— Но по каким же критериям тогда идет отбор, если этих понятий нет? Или кто ведет этот отбор, если не вы?

Бледнолицый лишь тихо усмехнулся, и совсем по мальчишески пожал худыми плечами. Улыбка искривляла черты его лица, и делала его неестественным. Он немного помедлил, прежде чем продолжить повествование. Его голос был низким и тихим, еле отделимым от шелеста осенней листвы под их ногами.

— Люди думают, что отбор ведется моим братом. Они тысячелетиями пытаются понять, по каким именно критериям, он отделяет людей, которые попадут «в гости» к нему, от людей которые попадут ко мне. Для этого придумали разные заповеди, понятия морали и совести, хорошего и плохого, и много прочей чепухи, которая на самом деле существует только в их воображении. Они придумали Рай и Ад, и почему-то решили, что люди, которые попадают ко мне, должны всю оставшуюся вечность мучиться. Ты бы знал, как мы в свое время смеялись над этим! Да и само понятие «вечности» тоже весьма забавно.

Они предаются размышлениям о Боге, вместо того чтобы потратить свое время и энергию на самих себя, на совершенствования мира в котором они существуют. Они делают добро, не потому что хотят этого, а потому что рассчитывают на вознаграждение после смерти — о, как они глупы. Но их сознание просто не в состоянии все это понять. Люди, размышляющие о Боге похожи на пингвинов, которые размышляли бы о ядерной физике. Это просто вне рамок их понимания, вот и все.

— Ваш брат считает, что они намного умнее и свободнее нас.

— Ну да, знаю. Мы с ним по разному относимся к людям, к их виденью мира и поступкам, которые они совершают при жизни. Но все же, мы сходимся во мнении, что они часто сами себе мешают счастливо жить. Это их самое главное несчастье, и это и есть результат той самой «свободы мысли».

Люди живут в мире галлюцинаций. Придуманные ими вещи, мешают им трезво смотреть на мир и свою жизнь. Они сами для себя придумывают правила жизни, проблемы. А потом от этих проблем сами и страдают.

Они придумали деньги и страдают от их недостатка, вредят друг другу из-за них. Они придумали политику и войны, а так же инструменты для их ведения. Они придумали социальную иерархию, отделяя одних людей от других. Они придумали некие «социальные нормы» и «правила», и ограничили ими свободу своей мысли. Они придумали множество ярлыков, лишь для того, чтобы навешивать их друг на друга. Они больше не думают сами, за них думают стереотипы и комплексы. При чем, что особенно важно — комплексы целых поколений.

Они придумали огромное количество вещей, которые якобы нужны им для ощущения счастья, и огорчаются когда теряют все это. Теряют работу, теряют вещи, теряют деньги. На самом деле, человек никогда не теряет того, что для него реально важно, все самое главное всегда находиться внутри них самих.

Однако, они не замечают этого, они слишком заняты погоней за придуманными ими же самими фальшивыми ценностями, они постоянно заняты, у них нету времени для того чтобы остановиться и заглянуть внутрь себя. Они расстраиваются из-за проблем на работе, из-за погоды, и не замечают того что в это время происходит у них внутри. Или вокруг них. Они видят настолько многое, что не замечают малого.

Они ожидают часто именно плохого, ждут его, видят плохое вокруг себя во всем. Большинство склонны замечать плохое и игнорировать хорошее. Они так вызывают в самих себе жалость к собственной персоне — и тогда имеют законную возможность жалеть себя, холить и лелеять, говорить, что им повезло меньше чем кому то — и оправдывать этим свои неудачи. Они ждут плохого, а когда оно случается (а плохое рано или поздно имеет свойство случаться), это лишь убеждает их в их собственной правоте. И такой вот замкнутый круг получается в итоге.

Высокий парень на мгновение умолк, и остановился, прислушиваясь к чему то. Издалека доносилось ровное постукивание гребного винта — мимо проходил буксир. В городах жизнь не останавливается никогда. Однако, те люди которые находились на судне, не могли видеть идущих по набережной, ведь она в этот момент была покрыта густым осенним туманом.

— Кроме того, каждый человек больше всего заинтересован именно собой. Они все индивидуалисты, хотя искренне убеждены в обратном. Дай ему выбор — сделать счастливыми тысячу человек, или самого себя — и я заранее знаю, что он выберет. Но, конечно же, при условии, что об этом никто не узнает. И это не пустые слова — я проводил такие эксперименты. Они все индивидуалисты, да еще и побольше, чем я сам.

Даже добрые поступки и забота о ближнем, у них зачастую эгоистичны. Они делают добро не просто так, а потому что подсознательно, таким образом, убеждают себя в том, что они хорошие. Они боятся смерти близких, но только потому, что это вызовет в них самих негативные переживания. Они даже в такой ситуации бояться не того, что потеряют близкого человека, они бояться негативных эмоций, которые это событие вызовет в них самих. Правда…

Парень вроде как на секунду засомневался.

— Знаешь, у моего брата совсем другие мысли по этому поводу. Мне кажется, что он слегка идеализирует людей, их тип мышления и поступки. Хотя возможно он просто имеет дело не с тем контингентом, с каким его имею я.

Люди придумали для нас много разных имен, и они считают, что я есть Зло, и винят меня во всех своих несчастьях. Они таким образом просто пытаются, как обычно, снять ответственность с самих себя. Люди обожают перекладывать ответственность на других, лишь бы не чувствовать себя виноватыми. О, и они обожают обвинять друг друга, в чем либо, судить о других.

Однако они сами виноваты в своих бедах. Люди — единственные живые существа в мире, которые так не любят свою жизнь, так подвержены саморазрушению. Они придумали уйму способов убивать самих себя. Они придумали войны, и придумали причины для них. Они сами придумали алкоголь, и сами же миллионами умирают от его употребления. Алкоголь это вообще самое интересное изобретение человека, мощное оружие замедленного действия по истреблению всего человеческого рода.

Вокруг этого вещества построены целые культы. Они придумали напитки разного уровня изысканности, вкуса, и создали целую мировую культуру потребления алкоголя, в рамках которой есть «правила» употребления разных напитков. На самом деле они дружно, и с улыбками на лице убивают самих себя. Причем не только лишь тело, но и душу свою. И они рады этому! Они рады этому! И заметь — опять-таки они винят в этом меня.

— Вы сегодня провожали ту женщину, Анастасию…

— Да, это очередная жертва людей. Но не моя, как они склонны думать. Каждый человек, которые имел отношение к принятию ей алкоголя, сыграл в ее смерти гораздо большую роль, нежели я. А впрочем, какая разница, Анастасии больше нету. При чем воспоминания ее близких о ней, будут весьма искаженными, ее запомнят не такой, какой она была на самом деле — и все благодаря алкоголю. Он превратил ее из веселой, жизнерадостной девушки в то чем она стала перед своей смертью. Ее внутреннее существо боролось до последнего, и брат мой изначально хорошую и счастливую развязку ей пророчил. Верил в ее душевные силы, в то что ее любовь к сестре, отцу и дочери, пересилит любовь к затемнению рассудка. И, чего греха таить — еще совсем немного, и я бы проиграл в борьбе за нее. Но, как видишь, мой брат ее упустил.

В ней многое боролось со мной. Она была доброй, ценила настоящую дружбу, умела любить и дружить. Возможно, была не слишком разборчива в мужчинах, однако это уже дело десятое. Она была хорошим другом. И хорошим человеком. В шестнадцать лет она пережила изнасилование, однако справилась с собой, и это событие не смогло никак повлиять на ее человеческие качества. Ее это не сломало.

Однако, со временем, благодаря одной своей подруге, она постепенно стала употреблять алкоголя все больше и больше. Это было незаметно, по крайней мере, в начале. Они вместе бывали в шумных компаниях, общались, и, естественно, выпивали. Ее тогдашний молодой человек старался вывести ее из этого всего, однако она воспринимала это лишь как глупые ограничения. Считала что молода, времени много, и нужно развлечься.

При этом она всегда думала (а скорее оправдывала себя) что алкоголь она принимает «редко и понемногу», однако незаметно для нее самой планка поднималась все выше и выше. Дружба, которой она так дорожила, в итоге, косвенно, привела к ее смерти. Девушку, которая умела дружить, наверное, лучше, чем многие другие люди. Парадоксально, правда? Алкоголь постепенно разрушал клетки ее мозга, незаметно, но уверенно. С годами ее личность деформировалась, и закончила она в итоге именно так. Встречей со мной. И ее близкие запомнят ее такой, какой она стала. А не такой, какой была. Последнее впечатление важнее, книгу встречают по обложке, а запоминают, в итоге, по финалу.

Люди же, порою слишком сильно надеяться на всевышнюю справедливость, которой, увы, не существует. Посмотри на жизнь отдельно взятого человека — обошлась ли жизнь с ней справедливо? Ни разу. И таких историй масса. Однако люди слишком надеяться на какую-то мифическую «вселенскую справедливость», которая, якобы, однажды все расставит на свои места. Они наедятся на это, на то что жизнь сама все сделает, вместо того чтобы самим взять под полный контроль все что с ними происходит. Мы с братом дали им свободу, но они ею не воспользовались, не приняли и отклонили ее.

Им проще оправдывать все происходящее с ними «судьбой». Даже мы с братом не можем понять что такое «судьба», и зачем они ее придумали. Я думаю, что просто для самооправдания. Вот такая вот история, о потраченной жизни отличного человека, девушки, которая могла бы очень многого добиться, и во многом изменить этот мир. Но теперь Насти нет, и больше никогда не будет.

— Как? Она ведь в нашем обществе теперь.

— Да, но я говорю по факту про Настю. Про имя. Насти нет. У нас она просто продолжит существовать, в другой форме, но уже без этого имени. Имена придумали люди сами для себя, а здесь, в нашем мире, они не нужны и не имеют никакого значения.