- Что же этими словами ты хотел донести? - Я изгибаю бровь и папа ухмыляется. Он выбрасывает тряпку в раковину, протягивает мне кофе, подходит к Лео и похлопывает его по плечу.



Все внутренности сжимаются, а дыхание перехватывает, когда слышу ответ отца.



- Вчера поздно ночью, пока ты еще спала, звонили из больницы. Доктор Фрост, наконец, нашла одну клинику в Израиле и записала Лео на консультацию к нейрохирургу. - Папа улыбается, обнажая зубы, и протягивает руки в победе. Я округляю глаза в тихом восторге.



- Ты понимаешь, что это значит, родная? - Я качаю головой, до сих пор приходя в себя.



- У нас появился шанс...



Лео откашливается и делает шаг вперед.



- У меня появился шанс..., чтобы закончить учебу и, возможно, даже жить полноценной жизнью.



Долгое время я смотрю на их счастливые лица и склеиваю части слов в одно целое.



Израиль..., Уколы. Кажется, все нереальным. Не совсем правдивым.



Тихими шагами подхожу к столешнице и опускаю взгляд на кофе в стакане. В горле встает тягучий ком, готовый забрать с собой. Я тяжело сглатываю и, наконец, смотрю на брата. А какова цена полного выздоровления? Насколько его хватит, если он откажется?



- Ты же не дал согласия, верно? - уточняю я. Лео пожимает плечами.



- Время еще есть, поэтому я с ответом не спешу.



- Тогда зачем разыгрывать из этого такую сцену? - Я делаю осторожный глоток зернистого кофе. Папа отходит назад, скрещивая руки на груди. Они оба переглядываются; папа одобрительно кивает и Лео постукивает пальцем по своему виску.



- Жизнь нужно прожить так, что бы было стыдно рассказать, но чертовски приятно вспомнить, дуреха, - издевательски подначивает он, но я фыркаю ставлю стакан на столешницу и поднимаюсь к себе.



Если это его очередная шутка, то мне не смешно.



                                                                                         ***



По щекам снова текут горячие слезы. Смотрю на уходящий закат; серые тучи наваливаются на солнечный диск, застилая озеро темной мглой. Нарастает легкий ветерок и обдувает голую кожу.



 Я вздрагиваю и медленно встаю с кровати, дотягиваясь до телефона.


Он тихо названивает прямо в ухо, пока я не решаюсь ответить.


Почему они не могут меня просто оставить одну?



- Да, Вик, - бормочу в трубку. Вик смеется и шутит почему у меня такой голос. Но я молчу.



- Что случилось? - Ее голос натягивается и становится грубее.


Я вздыхаю и закрываю глаза.



- Ничего. Все угнетает.



Вик смеется моей иронии.



- Может тогда сходим в Красный Бык? Я слышала, он снова там...



- Кто? Твой брат?



Вик смеется сильнее.



- Нет, дорогая. Он уехал с родителями на Гоа. Я говорю о Шоне Райдере. Мне, кстати, так и не удалось у него забрать ту футболку с надписью на спине. Поэтому, объявляю тебе второй заход, - поет она, как самый настоящий ребенок.



С губ слетает усмешка. Я собираю волосы в пучок, одеваю шорты и комкаю записку от солиста.



- Ладно, тем более у меня есть одно дело.



- Хмм, посвятишь в подробности? - удивленно лепечет подруга. Я тихо смеюсь.



- Позже.



                                                                           ***



Когда мы доезжаем до места назначения, Вик распускает золотистые волнистые волосы и причмокивает губами. Она обхватывает меня за локоть и мы заходим внутрь.


Подруга сразу находит свободный столик и заказывает два бокала мартини. Красный Бык был местным баром для отшельников или таких людей, которые устраивались на сцене.



Беглым взглядом осматриваю клуб и - кроме камней, мозаикой разложенные на стенах возле круглых столиков, ширмы, на которой бутоны красных роз тянулись к верху и лакового, блестящего пола, на который падали софиты от ламп с потолка - ничего не было.


Здесь стоял полумрак, разгуливали девушки в коротких юбках и вежливые официанты с бейджиками в черных костюмах с бабочками. Одна из официантов появилась перед нашим столиком, улыбаясь, взяла ручку и осмотрела нас по очереди.



- Что-то еще желайте? У нас есть восхитительный Ангельский пирог, а также вкусный лимонный чай, - пролепетала официантка.



Вик переглянулась со мной и покачала головой. Официантка улыбнулась, обращаясь ко мне в надежде. Я откинулась на стул и кивнула.



- Я бы попробовала ваш чай, спасибо, - ответила я с такой же улыбкой. Ее глаза засияли, когда она уходила и обещая вернуться через пару минут.



Вик взяла зубочистку со стола и принялась играть ею, осматривая толпу позади меня.



В голове все еще не укладывался утренний инцидент. Как Лео мог промолчать и не рассказать мне? Он не доверяет?



Вик щелкает перед моим лицом, пока я не возвращаюсь на землю. Она разглядывает мои руки, и я замечаю, как крепко они сжаты в кулаки.



- Что? - спрашиваю рассеяно. Она откидывается назад и улыбается.



- Я спрашивала про Лео. Как он? С ним все хорошо?



Я киваю и улыбаюсь.



- Он в полном порядке. Утром сам заявился ко мне в комнату, а потом сказал, что ему предложили хорошую клинику, - фыркаю.



   Через две минуты к нам присоединился официант, ставя два бокала мартини, чай с лимоном и кусочек ангельского пирога. Вик делает небольшой глоток мартини и облизывает припухшую нижнюю губу.



- Ну, может он и правда, наконец, одумался, Хло? Может ему захотелось вкусить аромат настоящий жизни? - Она делает еще глоток и ставит бокал на столик.



- Знаешь, каждому человеку, рано или поздно, наскучит обитать  в четырех стенах, как кролику в клетке. - Вик подмигивает мне и хлопает в ладоши. Я смеюсь и смахиваю неожиданную слезу.



- Может и так. Но, по моему, для Израиля далековато... - Вик замолкает и улыбка сползает с её губ. Она открывает рот в изумлении.



- Какой еще Израиль? - переспрашивает девушка, наклоняясь вперед. Я киваю снова и пробую чай на вкус.



- Клиника находится в Израиле.  Подробностей, к сожалению, не знаю, но мне все равно эта новость не радует.



- Почему? - Вик холодна. От ее улыбки нет и следа. Она делает еще глоток и еще, а потом скрещивает руки на груди. Я пожимаю плечами.



- Лео все время цитирует своего Воннегута и ничего толком не может объяснить. Он мечтает закончить учебу, но как мой брат решил это реализовать - я понятия не имею.



Вик изучает мое лицо и кивает в сомнениях.



- А что говорит Мистер Аттвуд? Он говорит операции да?



Я беру вилку и отрезаю кусочек пирога.



- Судя по его широкой улыбке, он сделает все, чтобы Лео жил.



На сцене появляется молодой парень в зеленой шляпе и нависает над сценой в счастливой улыбке. Группа хиппи подтягивается к нему и тянет руки.



Он начинает представлять группу, которую сейчас начнет играть для нас и косо поглядывает за кулисы.


Вик тянет меня подойди ближе к сцене.



 Я улыбаюсь, она уходит в толпу, а я подхожу ближе к бару, где, не высокого роста, девушка в наушниках потирает стаканы. Когда она замечает мою тень, девушка мрачно осматривает меня с ног до головы и фыркает.



- Что, не нравлюсь? - кидаю ей, ухмыляясь. Она качает головой, ставит стакан в сторону.



- Ты не местная, верно? - спрашивает она прямо. Я вздрагиваю и сощуриваю глаза. Она ухмыляется и качает головой. Кажется, в ответе она не нуждается.



- Колу или чего покрепче?



Я мотаю головой, делаю шаг в сторону и прячу руки в карманы задних джинс.



Когда на сцену заходят пятеро парней и один из них усаживается на стул стоявший в центре, Вик зовёт меня. Я ухмыляюсь, наблюдая, как она указывает на высокого темноволосого парня, в левой части сцены, и закатывает глаза, будто влюбилась в него с первого взгляда.



- Наш бас-гитарист, Купер, хочет кое-что сказать, - произнес темноволосый парень в микрофон.



На его губах проскользнула мимолетная улыбка и он покосился на парня со светлыми прядями.