Мисс Беринджер понимающе кивнула. Через приемную проходили все вновь прибывшие женщины, и запах дезинфицирующих средств впитался в полы и стены комнаты.

— Ступайте, но смотрите, не промочите ноги. Если вы заболеете воспалением легких, мне придется искать вам замену, — пригрозила она. — А лучше всего вам будет подождать меня в карете. Вряд ли я задержусь больше чем на три четверти часа.

— Если я замерзну, вернусь в карету, — кротко ответила Лорен и поспешила воспользоваться предоставленным ей свободным временем.

Мистер Монк уже ждал ее в сквере, представлявшем собой группу деревьев вокруг старого полуразрушенного фонтана. Едва джентльмен увидел идущую к нему девушку, его лицо просветлело и он поспешил навстречу мисс Эванс.

— Вы пришли! Признаюсь, я сомневался, что увижу вас. В такой день леди лучше оставаться дома, в гостиной у растопленного камина.

— Я обещала, что наша встреча состоится, — чуть укоризненно ответила Лорен.

Монк поймал ее руку в свои ладони и некоторое время молчал, словно собираясь с силами, чтобы заговорить о самом главном. Но Лорен почему-то была уверена, что он заранее подобрал все нужные слова, а пауза только добавляет сцене напряжения. Заброшенный сквер, унылый зимний день — и два сердца, готовых забиться в такт, разве это не романтично?

Конечно, семнадцатилетняя девушка предпочла бы объяснение в летнем саду, среди розовых кустов, где ее избранник мог бы стать на колени без риска подхватить простуду и испачкать модный костюм, но за последние два лета Лорен достаточно повидала и розовых кустов, и элегантных джентльменов, однако никто из них не поспешил упасть к ее ногам и умолять составить его счастье.

Поэтому она смотрела на склоненное чело мистера Монка вполне благосклонно. Наконец он поднял голову, и Лорен неожиданно для себя отметила, как покраснел на холоде его крупный нос. Это отчего-то было ей неприятно, хотя она и сознавала, что никто не может выглядеть безупречно в такую погоду.

— Дорогая мисс Эванс! Надеюсь, это последняя наша тайная встреча, и после нее мы сможем предстать перед нашими знакомыми, не скрываясь, и объявить о помолвке!

Лорен хотелось еще раз услышать страстные признания и мольбы, прежде чем согласиться, но, похоже, мистер Монк был убежден в ответном чувстве со стороны леди, ведь на протяжении последнего времени она не отвергала его ухаживания.

— Вы в самом деле желаете назвать меня своей супругой? — с ноткой недоверия в голосе поинтересовалась девушка.

— Больше всего на свете! — Пыл, с каким он произнес эти слова, вполне соответствовал моменту. — Я готов бесконечно повторять, как сильно успел полюбить вас. Каждый час, проведенный рядом с вами, усиливал мое чувство, а день вдали от вас причинял мне жестокие страдания. Вы слишком прекрасны, чтобы быть жестокой, вы не пришли бы сюда, если б хотели отвергнуть мою любовь и мою руку!

Лорен кивнула, романтическая часть ее натуры была удовлетворена, теперь стоило подумать о практической стороне будущего союза. Начинать первой ей не полагалось, но у нее имелось слишком мало времени, чтобы дожидаться, пока джентльмен сам заговорит о таких важных вещах, как устройство венчания и строительство семейного гнездышка.

— Мне очень льстит ваше внимание к моей скромной персоне, мистер Монк, — начала она, стараясь не отводить взгляда от его темных, широко расставленных глаз. — И только скромность не позволяет мне ответить на ваши слова с той же откровенностью. Пройдет немного времени, я привыкну считать вас своим женихом, и тогда вы услышите от меня все подобающие признания.

— Пока мне довольно вашего обещания, любовь моя! — Монк поцеловал ее ручку в тонкой перчатке, лицо его сияло. — Я знаю, как нелегко вам говорить со мной сейчас, для воспитанной юной леди тема чувств запретна, и вам приходится идти наперекор всему, что так долго пытались вам внушить. Вы согласны стать моей, и это-то я и надеялся услышать от вас сегодня!

— Я так рада, что вы понимаете меня, — застенчиво пробормотала Лорен. — Мисс Беринджер скоро будет ждать меня, а мы еще не успели поговорить о том, как объявим о нашей помолвке.

— Ваша покровительница не рассердится, когда узнает, сколько счастья ждет вас впереди, — уверенно отозвался Монк. — Но вы правы, мы должны все обсудить, чтобы не оказаться в неловком положении. Вы сообщите, как мне связаться с вашим братом? Я не удивлю вас, если скажу, что мне не хотелось бы затягивать помолвку! В апреле я бы уже хотел назвать вас своей супругой и ввести в наш новый дом!

— В апреле? — Лорен не ожидала, что придется ждать так долго, и теперь лихорадочно пыталась придумать, как сократить помолвку по меньшей мере вдвое.

— Я понимаю, что это кажется вам непозволительно кратким сроком, но дела не позволяют мне оставаться в Лондоне надолго, и я хотел бы покинуть его, будучи уже женатым.

— Мистер Монк… — Голосок Лорен задрожал от волнения. — Мой брат находится слишком далеко отсюда, но его супруга все решает за него, между ними царит полное доверие. Если вы позволите мне написать Мэй и сообщить о нашей помолвке, она немедленно даст согласие от своего имени и от имени Джона. Будет ли этого достаточно?

— О, вполне! — Джентльмен, похоже, весьма обрадовался перспективе ускорить заключение брака со своей возлюбленной. — Мисс Эванс, я полагаю, что должен написать несколько слов своей рукой, а вы можете вложить мою просьбу в свое послание и отправить их миссис Эванс как можно скорее. Или же мы могли бы поехать к ней вместе, до Бромли ведь совсем недалеко, если только вы согласитесь простить ваших родственников.

Поехать в Бромли? Увидеть Мэй, сказать ей, что глупенькая малышка Лорен не пропала без опеки семьи, а, напротив, нашла себе прекрасную партию! Что Мэй Эванс на это ответит? Откровенно говоря, Лорен не хотела этого знать. Лучше всего написать Мэй и Джейн уже после венчания. Тогда не будет ни непрошеных советов, ни расспросов, ни увещеваний.

— Я бы предпочла написать Мэй, а не ехать в Бромли, — вслух сказала Лорен. — Я готова помириться с семьей, но только после того, как они признают, как несправедливо со мной поступили!

— Моя дорогая, если вы не хотите видеть их на нашей свадьбе, если это причинит вам боль, я не стану уговаривать вас! — Мистеру Монку скорее всего было все равно, будут ли на венчании родственники его невесты, главное, чтобы семейная ссора не испортила ей настроение.

Лорен услышала именно то, что хотела. Но оставался еще один нерешенный вопрос.

— Больше, чем ссора с моим братом и сестрой, меня беспокоит, как отнесется к нашей помолвке семья Уинифред, — с печальным вздохом сказала она.

— О да, я не подумал, что мисс Беринджер может рассердиться на вас и не упомянуть в своем завещании, она ведь бабушка мисс Гамильтон. — Сайлас Монк выглядел обеспокоенным.

Лорен едва не переспросила его, о каком завещании идет речь, но вовремя вспомнила, что однажды говорила Монку нечто подобное или хотя бы не пыталась рассеять его смелые предположения.

— Думаю, мисс Беринджер некоторое время будет очень сердиться на меня, но у нее доброе сердце, — неопределенно ответила Лорен.

— Тогда мы постараемся вымолить ее прощение, я готов взять всю вину на себя! — мужественно заявил джентльмен. — Она оттает, когда увидит, как мы счастливы вместе!

— Наверняка так оно и будет, но я не представляю, как сообщить новость Уинифред. — Ах, как хотелось Лорен вновь стать маленькой девочкой, чтобы кто-то позаботился о ней и взял на себя решение ее проблем!

— Мисс Гамильтон незлобива, она не лишит вас своей дружбы. — Мистер Монк искренне не понимал, что так тревожит его возлюбленную. — Если, как вы утверждаете, ее отношение ко мне особенное, то лучше будет мне не появляться у Гамильтонов до самого венчания. Вы сумеете подобрать нужные слова и сообщить ей о помолвке так, чтобы она страдала как можно меньше.

Лорен уныло кивнула. Как она и предполагала, в таком деликатном деле джентльмен всегда предпочитает остаться в тени, а всю грязную работу за него должна выполнять ни в чем не повинная леди. Но мисс Эванс вовсе не хотелось, чтобы ее жених присутствовал у Гамильтонов, когда она расскажет Уинифред обо всем. Кто знает, какие секреты Лорен невольно выдаст миссис Гамильтон? В том, что будет скандал, Лорен не сомневалась. Лучше всего было бы уехать из этого дома, снять комнату в пансионе и написать обо всем Уинифред, но такого отношения Уинни не заслужила. «Я должна буду посмотреть ей в глаза и постараться все объяснить, — подумала Лорен. — Но, чем бы ни закончился этот разговор, мне придется уехать».

— Я постараюсь смягчить удар, возможно, Уинифред и в самом деле не так уж влюблена в вас. — Ей не хотелось компрометировать подругу перед мужчиной, но совсем обойтись без раскрытия тайны мисс Гамильтон она не могла. — Боюсь, после этого объяснения я должна буду покинуть дом Гамильтонов до тех пор, пока волнение не уляжется.

— Так будет лучше всего, — с готовностью согласился Монк. — У вас есть в Лондоне знакомые, у которых вы могли бы остановиться?

— Увы, мне придется вернуться к своему прежнему плану, снять дом и найти себе компаньонку. — Лорен вовсе не желала поселиться у кого-нибудь из небогатых знакомых Мэй, куда ее жених не смог бы приходить к ней, а из друзей Гамильтонов никто не согласится принять в своем доме неблагодарную обманщицу.

— О, в таком случае мы могли бы назначить дату венчания раньше апреля? Мне бы не хотелось, чтобы вы испытывали неудобства и чувствовали себя одинокой в чужом доме.

Глаза Лорен радостно блеснули, но тень от шляпки скрыла этот блеск от Сайласа Монка. Девушка вовсе не собиралась нанимать компаньонку и уж тем более снимать целый особняк. После того как она съедет от Гамильтонов, ее средств едва хватит на то, чтобы две или три недели прожить в скромном, но приличном пансионе, и не более того.