— Были дела, — усмехнулся я.

— Какой-то ты похудевший, парень! Тебе бы поесть!

— Ха-ха-ха. Обязательно! Не волнуйтесь!

— За такого хорошего человека грешно не волноваться.

Я протянул ему пятьдесятку.

— На остальные выпей за мое здоровье минералки! — включил я первую скорость.

— Эй! Слушай, как тебя звать-то? Поставлю за тебя свечку.

— Ха-ха-ха. Дима, — отозвался я.

— А меня Виталий Сергеевич. Приятно познакомиться. Ну а по батюшке? По фамилии? Дим на свете много… — протянул он.

Выдохнув, я посмотрел ему в глаза.

— Вы знаете мою фамилию.

— Не понимаю я вас, молодой человек!

— Франк. Дмитрий Франк. Вы же сами придумали ее, — рассмеялся я.

— Ну вот! Вот и общайся с нынешней молодежью! Шутки шутите вечно! — недовольно пробурчав, хлопнул он ладонью по моей машине. — А машина у тебя красивая. Дорогая. Ладно, езжай Дмитрий Франк, не отвлекай меня от дел. Скопил за собой очередь!

Продолжая смеяться над ним, я выехал на дорогу. Проезжая мимо могил, через пару минут я добрался до необходимой мне. Я увидел его издалека. Заглушил мотор и остался в салоне. Он сидел на скамейке перед их памятниками и пил. Я не мог оторвать от него взгляда. Мне стало больней. Больней, чем было до этого. Резко обернувшись, словно почувствовав мой взгляд, Саня посмотрел на мою машину. Я знал, что он не видит меня. Стекла были тонированы. Для него это была просто незнакомая миллионная BMW. Отвернулся. Зря я приехал. Это было ошибкой. Снова в голове возникла Полина. Эта девочка была сильной, невероятно сильной, но любила плакать. Но я не был ею. Я не мог себе позволить этого. Проведя рукой по глазам, я завел машину. Тронувшись с места, выехал на перпендикулярную дорогу и поехал в сторону выхода. Спустя полчаса я выехал на Московское шоссе. Москва, Воронеж, Ростов, Туапсе, Лазаревское, Сочи.

=== Сто одиннадцатая. Изумрудные глаза ===

«Я тебе завидую, у тебя там тепло, а у нас дождь льет как из ведра!»

«Работать в жару невыносимо, так что не торопись с выводами».

«Мне так его не хватает».

«Мне тоже. Тоже. Эти кошмары, эти истерики. Мне долбят в стену соседи, по-моему, они думаю, что я занимаюсь самоудовлетворением. Ха-ха».

«Ха-ха. Шутница! Без гонок скучно. Все вымерло. Все погибло. Ответь мне на сообщение, а я напишу через неделю — уезжаю за город, там не будет связи».

«Хорошо. Мои дела идут более-менее, дом далеко от моря — экономный вариант, но до работы так далеко, я каждый день вешаюсь, кажется, лишь это спасает меня от грустных мыслей. Физические недомогания лишают возможностей на размышления! Сашка, надеюсь, ты хорошо отдохнешь! Я буду ждать твоего приезда! Напиши, как только, так сразу!»

«Вот и приехал. Опять родной дом. Пусто. Грустно. Сегодня был в ментовке. Представляешь, пришел, а мне сказали, что они заняты! Откуда-то возникли адвокаты!»

«Не поняла, о чем ты! Какие адвокаты? Что нового? Не грусти! Я знаю, что тебе поможет!»

«Сам не понимаю, откуда они неожиданно взялись. Мучают наших бесконечными расспросами, хотят помочь. Я так надеюсь, что их отпустят. Что же? Водка?»

«Нет, дурак! Девушка! Сегодня в кафе приходила одна цаца, вот ты бы ее… Ха-ха-ха. Если они помогли бы… Я бы с ума сошла от счастья».

«Девушка? Да. Пора заводить девушку, иначе сопьюсь. Сегодня был у Кира. Слушай. У них все хорошо. У Макса все налаживается».

«Это хорошо».

«Не писал четыре дня, прости. У Каса умер отец».

«Мои соболезнования. Не знаю, что написать. Прошло уже три недели, мне так больно, плохо. Я уже привыкла к тому, что все уходят…»

«Не говори так».

«Саша, я люблю тебя. Ты знаешь это?»

«Конечно. Я тоже тебя люблю. Мы справимся с этим. Возможно, когда закончу с делами, навещу тебя».

«Скоро начнутся гонки. Те самые. Я плачу целыми днями. Сегодня к нам зашли два парня, они говорили о том, что упорно тренируются. Мне было так больно».

«Ты справишься. Ты же сильная девочка, очень сильная. Или ты смеешь сомневаться в его словах?»

«Я умерла в тот день, когда он, пообещав вернуться, ушел».

Тридцать пять градусов жары. За что? Еле-еле пережив рабочий день, постоянные приставания клиентов, открытые домогания начальника, я плелалась по вечернему городу.

Я шла по проспекту. Навстречу шел парень, половина лица была скрыта солнечными очками. Это были моменты моего счастья. Вот-вот! Вот сейчас! Сейчас он подойдет и окажется Димой! Из-за очков я просто не распознала его. И?

Незнакомец прошел мимо, даже не посмотрев в мою сторону. А это были моменты моей очередной смерти. Это было нереально. Я мучила себя изо дня в день. Не могла успокоиться. Забежав в магазин, купив только самое необходимое, я наконец-таки попала в одуревшую от духоты квартирку.

Опустившись на кресло, я вздохнула. Тот день. Кир попросил меня уехать. Дал деньги и попросил исчезнуть. Через пару часов он вернулся в слезах и попросил прощение. Это было выше всех моих сил. Я не могла остаться.

Анджела умоляла не бросать его, но я не чувствовала себя дома. Макс скоро должен был вернуться из клиники. Что я должна была ему сказать?

— Уезжаешь? Оставляешь меня одного? Смотри! Я же сопьюсь! — покачав головой, отпил из бутылки Цепь.

— Хватит! — выхватив водку, я вылила ее в раковину.

— Сейчас я радуюсь тому, что водка относительно недорогой продукт, иначе…

— Саша! Саша! Я уезжаю!

— Это нехорошо! — подметил он.

— Мне плохо. Кир…

— Кир мудак. Слабый мудак, который не справился с нервами.

— Нет, — покачала я тогда головой. — Он прав. Я всегда все порчу. Я загубила жизни двум самым близким мне людям. Я виновата во многом. Я уезжаю.

Сочи. Я влюбилась в этот город. Да, он был невыносимо жарким, душным, но он оказался моим спасением. Я содрогалась от одной лишь мысли о Петербурге, казалось, даже город осуждает меня, а в Сочи меня никто не знал. Я уехала. Так и не сдав экзамены. Не окончив школу. Не попрощавшись ни с кем. Не попрощалась с братом, с друзьями, не попрощалась с родителями. Уехала, попрощавшись лишь с Сашей. Время текло медленно и одновременно быстро. Вот только лучше не становилось. Ни на каплю. Устроилась на работу, мне нужно было иметь доход, чтобы никого не тревожить. Без образования, неместная я была рада тому, что меня приняли официанткой в местном прибрежном кафе.

Море. Море целыми днями. Я моментально сгорела, но уже сейчас выглядела куда лучше. Я была темной. Моя кожа была темной. Я избавилась от всех пирсингов. Соленая вода не слишком хорошо отнеслась к моим проколам. Здорово похудела, осунулась. Волосы, от постоянных купаний стали завиваться пуще прежнего. Подключившись к Интернету, зашла на почту. Саша не писал уже несколько дней.

«Привет, Полина! Сегодня я вновь не выдержал. Поехал на кладбище. Такой великолепный, солнечный день. Радость, смех. А я на кладбище. И мне хорошо. Я приехал туда, сел как обычно напротив его родителей. Выпил. Клянусь! Я уже бросил это дело, сегодня не выдержал только. Полина, я схожу с ума, что со мной? Я говорил тебе, что не чувствую его утраты, что не ощущаю на сердце, его смерть. Полина, я сидел на скамейке. Плакал. И я почувствовал. Почувствовал!!! Его! Что со мной? Это возникло совершенно спонтанно. Я просто почувствовал его рядом, как будто он смотрел на меня, был рядом. Обернулся. Никого не было. Это кошмар. Представляешь, все будто издеваются надо мной, напротив, на дороге, стояла машина. Это была не просто машина. Она будто бы была призраком. Его призраком. Это была BMW и знаешь, что-то в ее взгляде было не так. Они ездят по всему городу, напоминая мне о нем, но именно эта. Она смотрела иначе, в ней было что-то особенное. Это вновь заставило меня задуматься: я же не был ему самым близким другом, нас не связывало нечто особенное, так почему я так сильно переживаю, почему меня не отпускает? Я такой человек? Я знал, что рядом со мной есть Дима и был счастлив, не осознавая этого. А потеряв его… Я понял, что был прав насчет его особенности. Мне противен Кир. Его поведение. Слава Богу, рядом Макс, он заставляет его быть сильным, ему надо стоить Франка, что бы заменить его. А иначе никак! Все остальные. Мы не общаемся. Все боятся, все молчат. Противно. Я тоже хочу уехать».

Я никогда не писала ему об этом, но каждое его письмо заставляло меня плакать. Цепь — я не могла его отпустить. Это было мое воспоминание о Диме. То самое доброе, самое искреннее, что осталось. Я осознавала, что было бы лучше забыть все, послать всех к чертям и прервать контакты, но я не могла поступить так с Сашей. Не могла. Написав ему ответ, который все равно ничего бы не поменял в нем, легла спать. Уткнувшись в подушку, забылась кошмарным сном, от которого меня спас будильник.

Вновь душный день. Работа. Работа. Вечерняя прогулка. Сон. Кошмар. Звонок будильника. Работа. Работа. Жалоба от посетителей за хамство. Прогулка. Сон. Звонок! Работа. Как меня все задолбало! Трясясь в душном автобусе, я проклинала все. Добравшись до кафе, переодевшись, я приступила к выполнениям своих обязанностей.

— Скоро первый заезд, — трое посетителей мужского пола, заказав несмотря на ранее время по поллитра пива, горячо спорили.

— Да. Это будет треш. Хоть кто-нибудь знает, кто будет принимать участие?

— Ростов приехал в большом составе, говорят.

— А Москва?

— Блин, из Москвы тоже будут. Я, правда, не в курсе, кто именно, любители.

— А как же их клубешник?

В этот момент я подносила им пиво. Дернувшись, немного пролила на поднос.

— Не спрашивай. По слухам там какая-то жесть.

— А че жесть-то? Москва причем? Питер там в облаве полной.

— Питер полностью вылетел. Его накрыли так, что и говорить об этом грустно.