Олег поймал себя на мысли, что наблюдай он за любой другой парой, подобная сценка вызвала бы у него только веселое, может быть, немного с примесью зависти, умиление. Сейчас же… он поторопился опустить глаза.


Вечер прошел тихо, без приключений. После ужина, Кирилл увел Олега в кабинет и велел доставать скрипку.

– А удобно? – неуверенно спросил Олег, оглядываясь на закрытую дверь, за которой хозяин уже включил телевизор.

– Удобно, удобно, – отмахнулся Кирилл, отодвигая от стола мягкий кожаный стул с металлическими ножками и устраиваясь на нем, – здесь народ привычный, так что, не увиливай. Хватит бездельничать.

– Кто бы спорил, – хмыкнул Олег, открывая футляр.

Они начали работать. Светлана осторожно заглянула, на цыпочках скользнула в комнату и выключила компьютер. Посмотрела с сомнением на разбросанные книги, но решив, что свободного места на полу достаточно, вернулась к дверям и так же бесшумно исчезла. Занятые делом мужчины, ее даже не заметили.

– Жестче! – требовал Кирилл. – Куда локоть тянешь? Еще жестче!

Олег снова и снова повторял музыкальную фразу, но только минут через двадцать, Кирилл воскликнул:

– Вот! Вот теперь то, что нужно! Ты почувствовал?

– Сейчас, еще раз попробую, – не совсем уверенно ответил Олег, поднимая смычок.

– Сколько можно пробовать? Давно пора играть, – проворчал Кирилл.

Когда оба вымотались окончательно, оказалось, что уже десятый час вечера. Светлана снова заглянула – убедиться, что занятие закончено:

– Я бы предложила скомандовать «отбой». Лучше завтра встанем пораньше и поедем.

– А что, Хвалынск очень далеко? – немного встревожился Олег.

– Да нет, всего часа четыре езды, а если не торопясь, с остановками, то пять, – успокоил его Кирилл. – В девять двинемся, к обеду будем уже там. А должен тебе сказать, что обед моей мамтушки стоит четырех часов тряски в машине.

– Стоит, стоит, – энергично закивала головой Светлана.

Впрочем, выехать в девять все равно не получилось. Видно взяла свое накопившаяся усталость и встали они поздно. Денис на работу тоже не торопился, бродил, позевывая, по квартире – сказал, что проводит их, а потом уж двинется в контору. Только позвонил секретарше, распорядился, чтобы та позаботилась о билете.

– Хорошо быть начальником, – заметила в ответ на это Светлана, а мне еще надо у Ленечки отпроситься…

Одним словом, пока сели завтракать, было почти половина десятого. А когда уже совсем собрались, даже сумки вытащили в коридор, и, по требованию суеверного Олега, «присели на дорожку», совершенно не ко времени раздался звонок в дверь – уверенный, настойчивый. Светлана удивленно подняла брови и отправилась открывать.

– Так звонят только мужья, вернувшиеся из командировки раньше времени, – прокомментировал Кирилл, глядя на Дениса, – но ты уже дома… кто же тогда?

– Алексей Николаевич? – донеслось из коридора. – Конечно, проходите, пожалуйста.

– А оказывается, это наша доблестная милиция, – Олегу самому не понравился тон, которым он это сказал. Но ничего с собой поделать он не мог – слишком тяжелая выдалась ночка… да и утро не лучше! Знать, что у женщины, в которую ты влюблен, есть муж – само по себе неприятно, но когда этот самый муж еще и постоянно маячит перед глазами!..

Тяжелым шагом и неподвижностью лица очень напоминая статую Командора, Драгомилов прошел в комнату. Кивнул Кириллу с Олегом, остановился против вольготно расположившегося на диване Дениса, спросил резко:

– А это кто?

Каким-то образом, ему удалось, даже не покосившись в сторону оказавшейся сбоку и чуть сзади Светланы, адресовать вопрос к ней. Причем интонация была самая гадкая и подразумевала: «Двух мужиков мало было? Третий понадобился?»

Кирилл с Олегом синхронно вскочили со своих стульев, но Светлана ответила совершенно спокойно:

– Мой муж, Денис Сергеевич Миронов. Денис, это Алексей Николаевич Драгомилов – следователь, который ведет дело об убийстве Витьки. Ну и нашими проблемами, – она неопределенно взмахнула рукой, – занимается. Садитесь, Алексей Николаевич, пожалуйста, вот кресло.

– Угу, – Драгомилов сел в предложенное кресло и, наконец, посмотрел на Светлану. Да что там, посмотрел – просто уставился, тяжелым мрачным взглядом. Несколько секунд она стояла, ожидая продолжения разговора. Потом брови ее дрогнули, не привыкла она, чтобы официальные лица обращались с ней, как с провинившейся школьницей. Легко развернулась на месте, подошла к дивану и опустилась на него. Дотянулась до Кирилла, дернула его за рукав:

– Чего стоите, мальчики? Садитесь.

Откинулась на спинку, скрестила ножки и поинтересовалась равнодушно-любезным тоном благовоспитанной хозяйки:

– Вы хотели что-то сказать, Алексей Николаевич?

– Хотел, – согласился он. – Хотел поставить вас в известность, что засада в агентстве, результатов не дала. Никто не явился. И еще хотел, чтобы вы поняли, что сохраняя лояльность по отношению к бывшему школьному приятелю, вы вступаете в конфликт с законом.

– Я… я вас не понимаю, – то, что равнодушия в голосе Светланы заметно поубавилось, заметили все, не только Драгомилов. Он же пояснил холодно:

– Хотя вы и отрицаете это, но я допускаю… считаю возможным и даже необходимым допустить, что Акимов, во время ваших встреч, упоминал о документах, которые хотел бы оставить вам на хранение.

– Ничего подобного не было! – резко сказала она. – Ни о каких документах Витя даже не упоминал.

– Очень убедительное заявление, – старший следователь, не шевелясь, смотрел на Светлану. – Вот только одно меня смущает, почему же я вам не верю?

– Послушайте! – Олег снова вскочил, словно подброшенный пружиной. – Если вы пришли, чтобы оскорблять Светлану Дмитриевну…

– Дел у меня других нет, – отмахнулся от него Драгомилов, – кроме как Светлану Дмитриевну оскорблять. Мне нужно найти бумаги, которые Акимов спрятал. И вообще, что вы-то дергаетесь, господин Тернов? Здесь, ее супруг находится и брат, защитников и без вас хватит.

– Сядь, Олег, – негромко приказал Кирилл.

Олег медленно опустился на стул. Чувствовал он себя – глупее некуда. Словно персонаж какой-то мелодраматической пьески для старшеклассниц. А как же: благородный рыцарь встает на защиту прекрасной дамы! Вот ведь бредятина! И главное, только Кирюшка пожалел его: опустил голову, разглядывает свои пальцы. А Светлана и Денис смотрят на него, на Олега. Правильно народная мудрость говорит – муж и жена, одна сатана!

– Алексей Николаевич, может объясните, все-таки, какие документы вы имеете ввиду? – Светлана оторвала наконец взгляд от вспыхнувшего Олега.

– А вы, значит, понятия не имеете! И про то, что ваш Акимов – активный член банды, занимавшейся грабежом музеев тоже!

– Ерунда! – перебил его Кирилл, резко подняв голову.

– Не может быть! – одновременно с братом, ахнула Светлана.

– Причем не рядовой член, – Драгомилов не обратил на их возгласы никакого внимания. – Судя по показаниям тех, кого мы успели взять, он, если и не был одним из руководителей то, по крайней мере, имел доступ к сведениям, где конкретно, находятся тайники с награбленным. И музейных ценностей в этих тайниках должно быть на многие сотни долларов…

– А те, кого вы уже арестовали, им местоположение тайников было известно? – Дениса, который с Акимовым знаком не был, явно больше заинтересовался технической стороной дела.

– Было, – Алексей Николаевич взглянул на него с неприязнью. Учитывая, что видел он Дениса впервые в жизни, оправдать это чувство можно было только общим взвинченным состоянием Драгомилова. – И они нам эту информацию сообщили.

– И что? – Поскольку неудачное выступление Олега после таких новостей отошло на второй план, он тоже решился задать вопрос. Посмотрел на скорбно поджатые губы старшего следователя и догадался сам, – пусто?

– Акимов успел перевезти ценности в другое место, известное только ему одному.

– То есть что же, своих обворовал? – с внезапным интересом спросил Кирилл.

– Вот именно. И есть подозрения, что хотя он действовал один, сообщник у него, все-таки, был. И именно для него, Акимов должен был оставить сведения о новом тайнике.

– Послушайте, Алексей Николаевич, – снова вступила в разговор Светлана, – вам не кажется, что ситуация, в некотором роде, тупиковая? Я утверждаю, что мне ничего не известно ни о каких документах, бумагах, записках и прочих сообщениях, которые мог бы оставить Акимов, но не могу этого доказать – как можно доказать, что ты чего-то не знаешь? А вы, похоже, уверены, что я пытаюсь вас обмануть и тоже не имеете никаких доказательств. Честно говоря, не представляю, как наши взаимоотношения могут развиваться дальше.

Олег посмотрел на нее с изумлением. «ничего не известно ни о каких сообщениях, которые мог оставить Акимов»? Светлана врала, но врала так уверенно, словно за последнюю минуту произошло нечто, укрепившее ее в решимости не говорить ничего о фотографиях. Он осторожно покосился на Кирилла – его вид не оставлял сомнений, он полностью одобрял слова сестры. Твердость Светланы явно произвела впечатление на Драгомилова: лицо его немного смягчилось, а следующие слова, при большом желании, можно было принять за слабую попытку извиниться.

– Ну что вы, Светлана Дмитриевна, я вовсе не имел в виду, что не доверяю вам. Просто Акимов, поверьте мне, очень хитер и вполне мог обмануть всех, и вас в том числе. Боюсь, что он почувствовал, когда мы на него вышли, или просто заметил слежку, и решил, таким образом, обезопасить свои записки. Сунул небольшой пакетик вам в карман или в сумочку, женщины ведь редко в своих сумочках порядок наводят… Скорее всего, рассчитывал потом аккуратно забрать, возможно, представив это, как не слишком удачную шутку. Разве не могло такого случиться?

Светлана молча встала с дивана, принесла из спальни бежевую сумочку, вывернула ее над столом, уже пустую протянула Драгомилову: