– Ты забыла? Десяти минут не прошло, как мы целовались, вот здесь, на этой кухне!

– Это была ошибка, – слабо пробормотала она. – Случайность.

– Когда-то, я интересовался философией, – он ухмыльнулся. – Знаешь, что такое случайность по Гегелю? Непознанная необходимость. Мы с тобой необходимы друг другу и ты только что с этим согласилась.

– Глупости, – слабо возразила она, прижимаясь спиной стене. Каким-то непонятным образом, вроде бы и не сдвинувшись с места, Олег снова оказался совсем рядом. – И Гегель твой абсолютно ни при чем. Прежде всего, я необходима своему мужу.

– Ой ли? Это действительно так? Или ты просто пытаешься себя в этом убедить? Не забывай, что я видел вас рядом. Нет, ты представляешь для него определенное бытовое удобство, и, возможно, он даже это ценит.

– Неправда! Он ценит меня, как жену, а не как домработницу!

– Не заметил, – резко дернул головой Олег. – Или он так хорошо скрывает свою любовь к тебе? Только непонятно, зачем?

– Когда люди живут вместе семь лет, они, как правило, уже не производят впечатления пылко влюбленных, – наконец она разозлилась и сразу почувствовала себя гораздо увереннее. – И вообще, мои взаимоотношения с мужем тебя совершенно не касаются, – Светлана бросила уничтожающий взгляд и попробовала отодвинуть его от себя. Впрочем, это движение оказалось ошибкой. Олег немедленно завладел ее рукой, прижал к своей груди.

– Светланочка, – сказал он нежно, – ну плюнь ты на всю эту литературу, которой забита твоя голова! Что ты все время героиню какого-то романа изображаешь? Хорошо, ты еще не готова признать, что влюбилась в меня, я согласен. Но я ведь тебе нравлюсь, правда? Вот попробуй, скажи что я тебе безразличен! Глядя мне в глаза, скажи!

Куда, спрашивается, девалась ее только что приобретенная уверенность?

– Ты прекрасно знаешь, что это не так, – пробормотала она.

– А я о чем? – просиял Олег. Потянулся к ней, наклонился… Светлана зажмурилась и вывернулась из его рук.

– Это ничего не меняет.

– Ничего? – он снова помрачнел.

– Абсолютно. Да, ты мне нравишься, и нравишься гораздо больше, чем это допустимо, но… как бы ты к этому ни относился, у меня есть муж.

– Которого твои соображения о порядочности и прочие принципы не позволяют тебе бросить?

– Именно так.

– Но я другому отдана и буду век ему верна! – язвительно продекламировал он. – Тьфу!

– Олег, ты несправедлив. Если бы ты был моим мужем…

– Если бы я был твоим мужем, – взорвался Олег, – ты бы не чувствовала себя одинокой! Ты бы не сомневалась в моей любви ни через семь лет, ни через семьдесят, ни через семьсот!

Господи, до чего же он был хорош, когда вот так кричал на нее. Покраснел, растрепанные волосы прилипли ко лбу, пальцы сжаты в кулаки – словно обиженный ребенок, вот сейчас ногами затопает. Конечно, она вовсе не собирается бросать Дениса, это невозможно, но Олег выглядит таким несчастным, таким беспомощным! Светлана попробовала заговорить как можно мягче:

– Олег, ты ведь совершенно не знаешь Дениса.

– Не знаю и знать не хочу. И все равно не верю, что он так счастлив с тобой, как ты пытаешься это изобразить! Может, для него, как раз, было бы лучше, если бы ты уехала? Может, он давно об этом мечтает, чтобы ты его бросила? Так ведь гораздо проще: не надо брать на себя ответственность, самому принимать решения! Почему ты решила, что развод для него будет трагедией, а не облегчением?

Действительно, почему она считает, что так уж нужна Денису? Сам он, даже если и сохранил какие-то нежные чувства, никак их не демонстрирует. А что если Олег прав? Что если Денис давно устал от ее забот, ее разговоров, ее постоянного желания присутствовать в его жизни? Впервые за семь лет, Светлане пришла в голову такая мысль и она замерла испуганно. А Олег, словно почувствовав это, усилил натиск:

– Светка, ты подумай только, ведь на земле уйма народу! Сколько сейчас, шесть миллиардов? А мы с тобой, двое, встретились! Разве это не чудо? И что? Из-за каких-то своих дурацких принципов, которые никого, кроме тебя не интересуют, ты готова ломать жизнь всем – себе, мне, этому своему мужу!

– Мои принципы не дурацкие, – еще растерянная, она уцепилась за привычное слово, словно за соломинку. Вовсе не собиралась с ним спорить, просто выигрывала время, чтобы собраться с мыслями.

– Зануда, помешанная на правилах, вот ты кто! – рявкнул Олег. – Мадам Добропорядочность!

Он явно старался оскорбить, обидеть ее посильнее, но Светлана не способна была сейчас на него обижаться – ее переполняли жалость и нежность. Больше всего ей хотелось успокоить его, обнять, пригладить растрепавшиеся волосы, поцеловать… боже, что за мысли бродят в ее голове? Если она не то что попробует сделать что-нибудь подобное, а хотя бы выдаст свое желание, Олега уже ничто не остановит. Он просто сгребет ее в охапку и засунет в свое купе спального вагона. В том. что именно так все и произойдет, Светлана почему-то не сомневалась. На периферии сознания мелькнула неясная мысль: «А Денис? Сумел бы он так?» Но мужа, совершающего подобные резкие движения, представить себе было совершенно невозможно.

«Просто у него другой психологический тип», – привычно утешила себя Светлана, но все равно стало неприятно.

– Лучше прекратим эту нелепую сцену, – сказала она несколько суше, чем собиралась. – Тебе скоро на поезд, надо хоть немного перекусить перед отъездом. Давай я яичницу быстренько…

– Яичницу? – он смотрел на Светлану так, словно она вдруг предложила ему бросить на сковородку пару невинных младенцев. – Ты что, действительно считаешь, что я вот сейчас, как ни в чем не бывало, сяду в твоем доме за стол? И что-нибудь из твоих рук приму? Может еще муженька твоего предложишь дождаться. опрокинуть с ним по стопарику? За твое здоровье, естественно! Эх, Светланочка…

Он, не глядя, взял со стула скрипичный футляр, закинул ремень на плечо и в два больших шага вышел из кухни. Светлана догнала его уже в коридоре.

– Олег!

Он замер на секунду, ожидая, что она скажет. А Светлана молчала. Молчала потому, что а слов: «я еду с тобой», она выговорить не могла, а ничего другого Олег не захотел бы слушать.

Он бешено сверкнул глазами:

– И не ходи за мной, и на вокзал не провожай! Неприлично это, посторонним мужикам платочком махать! Не хочу тебя больше видеть, никогда! И на концерты мои не смей приходить, поняла?! Я не стану для тебя играть! Если ты будешь в зале, на сцену не выйду, так и знай!

Олег схватил свою сумку, шагнул: не к выходу, а к ней, к Светлане. Сейчас обнимет? Поцелует? В последний раз… Она зажмурилась и затаила дыхание. Сердце бьется почему-то в горле, один удар, второй, третий… Хлопнула дверь, Светлана вздрогнула, открыла глаза. Ушел. Обессиленная, сползла по стенке, села прямо на пол. Сказала сама себе вслух, чтобы прозвучало более убедительно:

– Я поступила совершенно правильно.

И эхом прозвучал в ушах голос Олега:

«Может, он давно мечтает, чтобы ты его бросила?»


Олег едва не опоздал на поезд. Когда он, почти невменяемый от ярости, выскочил из подъезда, то не слишком задумывался, куда, собственно, отправится. В результате, запрыгнул зачем-то в первый попавшийся автобус и, только оказавшись на другом конце города, сообразил, что до отхода поезда два часа, а он понятия не имеет ни где находится вокзал, ни как до него добираться. Впрочем, добрые люди не дали пропасть – водитель старенького, дребезжащего «москвича» за вполне умеренную сумму довез его до места и даже пожелал счастливого пути.

В купе было душно. Олег распахнул было дверь, но по коридору все время сновали люди и он опять заперся. После такого мощного выброса адреналина, наступила неизбежная апатия. Он сел около наглухо задраенного окна, вяло ругнул принудительную вентиляцию и уставился в окно. Мыслей не было. Никаких. Странное такое состояние – полный вакуум в голове.

Наконец поезд тронулся. Олег вытянулся на полке, закинув руки за голову. У часов на руке неожиданно обнаружился острый край, который больно давил на запястье. Он поднял левую руку, пошевелил ею в воздухе. Кстати о часах, интересно, сколько сейчас времени? Или, как говорят интеллигентные люди, который час? Надо же, вроде и едем всего ничего, а двадцать минут девятого. Этот придурок-муженек, наверное уже дома. Светлана вьется около него, кормит ужином, рассказывает обо всем, что случилось за последнее время. Впрочем, обо всем она, пожалуй, рассказывать не станет. Разумеется только из-за нежелания волновать драгоценного супруга. Олег горько усмехнулся. Заботливая она, Светлана. Вот кто только о ней самой позаботится?

А что если Денис не вернулся? От этой мысли его замутило. Если Денис не вернулся – мало ли что могло его задержать – то она сейчас сидит в квартире одна. А если бандиты снова захотят туда вломиться? Да нет, ведь видно же, что квартира не пустая: свет горит и все такое. А если их это не испугает? И вообще, может они именно Светлану и захотят схватить? Черт, что за ерунда в голову лезет? Дверь у нее теперь железная, враз не вышибешь. И телефон под рукой – позвонит в милицию и все проблемы решены.

Кстати, у него ведь тоже телефон под рукой. Чем лежать здесь и покрываться холодным потом от мыслей: «что может случиться», взять, да и позвонить Светлане. Подойдет сама – значит все у нее в порядке; возьмет трубку муж (Олег скрипнул зубами) – еще лучше. Значит какая-никакая, а защита у нее есть. Да, так и надо сделать. Олег торопливо вытащил мобильник, набрал номер… после второго гудка трубку сняли и Светлана устало сказала:

– Алло.

Олег затаил дыхание, вслушиваясь в фоновые звуки: музыка, наверное телевизор работает.

– Алло, я слушаю, – голос Светланы приобрел вопросительную интонацию.

Еле слышный звонок, невнятный разговор, потом мужской голос:

– Светлана, это к тебе!

– Сейчас, – крикнула она в сторону и спросила негромко: