— Боженькаспасиботебезачайивкусныебулочки, — на одном дыхании отбарабанил малыш. — Я пошел, да? — Он с решительным видом двинулся в сторону Джин. — Так ты останешься у нас?

— Да, — кивнула Джин.

— Очень рад, — церемонно проговорил мальчик под дружный смех взрослых.

— Я тоже! — тихонько шепнула ему на ухо Джин.

Глава седьмая

— «И жили они долго и счастливо!» — закончила читать сказку Джин.

Джимми, сидя в своей кроватке, возбужденно всплеснул руками:

— Еще, пожалуйста! Тетя Джин, почитайте еще! Еще одну сказочку!

Лиз с ловкостью акробата совершила кувырок через голову и тоже присоединилась к требованиям брата:

— Еще одну сказочку!

— На сегодня, дети, хватит! — На пороге детской возникла Бетти. — Не хочу торопить вас, Джин, но вы сами пообещали Толли, что к семи часам будете готовы. А у вас еще даже вещи не распакованы.

Джин бросила взгляд на каминную полку, где стояли часы в красивой оправе из синей эмали.

— Ой, и правда! Бегу переодеваться! Если честно, то я с бо́льшим удовольствием почитала бы детям.

— Глупости! — строго сказала Бетти. — Когда еще представится возможность развлечься, потанцевать и просто приятно провести время, ни о чем не думая?!

— Для меня важнее другое! — неожиданно серьезным тоном ответила Джин. — Впервые в жизни я оказалась в настоящей семье! Именно так я и рисовала себе счастливый семейный дом.

— Вот как? — Бетти было приятно слышать это искреннее признание. — А по-моему, в нашем доме все вверх дном. Только приберусь, наведу мало-мальский порядок, а едва отвернусь, и опять все кувырком. Трудно одной управляться, да еще с детьми в таком возрасте. За ними сейчас нужен глаз да глаз, иначе они тут такое натворят!

— И пусть себе балуются, пока маленькие! — Джин бросила умиленный взгляд на мальчика. В полосатой пижамке, с темными кудряшками, розовощекий, пышущий здоровьем, разомлевший после купания, Джимми был ангельски хорош.

— Они такие милые, правда? — воскликнула Бетти, перехватив ее взгляд, и тут же спохватилась. — Ой, нельзя говорить такое в их присутствии. Они и так уже из меня веревки вьют. Скорей бы Джон вернулся из своего плавания. В этом доме не хватает сильной мужской руки. Никакой дисциплины! Впрочем, честно говоря, на мужа у меня надежды тоже мало. Он ведь при детях тает, словно воск.

— А ваш муж давно в море?

— Почти год. А для меня этот год — как двадцать лет! Он сейчас служит на Дальнем Востоке. Вот переживаю, что дети забудут своего папу. Могут и не узнать, когда он вернется из плавания. Ты ведь помнишь папочку, Куколка? — Бетти склонилась над кроваткой дочери и стала поправлять одеяльце.

— Папочку? — весело повторила девочка.

— А я папу хорошо помню! — откликнулся со своей кроватки Джимми. — Он мне железную дорогу подарил!

— Какой чудесный подарок! — воскликнула Джин. — Покажешь мне завтра, ладно?

— Я ее уже сломал, — с огорчением признался мальчик.

— Жалко!

— Джимми — непослушный мальчик. Он сломал папин подарок. Мамочка на него очень сердилась, — защебетала Лиз.

— Еще как сердилась! — согласилась с дочерью Бетти. — Подумайте, что он натворил! Взял паровоз и швырнул его из окна на улицу. Мало того что игрушка вдребезги, еще и чуть по голове не угодил одной пожилой леди, которая проходила мимо.

Джимми бросил на мать хитрый взгляд и, поняв, что она не сердится на него за ту давнюю шалость, сказал:

— Так ей и надо! Она злая! Вечно на всех ругается.

Джин и Бетти переглянулись. Видимо, мальчик не покривил душой.

— Нельзя так говорить о взрослых! — укоризненно попеняла ему Бетти. — Ну-ка живо закрывай глазки, и спать! Сейчас я только поправлю одеяло!

Она поцеловала детей и, пожелав им спокойной ночи, направилась к двери. Джин тоже склонилась над мальчиком, и тот, крепко обхватив ее ручонками за шею, доверчиво прижался к ней и поцеловал в щеку. Джин почувствовала, как увлажнились ее глаза, и тихонько вышла из детской.

— Вы самая счастливая женщина на свете, — задумчиво проговорила она, следуя за Бетти в отведенную ей комнату.

— Наверное, — согласилась с ней Бетти. — Но мне так не хватает моего Джона! Когда вернется муж, вот тогда это точно будет про меня: самая счастливая женщина на свете.

Лицо Бетти вдруг озарилось таким светом, что Джин невольно ей позавидовала.

«Вот это и есть настоящая любовь, — подумала она. — А что я знаю о любви? Разве я в своей жизни любила кого-нибудь так, как эта женщина? Нет, никогда!»

Джин начала медленно расстегивать пуговицы на своем замысловато скроенном платье. Наряд из тонкой голубой шерстяной ткани выдавал руку талантливого модельера Мишеля Сореля.

— Какое красивое платье! — искренне восхитилась Бетти. — Я весь вечер любовалась им.

Джин бросила мимолетный взгляд в зеркало.

— Ваш брат Джеральд… — начала она медленно. — Он рассказывал вам обо мне?

— О, совсем немного! Позвонил утром и спросил, читала ли я газеты. Конечно же нет — я не успела даже вынуть их из почтового ящика. По утрам у меня дел невпроворот! Тогда он сказал, что вы с Толли обручились, и попросил приютить вас на сегодняшнюю ночь. Честно говоря, я поначалу испугалась, — призналась Бетти. — Подумала, что вы такая же… важная и надутая, как эта… мисс Мелчестер. Но Джеральд успокоил меня, сказав, что вы милая и славная. И он прав!

Вы просто прелесть!

Джин покраснела.

— Спасибо! Вы очень добры! — проговорила она смущенно. — Еще никто и никогда не говорил мне таких добрых слов. — Она замялась, а потом добавила: — К сожалению, я не могу пока рассказать вам о себе все, что мне хотелось бы. Я связана словом и не имею права делиться чужими тайнами. Но поверьте мне, красивые вещи, которые вы сейчас видите на мне, и это платье — все это для меня не только ново, но и непривычно. На самом деле я отнюдь не элегантная и не стильно одетая барышня. Я — просто Джин Маклейд из Шотландии, обычная, ничем не примечательная девушка. Правда!

Ее голос дрогнул, и она умолкла. Ей так не хотелось разочаровывать сестру Джеральда. Напротив! Джин очень хотела понравиться этой милой женщине.

— Все! Ни слова больше! — воскликнула Бетти с негодованием, даже вскочив с места. — Я никогда не сужу о людях по их одежде. Может, потому, что и сама в глубине души боюсь, что мой внешний вид тоже может стать объектом для пересудов. Когда я увидела вас, то взглянула в первую очередь не на ваш наряд, а на ваше лицо. У вас красивое личико, Джин, и очень доброе! Уверена, мы подружимся!

— Если бы вы только знали, Бетти, как мне сейчас нужна подруга!

— Так вот она — я! — рассмеялась в ответ Бетти. — Надеюсь, вы не посчитаете нахальством то, что я сама навязываюсь вам в подруги. Да, и еще! Не бойтесь Толли! Люди болтают о нем всякий вздор. Но он хороший и добрый человек. Правда, его немного испортило то, что он получил от жизни слишком много всего и сразу — весь этот блеск и богатство, которые так высоко ценятся в свете. Но, знаете, Джин, мне кажется, у него нет того, что делает человека по-настоящему счастливым.

— Возможно, вы правы, — согласилась Джин. — Мне пока трудно судить о нем. В моих глазах Толли — исключительная, необыкновенная личность.

— Дети его очень любят, — тихо сказала Бетти. — Самая точная, кстати, оценка человека — любовь детей.

— О, ваши дети — чудо! Мне кажется, они готовы полюбить всех и каждого!

— Не обольщайтесь! Они отлично разбираются в том, что им нравится, а что — нет! — Бетти немного помолчала, и в ее глазах вспыхнули смешинки. — Вот, к примеру, мисс Мелчестер им сразу не пришлась по душе! Она-то и была у нас всего лишь один-единственный раз. Помнится, за чаем Джимми очень долго, не мигая, рассматривал Мелию, а потом надулся и с важным видом спросил у меня, кто эта леди. Я тогда прикрикнула на сына. «Эта леди дружит с нашим дядей Толли», — ответила я. «А зачем он с ней дружит?» — страшно удивился Джимми. Представьте себе, вот вопрос, на который не так-то просто дать понятный ответ.

Джин рассмеялась, а потом робко поинтересовалась:

— А вам? Вам она нравится?

— Не очень! — честно призналась Бетти. — Хотя я тогда и старалась изо всех сил ради Толли, разумеется. Они ведь такие близкие друзья с Джеральдом. Да и ко мне он всегда относился исключительно тепло. А потому мне тоже хотелось сделать ему что-то приятное, сказать, что его будущая жена мне очень нравится. Я даже надеялась, что сумею подружиться с ней, но потом поняла, что у нас мало общего. В глазах Мелии я — всего лишь простая домохозяйка, и в этом она, конечно, права. А для меня мисс Мелчестер — это нечто блестящее, переливающееся и сверкающее всеми красками. Словом, нереальное, как в кино. Смотришь на экран, восторгаешься, а потом сеанс заканчивается, ты садишься в автобус и возвращаешься к себе домой. Назад, в обычную жизнь. Вот и сказочке конец!

— Ах, Бетти! Вы умеете так верно выразиться! — улыбнулась Джин.

— Но это же правда! А потому, хоть я и забегаю немного вперед, скажу, что я очень рада, что вы с Толли поженитесь.

Признание уже готово было сорваться с уст Джин, но усилием воли она заставила себя промолчать. Видит Бог, ей страшно не хотелось лгать Бетти, внушать ей, что в один прекрасный день они с Толли станут мужем и женой. «Интересно, — подумала она вдруг, — будет ли Бетти по-прежнему считать меня своей подругой, когда все выяснится? Впрочем, спрашивать об этом сейчас глупо. С другой стороны, можно ли сомневаться в человеческих качествах Бетти? Она — искренний и прямодушный человек. Если уж кто-то ей понравился, то будет нравиться всегда, независимо ни от чего».

— Однако мы заболтались! — воскликнула Бетти. — Поторопитесь, Джин! Толли терпеть не может, когда его заставляют ждать. Скажет, я сама виновата, отвлекала вас разговорами.