— Собрался? — окликнула меня девушка.

— Да. Откроешь? — улыбнулся я ей.

— Ты смотри глазами на меня не блести! — не осталась она равнодушной.

Я всегда мог стопроцентно ударить девушку своим взглядом. Если честно, сам я не понимал, с чего они падают замертво после этого, но пользовался этой слабостью постоянно.

— Даже и не думал! — приподнял я вверх руки.

— Тебе оставили, — она протянула мне небольшую коробку.

— Что это? Бомба? — наигранно испугался.

— Ха-ха-ха. Ты милый.

— Всего лишь?

— Когда ваше величество было при смерти, вы нравились мне больше, — впихнув мне в свободную руку коробку, отозвалась она.

— И на том спасибо.

Кивнув на прощание, я пошел к двери ведущей наружу.

— Удачи тебе.

Обернувшись, я покачал головой:

— Удача мне не нужна, и так перебор. Я сам — огромная удача!

— Ха-ха-ха. Ну с этим сложно поспорить.

Это был летний, ни с чем несравнимый воздух. Это был питерский, с особыми нотками влаги, зелени, солнца, воздух. Я бы никогда его не перепутал ни с каким другим. Я впервые за долгое время вышел на улицу. Меня закружило. Нет. Я был здоров. Меня закружило от свежести. Меня не выпускали на улицу, я был лишен возможности дышать. Окно не могло помочь мне. А сейчас. Я был свободен. Я дышал. Чувствовал, как отзывается моя грудь. Я стоял на ногах, вспоминая, как был обездвижен. Я ощущал на своем лице, едва успевшем зажить после аварии, дуновения ветерка. Я чувствовал тепло летнего солнца на руках.

А я думал, что больше никогда не почувствую это. Я не понимал, насколько мне дорого все это. Зато я понимал, насколько сейчас счастлив.

Двор, в котором я оказался, был огорожен со всех сторон. Шикарно. Выбравшись наружу, я осмотрелся по сторонам. Неподалеку были расположены подобные дома. Все это напоминало какой-то закрытый санаторий. Точно! Протопав по дороге в наудачу выбранном направлении, я оказался на чем-то, отдаленно напоминающем остановку. Судя по названию, я был в лечебно-оздоровительном санатории.

— Мне все равно никто не поверит, — усмехнулся я, представив лицо ментов, которым бы мне пришлось рассказывать историю о том, что я вроде как умер, меня вроде как хотел убить чокнутый сынок миллионера, который сейчас пытается докопаться до клуба в котором мы оба катались, но не вышло, а потом он неожиданно решил вылечить меня в санатории под Питером. И кто бы в итоге показался свихнувшимся?

Услышав возникший издалека шум машины, обернувшись в нужную сторону, я проголосовал, увидев вывернувшую из-за угла маршрутку.

— В Питер?

— Да.

Усевшись позади, я наконец-таки более внимательно оглядел коробку, выданную мне медсестрой.

«Если ты решишь последовать моему совету и захочешь исчезнуть, я думаю, тебе это пригодится».

Я достал его из коробки. Я знал что это. Сердце предательски дрогнуло. Рассматривая его, я вспоминал о ней. О той, что погибла вместо меня. Больно. Я не мог смириться с тем, что потерял ее на всегда.

Приехав в город, избавившись от ненужного мусора, я в нерешительности осмотрелся по сторонам. Шторм был прав. Я остался совершенно один. Я был в родном для меня городе, но был чужим. Я не знал, что делать. Добравшись на метро до своего района, сам не осознавая, что делаю, дошел до дома Берг.

Прошло больше месяца с того момента, как я был тут в последний раз.

Как будто бы это было вчера. Не скрывая радости, она прыгала мне на шею, узнав, что летом мы уедем с ней на море. Черт.

Это был мой родной город. Мой родной район. Моя улица, мои родные дома. У меня забрали все это. Только сейчас я начал осознавать это. Дверь подъезда раскрылась.

Сердце заскулило. На улицу вышел Макс в сопровождении двух незнакомых мне друзей.

«Подумай о своем брате. Сколько ему можно страдать?»

Больше всего мне хотелось обнять своего младшего брата, но я не сдвинулся с места.

Всю свою жизнь его обманывали. Родители. Я. У него не было нормального детства. Он не мог подобно парням его возраста шляться, где ему хотелось, ведь на нем была часть домашнего хозяйства, он не мог спокойно приводить кого-либо в наш дом, всегда существовала вероятность лишних вопросов и слухов. Он был лишен многого. А теперь.

На улицу вышел Кир вместе с Анджелой. Дернувшись, я отошел подальше, дабы не быть замеченным. Мой лучший друг потрепал моего брата по голове и, над чем-то посмеявшись, махнул на него рукой. Тот, рассмеявшись в ответ, побежал догонять приятелей.

Вдвоем усевшись в незнакомую для меня машину, они уехали.

Я стоял, не зная, что делать. Набравшись сил, я пошел дальше.

«Закрыто. Место сдается под аренду».

Это все, что осталось от моей мастерской.

Я не знал, кто из моих друзей оказался в тюрьме, не мог выяснить этого, было слишком опасно. Бессмысленно рассматривая вывеску, я наконец-таки смог оторваться от нее. Развернувшись, пошел прочь.

Я знал, куда сейчас поеду. Я не мог не прийти туда.

Добравшись до гаражей, постоянно оглядываясь, дабы избежать знакомых лиц, я добрался до своей линии.

— Нет, — это было выше моих сил. Двери моего гаража были распахнуты настежь. Ничего не осталось. Кто-то, преследовав свои цели, разворотил мою дверь, оставив после себя все без присмотра. Видимо это чрезвычайно порадовало местных бомжей.

Не выдержав, я поморщился от вони.

— Как они допустили это? — задал я вопрос к администрации гаражей.

Мое святилище, мое райское место было уничтожено. Его больше не было. У меня ничего не осталось. Присев на корточки, я принялся размышлять. Бессмысленно было заливаться слезами, что с успехом сейчас делала Берг, от этой мысли я улыбнулся, надо было решать. Что делать?

Макс, Кир, Жека, Влад, Цепь, Шнурок и Кас…

Кас. Он был моим другом. Им и остался. Возможно, я бы хотел выслушать его, попытаться понять, но, в отличие от всех, я знал, что его подломило и как с ним обошлись. Право на ошибку имеют все.

Достав из кармана последний подарок Павла, я вспомнил его слова:

«Если ты решишь последовать моему совету и захочешь исчезнуть, я думаю, тебе это пригодится».

Повертев его в руке, я улыбнулся.

— Как ты умудрился спланировать всего меня? Такое ощущение, что я участвую в каком-то слегка сумасшедшем квесте.

Приподнявшись, оглядев в последний раз линию, я посмотрел на бейджик.

Двести пять. Этот номер должен был находиться в нескольких линиях от меня. Я направился по дороге, показавшейся мне самой короткой. Добравшись до интересующего меня места, я осмотрелся. Двести двенадцать, двести семь… Двести пять. Этот гараж ничем не отличался от остальных. Подойдя к двери, я прикоснулся к холодному металлическому замку. Провернув между пальцами ключ, который передал мне Мятежный, я с непонятно откуда возникшим трепетом раскрыл дверь.

— Ха-ха-ха. А!

Увидев ее, я покачал головой.

«Насколько я заметил, ты имеешь слабость к этим женщинам. Мой отец был бы не рад подарить тебе ее, но я решил не спрашивать у него разрешения».

Прочел я записку, оставленную на капоте. Частица «не» была подчеркнута.

Не понимая как реагировать на все происходящее, схватившись рукой за голову, я опустился на черный блестящий капот. Она не могла заменить ее, но была восхитительна.

Черная, блестящая, яркая, дерзкая, сумасшедшая, неповторимая, быстрая, огненная, незаменимая, дорогая, самая лучшая BMW.

Я видел ее впервые, но знал о ней все. Я видел ее лишь минуту, но был знаком с ней еще раньше, чем ее сотворили для меня.

Одна из самых новых моделей. Я пробовал ее на тест-драйве. Знал, чего от нее ожидать. Это была не моя красотка, не та, которую я слепил заново, в которую я вложил душу. Та женщина останется в моей душе навсегда, она не заменима, но… зная, что мне не суждено вернуть ее, я позволил себе, простил этот новый роман. В конце концов… Это была новая жизнь.

— Черт! Шторм!

Подхватив ключи, лежащие рядом, я забрался в салон, пахнущий новой кожей.

Осмотрев все, впитав ее в себя, я добрался до бардачка. Внутри лежали очередные документы. Они были не для меня.

«Видимо, ты все-таки оказался не тупым, а это значит, что я не зря просрал на тебя кучу денег. Франк, я выложил ради тебя столько, что ты теперь обязан мне до конца своей жизни. Тут ты со всем разберешься сам».

Я раскрыл паспорт. Рука дрогнула. Это были ее глаза. Ее неповторимая улыбка.

— Город Сочи. Догомысская улица одиннадцать, корпус один, — прочел я.

Я повернул ключ зажигания. Мотор, подобно райской песне, нарушил тишину. Выехав из гаража, я пристегнулся. Перед тем как покинуть Петербург, я должен был заехать еще в одно место.

Выехав из гаражей, тщательно скрывая свое лицо, я направился в сторону кладбища. Я должен был попрощаться с ними. Я был обязан сделать это.

Машина неслась, с легкостью обгоняя встречающиеся на моем пути машины. Мне было комфортно, я чувствовал себя дома. Теперь я не был одинок. В моей груди оставалась боль, боль от того, что я вынужден был бросить все, отказаться от близких, но Павел был прав, это был наш шанс. Шанс всех остаться невредимыми, шанс на спокойное будущее. Я обязан был сделать это ради Макса. Ему было хорошо с Киром, он мог попытаться заметить ему меня. Это было иронично. Мы поменялись с ними братом и сестрой. Судьба — стерва.

Притормозив у кладбища, я приоткрыл окно, дабы заплатить несколько рублей, чтобы въехать на территорию.

— Нет! Нет! Уже не двадцать, а тридцать! Не жадничаем!

Я улыбнулся. Знакомый голос.

Он узнал меня.

— А-та-та! Видишь? Ты был настоящей счастливой монетой! За такую добычу меня повысили! Теперь я на входе машины пропускаю! Давно тебя не было!