Автор: Аna Svidz

Серия: Сердце

Книга: Сердце бьется для тебя (книга в серии #1)


Аннотация


Я не знала, что такое боль, пока не ощутила ее кожей. Я не знала, что способна одновременно любить и ненавидеть его. Но у меня была она. Только благодаря ей я держалась. Но сейчас все по-другому.



Она стала другой. Недоверчивой. Несговорчивой. Она презирает меня. В этом виноват не только я. Но и она. Я ненавижу ее. Она уничтожила НАС. Но никто не может уничтожить ее. Одна только правда поставит все на свои места. Но будет поздно.


Пролог.


Привет, Нэнс... Как дела? Столько времени прошло... И я не могу тебя забыть... Скажи, как мне сделать так, чтобы боль ушла, чтобы она оставила меня и не терзала мое сердце и душу. Сначала я был раздавлен тем, что не могу к тебе прикоснуться, потому что ты не позволяла, а теперь... Что ты сделала со мной. Это чертовски больно, это чертовски рвет на части. Когда эта боль уйдет. Ты с ней. Я один. Нет, вру. Со мной моя боль. Тебе не больно, а это главное. Столько лет уже прошло, а я все ищу тебя в толпе прохожих, везде слышу твой голос... Нэнс... Моя дорога всегда вела вела в твой дом. Так будет всегда. Я люблю тебя, детка. Люблю.


Глава 1.


Нэнси



Я завожу мотор своей старенькой, но любимой машины Chevrolet Camaro 67 года, которую купила сразу после отъезда из Калифорнии в Сиэттл, деньги я копила долго и мне очень повезло, что суммы хватило на машину.


  Мой отъезд, который произошел почти четыре года назад, и для меня был шоком, но лучшего решения для себя я не видела, я не смогла бы там жить зная, что он... Черт с ним. Сейчас не время думать об этом.


  Важно то, ради чего я возвращаюсь в свой ад. Гонка. Вот что сейчас для меня имеет значение. Но еще больше она значит для Лили.


  Как бы я не старалась ее уберечь, как бы не пыталась скрыть её от глаз, все равно этого не произойдет. Все равно о ней узнают. Городок у нас такой... гнилой.


  Ванесса, моя сестра, предупредила Криса, чтобы в больнице для Лили выделили палату и сиделку. Он работал в больнице нейрохирургом, причем работал с человеком, который был также причастен к моему побегу.


  Я посмотрела в зеркало заднего вида и улыбнулась. Я свято верила, что все будет хорошо. Через пару недель, точней через четыре, я смогу подтвердить свою заявку в Германии. Когда я подавала заявку на участие в гонке и заявку в Германию, Ванесса страшно нервничала и просила найти другое решение проблеме. Она всегда была против гонок, особенно если участвую там я. После гибели наших родителей и моего побега, ей пришлось самой разгребать все дерьмо, которое свалилось на ее плечи. Мне до сих пор стыдно за это. Но даже не смотря на это, она всегда меня поддерживала и не упрекала в том, что я совершила.


  Я помню, как пришла к ней с одной темой для разговора, а она сказала, что мамы и папы больше нет.


  Тогда я ничего не сказала. Я тупо уставилась на нее, а потом также тупо развернулась и ушла. Я пошла туда, где всегда могла найти поддержку, опору, понимание и любовь. Пока я шла, я позвонила своей лучшей подруге, Ребекке. Но та трубку не брала. Наверняка тусила где-то с каким-нибудь горяченьким пареньком.


  Дорога к дому занимала не так много много времени, поэтому через 15 минут я стояла возле его входной двери. Ключи у меня были, так как доверие стало прочным сегментом в нашем мире. Открыв дверь, я удивилась тому разгрому, который увидела. На полу валялись вещи, книги, статуэтки.


  Мое сердце билось быстрей по мере подъема по лестнице на второй этаж. В голове роились разные мысли, этот вечер не мог стать таким чудовищным. Но мои самые худшие опасения не дотянули до того, что я увидела.


  На меня смотрели ягодицы моего любимого человека, совершающие поступательные движения. Вокруг его талии были женские ноги... Я была поражена. Ничего не могла с собой поделать, как не обламать им кайф: я похлопала в ладоши.


  Он перестал шевелиться, девушка захихикала и парень встал.


  — Нэнси!


А когда я увидела КОГО он трахал, моя кровь заледенела...


Я снова посмотрела на него. Мои мысли были стерильны. Голова пустой. Глаза сухими. Мне было просто больно.


  — Проверься потом на гонорею. — Я опустила взгляд на его достоинство, на которое он даже презерватив не натянул. — А то от нее, — я кивнула головой в сторону девушки, — и не такое можно подцепить.


  С этими словами я покинула комнату и без оглядки ушла. Я надеялась, что он не пойдет за мной, он и не пошел.


  Картинка из прошлого прочно засела в моей голове, я прокручивала ее снова и снова, все надеялась, что это какая-то ошибка, но ошибки не было. Как бы я этого не хотела.


  Я подъехала к дому, в котором жила всю свою жизнь и который бросила, только потому, что с ним связаны все мои воспоминания.


  Заглушив мотор, я смотрела на дом и тут отворилась входная дверь. Увидев, кто вышел из дома, я обомлела. Из нашего дома вышла пара, которая могла позировать для модного глянца. Стройная брюнетка, рост ниже среднего, а рядом парень, который положил руку на ее поясницу, они улыбались чему-то.


  Но как только я вышла из машины, улыбки на их лицах погасли. Но только не на лице моей сестры. Я оперлась боком о машину и скрестила руки на груди. Пара на меня смотрела с широко раскрытыми глазами. Ну, ра з уж я вежливая девочка, я решила поздороваться:


  — Здравствуй, Лиам.


Глава 2.


Лиам.



Я почувствовал, как напряглась Лорен возле меня, когда увидела Нэнси. Как только ее увидела Ванесса, опрометью бросилась к сестре. Они хоть и родные, но такие разные… Ванесса высокая, худая, русая и с серо-голубыми глазами. А Нэнси… Нэнси прекрасна.


—      Я забыла, во сколько ты должна была приехать. Поэтому…


—      Ты знала? — Прервала Лорен.


—     А кто ты такая, чтобы она оповещала тебя о событиях своей жизни? — резко откликнулась Нэнси, бросая холодный взгляд на мою спутницу.


От злости лицо Лорен стало красным, но она, поджав губы, промолчала. Я прочистил горло:


—      Здравствуй, Нэнси.


Интересно, я смогу привыкнуть к ее арктическому взгляду когда-нибудь?


—      Как дела с гонореей? Долго лечил?


—      Ах ты…, — начала было Лорен, но я оборвал ее.


—      Я это заслужил. Все нормально.


—      Ага, — согласилась Нэнси. — Нормально. А теперь. Вы. Оба. Катитесь к чертовой матери отсюда.


—      Нэнси…, — упрекнула Ванесса.


—      Эта сучка, — Обернувшись к сестре, она казала на Лорен. — Разбудит Лили.


—      Сучка?


—      Лили? — В унисон с Лорен отозвался я. Ответом нам послужил наглядный пример того, кто такая Лили. Нэнси вытащила из багажника детскую коляску, каркас коляски, и сумку небольшого размера. От коляски, точней люльки, тянулся проводок, который был прикреплен к кислородному баллону, который также был изъят салона. В люльке, полусидя – полулежа, находилась девочка, которой на вид было несколько лет. Может три. Люльку прикрепили к каркасу коляски и Нэнси повезла ее на задний двор, не говоря никому ни слова. Боже, у Нэнси ребенок…. Я посмотрел на Ванессу:


—Это ее ребенок?


Видимо, Лорен не хотела меня подержать и просто ушла, не попрощавшись. Этот день не мог стать еще хуже.


—      Да.


—      Она замужем?


—      Нет.


—      Тогда…


—      Лиам, это не моя история. И не мне посвящать кого-либо в подробности, тем более тебя. Я помогла вам с Лорен, чем смогла. Теперь уходи. А если есть еще вопросы, но не ко мне, — она указала на задний двор рукой. — Иди туда.


—      Она не станет…


—      А в этом ты виноват сам. Всего хорошего, Лиам. Она развернулась и ушла вслед за сестрой. Ушла к той, которая владела моим сердцем несколько лет назад. Я ее упустил. Потерял. Растоптал. Гребаный идиот.


Мы встречались со средней школы. Она не была участницей группы поддержки. Она была другой. Она была участницей гонок, среди парней она была единственной девчонкой, которая ловила кайф от этого. Когда она гнала по трассе, на всю округу были слышны басы Dead by April, а не тот позорный реп, который любили прокачать ребята из школы. Если надевала юбку, то никогда не надевала каблуки. Только кеды. Всегда футболка и небрежный пучок на голове, но чаще она распускала свои шикарные волосы, аромат которых я помню до сих пор. Интересно, она пользуется тем же шампунем? Ее зеленые глаза всегда искрились весельем, а когда мы были вместе, я знал, что все искры, которые я вижу в ее глазах, были из-за меня. Я знал, что делаю ее счастливой, ровно как и она меня. Она была самой низкой девчонкой из всех, кого я знал. При моем росте мне было до боли приятно сжимать ее в своих руках и целовать макушку, когда она прижималась к моей груди. И не только к груди… Мой пах ей тоже был благодарен. На губах до сих пор играет вкус ее кожи и сладких нежных губ, которые так нежно звали меня по имени.