Мэри Патни - Шторм страсти

– Господи! – воскликнула восхищенно Рори. – Мне бы хотелось включить твой рассказ в один из моих романов!

Габриэль усмехнулся.

– Это слишком кровавая история, так что никаких подробностей я тебе не поведаю, моя обворожительная красавица. Объявив корабль своей наградой, я дал рабам свободу и отпустил, хотя кое-кто из них до сих пор являются членами команды «Зефира».

– Ты настоящий герой, – совершенно серьезно заключила Рори. – Наверняка твой ужасный дед испытал бы гордость, узнав об этом.

Габриэль фыркнул.

– Первым делом он осудил бы меня за то, что вообще попал в плен. По его мнению, благородство могут проявлять только моряки и офицеры королевского флота. Но, ей-богу, мне проще уважать Малека: он хотя бы человек чести. Вот почему мы до сих пор не перерезали друг другу горло после той давней истории.

– Это даже интересно, когда такие сложные отношения – пробормотала Рори, явно что-то задумав.

– Можешь использовать эту историю в своем романе, если только изменишь имена, – догадался Габриэль.

Рори кивнула.

– Да, ты прав: так будет правильно.

Габриэль посмотрел на нее, и желудок болезненно сжался при мысли, что все ее творения могут бесследно сгинуть в каком-нибудь проклятом гареме, но этого не случится, если он сумеет помочь. Только вот как, он даже не представлял, а значит нужно подумать о настоящем.

– Завтра – вернее, уже сегодня утром – тела трех погибших в бою воинов Малека будут преданы морю.

– Нам с Констанс можно присутствовать, или женщины не допускаются на подобные мероприятия?

Габриэль задумался.

– Надо спросить у Малека. Думаю, они позволят вам посетить церемонию прощания, если, конечно, вы оденетесь соответствующим образом и закроете головы и лица.

– Длинные темные платья и широкие шарфы, – кивнула Рори. – Мне бы хотелось пойти на церемонию, ведь эти люди защищали и нас тоже.

– Думаю, Малеку и его людям понравится такое проявление уважения со стороны двух иноземных леди.

– А как хоронят мусульман-моряков? Просто интересно, чего ожидать.

– Как и других моряков: привязывают груз, чтобы тело побыстрее затонуло, а в море опускают со стороны Мекки. Имам произносит молитвы. Вот, собственно, и все. Если корабль находится недалеко от берега, то мусульманина хоронят в земле в течение дня смерти.

Рори подавила зевоту.

– Как бы ни хотелось мне остаться с тобой на всю ночь, но, думаю, пришло время возвращаться в свою каюту.

– Ты права, – неохотно согласился Габриэль. – Я тебя провожу.

– Лучше я пройду к себе одна.

Габриэль встал с кровати и протянул ей руку. Рори быстро собрала волосы в пучок, потуже завязала пояс халата, надежно прикрыв наготу, и направилась к потайной двери. Габриэль не сводил с нее взгляда: такая красивая, открытая, нежная.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты осталась, – сказал он с тоской в голосе.

– Но ведь до Константинополя будут еще ночи, – мудро заметила Рори. – И если ты не против, я стану приходить…

– Против? Я буду счастлив! – Габриэль притянул ее к себе и заключил в объятия, как если бы хотел своим телом защитить от опасностей.

Рори на мгновение прильнула к нему, потом решительно отстранилась.

– Доброй ночи, мой капитан.

Габриэль открыл дверь, пропуская ее вперед, и пошел следом по узкому коридору, переходившему в более широкий, где располагалась ее каюта, стараясь не касаться, ведь в противном случае они попросту не смогли бы расстаться.

Дойдя до двери, Рори обернулась, одарила Габриэля чувственной улыбкой и, повернув в замке ключ, исчезла за дверью.

Капитан вернулся в свою каюту, и чувствовал себя при этом так, словно его поколотили. Должен же быть какой-то способ освободить Рори, ее кузину и экипаж «Девонширской леди»! Надо просто его найти. Пусть пока все идет своим чередом, а как только представится удобный случай, уж он постарается его не упустить.

Тихонько прикрыв за собой дверь, Рори ничуть не удивилась, когда раздался скрип кровати, а следом за ним сонный голос кузины:

– Вернулась? Как прошло твое тайное свидание?

Рори устало опустилась на краешек ее кровати.

– Кажется, я влюбилась, и это взаимно. Беспокоиться не о чем: девственности я не лишилась, – но зато узнала, что можно получить удовольствие другими способами.

Девушка мечтательно улыбнулась, все еще ощущая легкое покалывание в сокровенных уголках своего тела.

– Я рада за тебя, – улыбнулась Констанс. – Думаю, ты поступила правильно, решив рискнуть, а то времени осталось очень мало: скоро мы будем на месте.

Рори, с трудом разглядев в темноте бледный овал лица подруги, спросила:

– А как насчет тебя, Констанс? На корабле есть мужчина, который очень тебе нравится, к тому же ты вдова, так что о девственности беспокоиться не приходиться. Почему бы не воспользоваться ситуацией и не дать волю чувствам?

– Честно говоря, я даже не думала об этом! – удивленно протянула Констанс. – Это ты всегда готова к приключениям, а не я. Но, возможно, и мне наконец пора проявить безрассудство? Думаешь, Джейсона это не отпугнет?

– Напротив! Я же вижу, как он на тебя смотрит. Не упускай возможность, сестрица: такой мужчина! – Рори помолчала и добавила: – Еще почти неделю мы будем принадлежать сами себе, так что если вести себя осторожно, не попадемся.

Констанс глубоко вздохнула.

– Возможно… возможно я найду в себе силы признаться Джейсону завтра, когда мы спустимся в зверинец.

Вспомнив о погребальной церемонии, Рори заметила:

– Завтра вряд ли: утром будут хоронить воинов Малека и нам скорее всего разрешат присутствовать.

Констанс горестно вздохнула.

– Да, конечно, это важно.

– А еще очень интересно: такой материал для нашего романа! – Рори поняла, что ее увело не в ту сторону, и сконфуженно улыбнулась в темноте: – Я неисправима, да?

– Просто ты творческая личность, – возразила Констанс. – Как и любая другая, ты берешь материал из жизни, не так ли? Так что нет худа без добра.

– Верно. – Рори сладко зевнула, прежде чем забраться на кровать. Среди темных туч действительно мелькнул слабый луч надежды, а это все же лучше непроглядной тьмы.

Пробудившись ото сна, наполненного особенно яркими сюжетами, Рори увидела, что Констанс, полностью одетая, читает какую-то записку.

– Только что доставили, от капитана: нам не только позволили посетить церемонию, но и выразили признательность за это.

Зевнув, Рори соскользнула с кровати на пол.

– Когда она начнется?

– Уже скоро: об этом возвестит корабельный колокол.

– В таком случае мне нужно побыстрее привести себя в порядок.

Констанс отодвинулась на краешек кровати, чтобы дать кузине больше места, и Рори, надев темно-синее платье, тщательно прикрыла голову и лицо широким шарфом, так что остались видны только глаза.

Констанс последовала ее примеру и, натянув перчатки, произнесла:

– Что ж, мы готовы? Тогда вперед, за новыми впечатлениями.

– Похоже, в моем полку прибыло, – с тихим смехом произнесла Рори. – Пора подняться на верхнюю палубу.

Сегодня море было неспокойно, поэтому девушкам пришлось держаться за поручни.

– Кажется, надвигается шторм.

– Погода и так достаточно долго радовала нас, – без особого энтузиазма заметила Констанс. – Надеюсь, шторм не будет таким сильным, как тот, что застал нас в Индийском океане.

– Да, тот шторм был и впрямь ужасный! – кивнула Рори. – Но мы выжили.

«Зефир» тяжело накренился на левый борт, и ей пришлось обеими руками вцепиться в поручень, чтобы не упасть.

– Может, церемонию отложат? – спросила Констанс.

– Капитан сказал, что у мусульман принято хоронить своих покойников не позже чем через день после смерти. Думаю, церемония не займет много времени и все закончится до того, как начнется шторм.

Девушки почти достигли главной палубы, когда послышался погребальный звон корабельного колокола. Его удары звучали медленно и торжественно, как в церкви. На палубе девушек встретило затянутое темными тучами небо и резкие порывы ветра, приносившие с собой морось.

Габриэль стоял на шканцах и, с тревогой посматривая в небо, отдавал приказы второму помощнику, который в свою очередь передавал их по цепочке матросам, и те стали карабкаться по такелажу вверх.

Рори провела достаточно времени в открытом море, чтобы понимать: в непогоду надо свернуть паруса до того, как начнется шторм. К тому же это позволит сохранять равновесие во время скорбной церемонии.

К девушкам подошел Джейсон Ландерс, и с особой теплотой улыбнувшись Констанс, учтиво предложил:

– Леди, позвольте сопроводить вас под навес на шканцах: оттуда все прекрасно видно, зато не так ветрено.

Проводив девушек, Ландерс остался неподалеку, наверняка повинуясь приказу капитана проследить, чтобы не случилось чего-то непредвиденного.

Матросы заранее убрали одну секцию ограждения по правому борту, и по тихим голосам в кабине рулевого Рори поняла, что корабль разворачивают в сторону Мекки. Свободные от вахты члены команды «Зефира» со скорбными лицами выстроились на палубе.

Габриэль присоединился к ним, одетый строго по форме: в темно-синий мундир капитана. Никого из людей Малека не было видно до тех пор, пока не послышалась скорбная барабанная дробь. Двойная шеренга воинов поднималась по трапу на главную палубу и несла на плечах закутанные в саваны тела. Рори затаила дыхание, опасаясь, как бы качка не доставила проблем, но процессия двигалась ровно, сохраняя равновесие.

Тела опустили на палубу, и, окружив их, воины Малека вознесли погребальную молитву. Затем первое тело поднесли к проему в ограждении и положили на край палубы. Хаджи Асад, исполненный величия и достоинства пожилой имам, кивнул Малеку, и церемония началась.

Сначала Малек, а затем Габриэль произнесли речи, в которых отдали должное смелости и благородству павших воинов. Имам произнес короткую молитву, и первое тело, преданное морю, благодаря привязанному грузу, быстро погрузилось в пучину. Команда корабля осенила себя крестным знамением.