— Нет-нет, все отлично. — Аня была поражена размерами кровати, занимавшей едва ли не полкомнаты. — А где будете спать вы?

— Напротив, — последовал быстрый ответ. Аня смутилась. Мигом уловив ее состояние, Колдер насмешливо продолжил: — Что, в умной головке уже побежали испуганные мысли? Боитесь, что я под покровом ночи прокрадусь к вам? Успокойтесь, Аня, я не принуждаю женщин. Рано или поздно они сами приходят ко мне.

— Звучит довольно самоуверенно.

— Это правда, моя дорогая. Соблазнить женщину весьма просто. Как знать, может и вы не избежите моих чар. — Колдер прищурился. Он явно наслаждался смущением собеседницы.

Аня тряхнула головой.

— Мы не окажемся с вами в одной постели, мистер Колдер.

— Не зарекайтесь — время интересная вещь, оно меняет все. — Шеф улыбнулся, протянул руку и быстро коснулся ладонью ее щеки, прочертил пальцем невидимую, но остро ощущаемую дорожку на шее.

Аня оцепенела. Лоуренс наклонился и прошептал ей в ухо:

— Однажды я уже поцеловал вас и сделаю это снова. — Лоуренс обхватил рукой ее талию, привлек к себе и коснулся губ.

«О Боже, — успела только подумать Аня. — Этого допустить нельзя». И в ту же минуту ее руки против воли обвились вокруг его шеи. Лоуренс вздрогнул и плотнее прижал ее к себе. Никогда ему еще так не хотелось женщину. Он и не ожидал, что один поцелуй может привести его в такое возбуждение. Он разжал объятия, снял ее руки со своей шеи и поцеловал ладонь.

Аня стояла, прижав одну руку к груди и глядя на Лоуренса. Он отступил от нее, повернулся, и, прежде чем выйти, добавил:

— Как только будете готовы, спускайтесь в столовую. Обед уже ждет. — Колдер втайне злился на свою несдержанность и одновременно радовался тому, что она так нежно ответила на его поцелуй.

Когда дверь за Колдером закрылась, Аня судорожно вздохнула и перевела дух. Одно ей было теперь понятно: все, что происходило между ними в Новосибирске, ей не почудилось, и не приснилось, и здесь, в Праге, начинается снова. Колдер не отказался от желания закрутить роман со своей новой секретаршей. Анна оглядела комнату. Окна выходили на озеро, чуть поодаль начиналась роща. Пейзаж был сказочным. Она невольно зажмурилась, а потом вновь открыла глаза, не в силах поверить в реальность происходящего.

Рядом со спальней находилась огромная ванная комната. Такие она раньше видела только в журналах. Сама ванна скорее напоминала бассейн. Пожалев, что времени слишком мало для купания, Аня решила ограничиться душем, а джакузи оставить на вечер в качестве десерта. Надев легкий шелковый брючный костюм и тщательно уложив волосы, Аня с удовлетворением оглядела себя в большом зеркале: очень строго, абсолютно ничего лишнего и вместе с тем — весьма мило. Когда она спустилась вниз, Колдер был уже в столовой. Заметив ее, он улыбнулся вежливой, чуть холодноватой улыбкой:

— Замечательно выглядите, Аня. Прошу к столу. — Однако теплота его голоса совсем не соответствовала улыбке.

Аня прошла к своему месту. В этом огромном зале, называемом столовой, можно было, наверное, одновременно накормить человек сто. Сейчас на длинном столе было всего два прибора. В общем, на непривычного человека, каким и являлась Аня, все это великолепие — китайский тончайший фарфор, столовое серебро, кольца для салфеток из перламутра — производило впечатление, подавляющее здоровый аппетит. Заметив настороженность девушки, Колдер спросил:

— Что-то не так?

— Да нет, в общем-то… Вы всегда так пышно обедаете?

— Признаться честно, нет. Но ведь сегодня вы у меня в гостях. Вам здесь не нравится?

— Больше походит на музей, — призналась Аня.

— Да, я тоже так думаю, поэтому предпочитаю обедать на кухне, там гораздо уютнее.

— Для чего тогда нужен такой большой дом? Здесь, наверное, пятнадцать комнат, не меньше?

— Двадцать одна, моя дорогая, двадцать одна, в том числе две гостиных, столовая и библиотека. Имидж, что поделаешь, встречи, приемы… — вздохнул Лоуренс. — Ладно, давайте есть, Моника очень старалась, готовя этот обед.

Еда была действительно отменной. По своему выбору или по просьбе Колдера, но неведомая Моника приготовила настоящий чешский обед. Аня поймала себя на мысли, что неприлично много ест, но отказаться от всей этой вкуснятины не могла.

— Вижу, вы по достоинству оценили труды Моники, — усмехнулся Лоуренс, кивая на ее пустую тарелку. — Можете мне поверить, в лучшем ресторане вы вряд ли такое попробуете. Кулинарные способности моей экономки известны всей округе. А теперь, если вы не возражаете, перейдем в кабинет. Я попросил Монику принести кофе туда.

Аня последовала за шефом, едва передвигая ноги от усталости. А ему явно не терпелось приступить к работе. Она вполуха слушала, как Колдер что-то говорит ей о нынешних финансовых перспективах фирмы, взволнованная его близостью. Но в кабинете, усевшись за компьютер, она успокоилась. Здесь царила спокойная деловая атмосфера, и Колдер, как по волшебству, превратился в ее начальство и только. И все-таки каждый раз, когда он подходил к ней и заглядывал через плечо, она замирала с колотящимся сердцем.

— Ну, вот, я ввел вас в курс дел пражского офиса «Колдер Энтерпрайзиз», — прервал ее мысли шеф.

— Что? — неожиданно переспросила девушка.

— О, да вы совсем меня не слушали!

Анна покраснела и, придав голосу уверенности, запротестовала:

— Нет, что вы, мистер Колдер, я внимательно слушала вас.

— Маленькая лгунья. — Шеф неожиданно ласково взглянул на нее. — Вы же с ног валитесь от усталости.

— Нет-нет.

Но тут, в противовес собственным словам, Аня красноречиво зевнула. Колдер искренне позабавился:

— Идите спать, бунтарка, а то как бы не заснуть прямо здесь.

Аня набрала воды в ванну и опустилась в ароматную пену. Поведение Колдера ее настораживало. Служебные романы между начальством и подчиненными никогда никого к добру не приводили, поскольку на самом деле возможны лишь два варианта — либо вы работаете вместе, либо спите, а совмещение того и другого всегда настолько запутывает отношения, что они постепенно превращаются в ад. Она неоднократно наблюдала подобные истории и не собиралась наступать на эти грабли. Однако теперь как никогда была близка к тому, чтобы нарушить свое табу. Глупо было прятать голову в песок и отрицать, что еще в Новосибирске она влюбилась в своего шефа. А он? Судя по его поведению, ему далеко не все равно, с кем она и где. С другой стороны, в жизни мистера Колдера столько женщин, что «вакансий» не предвидится. И вообще, лучше спуститься на землю, ведь все, что ему от нее нужно, — это, а быть очередной его игрушкой ей не хотелось. Он сам сказал ей тогда, на набережной, что нельзя размениваться на мелочи. И она не станет. Потому что это унизительно. С этой мыслью Аня вышла из ванной и направилась к кровати. В дверь постучали. Быстро сменив полотенце на длинный халат, Аня сказала:

— Войдите.

Лоуренс осторожно приоткрыл дверь и, не глядя ей в глаза, протянул электронный будильник.

— Поставлен на шесть тридцать. В половине восьмого жду вас внизу, — официально сообщил он и вышел.

— Потрясающее гостеприимство по отношению к человеку, проведшему в дороге больше семи часов.


Едва голова коснулась подушки, Аня погрузилась в глубокий сон. И даже ночная гроза не потревожила ее. Колдер стоял у изголовья кровати девушки и внимательно смотрел на ее разметавшиеся по подушке пушистые локоны, на совершенное тело, очертания которого вырисовывались под шелковой простыней. Лоуренс зашел в ее спальню закрыть створки балкона, чтобы внезапно поднявшийся перед грозой ветер не разбил стекла. Но прошло уже десять минут, а он все стоял, как завороженный, и любовался своей спящей секретаршей.

Боже милостивый, до чего она совершенна!

Во сне Аня казалась еще более хрупкой и беззащитной. Не до конца сознавая, что делает, Лоуренс приблизился к постели девушки и наклонился над ней, ощущая ее ровное дыхание. Мужчина на секунду зажмурился, подавляя в себе мощный прилив желания, грозящий захлестнуть все его существо. Его губы осторожно заскользили по ее губам. Застонав, Аня приоткрыла рот. Его бархатистый язык нежно проник внутрь.

Аня спала и видела чудесный сон. Душа ее погрузилась в теплый океан, чувственные волны которого мягко накатывали на нее одна за другой. Казалось, она вот-вот взорвется от наслаждения. Неожиданно чудесный сон закончился, тот, кто целовал ее мгновение назад, исчез. Аня тяжело вздохнула и, поежившись, повыше натянула простыню.

Лоуренсу потребовались неимоверные усилия, чтобы оторваться от этих пахнущих земляникой губ. Он резко отпрянул от девушки и стремительно покинул ее спальню.

8

Аня проснулась задолго до того, как прозвонил будильник. Причин тому было несколько: разница во времени, непривычно большая, хотя и очень удобная кровать и, главное, Лоуренс Колдер. Стараясь не заводиться с самого утра, Аня принялась приводить себя в порядок, выполняя давно ставший привычным утренний ритуал: глаза, губы, прическа, костюм, туфли, немного духов. Осмотрев себя в зеркале, она вздохнула и осторожно вышла в коридор. В доме царила сонная тишина, рассветный сумрак проникал через высокие окна, ложась смутными полосами на паркетный пол. «Слава Богу, можно в одиночестве выпить кофе», — подумала Аня и начала спускаться по лестнице. Не было еще и половины седьмого. Каково же было ее удивление, когда в кухне она обнаружила шефа, неподвижно стоящего у окна к ней спиной, похожего на большую черную птицу в своем деловом костюме. Ярко белел край крахмального воротничка. Почувствовав ее взгляд, он повернул голову. Удивленно приподняв бровь, посмотрел на часы. У Ани дрогнуло сердце. Эта его манера поднимать бровь сводила ее с ума. Сейчас, пока он еще не открыл рот и не наговорил ей резкостей, она испытывала к нему нежность. Пожалев, что очарование непременно нарушится, она первой сказала: