Барбара Картленд - Шторм любви

Говоря это, он смотрел на Дензила, а тот, точно осознав, что информация, переданная его сестрой, имеет большое значение, резко выпрямился на стуле.

— Кто потопил капер? — тупо спросил он, будучи не в меру пьяным.

— «Непобедимый», конечно, — ответила Делора, — хотя эти суда были больше, новее и оснащены таким оружием, какого первый помощник Диккен никогда ранее не видел.

— И вы говорите, один из этих кораблей был взят в качестве трофея? — спросил губернатор.

— Да, ваше превосходительство. Часть команды «Непобедимого» была переведена на это судно и отправлена назад в Англию.

— Я полагаю, вы взяли это на заметку, Скосорн? — сказал лорд Граммель.

— Мы ничего не могли поделать, — ответил Дензил.

— Да, и это плохо. Я думаю, «Непобедимый» — одно из самых больших судов, когда-либо заходивших в эти воды.

— Намного больше остальных, — согласился Дензил, — и быстрее.

Губернатор издал сердитый звук и снова сел в кресло.

Делора в недоумении смотрела то на одного, то на другого.

Она не понимала смысла сказанного, но чувствовала, что оно имеет большое значение, и поэтому решила сообщить об этом разговоре Конраду.

Но затем она в отчаянии спросила себя, появится ли у нее вообще шанс увидеть его, и если появится, то когда?

В гостиной повисло молчание, и тогда она спросила очень тихим голосом:

— Н-не могли бы… ваше превосходительство сообщить мне… когда вы… предполагаете… жениться на мне?

— Восхитительно, Барнетт! — сказал Конрад, потягивая из высокого стакана напиток, который ему только что подали.

— Это сок манго, сэр.

— Я смог бы выпить целое ведро такого сока.

Сидя на террасе перед домом — море плескалось всего в нескольких футах от него, а лучи солнца пробивались сквозь густую листву больших деревьев, — Конрад чувствовал, что здоровье постепенно возвращается к нему.

Он знал, что этому способствовали не только фрукты, овощи и свежая пища — все это он получал с момента приезда, — но и Эбигейл, которая сделала ему перевязку рано утром; она осталась очень довольной состоянием его ран.

Пока все спали, она выбралась к нему из Кларенс-Хаус и, сняв старые бинты, радостно воскликнула, увидев, как ровно затягиваются раны и обнаружив, что воспаление прекратилось.

— Вы хорошая медсестра, Эбигейл, — сказал Конрад.

— А вы сильный человек, сэр, — ответила Эбигейл.

— Без вашей поддержки любой выздоравливал бы гораздо дольше.

Тогда, ободренная его словами, она быстро проговорила:

— Смотрите теперь, не наделайте глупостей, сэр. Ее светлость очень беспокоится за вас, и лучшее, что вы можете сделать для нее, — это относится ко всему немного проще.

— Это довольно трудно в сложившейся ситуации.

Конрад знал, что не должен открывать Эбигейл своих чувств, но она как будто угадала, о чем он хочет ее спросить, и сказала:

— Его светлость настаивает, чтобы свадьба состоялась через несколько дней.

— А что сама леди Делора говорит об этом? — напряженно спросил Конрад.

— А что она может говорить? — ответила Эбигейл. — Она с раннего детства боится его светлости, а, когда он впадает в бешенство, с ним бесполезно разговаривать. Все равно, он не будет слушать!

Она почувствовала, как напрягся Конрад, в отчаянии придумывая, что можно сделать, чтобы помочь Делоре и предотвратить этот чудовищный брак.

Но он не мог обсуждать с Эбигейл подобные вопросы, поэтому просто спросил:

— Что делает ее светлость сегодня?

— Я полагаю, сэр, у нее будет болеть голова после столь долгого путешествия, и мы уже решили сказать его светлости после завтрака, что она нуждается в отдыхе и покое.

Конрад облегченно вздохнул.

— Это очень хорошо.

Но он знал, что если кузену Дензилу не понравится эта затея, он не позволит Делоре остаться в комнате и силой заставит ее видеться с Граммелем и быть учтивой с ним, если, конечно, сам губернатор этого пожелает.

Эбигейл закончила перевязку и объяснила Барнетту, что он должен сделать вечером, если ей самой не удастся выбраться из дома и позаботиться о Конраде.

— Капитану требуется как можно больше сока местных фруктов, — сказала она. — Это абсолютно необходимо после длительного путешествия, во время которого вся еда по вкусу напоминала пепел.

Конрад рассмеялся.

— Я не говорю, сэр, что вы не были послушным и не ели то, что вам давали, но я знаю, что необходимо вашему организму. И мистер Барнетт позаботится о том, чтобы вы все это получали.

— Я уверен, что Барнетт справится с этим, — улыбнулся Конрад, и действительно, Барнетт приносил ему стаканы с соком все утро.

Конрад возненавидел лежание в кровати и хотел встать на ноги как можно быстрее. Он настоял на том, чтобы его одели и вынесли на террасу не только для того, чтобы быть на солнце, но и чтобы иметь возможность любоваться морем.

Дом, который занимал Нельсон, когда находился на Антигуа, был очень уютным, с высокими окнами в каждой комнате на первом этаже.

Была здесь и терраса, находящаяся в тени кедров, а огромные клумбы с цветами наводили Конрада на мысли о Делоре.

Он сидел и читал газеты, которые казались ему интересными, хотя и были месячной давности, как вдруг услышал звук подъехавшей и остановившейся у дома кареты.

С легким вздохом он подумал о том, как много людей хотят видеть его, а ведь он так надеялся, что сможет хоть немного отдохнуть после толпы гостей, прошедших через его спальню вчера.

Затем он услышал шаги со стороны дома, повернул голову и, к своему удивлению, увидел большого толстого человека, в котором он, ни минуты не сомневаясь, узнал губернатора, и Дензила, шедшего за ним.

— Его превосходительство, губернатор, сэр! объявил Барнетт. — И граф Скосорнский!

Конрад выдавил улыбку.

— Вы должны простить меня, ваше превосходительство, за то, что я не могу встать и достойным образом приветствовать вас.

— Нет, нет, конечно, нет, — ответил лорд Граммель. — Вы не должны напрягаться, просто ваш кузен и я подумали, что неплохо было бы зайти осведомиться о вашем здоровье.

— Это чрезвычайно любезно с вашей стороны, милорд, — вежливо сказал Конрад. — Доброе утро, Дензил.

— Доброе утро, Конрад. Я рад видеть, что вы идете на поправку гораздо быстрее, чем я ожидал.

— Я действительно поправляюсь, но на это нужно время, — ответил Конрад.

— Конечно, конечно! — воскликнул губернатор. — Нельзя торопить природу. Вы не должны волноваться, Хорн. Это хорошо удается этим проклятым неграм. Они никогда не выходят из себя!

Конраду не пришлось отвечать, так как в этот момент молча подошел Барнетт, за которым следовал слуга, несущий поднос со стаканами и различными напитками.

Конрад не думал, что кто-то пожелает пить вино столь ранним утром, но губернатор, вероятно, не имел на этот счет никаких предрассудков, так же, как и Дензил выбравший ром.

Когда они сели и завязался разговор, у Конрада возникло впечатление, что губернатор не хочет скорейшей починки «Непобедимого».

— Здесь все всегда происходит очень медленно, — объяснял он. — Сколько бы вы ни пороли этих черномазых, они все равно не будут работать. Я много раз имел возможность убедиться в их лени, но что я могу с этим поделать?

— Действительно, что? — отозвался Конрад, который не хотел показаться невежливым.

Одновременно он думал, что, наверное, ни один человек в мире не может выглядеть более отвратительным, распущенным и отталкивающим.

Губернатор выпил три стакана вина прежде чем перейти к тому, что и являлось, по мнению Конрада, целью его визита.

— Теперь послушайте, Хорн, — сказал он. — Ваш кузен и я нашли сегодня для вас кое-что любопытное. Я полагаю, вы никогда не видели ничего подобного, даже учитывая ваш огромный опыт и то, что вы побывали во множестве портов мира.

— Что же это? — спросил Конрад.

Лорд Граммель поднес палец к своему похожему на луковицу носу.

— Я бы сказал, — ответил он, — но это должно стать сюрпризом! Если вы будете не в состоянии посмотреть на это сегодня после обеда, то мы отложим все на завтра.

— Я вполне в состоянии сделать это, если не потребуется преодолевать большое расстояние, — сказал Конрад.

— О, это без проблем, — ответил губернатор. — Здесь всего сотня ярдов. Мои люди донесут вас вместе с креслом, на котором бы сейчас сидите.

— Бы меня заинтриговали, ваше превосходительство.

— Это займет ваши мысли на то время пока мы не зайдем за вами в четыре часа, — сказал губернатор. — В таком климате необходим отдых после обеда. Не так ли, Скосорн?

— Да, действительно, — ответил Дензил. — Вы еще увидите кузен, как между двумя и четырьмя часами весь остров словно вымирает.

— Хорошо сказано. Словно вымирает! О, сегодня так или иначе с одним человеком именно это и случится.

Он снова засмеялся, в то время как Конрад тщетно пытался понять смысл его слов.

После того, как гости ушли, он, не переставая, думал о том, куда они поведут его, и что он там увидит.

Он был озадачен замечанием губернатора о человеке, которому суждено умереть сегодня, но трудно было вообразить, что этим человеком может оказаться он сам.

Однако же уверения в дружбе, услышанные им не только от губернатора, но и от кузена, были чрезвычайно подозрительны.

Он не забыл слов Делоры о том, что Дензил ненавидит его из-за того, что он является его наследником.

Но даже в этом случае, трудно было представить, будто они сговорились убить его, хотя из того, что он узнал за последнее время, они имели для этого достаточно серьезные основания.

Капитаны других судов, стоящих в порту, и военно-морской персонал, живущий на Антигуа, в подробностях рассказали ему о делах, за которыми, как они подозревали, стоял губернатор.

Все они были оскорблены подобным его поведением, в трудное военное время.