Мэгги пренебрегла мудреными инструкциям Брайана Моррисона, достала телефон и, отойдя в сторону, чтобы никто не мог ее подслушать, набрала номер особняка Колдера.

Трубку взяла экономка. Мэгги попросила пригласить к телефону миссис Колдер. Женщина что-то переключила, и Мэгги услышала ровный голос Синди.

— Миссис Колдер, — елейным голосом начала она, — вам интересно, где сейчас находится мистер Колдер?

На том конце линии повисла короткая пауза.

— Кто это? — спросила Синди спокойно, мгновенно взяв себя в руки.

Но Мэгги сделала вид, что не расслышала вопроса, и продолжила:

— Мистер Колдер С СУПРУГОЙ снял номер в отеле. Это в часе езды в северном направлении от Праги.

— Что вы мелете?! Лоуренс сейчас в Вене! — возмутилась Синди.

— Ага, а секретарша в офисе, — язвительно закончила за нее Мэгги.

— Вы уверены в том, что говорите?

— На все сто! Лоуренс Колдер в номере двести одиннадцать с супругой. Странно, не правда ли? Вы там, а он здесь… — довольная собой, Мэгги закончила разговор.

Синди с минуту неподвижно стояла, сжимая гудящую трубку. То, что сказала эта нахалка, наглая ложь. Оставалось одно: самой все проверить. Синди вышла на улицу и поежилась от пронизывающего колючего ветра. По небу плыли тяжелые черные тучи.


Синди Колдер гнала машину по мокрому шоссе. После анонимного звонка она, не мешкая, устремилась в гараж, чтобы ехать в этот проклятый отель. Она не поверила ни единому слову незнакомой стервы, но решила убедиться во лжи собственными глазами. Или все-таки женщина права и Лоуренс сейчас с секретаршей? Это было бы большой наглостью с его стороны. Неужели Лоуренс думает, что она предоставит ему возможность безнаказанно кувыркаться с этой смазливой русской? Пора положить конец шашням с Анной Ларионовой. Эта русская разрушила все ее планы. А времени оставалось мало. Синди ежедневно ощущала, как оно неумолимо истекает. До отеля оставалось не более пяти миль. Дождь уже шел сплошной стеной, беспощадно хлеща по ветровому стеклу, но Синди не сбавляла скорость.


Непогода усиливалась. Холодный осенний ветер, завывая, бросал в стекло тяжелые капли дождя. Аня стояла у окна и с тревогой смотрела на это буйство природы. Лоуренс положил телефонную трубку, так и не дозвонившись до Синди, пересек комнату и подошел к девушке.

— Хорошо, что мы успели приехать до этого ненастья, — прошептал он, обнимая ее:

— У меня какое-то плохое предчувствие. — Аня развернулась и, очутившись в надежных объятиях Лоуренса, прижалась к его груди.

Запах ее тела опьянял. Лоуренс распахнул ворот блузки Ани так, чтобы можно было просунуть ладонь. Сладостно зажмурившись, он ощутил ее кожу — теплую, гладкую.

Нежное полушарие груди наполнило его руку. Беспокойные пальцы пришли в движение, бережно лаская мягкую плоть.

— Аня… — губы Лоуренса скользнули по ее шее. — Как ты чудесно пахнешь.

Его ладонь переместилась, чтобы подарить такую же бережную ласку и другому полушарию.

Большой палец совершал осторожные движения вокруг твердеющего соска, губы шептали ласковые слова. И едва ее сосок затвердел, как жемчужина, он легонько стиснул его пальцами.

Аня тихо застонала. Колдер обхватил ее лицо ладонями и припал к губам. Его рот никогда еще не был так жаден. Ее ошеломил этот поцелуй без прелюдии — необузданный и дикий с самого начала. Ее губы без колебаний подчинились властному напору ненасытного языка, который тут же беспрепятственно проник в сладкую глубину ее рта.

Они упали на кровать — их губы не расставались ни на секунду. В объятиях Лоуренса была такая безумная страсть, такая жажда обладания, что мир словно взорвался, погребая ее под своими радужными осколками.

Лоуренс перевернулся на спину, усадив девушку сверху. Ее колено уперлось ему между ног и тут же оказалось в плену сильных, мускулистых бедер.

Он склонился, чтобы поцеловать ее — долго и ненасытно. Губы девушки с готовностью ответили ему. Протиснув ладонь между их слитых воедино тел, Лоуренс расстегнул ее блузку и распахнул. Ему пришлось прервать поцелуй, чтобы оглядеть ее целиком.

— Ты прекрасна, — прошептал он, осторожно приподнимая ее грудь. Его большой палец вновь начал описывать медленные круги вокруг розового бутона, мужчина чуть приподнялся и склонил голову, чтобы припасть ртом к ее груди, потом скользнуть вниз по ложбинке вдоль живота. Губы были горячими, язык неистовым; вместе они оставляли на животе Ани влажный след, заставляя ее мучиться в сладостной агонии. Стянув с нее узкую юбку, Лоуренс запечатлел на пупке пламенный поцелуй и продолжил движение вниз, пока его плечи не оказались между бедрами Ани.

Волны возбуждения одна за другой накатывали на нее, пока губы Лоуренса продолжали любовную пытку. Ее голые ноги конвульсивно стиснули лежащее между ними тело мужчины, бедра призывно поднялись. Неожиданно наслаждение пронзило ее с такой силой, что она застонала.

— О Боже… — пробормотала она, сотрясаясь всем телом.

Лоуренс склонился над ней, продолжая осыпать ее шею, плечи, грудь поцелуями. Его дыхание было быстрым и хриплым, ее — легким и почти неслышным. Аня потянулась и провела кончиками пальцев вдоль его спины, ощущая каждую впадинку, каждую выпуклость, каждый изгиб его сильного мускулистого тела. Ее ухо уловило потаенный стон, перешедший в низкий хрип и достигший силы, когда он овладел ею одним быстрым движением. Их дыхание смешалось, тела двигались в едином ритме. Время остановилось, и страсть несла их с неудержимой силой. Наконец бурный взрыв чувственности полностью опустошил обоих…

17

На обочине мокрого шоссе разрывали темноту светом мигалок две полицейские машины и «скорая помощь». Рядом с искореженным автомобилем суетились врачи, укладывая на носилки тело женщины. Пока полицейские делали свое дело, машина «скорой помощи» с оглушительным воем сирены покинула место трагедии…

Лоуренс проснулся на рассвете. Улыбка умиления тронула его губы, когда он взглянул на мирно спящую Аню. Осторожно убрав локон с ее щеки, мужчина поднялся с широкой кровати и отправился в душ.

Спустя четверть часа он появился на пороге комнаты с влажными волосами. До начала утренних новостей оставалась пара минут. Поудобнее устроив подушку у себя за спиной, Лоуренс щелкнул пультом и включил телевизор.

Последующие несколько минут перевернули всю его дальнейшую жизнь.

На экране мелькали кадры ночной аварии, произошедшей в двух милях от мотеля, в котором они остановились. Сердце Колдера сжалось от дурного предчувствия. Когда камера взяла крупный план, Лоуренс побледнел, узнав в искореженном бьюике машину жены.

— Не может быть… — шептал Лоуренс, набирая номер полицейского участка. — Сэр, мне необходимо получить более точную информацию об аварии на шоссе, произошедшей сегодня ночью. Мое имя — Лоуренс Колдер.

— Приезжайте в участок, мистер Колдер, машину отбуксировали на стоянку. В ней были кое-какие вещи вашей жены.

Аня проснулась от голоса Лоуренса. Пока она пыталась понять суть происходящего, Колдер поднялся с постели и начал быстро одеваться. Девушка резко села на кровати, удивленно глядя на него.

— Лоуренс? — В ее глазах стоял немой вопрос.

— Одевайся, — бросил он, покидая комнату. — Сейчас подъедет такси.

Чувствуя, что произошло что-то страшное, Аня стала стремительно натягивать на себя одежду.

Колдер отчужденно открыл перед ней заднюю дверцу такси, а сам сел рядом с водителем. Уже в машине девушка осмелилась спросить, куда они едут.

— В центральный госпиталь округа, — последовал ответ. — Синди лежит в реанимации.

Слова Колдера прозвучали для Ани как гром среди ясного неба. Всю дорогу до госпиталя она сидела как мышка, размышляя о невероятности произошедшего. Затем, едва поспевая за его широкими шагами, последовала за Лоуренсом по коридорам больницы. Мужчина непроизвольно сжимал ее холодную ладонь в своей горячей руке. Лишь возле дверей отделения интенсивной терапии он остановился и отпустил ее. Повернувшись к Ане, Лоуренс еле слышно проговорил:

— Дальше я пойду один. Возвращайся вниз, посиди в буфете.

Аня искала слова утешения и не находила их. Она была человеком деятельным, и ощущение беспомощности пугало, наполняло отчаянием.

В уголках его глаз предательски блеснули слезы. Лоуренс не дал им упасть, прижав кулаки к глазницам, и поспешно скрылся за дверью реанимации.

Лоуренса встретил лечащий врач, который только что закончил осмотр пациентки.

— Мне очень жаль, мистер Колдер, — сказал он. — Вашей жене было сделано три операции. Мы боремся за ее жизнь, а вот жизнь ребенка, к сожалению, спасти не удалось.

Колдер удивленно вскинул брови.

— С ней в машине сидел ребенок?

Врач помедлил, видя изумление Лоуренса.

— Миссис Колдер была на третьем месяце беременности.

— Простите, док, я сейчас плохо соображаю, — постарался выйти из неловкого положения Лоуренс. — Могу я взглянуть на жену?

— Она очень плоха, — предупредил врач, подводя мужчину к стеклу, отделявшему палату интенсивной терапии. — Честно говоря, не сочтите это цинизмом, мистер Колдер, но с ее заболеванием это наилучший выход.

— Вы имеете в виду аварию? — не понял Лоуренс.

— Я имею в виду ее онкологическое заболевание.

«Похоже, миссис Колдер не посвящала мужа в свои тайны», — подумал врач и молча протянул Лоуренсу историю болезни, ткнув пальцем в нужную строчку. Пробежав ее глазами, Лоуренс все понял. Он покинул палату и медленно побрел по коридору.

Аня поднялась с подоконника. Предупреждая ее вопрос, мужчина молча покачал головой.

Спустившись в буфет, они заказали по чашке кофе. Лоуренс по-прежнему хранил молчание, глядя куда-то вдаль, мимо Ани.