Она не могла оттолкнуть его. А Тед не мог просто заткнуться. Он говорил и говорил, нес всякую чушь. Читал стихи Эдварда Лира, высказывался об Эбботе и нравах жителей Цинциннати — все для того, чтобы заставить ее улыбнуться. И все время пятился спиной, в любую минуту он мог споткнуться и грохнуться на мостовую.

А Дэнни не могла подавить в себе бешенство. Ей хотелось крикнуть ему: "Оставь меня в покое!" — и оттолкнуть Теда. Хоть бы он провалился в люк! Пусть посылает открытки в День Святого Валентина Кейси Карлсон!

Настроение Дэнни было вконец испорчено.

На них оборачивались прохожие, хихикали. Водитель такси издевательски просигналил.

— Успокойся, Дэнни! — уже умолял Тед. — Не отравляй такой чудесный вечер. Все, что я прошу, — поговори со мной. Скажи хотя бы слово, лучше — два. Леди не хочет со мной говорить! — крикнул на всю улицу Тед Слоун.

— Поговори с ним, детка! — откликнулся один прохожий.

— Да, доставь мальчику удовольствие, — загоготала какая-то женщина.

Тед плюхнулся на колени и снял воображаемую шляпу.

Но Дэнни еще больше рассердила эта клоунада. Куда делся мистер Теодор Серьезный? Какой там Корпус мира! Будущий Липпман! Под гогот прохожих он стоял на коленях посередине Бродвея.

Дэнни резко повернулась и быстро пошла поперек движения, направляясь к входу в подземку на углу Сто восемнадцатой улицы.

Тед вскочил на ноги и побежал за ней, игнорируя нервные гудки водителей, резко тормозящие автомобили.

Дэнни услышала за спиной отчаянный скрип тормозов: машина смогла затормозить всего в нескольких сантиметрах от Теда.

— Бога ради! Что ты делаешь?! — крикнула она, обернувшись.

— Значит, ты умеешь говорить?

— Сумасшедший! — у нее сердце остановилось при мысли, что с ним могло случиться.

Он готов был погибнуть. Ради нее! Идиотизм, конечно. Мальчишество! Никогда раньше ни один мужчина не рисковал жизнью из-за нее.

— Задница! — Дэнни ударила его в грудь кулачком и, схватив за руку, потащила к тротуару. — Приди в себя! Я не хочу быть ответственной за твою смерть в расцвете лет.

Они достигли пешеходной дорожки уже как двое влюбленных — рука в руке.

— Что с тобой случилось, Тед Слоун? Ты явно не в себе!

— Внезапный импульс. Такое со мной бывает.

Теперь он снова был похож на Теодора Серьезного, по крайней мере, внешне.

— Я знаю, что вел себя глупо, но я не хочу потерять тебя.

— Пожалуйста, больше так не делай. Даже под влиянием импульсов, — попросила Дэнни, нежно сжимая его ладонь.

Но именно импульс привел Дэнни в его комнату два часа спустя. Импульс и три рюмки коньяка "Хэннесси" в баре на Бродвее.

Они занимались любовью или сексом, она не могла точно определить.

Проснулась Дэнни с пересохшим горлом, страшной головной болью и чувством тревоги. Тед еще спал, положив руку ей на грудь. Она весила целую тонну.

— Пусти, Тед! — Дэнни освободилась от груза, приподнялась и зажгла лампу. — Пора вставать!

— Да… Что?..

Он сел в кровати и протер глаза.

— Я должна знать… Я не стану сердиться, хоть мне и больно об этом думать. Скажи, ты спал с Кейси?

Тед снова откинулся на подушку и хмуро посмотрел на Дэнни.

— Кто такая Кейси? Не думаю, что я знаю какую-нибудь Кейси… А теперь, раз ты меня разбудила, давай займемся любовью!

4

И понеслось.

Кейси Карлсон оказалась права. Такое случилось и с Дэнни, — она потеряла голову от любви.

После этой первой ночи любви Дэнни и Тед не могли насытиться друг другом. Дни оказались слишком коротки, что уж говорить о ночах, проводимых в спальне Теда Слоуна.

Каждое утро Дэнни встречала совершенно измученная — с запавшими глазами, пересохшими губами… Ноги сводила судорога, как после забега на длинную дистанцию.

И никогда она не была так счастлива.

Она могла бы сменить одежду, привести себя в порядок, принять смиренный облик, соврать родителям по телефону, что занимается днями и ночами. В этом отношении ее алиби было непоколебимо. Но если бы родители увидели ее сейчас, они бы не узнали свою дочь.

"Это не просто секс", — уверяла она Кейси.

Она не могла остановиться, когда превозносила его достоинства. Мягкий, интеллигентный, скромный, умный, разносторонне развитый, совсем не ханжа… Короче, в нем было все то, что она мечтала видеть в любимом мужчине, в муже. Пол Ньюмен и Стив Макквин в одном лице.

Но самое главное: он сам сходил по ней с ума.

— Никто никогда не будет тебя любить так сильно, как я, — шепнул ей на ухо Тед — признание, связанное уже не только со скачками в постели.

Каждую минуту Дэнни хотелось прижаться к нему, приласкать и получить ответную ласку. Она и сама была уверена, что никогда никого так не полюбит. Каждое место, где они побывали вместе, каждый миг, проведенный с ним, стали для нее священными. Она носила палочки для еды, которые забрала в "Шешуан-палас", в своей сумке как талисман счастья.

— Посмотри, кто из нас двоих больший романтик, — посмеивалась Кейси. — Запомни, это я вас познакомила.

Единственное облачко на горизонте виднелось со стороны Хапперстауна. Родители Дэнни не переживут, если узнают, что она живет с мужчиной. Даже то, что Дэнни уже двадцать один год, их не успокоит. Несмотря на все заверения дочери, Флетчеры подозревали, конечно, что она связалась с "каким-нибудь бородатым хиппи" и занялась "озорством".

— Ты не приезжаешь домой на уик-энды, — обижалась мать.

— Просто я была занята, в этом причина.

Но Мэри сама была когда-то молодой и горячей.

— Это мужчина, не так ли?

"Что-то в этом роде", — опасалась признаться вслух Дэнни.

— Почему бы тебе не пригласить молодого человека к нам, чтобы я и папа могли познакомиться с ним. Мы его не съедим, обещаю тебе.

Дэнни сомневалась в целесообразности такого посещения. Оно бы поставило всех в щекотливое положение.

Во-первых, из-за внешнего вида Теда. Зная презрительно-опасливое отношение отца ко "всем этим бородачам в драных джинсах", она понимала, что Ральф Флетчер не воспримет Теда.

Но была еще одна важная проблема. Даже если Дэнни заставит Теда сбрить бороду и одеть костюм с галстуком, как только он вступит в разговор с родителями, то сразу выяснится расхождение во взглядах. Нет, Тед не выдержит критической оценки ее семьи. В глазах родителей, у них нет никакого совместного будущего.

Такова реальность. И потом скоро Тед уедет в Эквадор на два года. А это, как подозревала Дэнни, не лучше, чем Вьетнам.

"Что же будет с нами?" — спрашивала она себя со щемящим сердцем.

Она готова была ждать, чтобы осуществилось ее самое заветное желание — замужество. Тогда она станет миссис Теодор Слоун. Это была цель, не сравнимая со всеми девическими триумфами.

Потом она займется своей карьерой. Но сначала — личная жизнь. Что может быть важнее собственного счастья?

Да, Дэнни считала себя феминисткой, современной молодой женщиной, и не раз декларировала в кругу сверстниц презрительное отношение к традиционной роли женщины в обществе. Но все это было до встречи с Тедом Слоуном, встречи, перевернувшей ее жизнь.

Между тем брак подразумевает наличие двух согласных сторон, а Тед никогда не поднимал этот вопрос, разве что в самом отвлеченном плане.

— Как я могу просить тебя изменить все твои планы, отказаться от всего, что ты любишь, — от театра, фильмов, концертов, друзей? — сказал ей как-то Тед. — И во имя чего? Чтобы отправиться со мной в Эквадор? Ты — городская девочка, Дэнни. И потом, что ты там будешь делать? Работать в поле? Нет и нет. Зачем такие жертвы? Вот, может быть, когда я вернусь…

— Да?..

— Ну, тогда мы подумаем…

Дэнни пыталась понять его мотивы, но слово "женитьба" так и не было произнесено. Даже если бы он ее спросил, как она относится к браку, идея прочных связей в их кругу считалась смешной и абсурдной. И связывать себя столь долгими обязательствами было просто глупо. Тед не раз насмехался над традиционными ритуалами и формальностями. Помолвка была бы для него чем-то иррациональным.

Кольца и обещания не делают разлуку менее реальной. Два года казались обоим целой вечностью. Они не могли расстаться друг с другом даже на два дня.

— Ты же можешь изменить свои планы, — предложила Дэнни.

— Значит, мне не ехать?! — переспросил он с недоверием. — Но, дорогая, я не могу отказаться от своих обязательств!

И все же она чувствовала: он и сам уже не хочет никуда уезжать. При всей своей цельности и целеустремленности, он стал сомневаться. Но срабатывала привычка вести счет личных выигрышей.

Дэнни дулась и была раздражена.

Тед в силу возраста все-таки был идеалистом. Будь он взрослее, будь он больше похож на ее отца, трудно было бы найти лучшего "домашнего мужа", ценящего семейный уют и обожающего свою женушку. Неужели так несправедлива к ней судьба?

— Типичная мужская психология, — анализировала ситуацию Кейси Карлсон. — Не имеет значения, как их тянет к тебе, на первом месте всегда карьера.

Дэнни вынуждена была согласиться. Что же она будет делать, если Тед уедет?


Четыре, пусть и приятных, года учебы в колледже мало что изменили в ее жизненных приоритетах. В конце концов, какая разница, сделает она карьеру в театре или нет? Теперь будущее стало для нее немыслимым без Теда Слоуна. При условии, конечно, что и он этого хочет.

Теоретически каждая любящая женщина готова отправиться за любимым на край света. Но Дэнни более привлекательной представлялась перспектива жизни с Тедом на Манхэттене.