Дэни Коллинз - Случайная встреча в Париже

– Я не горжусь ни этим, ни тем, что скрывала от тебя факт существования Зоуи, – продолжала Натали. – Черт, ты не представляешь, как трудно было оставить дочку со свекровью на три недели. Но все – ради карьеры. Я дважды отказывалась от очень перспективных предложений, пока Зоуи была слишком мала. Я написала Адаре, что мужчину, у которого есть ребенок, повысили бы без проволочек, но не женщину. Это неравноправие. Она сделала так, что эта поездка стала для меня возможной.

Димитрис рассеянно пожал плечами, смутно припоминая, что на одном из собраний его сестра предложила внести поправки в договоры сотрудников, которые являются единственными кормильцами в семье. Тогда эта тема мало интересовала его. Да и сейчас борьба за равноправие казалась маловажной.

– Твоей дочери пять лет? Сколько же тебе?

– Мне двадцать четыре. – Она гордо вздернула подбородок.

Его брови вопросительно поползли наверх.

Натали пожала плечами.

– Это произошло на выпускном. Гаррета не стало за несколько дней до этого. Я переживала и была сбита с толку. – Она посмотрела Димитрису в глаза. – Нет, я не горжусь. Но все же мы поженились, когда я забеременела. Мне хотелось быть с тем, кто сможет позаботиться о нас с ребенком. Хотя… оказалось, что человек не может позаботиться о себе самом. – Она поднесла руку к лицу. – Возможно, мне не стоит критиковать Хита. Он присматривает за Зоуи, и она не играет со спичками. Но тем не менее он не занимается дочкой – рыбалка вместо похода к дантисту, раскраски вместо карточек, обучающих счету. Хит – любящий отец, но безответственный.

Для Димитриса ее рассказ был, как удар под дых – он и сам никогда не был человеком, на которого можно положиться.

– А то, что было между нами… Я не ищу мужчину, который взвалил бы на себя мои проблемы, – поспешила заверить его Натали. – Кататься на лыжах в Альпах – прекрасно, но я научилась жить без развлечений. Мне нравится быть самостоятельной, воспитывать Зоуи. Я не встречаюсь с мужчинами, потому что не хочу никого вовлекать в наши отношения. У нас свой крошечный мирок. Но когда выдается свободное время, мне хочется пожить для себя. – Она через силу улыбнулась. – Ты живешь один, тебе не нужно ни о ком заботиться. Скорее всего, ты даже не представляешь, как это здорово. Быть родителем и выплачивать долг банку не так интересно. Посмотри на свою реакцию: ты находил меня привлекательной и соблазнительной, пока думал, что я ничем не обременена. Как только выяснилось, что я – мама, тебя больше не тянет ко мне. А я мечтала хоть раз в жизни почувствовать себя желанной.

– Меня до сих пор тянет к тебе, – упорствовал Димитрис. – Натали, все мои женщины были также поверхностные и легкомысленные, с нашей первой встречи я понял, что ты не такая, но старался подавлять в себе эти мысли, потому что…

– Секс, – подсказала она.

Для Димитриса это было больше, чем секс. Натали нравилась ему сама по себе, но секс с ней действительно был потрясающим. Теперь, когда выяснилось, что до него у нее был один-единственный любовник – неумелый мальчишка, Димитрис откровенно недоумевал.

По всей видимости, из-за неискушенности Натали и попала под его влияние. Он просто вскружил ей голову. Дело действительно было не в деньгах – он дарил изголодавшейся женщине удовольствие, которое она заслуживала.

Натали вздохнула:

– В любом случае мне следовало рассказать тебе о дочке. Прости, что так вышло.

Прежде Димитрис мог испытать временное неудобство из-за того, что ему придется расстаться с восхитительной любовницей. Сейчас все обстояло по-другому.

Он смотрел, как Натали упаковывает вещи, и в его душе боролись противоречивые эмоции. У нее есть дочь. Вместо того чтобы использовать его в своих целях, она не подпускает его к своей семье. Натали извинилась за то, что скрыла от него правду, однако о девочке она говорила с нескрываемой гордостью. Она любит дочь и предана ей.

– Натали, послушай. – Димитрис встал у нее за спиной. – Я и семья – вещи несовместимые. У меня есть довольно печальный опыт. Настолько печальный, что мне следовало бы посещать психолога, но какой в этом смысл? Если бы я мог, перестал бы общаться с семьей.

– Нельзя так говорить! – Натали резко обернулась. – Если бы у меня не было Зоуи, я осталась бы совершенно одна. Это ужасно. Никогда не думай о разрыве с родными.

– Очевидно, у нас разные взгляды. – Ему было неприятно поднимать эту тему. – Причина изменения наших отношений не ребенок, а я.

– Что ты хочешь этим сказать? – Она со стуком опустила чемодан на пол.

– Остановись! – Его раздражало ее стремление уйти.

– Послушай, я не могу допустить, чтобы мужчина, оплативший этот номер, убрался из него. Я взрослая женщина и в состоянии сама решать свои проблемы. Я спала с тобой не ради того, чтобы ты отвез меня в Швейцарию или покупал мне что-то.

Натали вытащила из кармана пальто шелковый шарф и бросила его на кровать.

– Мне всего лишь хотелось увезти домой приятные воспоминания. Давай закончим это здесь и на дружеской ноте.

– Я привез тебя сюда, – процедил он сквозь зубы. – Оставайся в этом номере и ложись спать. Завтра я сам доставлю тебя в Лион. Встречаемся в восемь в холле. Разговор закончен.

Димитрис ушел.

Когда они прибыли в Лион, у вертолетной площадки их ожидали два лимузина. Кроме невнятного приветствия утром, они едва разговаривали. Пока Димитрису управлял вертолетом, Натали пыталась убедить себя в том, что испытывает дурноту из-за перелета, а не из-за того, что произошло ночью.

Одна за другой машины прибыли в отель «Макрикоста» в Лионе. Димитрису не нужно было регистрироваться, и он, не останавливаясь, прошел к лифтам. Натали же было необходимо приветствовать прибывших коллег, дождаться, пока ей выдадут ключ от номера. Если она и следила за тем, как младший из братьев Макрикоста пересекает холл, это не могло вызвать никаких подозрений. Каждая сотрудница компании провожала его жадным взглядом.

Ее номер был обычным, из окна открывался дивный вид на шпили и красные крыши домов, выстроившихся вдоль Роны. Натали прекрасно понимала, что расклеится, если надолго задержится в номере. Она спустилась вниз и попросила показать ее рабочее место.

На офисном этаже было пустынно. Дежурный администратор указал ей на письменный стол и сообщил доверительным тоном:

– На вашем месте я бы поскорее ушел. Начальник у себя в кабинете, и он очень недоволен. – Он показал на дверь в конце коридора.

– Димитрис? – спросила молодая женщина, слегка покраснев. – Да, я, кажется, видела, как он приехал.

– Адара тоже здесь, – едва слышно проговорил мужчина. – Говорят, после того что произошло, полетят головы. Тем не менее никто не знает что именно случилось. Вам известно что-нибудь?

Натали вцепилась в сумочку. У нее закружилась голова.

– Нет, – едва слышно пролепетала она.

К счастью, администратор смотрел не на нее. Он с нескрываемым ужасом уставился на тяжелую деревянную дверь кабинета.

– Надо убраться отсюда поскорее, не хочу попасть под горячую руку. – Он коротко кивнул и ушел.

«Адара знает!»

Натали хотелось убежать и спрятаться. Однако она не могла позволить себе малодушие. Допуская ошибку, она всегда старалась исправить ее.

На негнущихся ногах она направилась к двери.

Димитрис не собирался больше слушать сестру. Он поднялся и направился к двери. Адара прошипела у него за спиной:

– Куда ты собрался? Мы еще не закончили.

Она вышла из-за стола и бросила на брата взгляд, полный ярости. Все это произвело бы на Димитриса впечатление, если бы рукав ее жакета не был испачкан йогуртом. По всей видимости, Адара очень торопилась, вылетая из Афин.

– Послушай, между нами все кончено, о чем еще можно разговаривать?

– Как это «о чем разговаривать»? Ты подставил нашу компанию под удар! Что, если она подаст иск в суд?

– Она не сделает этого, – заверил сестру Димитрис.

Натали порядочная женщина и отличный сотрудник. Они расстались друзьями – настолько, насколько это было возможно. Если бы Адара не вызвала его на ковер, Димитрис все еще обдумывал бы их ситуацию. Тем не менее как только он прибыл в Лион, ему пришлось предстать пред очами дражайшей сестрицы.

Димитрис подумал, что она стала достойной ученицей своего мужа. Когда-то Адара отказывалась принимать активное участие в семейном бизнесе, скрывалась за широкой спиной Гидеона, который председательствовал в совете директоров. Однако после скандала с его ассистенткой, который чуть не разрушил их брак, она изменилась. Адара почувствовала себя увереннее в бизнесе и вскоре вошла во вкус. На сегодняшний день именно она была самым узнаваемым лицом компании «Макрикоста».

В другое время Димитрис не полез бы за словом в карман, но ему было слишком плохо.

– Все в Париже знают, что ты приударил за кем-то из сотрудниц. Известно даже, из какого она отдела. Скоро сплетня расползется. Лучше сразу предупреди меня, с кем еще ты спал.

– Не было никого, кроме нее. К тому же ты, случаем, не забыла, что сделал Тео? Почему ты спускаешь всех собак на меня?

Димитрис словно увидел себя со стороны – злого и обиженного. Он замолчал, призвав на помощь все свое терпение, и без того выказал слишком много эмоций для человека, который при любом удобном случае напоминает всем о том, что его не интересует чье-либо мнение. Тем не менее в этот раз он совершил по-настоящему серьезный проступок. Это может иметь ужасающие последствия.

– Я считаю, что тебе следует уточнить корпоративную политику компании. Должны быть четко прописаны случаи, при которых можно встречаться с коллегами.

– Тео был готов отказаться от должности. Но чисто технически Джайя уже не работала на нас, когда они открыто объявили о своих отношениях.

– Насколько мне известно, она не работала примерно минут двадцать, но я понял тебя. Отлично, я увольняюсь. Ты довольна?