Ехать пришлось всего двадцать минут, но все это время Хедда пыталась сделать вид, что ее это совсем не интересует. Она сидела, тихая и серьезная, на заднем сиденье, рядом с братом, сложив руки на груди и глядя в пол.

— Ты взяла с собой фотографии платьев, которые тебе больше всего понравились? — спросила Дженифер.

Хедда покачала головой.

— А ты решила, какое платье ты хотела бы надеть?

Но Хедда снова покачала головой.

— Ты будешь говорить или только качать головой?

Хедда подняла глаза и пожала плечами.

Когда они вышли на аллею, Хедда молча поплелась сзади. Дженифер прошептала Розе:

— Это уже переходит всякие границы. Какой у нее все‑таки скверный характер.

— Обычно она его очень умело скрывает.

— Слишком умело, как я неожиданно поняла, — ответила Дженифер.

Хедда продолжала ломаться даже тогда, когда Дженифер и Роза приносили ей платья для примерки. Она надевала их, а потом заявляла, что они ей не подходят. Дженифер решила, что это, наверное, из‑за гордости — она не желает принимать ни от кого подарки. Или просто боится, что мать в конце концов не позволит ей пойти на бал. И им стало казаться, что Хедда так и не найдет подходящего платья.

И тут произошло чудо, как это всегда и бывает, — девочка забыла обо всем, примерив розовое платье‑футляр, украшенное вверху перьями. Стоило только Хедде надеть его и расправить перья на плечах, как ее лицо засияло.

— О боже, — сказала Роза.

Платье плотно облегало фигуру и имело низкий вырез углом. Сзади он был еще ниже и тоже обшит мягкими розовыми перьями.

— Это платье напоминает мне о моем боа, — заметила Роза.

Из низкого выреза на спине выглядывала татуировка, и Хедда улыбнулась, увидев ее в зеркале. Слева на юбке был разрез, открывавший стройную ногу до самого бедра. Надев босоножки на высоком каблуке, она станет королевой бала.

Цвет платья очень подходил к смуглой коже Хедды и ее черным как смоль волосам. Ее красные вихры даже дополняли платье. А полоски перьев по вырезу были совершенно уникальны — с ними не надо было надевать никаких украшений. Но Дженифер уже подумывала о небольшом ожерелье и, быть может, тонком сверкающем браслете.

То, что они нашли подходящее платье, и обрадовало Хедду, и опечалило. В ее глазах появились слезы, и Роза подскочила к ней с бумажной салфеткой.

— Не смей, — скомандовала она. — Ты можешь оставить на платье пятно!

— Я не могу принять такой подарок, — сказала Хедда. — Не могу.

— Не глупи! — заявила Роза. — Неужели ты не заметила, что нам поиски платья доставили гораздо большее удовольствие, чем тебе?

— Да‑да, Хедда! — подтвердила Дженифер.

— Моя мама, наверное, не разрешит мне надеть это платье, — сказала Хедда, громко шмыгнув носом. — Ее все это очень сильно раздражает. Она думает, что я эгоистка, раз хочу пойти на бал. Я даже не решилась сказать ей, что мы отправились по магазинам. Я сказала, что мы идем смотреть кино в твоем… то есть в Луизином доме.

Джоуи в это время строил рожи в большом, до пола, зеркале.

— А вдруг кто‑нибудь проболтается? — спросила Дженифер, глядя на Джоуи.

— Может быть. А может, и нет. Он не из болтливых.

— Гм, мне кажется, нам лучше пойти поесть мороженого, пока вы будете заканчивать свои дела, — сказала Роза. — Встретимся у Холодного камня. Не торопитесь.

Дженифер не показался странным тот факт, что Роза предоставила ей право делать покупки самостоятельно, хотя и считала, что у нее нет ни капельки вкуса. Роза увела с собой Джоуи.

— Почему твоя мама не разрешает тебе пойти на бал?

— Потому что ее все во мне раздражает. Она мне завидует и все время старается напакостить. Она меня ненавидит.

— Хедда, матери не могут ненавидеть своих родных детей. Это не…

— Поверь мне — если бы я не сидела с Джоуи, она бы меня давно уже выгнала.

Дженифер погладила ее по плечу.

— Милая моя, у твоей матери, наверное, всегда плохое настроение из‑за того, что ей приходится много работать. А это не твоя вина, в конце концов.

— Это ты так думаешь, — ответила Хедда, спустив с плеч лямки платья и сняв его через низ. Она надела свою бесформенную футболку.

— Я уверена, что ты ошибаешься, — сказала Дженифер. — Постарайся не думать, как отреагирует твоя мать, мы сами все решим — ведь это касается не ее, а тебя. Но будем делать все по порядку. Купим платье, босоножки, потом займемся деталями.

— Это будет пустая трата денег, — сказала Хедда.

— Послушай, если дело сорвется, то мы всегда сможем вернуть платье. Но я предпочитаю думать, что у нас все получится.

— Я бы тоже хотела так думать. Но у меня более богатый опыт, чем у тебя.

— Я знаю, девочка. — Дженифер посмотрела поверх плеча Хедды и встретилась в зеркале с ее взглядом. — Когда я была в твоем возрасте, я не верила своей безумной матери ни на грош, — сказала она, понимая, что Хедда не могла знать о том, какой ужасной была ее жизнь. — Быть подростком очень трудно. Я знаю, что ты этому не поверишь, но даже счастливейшим из тинейджеров иногда кажется, что их не любят. Иногда, думая, что весь мир ополчился против тебя, ты не пользуешься возможностями, которые тебе представляются. По себе это знаю. Я вбила себе в голову, что я одинока и никто никогда не сможет мне помочь. Хедда, тебе предоставляется возможность. Ты не так одинока, как тебе кажется. Это отличное платье. Мы можем оставить его в доме Луизы, и ты наденешь его перед балом.

— За спиной мамы? — спросила Хедда.

Дженифер пожала плечами:

— Я ненавижу лгать. Но я не хочу, чтобы ты упустила свой единственный шанс пойти на бал.

— Ты меня искушаешь, — сказала Хедда.

— Да, искушаю. Дурно влияю на тебя. — Дженифер бесила мысль о том, что Сильвия лишит Хедду чего‑то очень для нее важного, да еще при том, что сама будет избавлена от всех затрат!

— Ну, я не знаю…

— Значит, решишь позже. А сейчас — босоножки.

Позже, когда они шли со своими свертками в магазин мороженого, Хедда спросила:

— А какой возможностью не воспользовалась ты?

Дженифер на мгновение задумалась.

— Мне надо было попытаться получить высшее образование. Двое учителей говорили мне, что я достаточно умна, чтобы поступить в колледж, но я им не поверила. И когда меня искушали мысли об учебе, я начинала убеждать себя, что никогда не смогу позволить себе этого.

— А ты могла бы позволить?

— Нет, — ответила Дженифер с улыбкой. — Мне надо было попросить, чтобы кто‑нибудь помог.


* * *


Подходя к дому, Дженифер заметила в окнах свет, и ее сердце забилось быстрее — Алекс ждал ее.

— Привет! — сказала она, входя, и увидела, что он привез Алису из ветеринарной клиники.

Дженифер повесила платье Хедды на спинку стула в столовой, поставила коробку с босоножками на стол и бросилась к собаке. Алиса встала и замахала хвостом, но сделала только пару осторожных шагов в сторону Дженифер. Дженифер опустилась перед ней на колени.

— Потихоньку, моя девочка, — проворковала она собаке. — Не надо напрягаться. — У Алекса она спросила: — Как у нее дела?

— Она быстро поправляется. Сэм считает, что ей лучше быть с тобой, чем сидеть в будке. Только не возбуждай ее…

— Как будто я могу, — засмеялась Дженифер.

— Мы с ней немножко погуляли. — Он кивнул в сторону платья. — Я так понимаю, что ваш поход прошел удачно.

— Хедда выглядит в нем совершенно неотразимой.

На мгновение они замолчали, и Дженифер почувствовала какое‑то напряжение в воздухе. Что‑то зловещее.

— У меня для тебя две новости — одна хорошая и одна плохая, — наконец произнес Алекс.


Глава 12


— А что агентам ФБР от меня нужно? — спросила Дженифер, чувствуя, как ее охватывает паника.

— Они не говорят. Я знаю, что ты ни в чем не замешана. Просто, когда я проверял досье Ника Ноубла, появился красный флажок, а потом мне позвонил агент ФБР и спросил, что я искал. Это у них такая система — если их подозреваемым интересуется какое‑нибудь полицейское агентство, в компьютерном файле появляется флажок. Они звонят в это агентство, надеясь, что получат от него дополнительные улики. Ноубл не мог знать этого — если, конечно, у него нет своего человека в ФБР. — Алекс пожал плечами. — Я сказал агенту, что видел плакаты с изображением женщины, находящейся в розыске, и решил все проверить.

— Но это же было давно… — сказала Дженифер.

— Да. Но мне пришлось позвонить федералу, чтобы получить от него информацию о Барбаре. Правда, звонил не я, а Пола. Она сказала агенту, что у нас есть осведомитель, который сообщил нам, что миссис Ноубл была убита мистером Ноублом в Гранд‑отеле МГМ. Федерал ответил, что он может гарантировать, что этого не было. Они уже давно следят за Ноублом и хорошо знают его жену.

— Тогда что я слышала? И что видела? Она была мертва, Алекс. Я знаю это.

— Сколько времени тебя не было в номере?

— Пару часов. Может, чуть больше. Но…

— Иди сюда, — сказал Алекс, похлопав по дивану рядом с собой. Когда она подошла, он взял ее руки в свои и назидательно произнес: — За это время могло произойти многое. Барбара могла напиться и просто уснуть.

— Но я видела кровь.

Он пожал плечами:

— Мало? Много? Капли? Барбара могла ударить Ника, у него могла пойти носом кровь и забрызгать вещи.

Дженифер еще раз представила себе всю картину:

— Ник прижимал к лицу пакет со льдом. Может быть, это была его кровь? Но Барбара лежала лицом вниз, и мне показалось, что волосы на затылке у нее были мокрыми и спутанными.

— Если она ударила его по лицу с такой силой, что у него из носа пошла кровь, то один из его подручных вполне мог ударить ее по голове бутылкой или вазой… Чем‑нибудь с водой. Вполне возможно, что в течение двухчасового скандала с мужем Барбара много выпила, а потом отключилась. А может быть, кто‑то хотел привести ее в сознание и вылил на нее воду? А как тебе нравится такой вариант — во время скандала Ник бросил в нее бокал с виски и намочил ее волосы? Или она спала, приняв какое‑нибудь снотворное, ксанакс например.