Но все произошло слишком быстро, в этом не было ничего потрясающего и, разумеется, ничего такого, что могло бы поддерживать ее в течение долгих месяцев на задании. Теперь, по возвращении, ее обуревала мысль о нормальном сексе – необузданном, горячем, приносящем удовлетворение. К сожалению, солисты ансамблей, гитаристы и прочие обычные подозреваемые были сейчас для нее недосягаемы. И хотя ее забавляла мысль о том, чтобы поймать Брэндона на слове и принять его предложение, она отлично знала: секс – это инструмент, неизбежно меняющий положение вещей, к чему бы это ни относилось.

Нет, о Брэндоне и думать было нечего. А это означало, что ей просто надо найти другого мужчину.

И к счастью для нее, под рукой оказался Финеус Тиг.

Дневной салон красоты? Прищурившись, Брэндон внимательней пригляделся к вывеске. Салон «Беверли Глен». Никаких сомнений. Он уже полчаса выслеживает женщину, мчащуюся через весь Лос-Анджелес, чтобы сделать чистку лица.

Это к вопросу о растраченном попусту времени.

– Ребекка, ты слышишь?

Он говорил, не повышая голоса, зная, что микрофон, установленный им в зубной коронке перед уходом из квартиры Эмбер, может настраиваться на нужную громкость. Никакого ответа. Ни намека на сигнал в наушнике.

– Ребекка, ответь, Ребекка,– повторил он снова.

Эмбер сама выбрала себе это прозвище, найдя его в одном из прочитанных много лет назад шпионских романов Кена Фоллета. Прозвище Брэндона было Хан. На книги у него времени не хватало, но он видел «Звездные войны». Что-то роднило его с одним из главных героев, контрабандистом.

Ответа по-прежнему не было. Либо она, погнавшись за Финном, оказалась вне пределов досягаемости, либо сигнал блокировался холмами.

С досады Брэндон сильнее сжал рулевое колесо. Место, куда так стремилась Диана, укрепило его в подозрениях о том, что они с Эмбер понапрасну теряют время. Его так и тянуло развернуться и поехать обратно в сторону побережья.

Из рассказанного ему Эмбер о недавних привычках Дианы следовало, что основное занятие их объекта в Лос-Анджелесе – бесконечные косметические процедуры. Изобличать тут было нечего, да и интереса не вызывало. И, честно говоря, подобная ситуация выводила его из себя. Эмбер была одним из лучших агентов Управления, и Шнелл это прекрасно понимал. Брэндон с трудом переваривал мысль о том, что она потратила столько времени попусту, не узнав ничего более волнующего, чем несколько новых косметических рецептов.

И вот теперь Брэндон тоже влип. В раздражении он саданул ладонью по рулю, как будто от этого могло стать легче. Впрочем, он всем был обязан Управлению, так что если начальство считает слежку за Трейнор целесообразной, то именно это он и станет делать.

Кроме того, ему еще никогда не приходилось видеть, чтобы Шнелл действовал необдуманно. Поэтому Брэндон предпочел довериться ему и лишь мысленно помолился, чтобы не оказалось так, что, пока они гонялись за приманкой, Макензи сотворил нечто ужасное, вроде взрыва Диснейленда.

Это было бы действительно скверно.

Обдумывая следующий шаг, Брэндон горько вздохнул. Надо было попасть внутрь. Возможно, Трейнор хочет просто сделать инъекции ботокса и принять минеральную ванну, а возможно, собирается устроить тайник для передачи шпионской информации. Ему необходимо было это выяснить, но так, чтобы Диана ничего не заподозрила.

Сосредоточившись, он стал обдумывать задачу. В тот момент он стоял за две машины от нее у входа в салон, наблюдая за тем, как открылась дверь со стороны водителя и показалась точеная нога Дианы. Затем возникла и женщина целиком – в короткой юбке и облегающем, как мокрая футболка, летнем джемпере.

Она взяла у швейцара билет, потом наклонилась, чтобы достать из машины сумочку. Юбка плотно обтянула ее зад, и Брэндон заметил оценивающий взгляд швейцара. Брэндон вполне его понимал и даже позволил себе слегка ухмыльнуться. Эта женщина могла трахаться с террористом, но она была чертовски хороша.

Что до самой Дианы, то она обратила на швейцара не больше внимания, чем на кипарисы, росшие по сторонам ведущей к входу в салон дорожки. Служащий в униформе был для нее лишь частью ландшафта и находился здесь для ее удобства. Обращать на него внимание было совершенно необязательно.

Брэндона раздражали избалованные богатые дамочки с их снисходительной манерой поведения. Но на этот раз ее снобизм подсказал ему некий план. И если все пойдет, как он ожидал, то ее заносчивость может обернуться против нее.


ГЛАВА 3


Пасадина. Вот куда привела ее слежка за Финном.

При виде обсаженных деревьями улиц и тщательно подстриженных лужаек Эмбер нахмурилась. Семейные вечеринки, теплые компании и доставка прессы к дверям. Все занимаются каждодневными делами, ничто другое их не интересует. В подобной округе Эмбер провела детство, правда, ногти у нее были обычно грязными. Ребенком ей пришлось столкнуться с разными мерзостями, которые прилипают к человеку и от которых трудно избавиться.

Пусть она и начала жизнь в городке вроде Паса дины, она никогда не смогла бы туда вернуться. Ее изменили собственные ошибки и работа. Обычно это ее не волновало. Ее жизнь была такой, какая есть. Ей эта жизнь нравилась, и она не привыкла предаваться сожалениям. Но время от времени эта другая жизнь мелькала где-то вдали, словно увиденная боковым зрением.

Войдя однажды в ее комнату в исправительном центре для несовершеннолетних, Джеймс спас ей жизнь. Эмбер это понимала. Но все же она спрашивала себя...

Не появись тогда Джеймс, удалось бы ей спастись, в конце концов? И если да, то неужели ее судьбой стали бы гладиолусы, и соседи, и дети, играющие на лужайке в кикбол?

Брезгливо наморщив нос, она не стала развивать эту мысль. Она никогда не была сильна в гаданиях такого рода.

Мотоцикл ровно гудел под ней, пока она колесила по улицам, держась на приличном расстоянии от Финна на тот случай, если он обратит внимание на одетого в черное байкера, преследующего его все утро. Но он казался рассеянным, и это одновременно подбодрило ее и разозлило. Агенты, проявляющие рассеянность в работе, легко становятся трупами. И это означало, что Финн, скорее всего, не агент. А если все-таки агент, то весьма скверный.

В конце квартала Финн свернул на подъездную аллею, ведущую к знакомому дому, в котором устраивались грандиозные распродажи домашних вещей. Убедившись, что правильно угадала место его назначения, Эмбер с улыбкой наблюдала за ним. Когда Эмбер впервые встретила Финна, тот разыскивал Алберта Элкота с помощью местного инспектора полиции, жившего на этой самой улице. Едва Финн свернул с побережья и по скоростной автостраде направился к Пасадине, Эмбер догадалась, что он хочет навестить своего дружка. И она оказалась права, за что присвоила себе два очка по шкале для девочек-скаутов младшего возраста.

Притормозив, она остановилась через улицу от дома, где устраивался прием гостей в саду с жаренным на гриле мясом и пиньятой для детей. На Эмбер с любопытством уставилось не менее десятка пар глаз, и она поморщилась, внезапно осознав, что оказалась в самом центре жизни предместья, а ей даже нечего надеть. Черная кожа совершенно не вязалась с тем стилем одежды, который она намеревалась продемонстрировать.

– Хан,– позвала она.– Ты меня слышишь?

Никакого ответа. Вероятно, он за пределами диапазона. А это значит, что ее план использовать Брэндона для доставки ей какого-нибудь забавного и кокетливого наряда, который, несомненно, привлек бы внимание Финна, невыполним. Если только...

Она запустила двигатель, проехала немного вперед и припарковалась позади симпатичного, не вызывающего подозрений универсала. Выключила двигатель, наклонилась вперед и сняла шлем, подставив лицо прохладному воздуху и встряхивая волосами. Потом опустила подножку и, перенеся ногу через мотоцикл, сошла на землю. Расстегнув защелку, приподняла сиденье, под которым размещалось багажное отделение. «Спасибо тебе, Линус».


Отделение было больше, чем казалось снаружи, и было заполнено запаянными пакетами с фиолетовыми этикетками, на каждой из которых имелась фотография находящегося внутри туалета, а также эмблема в виде половинки компаса, указывающая на принадлежность к Управлению № 7.

Несмотря на то что Линус Клондайк служил в Управлении со времен палеолита, он умудрился составить несколько модных и разнообразных мужских и женских гардеробов. В одном из пакетов находилось, судя по снимку, длинное вечернее платье с корсажем, украшенным блестками. В другом был симпатичный шелковый наряд, состоящий из прогулочных шортов, блузки, жакета и подходящих сандалий. Неплохо. Вытащив его, Эмбер продолжила поиски.

На самом дне, под черным обтягивающим комбинезоном, дополненным красным шарфом, она отыскала идеальный прикид для «сексуальной девчонки, живущей по соседству». Не обращая внимания на проходящие автомобили и другие признаки жизни предместья, Эмбер приступила к работе, спрятавшись за универсал. Менее чем за две минуты она совершенно преобразилась. Ее грудь облегал сине-белый джемпер с V-образным вырезом, довольно смело демонстрирующим ложбинку, что достигалось за счет удобного маленького бюстгальтера, приподнимающего грудь. Голый живот, брючки длиной до лодыжек, плотно облегающие бедра и подхваченные ниже талии ремнем шириной два дюйма, на вид допотопным, но, как ей было известно, опять вошедшим в моду. Наряд довершали крошечная сумка и босоножки на низком каблуке.

В последний раз оглядевшись по сторонам, Эмбер убедилась, что никто не заметил ее небольшого переодевания, потом свернула свой кожаный костюм и заперла его в багажнике. Пистолет был чересчур велик для сумочки, поэтому его она тоже убрала. Ручку «Монблан»뮥она переложила из внутреннего кармана кожаного пиджака в сумочку: слишком полезная вещь, чтобы с ней расставаться.