Если вдруг шторм иль наводнение - ты позови и я тут же примчусь, милая Си. 



Когда тебе приснится жуткий кошмар, я поцелуем тебя разогрею,


 Ты только, пожалуйста, верь мне. И я буду твоим навеки. 



Кто-то выкрикнул "банально", кто-то хохотал после его выступления, но Купер ничего не слышал.



Он хищно исследовал толпу, пока неуверенно покачал головой.


На что он отвечал - или потешался - я не знал. Единственное во что я верил, это в прощение. Или, хотя бы, в новый шанс исправиться.



Когда Купер закончил, я снова поменялся с ним местами и последние несколько часов мы просто играли старые джазовые песни. Одна девушка, с рыжей копной волос, крикнула мне о том, что я должен ее поцеловать и увезти куда-нибудь, а другая просила близнецов встать на сцену, чтобы спеть соло или вообще им уйти из группы, потому что, как она думала, они такие горячие парни...



Каждое слово фанатов, каждое действие, которыми они хотели нас клеймить, обрывалось и мы больше никогда об этом не вспоминали.


Каждый из нас знал, что слава - грех. Мы просто делали то, что нам нравится и наслаждались сладкими моментами. Включая этот.


Но в моей голове иногда возникали мысли: А если бы меня не нашел Монг и я бы не познакомился с близнецами, Роем и всеми остальными? Где бы я был тогда?



Когда мы до играли последнюю песню, толпа ликовала. Рой поблагодарил всех за то, что они пришли и выслушали. Я снова оглядел, уже редеющую, толпу и заметил ее. Девушка опиралась за барный стул и допивала свой мартини.


На ней были поношенные джинсы, которые открыто показывали ее стройные ноги и дырявая футболка с кулоном в виде оторванного листка на шее.



Она увидела меня через пару мгновений, когда Рой закончил объясняться с фанатами. Я попытался улыбнуться, но в ответ получил от нее лишь смехотворное подобие неодобрения. Она закатила глаза.



- Эй, Шон?



Меня пихнул в плечо Купер; на нем была белая льняная рубашка и брюки в черную полоску. Он кивнул в толпу и снова улыбнулся.



- Не позволяй ей себя одурачить, идет? - попросил он, указывая длинным пальцем за мое плечо. Я нахмурился и покачал головой. Неужели он знает, где я пропадал вчера ночью?



Купер подмигнул мне, будто прочитал мои мысли. Меня пригвоздило к полу, но виду не подал. Не нужно посторонней паники. Парень быстро обнял меня и шепнул возле уха, чтобы никто не расслышал.



- Расслабься, я никому не скажу, - сказал он. Я отступил от него и посмотрел ему прямо в глаза, благодарно кивая. Затем, забрав свою гитару, пожал парню руку.



- Тогда и ты можешь быть спокоен. Это всего лишь игра, Куп. Только и всего.



Купер был озадачен, хотя ничего не ответил на мои слова. Он просто вздохнул, еще раз поблагодарив меня за шанс попытаться, и скрылся за кулисами.

10 ГЛАВА



                                                                               Хло




За окном шумит ветер, раскачивая деревья в стороны. Голые ветки стучаться в окно, царапая стекла. Я просыпаюсь от резкого стука по двери.



- Кто там? - спрашиваю, приглаживая волосы. Дверь открывает Лео.



Он бегло озирается по сторонам и улыбается, неуверенно подсаживаясь ко мне. Я молча хлопаю глазами и не могу поверить, что он здесь.


Дотрагиваюсь до его бледной и все еще холодной  щеки. На левой щеке, под глазом, появляется небольшая впадина, похожая на старую царапану от кухонного стола.



- Ты в порядке? - спрашивает он и хохочет. Его смех хриплый, но громкий. Затем откашливается и отклоняется от моей руки, пожимая плечами. Я киваю и указываю на его впадину.



- Как это случилось?



Брат потирает щеку и морщится.



- Ты была тогда еще ребенком, когда это произошло, Хло. Я просто попал под горячую руку отца, понимаешь? Никто в той ситуации не был виноват. Лишь маленькая случайность.



Лео медленно дотянулся до меня и смачно поцеловал в лоб.



- Не бери в голову, а спускайся вниз, ты нужна мне.



Я приподнимаю брови и озадаченно смотрю на него.



- Для чего? - Я склоняю голову. - Лео, с тобой точно все в порядке?



Парень поднимается, потирает руки и широко улыбается. На его  щеках проступает легкий румянец, когда прохладный ветер проскальзывает мимо нас.



- Безусловно.



Он забирает мое одеяло и укрывает себя самого, уходя из комнаты. Я вздыхаю и гляжу в окно. Даже не верится, что только вчера я плакала на плече у самого Шона Райдера...



Он упоминал про пари и клялся все забыть, что произошло там? Мне нужно подумать над его предложением. Я все еще сомневалась в том, чтобы открываться кому-то и говорить о реальном. Для меня это было чем-то вроде волшебной пыльцы. Таким же не настоящем и сказочным.



Я давно выросла из милых платьев в цветочек, и уж точно давным давно сняла розовые очки. Теперь - хоть мне и не нравится то, что я вижу сейчас - мне приходится мириться с этим. Мириться с проблемами, неудачами и падениями.


Когда умерла мама я думала, что с ней умерла и я. Но, прежде чем покинуть нас с Лео и отцом, она строго предупредила меня кое о чем.



- Никогда не падай духом. Будь сильной. Хотя бы ради брата, - сказала она тогда и закрыла глаза. Навсегда.  Я смахнула катившуюся слезу с щеки и отмахнула нагнетавшие воспоминания. Меня ждал брат.



                                                                                                 ***



Под ногами поскрипывали половицы, а перила стонали от давления. Каждый раз, когда мне приходилось стирать пыль или убраться в доме, самой проблемной вещью - была лестница. Еще до нашего переезда, как говорили туристы в соц. сетях, здесь обитала старушка. Но когда она благополучно ушла на тот свет, единственное, что она попросила не менять и не уничтожать - лестница.



С тех самых пор она передается из поколение в поколения. Пока не перешла к нам.



Не знаю каким образом и почему эта старушка просила ее оставить, но маме она нравилась и, поэтому, отец решил ее не трогать, а мы с Лео были не против. Под ней было наше убежище с небольшой стопкой книг и игрушечными солдатиками.


Пока мы оба не выросли.



На кухне сидит Лео и читает Курта Воннегута - его любимую книгу. Он поднимает свои голубые глаза на меня и широко улыбается.



- Привет, ты выглядишь пораженной, - замечает Лео. Я усмехаюсь, достаю кафеварку и ставлю на плиту.



- Конечно, я выгляжу удивленно, Лео. Ты можешь самостоятельно передвигаться по дому, ка вообще такое возможно, если только вчера тебя выворачивало наизнанку?



Лео нахмурился, но ничего не сказал. Он углубился в книгу, пока входная дверь не распахнулась и оттуда не вышел отец.



 С его шляпы слетали осенние листья клена. Он стряхнул уличную грязь с пиджака и снял ковбойские сапоги. В уголках глаз проступили еле заметные морщинки и глубокие волны на лбу, когда он улыбнулся и приподнял брови.



Такого увидеть он явно не ожидал.



- Доброе утрецо, Лео, - папа подошел к нему ближе и крепко прижал к груди. - Как ты после уколов, полегчало?



Лео радостно  кивает, но когда встречается со мной взглядом, тут же мрачнеет. Я наливаю крепкий кофе в два высоких стакана, но замираю на месте, лишь от осознания того, что именно сказал отец.



Кофе проливается и льется через край кружки, доходя до моих ступней. Я кричу и двое мужчин тут же поднимают на меня обеспокоенные взгляды. Хотя мой брат, в отличии от отца, не был так удивлен. Он был уверен, что такое произойдёт.



- Хло, с тобой все в порядке? - Папа подбегает ко мне и начинает вытирать лужу на столешнице.



Я неуверенно отхожу от него, сцепливаю руки в замок и смотрю на брата. Мне нужны объяснения.



- О каких уколах идет речь и почему я об этом ничего не знаю?



Лео спрыгивает с табуретки, закрывает книгу и прижимает ее к груди, смотря куда-то вдаль.



- Жизнь нужно прожить так, что бы было стыдно рассказать, но чертовски приятно вспомнить, - говорит звучно. Папа гордо улыбается ему, а я недоуменно поглядываю на обоих. Что это значит?