Стефани Лоуренс - Сколько стоит любовь?

Она молилась о том, чтобы Рас пришел сюда сегодняшней ночью. Все, о чем она просила Бога, – дать ей возможность взглянуть на реестр и найти брата, увериться, что, несмотря на все беды, он жив, здоров и в безопасности…

Добравшись до опушки, она прислонилась к стволу толстого дерева и медленно осмотрела здание. И при этом мысленно соотносила вид снаружи с теми деталями интерьера, которые успела заметить только вчера. Кэкстон упоминал, что реестр – это часть архива, а значит, томов должно быть несколько. Но она была уверена, что самый последний наверняка хранится в его кабинете, на одной из полок.

Все, что ей необходимо, – один пристальный взгляд. Вполне достаточно, чтобы убедиться, в чем состоят «конфиденциальные детали».

Угловое окно справа, то, что ближе всего к ней, было приоткрыто на несколько дюймов. Ее мозг лихорадочно заработал. Она прикинула расстояние от центра здания, где находился холл, мысленно прошлась по коридору, ведущему в кабинет Кэкстона, где было открыто окно.

В душу закралось подозрение.

Прис снова взглянула в сторону окна, и ей стало еще больше не по себе. Так ли уж случайно Кэкстон оставил окно открытым?!

Легкое движение на другом конце здания привлекло ее внимание: едва заметная тень мелькнула и мгновенно растворилась в мрачном лесу. Прис снова взглянула на открытое окно и осталась на месте, неподвижная, едва дыша, становясь одним целым с ночью.

Явная ловушка! И чья это тень? Раса? Или несущего вахту Кэкстона? Несмотря на его элегантность и изысканный вид, он не погнушается маячить в кустах темной ночью, готовый схватить всякого, кто посмеет вторгнуться в его святилище.

Она напряглась, пытаясь расслышать любой звук, любой шорох, легкий треск, щурясь в темноте, чтобы различить хоть какой-то знак чужого присутствия.

И увидела фигуру, медленно крадущуюся в ее сторону. И хотя мысли беспорядочно метались, она так и не шевельнулась. Если это Рас, поймет ли он, что открытое окно – ловушка?

Но что, если даже в этом случае у него хватит безрассудства полезть в нее?

Воцарилась тишина, полная и абсолютная. Стук сердца громом отдавался в ее ушах. Она больше не видела и не слышала неизвестного. Минуты тянулись, как часы. Глаза от напряжения заслезились, она сморгнула.

Из кустов в ярдах пятнадцати от нее поднялась темная фигура. На большой поляне, за клубом, появился мужчина.

Прис мысленно выругалась. Света было недостаточно, чтобы ясно увидеть его лицо.

Незнакомец замедлил шаг, огляделся, сунул руки в карманы.

И тут Прис его узнала.

Вскинувшись, она открыла рот, чтобы остановить брата.

Еще один мужчина, с золотистыми волосами до плеч, выскочил из укрытия и кинулся к Расу.

Прис охнула, но Рас, услышав шаги, повернулся навстречу. Выбросив вперед ногу, он встретил друга Кэкстона пинком в ребра. Тот пошатнулся, но в следующий миг бросился на Раса.

Прис, хорошо знавшая брата, рассудила, что он выйдет победителем в поединке, и поэтому продолжала держаться в тени.

Громкие проклятия и внезапное движение справа заставили ее развернуться.

Чуть подальше в лесу скрывался еще один соглядатай. Кэкстон! Он бросился на помощь приятелю.

Прис не задумываясь рванулась в глубь леса. Поспешный взгляд через плечо показал, что уловка удалась. Кэкстон замер на полпути.

У нее была ровно секунда, чтобы решить, стоит ли закричать во всю глотку. Не важно что: Рас узнает ее голос. Нужно любым способом дать понять брату, что она здесь, в Ньюмаркете.

Но Рас чересчур увлекся схваткой и, услышав ее голос, отвлечется. Тут же примчится Кэкстон… Рас наделает глупостей и обязательно попадется.

Кэкстон все еще оставался на месте, не уверенный в том, что видел кого-то. Плотно сжав губы, Прис продолжала метаться из стороны в сторону. Кэкстон, очевидно, приняв решение, бросился за ней.

Девушка повернулась и бросилась бежать.

Кэкстон уже нагонял ее. Сердце колотилось все сильнее, воздуха не хватало, легкие горели, но впереди уже мерцал слабый свет, там кончались заросли и начинался луг. На опушке была привязана ее лошадь.

Тяжелые сапоги Кэкстона с силой стучали по земле всего в нескольких шагах от нее.

Отчаявшаяся девушка вырвалась из тени деревьев и, задыхаясь, метнулась к лошади.

И тут что-то ударило ее по затылку.

Она упала как подкошенная.

Едва успев схватить ночного посетителя, Диллон сразу понял, кто перед ним.

Она отчаянно отбивалась и почти уже вырвалась из его ослабевающих рук.

Диллон выругался и усилил хватку, и они повалились на землю. Он приземлился сверху.

На какой-то миг оба едва не потеряли сознание от удара, но она, словно дикая кошка, стала яростью извиваться под ним, метя в лицо острыми ногтями.

Он схватил ее руки и едва успел сжать запястья.

Она осыпала его гэльскими проклятиями. Лягалась и дралась, словно обезумевшая. Он едва сумел избежать удара коленом, прижав ее ногу бедром.

– Лежи смирно, черт бы тебя побрал!

Но она ничего не желала слушать. До него доносились се прерывистое дыхание, всхлипы, стоны…

Диллон безжалостно применил силу, прижав ее руки к земле и придавив ее всем телом, чтобы усмирить.

Это было роковой ошибкой: ощущать каждое движение ее гибкого тела, каждую ласку женственных, греховно соблазнительных изгибов оказалось выше его сил.

Его тело отреагировало мгновенно и болезненно.

– Ради Господа Бога, – процедил он. – Если не хотите, чтобы я взял вас здесь и сейчас, лежите смирно!

Это наконец дошло до нее. Она застыла.

Он выжидал, но она оставалась неподвижной. Оцепеневшей.

Они лежали на открытом пространстве, и, хотя почти соприкасались носами, было слишком темно, чтобы разглядеть выражение лиц друг друга.

Он изо всех сил старался не смотреть на се губы и тем более грудь, все еще вздымавшуюся, непрерывно касавшуюся его груди. И вместо этого вынудил себя сосредоточиться на ее глазах, широко раскрытых и обрамленных темными ресницами.

Откинув голову, она выкрикнула очередной гэльский эпитет и напряглась, но не пыталась его сбросить.

– Именно так вы развлекаетесь? Гоняетесь за дамами по лесу? – презрительно проговорила она, но в голосе слышались панические нотки.

Диллон нахмурился, продолжая смотреть в широко распахнутые глаза. Неожиданно он сообразил, что именно волна чувственного восторга заставила ее потерять голову и испугаться. Испугаться себя.

Лучшего шанса заставить ее исповедаться у него не будет.

Диллон намеренно неспешно устроился поудобнее между ее бедрами.

Девушка коротко приказала:

– Оставьте меня в покое.

Она даже заикнулась на последнем слове.

Он замер. Выругался про себя. Сейчас она окончательно лишится самообладания. Черт побери, он не мог этого допустить.

Он уже хотел отпустить ее и подняться, когда в лесу раздался оглушительный грохот. Оба посмотрели в ту сторону.

Из чаши, держась за голову, выбрался Барнаби. Ему так н не удалось поймать ирландца.

Он устало прислонился к дереву.

– Слава Богу, ты его поймал.

Диллон вздохнул и, не выпуская руки пленницы, поднялся и бесцеремонным рывком поставил ее на ноги.

– Нет, – бросил он, оглянувшись. – Я поймал ее.

К тому времени как Кэкстон втолкнул ее в свой кабинет, Прис уже успела успокоиться. Кэкстон лишь сжимал ее локоть. Правда, она не желала даже такого контакта, но все же это куда лучше, чем то, что он вытворял в лесу.

Он подтащил ее к стулу напротив письменного стола.

Он сорвал с ее шеи платок, завел ее руки назад и связал. Не слишком туго, но достаточно крепко для того, чтобы она не смогла освободиться.

Она снесла это унижение только потому, что решила держать себя в руках. Предательские чувства все еще были в смятении, лишая сил, не давая возможности вырваться.

Она презрительно сощурила глаза.

– Вам следует развязать мне руки.

Вот теперь с ним говорила графская дочь.

Кэкстон встретился с ней взглядом, подумал, протянул руку и развязал узел.

Оставив ее распутывать платок, он преспокойно обошел стол и уселся в кресло.

Прис услышала стук закрывшейся двери и скрежет засова. Приятель его прохромал к креслу и медленно опустился на сиденье.

Ей удалось сохранить бесстрастный вид. Недаром она верила в Раса: на скуле Барнаби красовался огромный синяк. Еще один залил челюсть, и, судя по тому, как он двигался, ребра тоже не избежали повреждений. Но несмотря на жестокие побои, он явно не потерял способности соображать и действовать.

Девушка свернула платок и спокойно повязала его на шее. Взглянула на Кэкстона, отметила, что тот хмурится, и поняла, что он уставился на ее грудь.

Поблагодарив всех святых за то, что не имеет привычки мгновенно вспыхивать, она опустила руки.

– Итак, когда мы все собрались здесь, чем могу помочь, джентльмены?

Ничего, она еще покажет им! Эта беседа для них добром не закончится!

Диллон моргнул от неожиданности, но самообладания не потерял.

– Для начала можете объяснить, что вы делали в лесу?

Изумрудные глаза широко раскрылись.

– Как что? Да просто бродила по лесу. Или это запрещено?

Лицо Кэкстона мгновенно отвердело.

– Тот мужчина… кто он такой? Стоит ли спросить, что за мужчина? Но вместо этого она пожала плечами:

– Понятия не имею.

– Вы шли на встречу с ним.

– Говорите что угодно.

– Он тот злодей, который пытался вломиться в «Жокей-клуб».

– Да неужели?

Диллон почти поверил в ее неподдельное изумление. Она действительно ничего не знала?

– Вы знакомы с ним и поэтому намеренно помешали мне и Барнаби. Знали, что негодяй справится лишь с одним противником. Вы его сообщница и помогли ему сбежать. Вполне вероятно, вы стояли на страже, пока он пытался забраться в клуб.