Хизер Сноу - Сладкая иллюзия

Эмма задумалась над словами любимого. Неужели ответы и впрямь находятся где-то посередине? И если это так, то не станет ли ее работа менее важной или не такой эффективной?

– А некоторым людям это не нужно. И ты не сможешь сделать выбор за них.

Недавняя радость Эммы улетучилась. Да, она действительно не могла делать выбор за других людей. Взять хотя бы ее брата. Он мог выбрать любой путь, но предпочел стать предателем. Эмма уронила голову Дерику на грудь. Она проиграла. А он наверняка расскажет обо всем своим начальникам. Будет следствие… мисс Уоллингфорд не могла даже представить, какими ужасными окажутся следующие несколько недель. Возможно, Дерик останется в Англии до конца следствия. И может быть, ей не придется пройти через все это в одиночку. Эмма нуждалась в Дерике.

Она не питала иллюзий относительно их совместного будущего. Вряд ли он захочет взять ее в жены, даже если она согласится отправиться с ним в Америку. Вероятно, он все еще испытывает к ней любовь, но стоило лишь вспомнить, что он считал себя таким же грешником, как и его родители, только потому, что в его жилах текла их кровь. И теперь он наверняка ненавидит ее за то, что в ее жилах течет кровь брата-предателя. Так что о создании семьи с такой женщиной, как она, и говорить не стоит.

– Что теперь будет? – тихо спросила Эмма.

– Теперь, – произнес Дерик, осторожно беря из руки Эммы пузырек и убирая его в карман, – нужно сообщить слугам, что у твоего брата случился очередной приступ, который на этот раз его убил.

Эмма сделала шаг назад, чтобы видеть лицо Дерика.

– Что?

– Мы тихо похороним его утром.

– Но твои начальники…

– Им достаточно сообщения о том, что предатель устранен. Обо всем произошедшем знаем только ты, я и Моро. Тебе не нужны лишние страдания. На твою долю и так выпало немало.

Эмма на мгновение задумалась, а затем испытала облегчение. Только вот…

– Родители Молли Симмз заслуживают того, чтобы узнать правду о случившемся с их дочерью несчастье.

Дерик кивнул.

– Хорошо. Но нет необходимости рассказывать о твоем брате. Мы скажем лишь, что убивший их дочь предатель был пойман и казнен. Сплетни разносятся быстро в таких маленьких городках, как ваш, поэтому люди станут обвинять во всем Моро. Ведь он здесь чужой. Но к тому времени, как это случится, он уже будет во Франции.

Эмма посмотрела на Дерика.

– А как быть с Хардингом?

– Я продолжу его разыскивать. Если он захочет остаться в Дербишире, пусть остается. Ведь его имя не запятнано. А если не захочет, мы можем предложить ему работу в одном из наших поместий. Пусть начнет с чистого листа.

– Мы? – Эмма ошеломленно заморгала, и окутывающую ее сердце тьму развеял луч надежды. – Наших? Значит ли… значит ли это, что ты по-прежнему хочешь, чтобы я поехала с тобой в Америку?

Дерик медленно покачал головой.

– Нет, любовь моя.

Эмма думала, что в ее душе уже не осталось места для боли. Но она ошибалась. Эта новая боль была такова, что тяжело стало дышать.

– Я хочу, чтобы мы поселились в Англии.

Эмма судорожно втянула носом воздух.

– Я… а как же насчет моей испорченной крови?

Дерик нежно взял Эмму за подбородок.

– Ты же не веришь в этот вздор, – напомнил он.

– Но ты веришь, – возразила Эмма.

– Теперь я в этом уже не уверен, – произнес Дерик. – В последние несколько недель ты дала мне пищу для размышлений. – Дерик поведал о том, что узнал сегодня о своих родителях, а в конце рассказа пожал плечами. – Может, моя кровь не так уж черна, как я думал.

Эмма открыла рот, чтобы что-то сказать, но Дерик приложил палец к ее губам.

– Несколько минут назад я не кривил душой. Я начинаю верить в то, что жизнь человека зависит от сделанного им выбора. – Дерик уронил руку. – И я готов принять тот факт, что мое прошлое стало результатом моего собственного выбора. И, думаю, со временем я смогу примириться с ним.

– Я рада, – произнесла Эмма, и по ее щеке скатилась единственная слеза. Если кто-то и заслуживал мира в душе, то именно Дерик.

Она сделала глубокий вдох. Потом еще один. Неужели все будет хорошо? Возможно ли это? Что после всего пережитого вместе и по отдельности, в прошлом и настоящем, они с Дериком выберут счастье?

Внезапно Эмма ощутила небывалую легкость в душе, которая парила от счастья все выше и выше… пока ее не спустила на землю отрезвляющая мысль.

– А как быть с твоим чувством, что Англия не твой дом? Мне бы не хотелось, чтобы ты был несчастным. – Даже если ей придется оставить все, что ей дорого.

– Мой дом там, где мое сердце, Эмма. – Дерик взял руку любимой и приложил к своей груди там, где располагалось сердце. – Поэтому он здесь. Вместе с тобой. Если хочешь остаться в Дербишире, значит, так тому и быть. Если предпочтешь переехать в Шропшир, стало быть, будем жить там.

– Правда? – прошептала Эмма.

– Правда, – ответил Дерик. И все же, несмотря на уверенность в его голосе, Эмме казалось, что он не будет счастлив ни в одном из этих графств. Она не знала даже, будет ли счастлива сама в Дербишире после всего, что здесь произошло.

Верхний Дербишир всегда будет занимать в ее сердце особое место. Ведь она родилась здесь и провела всю свою юность. Здесь она впервые встретила Дерика и влюбилась в него. Именно сюда он вернулся после долгих лет отсутствия и влюбился в нее. И все же, возможно, им обоим нужно начать жизнь с чистого листа. Обзавестись новыми воспоминаниями. Рядом с Дериком Эмма поняла, что не боится пробовать что-то новое. И, может быть, для этого им не нужно будет уезжать в Америку.

– Мы можем переехать в Лондон? – спросила она. – Я слышала, там очень сложная криминальная обстановка, которая требует тщательного анализа.

На губах Дерика заиграла улыбка, свидетельствовавшая о том, что эта идея ему по душе.

– В Лондон? Не знаю, готовы ли на Боу-стрит и в палате лордов к приезду судьи-женщины и французского виконта…

– У нас будет возможность попрактиковаться в искусстве обмана, – ответила Эмма, крепко прижимая к себе Дерика. – Сделаем вид, будто мы просто скучные лорд и леди Скарсдейл. А к тому времени, как все поймут, кто мы на самом деле… – Эмма пожала плечами.

Громкий смех Дерика наполнил ее сердце радостью.

– Я люблю тебя, Коротышка.

Эмма игриво ткнула в грудь Дерика пальцем.

– Сколько раз тебе повторять? Не называй меня Коро…

Дерик прервал Эмму страстным поцелуем. Последнее, о чем она подумала: если он будет целовать ее так всегда, то пусть называет, как хочет.

Дерик незамеченным проник в кабинет Эммы и растворился в тени у стены. Впрочем, это было совсем несложно, так как Эмма не обращала на него ни малейшего внимания. Она стояла перед доской, погруженная в вычисления.

Ее щеки были перепачканы зеленым, голубым и белым мелом. Даже на носу виднелось красно-розовое пятно. На губах Дерика появилась довольная улыбка.

Дерик неслышно встал сзади, и теперь ждал, пока его жена опустит руку с мелом и отойдет назад, чтобы посмотреть на собственную работу. Виконт затаил дыхание, а потом обнял ее за талию.

– Ой! – вскрикнула Эмма, машинально накрыв руки Дерика своими. – Черт бы побрал твои шпионские штучки, – пробормотала она, и в ее голосе послышался смех.

Дерик развернул жену к себе лицом и любовно отер мел с ее носа.

– Да мне и не нужно прибегать к своим шпионским штучкам. Ты так громко стучишь мелом по доске, что мимо тебя и слон пробрался бы незамеченным.

Дерик посмотрел на доску. Цифры казались немного иными, чем прежде. Неровными и размашистыми. Как будто леди Скарсдейл сильно злилась, когда их писала.

– Тебя что-то беспокоит, Эмма? Я знаю, ты разочарована, что парламент отказался учреждать национальную систему учета преступлений, но Стратфорд не сдастся. Он представит этот проект еще раз в следующем сезоне. Можешь быть уверена.

Эмма с силой дунула, чтобы убрать с лица выбившийся из прически каштановый локон.

– Да, конечно. Я знаю, что он попробует еще раз, и я разочарована, но…

Плечи Эммы безвольно опустились, и она потерла рукой глаза.

Дерика охватило беспокойство. Он внимательнее посмотрел на лицо жены и заметил темные круги под глазами.

– Любимая, что такое?

Брови Эммы сошлись на переносице, а нижняя губа задрожала.

– Я не знаю, – жалобно воскликнула она. – Может, это просто приступ меланхолии. – Ее янтарные глаза наполнились слезами, и горло Дерика сдавило болью. Его жена плакала очень редко. – Я сама не своя. И все время устаю…

Виконт приподнял ее лицо, и несколько мгновений с беспокойством вглядывался в него. Потом его взгляд скользнул вниз по телу жены. Что это – игра света или он заметил небольшую выпуклость? Ну конечно! Он закрыл глаза, ощущая, как недавний страх сменяется бурной радостью, и не смог сдержать улыбки.

Эмма нахмурилась.

– Тебя это радует? – проворчала она.

– Да.

Любимая жена нахмурилась еще больше и бросила на него недобрый взгляд.

– Не понимаю.

– Знаю. – Дерик посмотрел на доску. – Позволь мне объяснить тебе все понятным для тебя языком.

Дерик взял в руки мел, что-то написал и отошел в сторону.

– Вот.

Увидев написанное на доске равенство, Эмма прищурилась.

1 + 1 = 3

– Один плюс один равняется трем? – фыркнула она. – Но это же не имеет смысла, – произнесла она, подбочениваясь.

– Имеет, – возразил Дерик. – Если одна единица – это ты, а другая – я…

Он ждал, пока его умная, понимающая все буквально, жена догадается, о чем идет речь.

– О! – воскликнула она. Глаза Эммы расширились от удивления, и она машинально положила руку на живот. – Ты так думаешь?

– Да, – ответил Дерик, заключая жену в объятия, чтобы просто вдохнуть исходящий от нее аромат.