И началось… Дозированные прогулки под названием терренкур. Легкий тонизирующий душ утром, успокаивающая ванна на ночь. Сон дневной – обязательно. Три раза в день капсулки вовнутрь и дважды – пшикалки под язык. Питание полноценное и регулярное. И ничего нельзя игнорировать, врач сказала, что все подобрано именно для нее. Такого с Ольгой еще не было.

Когда через два дня в санатории появился Лео, он был очень доволен видом жены, посвежевшей, порозовевшей. Торопливо поцеловав ее, он отправился к лечащему врачу – мужчине не терпелось узнать, что же такое приключилось с его женой и что ему делать дальше. Выяснив все, он первым делом продлил пребывание Ольги в этом замечательном месте и только потом отдался радости общения с ней. Уединившись с женой в ее номере, Лео обцеловал ее всю, с головы до ног, а потом очень нежно овладел ею. Затем они гуляли по маршруту, ставшему уже привычным для Ольги, сидели на балконе, любуясь красотой увядающей природы, которая все еще радовала людей отсутствием дождей и солнышком, и говорили, говорили…

– Тебе придется выдержать вдали от дома полный срок, необходимый для окончательного восстановления, на этом я буду категорически настаивать, – твердо заявил Лео, уверенный в себе мужчина, глава семейства. – Но ты не расстраивайся. В следующий раз я привезу тебе Валерика на целый день, ладно?

Ольга покивала головой. А что ей оставалось? Она хотела родить девочку здоровенькой. Для этого надо было выполнять все, что предписано. И в работе, как она понимала, тоже будут какие-то изменения. Однако к этому Ольга отнеслась спокойно. Она уже привыкла к тому, что Лео распоряжается ее жизнью и делает это, надо признать, толково.

Потекли дни. На дворе похолодало, но дождей все еще не было. Начали опадать листья. Природа была спокойной, умиротворенной. И когда солнышко освещало эту картину, на которой желтеющие березы соседствовали с пушистыми зелеными соснами, на душе у Ольги становилось светло. Состояние ее улучшалось день ото дня, и это ее безмерно радовало. Ее умный муж Лео, как всегда, прекрасно решил возникшую проблему. Ольга не жалела о потраченном времени. Она чувствовала, что за этот месяц, который поначалу показался ей бесконечным, она смогла набраться сил и здоровья.

Когда пришла пора собираться домой, общительная докторша провела с Ольгой еще одну беседу, объяснив ей напоследок, как должна вести себя беременная женщина, чтобы родить здоровое дитя и сохранить себя в хорошей форме. Потом, не удержавшись, растолковала, что нужно будет делать Ольге в ее теперешнем положении, когда роды останутся позади.

– И приезжайте к нам еще, – напоследок, улыбнувшись, сказала доктор, – вы же видите, мы любого поставим на ноги. Нужно заботиться о своем здоровье, дорогая, его ведь потом никто не вернет, сколько денег ни предлагай.

7

Возвратившись из санатория, о котором она часто потом вспоминала с благодарностью, Ольга легко вошла в привычный ритм жизни. Теперь она справлялась с делами без проблем. Единственное, что ее смущало, – во второй половине беременности она слишком уж раздулась и отяжелела. К новому году Ольга сама себе напоминала огромную бочку, доверху налитую жидкостью. В прошлую беременность с ней такого не происходило, хоть и рожала она своего сына-богатыря трудно. И Ольга отправилась к Вере Ивановне.

Доктор встретила ее радостной улыбкой, которая, однако, вскоре увяла – выглядела ее пациентка не очень хорошо. Живот Ольги был слишком уж велик для срока, который они определили раньше.

– Вас что-то беспокоит, Ольга Арнольдовна? – мягко спросила врач, усадив пациентку напротив.

– Как будто ничего особенного, Вера Ивановна, – отозвалась Ольга, – только живот у меня, по-моему, больше, чем нужно, и я стала очень неуклюжей, просто на удивление. Еще ноги сильно отекают. А когда поднимаюсь по лестнице, то задыхаюсь, через каждые три ступеньки останавливаюсь.

– А рвоты не было? – насторожилась врач.

– Нет, – ответила Ольга.

– Ну что ж, Ольга Арнольдовна, приступим к осмотру, – сказала Вера Ивановна и принялась осторожно переводить Ольгу из кабинета в кабинет, от одного аппарата к другому.

В результате всех этих хождений, заметно утомивших Ольгу, доктор сделала заключение:

– Страшного пока что ничего не происходит, дорогая, но следить за вами придется очень внимательно. Пока что я могу сказать только, что у вас на этот раз многоводие, есть такой диагноз в акушерстве. Почему это происходит, часто нельзя определить. К счастью, степень нарушений не слишком велика и прерывать беременность необходимости нет. Но полечиться придется. Я бы советовала вам в первую очередь попринимать препараты, улучшающие микроциркуляцию, и витамины. Нужны очень хорошие поливитаминные препараты с добавлением минералов. И еще следует ограничить нагрузку. На этот раз я не стану советовать вам ходить как можно больше, нет. И считаю своим долгом предупредить, что, возможно, придется прибегнуть к кесареву сечению.

Слова врача сильно огорчили Ольгу. Ей было страшно даже думать о том, как отреагирует на эти новости Лео.

Муж, увидев ее, сразу понял, что дела не слишком хороши.

– Ты ведь была у Веры Ивановны, солнышко? – тревожно спросил он. – Что она сказала?

Пришлось рассказать ему все как есть. Лео, к удивлению Ольги, не впал в отчаяние, а задумался.

– Так, – произнес он спустя несколько минут, – значит, с работой мы пока повременим. Завтра же повезу тебя на консультацию к медицинским светилам. А затем будем решать, что делать дальше. Спору нет, мне очень хочется дочку, но ты мне дороже, Ольга.

Голос Лео подозрительно задрожал, в глазах появилась боль. Он подошел к жене и крепко обнял ее. И, помолчав несколько минут, добавил:

– Без дочки я обойдусь, а без тебя уже нет, мое солнышко. Без тебя мне теперь нет жизни. И ты, пожалуйста, помни об этом всегда, милая, прошу тебя.

Лео был непривычно серьезен, и Ольга поняла, что действительно много значит для него. Это придало ей сил.

– Я справлюсь, дорогой, обязательно справлюсь, если ты будешь рядом, – ответила она, глядя в бездонные черные глаза. – В тебе моя сила, Лео.

Он зарылся лицом в ее волосы, и она почувствовала, как задрожали его плечи. Ольгу захлестнула волна нежности к этому замечательному мужчине, которого она когда-то считала законченным эгоистом. Но все равно ведь полюбила, несмотря ни на что.

– Пойдем, милый, – сказала она тихо и очень ласково, – нас ждет сын. А дочку я все равно тебе рожу.


На следующий день Ольгу осмотрели лучшие специалисты, каких только смог отыскать Лео. И все в один голос сказали, что положение, безусловно, серьезное, но не безнадежное. Беременность можно выносить до конца, если быть очень осторожной и скрупулезно выполнять врачебные предписания.

Для Ольги начались трудные дни. Поскольку никто из врачей не мог сказать, по какой причине обрушилась на нее напасть под названием «многоводие», лечиться приходилось словно с завязанными глазами. Но тем не менее лекарства и процедуры, ей назначенные, приносили пользу – живот стал не таким огромным. Довольно часто приходилось делать УЗИ, и исследование показывало, что с малышом все в порядке, хотя шевеление ребенка она чувствовала намного слабее, чем во время первой беременности. А один раз Ольга испугалась до смерти, когда услышала, что у нее в животе что-то булькает. Лео тут же отвез ее в больницу, и ей сделали небольшую операцию – выпустили немного околоплодной жидкости с помощью толстой иглы. После этого бульканье больше не повторялось, но Ольга теперь была все время настороже и очень уставала от этого.

В общем, зима выдалась для нее непростой. Лео тоже весь извелся, глядя на жену, он даже похудел и утратил свою обычную самоуверенность. Его пугали малейшие изменения в состоянии Ольги. К тому же на животе у нее появились очень грубые, некрасивые растяжки. Лео заволновался еще сильнее и снова повез жену на консультацию.

– Это симптом, безусловно, нехороший, – заметил пожилой мужчина-врач, – и, нужно думать, нам все-таки придется делать кесарево сечение. Но мы будем оттягивать этот момент как можно дольше. Пока с ребенком все в порядке, будем ждать.

В тяжелом, напряженном ожидании прошел март. А в начале апреля стало ясно, что дальше тянуть нельзя. Ольгу забрали в больницу и стали готовить к операции. Лео не находил себе места. В решающий день, когда Ольгу увезли на коляске и массивные белые двери операционной плотно закрылись за ней, он принялся мерить шагами коридор возле палаты, вход в которую был ему заказан. Лео думал, что, будь он там, рядом с женой, ему было бы легче. Но потом понял, что просто не перенес бы вида крови. Ведь это ее кровь. Кровь женщины, дороже которой у него нет никого на свете. Женщины, без которой его жизнь потеряла бы смысл и стала ненужной.

Пришла пожилая уборщица с ведром и принялась наводить чистоту. Она с сочувствием поглядывала на мужчину, позеленевшего от волнения и не способного ни минуты постоять на месте. Не выдержав, спросила:

– Что, жену вашу там оперируют?

– Да, – отозвался Лео, обрадованный тем, что может хоть с кем-то обсудить наболевшую тему, – кесарево сечение делают. Многоводие у нее. По-моему, это длится уже целую вечность.

– Ну, это всегда так кажется, – утешила его пожилая женщина. – А на самом деле не так уж и долго. Думаю, с минуты на минуту все закончится.

Лео взглянул на нее с благодарностью. Сейчас он был рад любому утешению. И тут из-за двери раздался громкий, требовательный крик. Ребенок заявил о своем приходе в этот мир. Его дочурка!

– Вот видите, а вы говорили «вечность», – улыбнулась уборщица. – Вон как кричит. Мальчик?

– УЗИ показало девочку, – расплылся в улыбке Лео и вдруг снова напрягся. – А жена? Почему ее не слышно?

– Ну вы даете, папаша, – усмехнулась всезнающая уборщица, – она же под наркозом еще.

И тут распахнулась недоступная для Лео дверь и на пороге возник врач, стягивающий на ходу резиновые перчатки. Его зеленый хирургический костюм был кое-где испачкан кровью, и Лео стало плохо при мысли о том, что это кровь Ольги. Но он удержался на ногах и шагнул к врачу, тревожно вглядываясь ему в лицо.