— И в школе мне бы это припомнили, — заверила Хедда.

— Все понятно, — сказала Дженифер. То, что она сегодня увидела, ей совсем не понравилось.

Дженифер дотронулась до щеки Хедды.

— Ты знаешь, не надо быть такой гордячкой. Иногда можно и попросить о помощи.

— Хорошо.

— Сколько ты живешь здесь, Хедда? В Боулдер‑Сити?

— Шесть месяцев, — ответила девочка, переворачивая страницу журнала. — Мы родом из Хендерсона. Мы долго там жили. Многие женщины работают там официантками в казино и получают большие чаевые. Мы жили одни около года. С тех пор, как последний друг нашей матери бросил ее.

— О, прости меня.

— И ты меня тоже. Я уверена, это была моя вина.

Дженифер дотронулась до руки Хедды и пожала ее.

— Хедда, этоне может быть твоей виной.

— Не утешай меня, — сказала девочка, убирая руку. — Я во многом сама виновата.

Знакомая боль проникла в сердце Дженифер, и она хотела пообещать Хедде никогда ее не покидать. Но она не могла этого сделать.

— Я хочу тебе кое‑что сказать, — произнесла Дженифер, и Хедда подняла глаза от журнала и посмотрела на нее. — Я знаю, что тебе от многого приходится отказываться и что иногда из‑за этого бывает очень тяжело. Ты много работаешь, у тебя много обязанностей, и, подобно мне, ты не купаешься в деньгах. Многие люди от этого озлобляются, но ты умеешь видеть хорошее во всем. Пусть трудности отскакивают от тебя, а ты живи себе и радуйся. Знаешь, ты замечательный человек.

— Да? — спросила Хедда, застенчиво улыбнувшись.

— Да. И я тобой горжусь. Ты настоящий человек.


Глава 8


Алекс работал в гараже. Он поставил новые шины на купленный в секонд‑хенде велосипед, немного отполировал его, заменил сиденье и прикрепил отражатель к заднему крылу. Это был сверкающий красный горный велосипед, который выглядел отлично, несмотря на то что проехал уже немало миль.

Было утро. Дженифер наконец вернулась со своей смены.

— Привет, — крикнул Алекс.

— Привет, — ответила она. — Купил новый велосипед?

— Что‑то вроде того. — Интересно, понимает ли Дженифер, как сильно она изменилась? — подумал Алекс. Она прожила в этом городе чуть больше полутора месяцев, а в соседнем доме — всего пару недель, но ее преображение было поразительным. В первый раз увидев эту шокирующую бритую голову и бледное лицо, Алекс подумал, что девушка больна, или бездомная, или употребляет наркотики. Но Баз обычно только кормит таких проезжающих, а не нанимает их на работу. А Баз хорошо разбирается в людях. За эти недели у нее отросли волосы, и теперь у Дженифер на голове очень сексуальная шапочка густых темных волос, а благодаря прогулкам с собакой и без нее, да еще хорошему питанию она загорела, поправилась и лицо ее покрылось веснушками. Оно больше не было таким худым, а глаза больше не казались запавшими. Под темными бровями красивой формы сверкали карие глаза. А глаза не сверкали бы, если бы она была несчастна.

На плакате была изображена светловолосая модель. А эта девушка выглядит как самая настоящая сельская девчонка. Она имела вид истинной красавицы — девушки, живущей по соседству. Конечно, ей не повредило, что она совсем недавно сменила свободные бесформенные мужские штаны на более изящные брюки цвета хаки, которые плотно облегали ее аккуратную круглую попку.

— Подойди и посмотри, — пригласил Алекс.

— А что, твой велосипед сломался?

— Да. Я отвез кое‑кого домой, и вся рама погнулась.

— Ой, Алекс! Что же я наделала! — Дженифер схватила руль голубого велосипеда, стоявшего рядом, и стала его внимательно разглядывать. — Если я что‑то сломала, то я… — Она поворачивала руль вправо и влево, возила велосипед взад и вперед, хмурясь от смущения. Наконец, она посмотрела на Алекса и увидела его улыбку. — Ах ты, обманщик!

— Я зашел как‑то в магазин и увидел, что эта машина продается задешево. Правда, хороший велосипед?

— Правда. Даже не похоже, что он не новый.

— Иди надень шорты. Поедем покатаемся.

Дженифер не сразу поняла, что он купил этот велосипед для нее.

— Ты шутишь!

— Вовсе нет. Знаешь, Дорис, я, конечно, не хочу сказать, что ты толстая, но я не собираюсь возить тебя все лето на раме.

— О боже, Алекс, — произнесла Дженифер, наклоняясь, чтобы закатать штанины своих брюк.

— Лучше надень шорты, — сказал Алекс.

— У меня нет шорт.

— Как это у тебя нет шорт?

— Не все такие франты, как ты, Алекс. — Она забрала у него велосипед и забралась на сиденье. — Я уж и не помню, когда в последний раз ездила на велосипеде. Это было очень давно. –

Дженифер нажала на педали, поехала по дорожке с криком «Ой‑ой‑ой» и сразу же поинтересовалась: — А мы поедем смотреть толсторогов?

— Конечно, я только возьму ключи.

— Поторопись. Я сгораю от нетерпения.

Дженифер сделала пару широких кругов перед его домом, вспоминая, как надо управлять велосипедом, и поехала к парку. Потом он долго пытался ее догнать. Когда же это ему удалось, они поехали бок о бок, храня молчание. Внимание Дженифер полностью поглотила езда. Алексу нравилось выражение ее лица. Она сидела в седле прямо и быстро крутила педали. Время от времени она бросала взгляд на Алекса и улыбалась. Ее улыбка могла свести с ума.

Он уже сошел от нее с ума, и знал это.

Они добрались до парка раньше, чем толстороги явились попастись на своем любимом месте, поэтому они объехали пару кварталов и вернулись в парк. Им пришлось прокатиться так несколько раз, пока, наконец, на тропинке, спускавшейся с горы, не показался первый баран. Дженифер нашла небольшую полянку, заросшую травой, и села на землю. Она похлопала рукой рядом с собой.

— Я вижу, тебе не понравился велосипед, — поддел ее Алекс.

Она коротко улыбнулась ему, а затем обратила свой взгляд на гору и стала наблюдать, как по крутой, извилистой тропинке спускаются овцы и бараны. Это были удивительно грациозные животные, умеющие ходить там, где люди наверняка сорвались бы вниз.

Потом Дженифер подумала о том, чего Алекс, наверное, никогда не сможет понять. За последние несколько лет ей дарили столько роскошных вещей — драгоценности, машины, одежду, дом на пляже. Последние подарки были от Ника, но до Ника был Грегори, джентльмен на шестом десятке, жена которого предпочитала жить во Франции, а ее муж, президент успешной бухгалтерской фирмы, работал во Флориде. До Грегори был Мартин, который целый день был занят умножением своих капиталов, а до Мартина — Роберт. Все они богатые, обладавшие изысканными манерами и очень хорошо воспитанные люди. Впрочем, Ник поначалу тоже показался ей утонченным и воспитанным, особенно в ее обществе, но она очень быстро поняла, что в гневе он становится грубым и жестким. Пока он обращался с ней как подобает и был щедр, она не обращала на это внимания, преследуя свои цели.

Но все эти роскошные вещи, которыми она владела раньше, в другой жизни, когда еще была не Дорис, а Дженифер, не шли ни в какое сравнение с велосипедом.

Она взяла Алекса за руку и держала все время, пока они наблюдали за баранами. Никто из них не проронил ни слова. Из домов вышли люди и уселись в своих двориках посмотреть на животных. На обочину съехала пара машин и остановилась. Время текло, словно река, Дженифер держала руку Алекса и жила этим моментом.

Ей было ужасно жаль, что все закончилось, но, когда овцы начали подниматься в гору, она повернулась к Алексу и поцеловала его в щеку. В глазах Дженифер стояли слезы.

— Впечатляющее зрелище эти толстороги, правда? — спросил он.

— Да, — согласилась она. — Спасибо, что позволил мне прокатиться на велосипеде, Алекс.

— Можешь поставить его в дом Луизы, если хочешь. Тогда ты сможешь кататься в любое время.

Дженифер давно уже научилась с благодарностью принимать неожиданные подарки, но сейчас все было по‑другому. Этот подарок был личным и очень трогательным. Она замотала головой, и по ее веснушчатой щеке скатилась большая слеза.

— Мне никто никогда не делал таких подарков.

— Э‑э, Дорис, я гляжу, ты была обделена вниманием.

Она засмеялась:

— И да и нет.

Алекс наклонил голову и стал ждать, чтобы девушка объяснила ему свои слова.

— Когда я росла, мы с мамой были очень бедны. Ты знаешь, как это бывает. Мы все время боролись за выживание, правда, иногда были и светлые периоды. Нас часто выручали родители матери, и тогда мы нормально питались. Но позже, закончив школу, когда я уже не была бедной, я начала понимать, что во многих аспектах я стала еще беднее. Не знаю, понятно тебе это или нет.

— Нет, непонятно, — признался Алекс.

— Ты можешь быть богатым материально и одновременно эмоционально нищим.

— А ты была богата?

— Нет, — рассмеялась Дженифер. — Но у меня не было проблем с оплатой счетов и всегда было много еды. Но теперь я понимаю, что не имела самого главного.

Алекс дотронулся до того места на лице Дженифер, где слеза оставила свой след.

— Знаешь ли ты, что, когда ты пришла в наш город, у тебя совсем не было веснушек?

— Они появляются от солнца. Я всегда старалась не загорать.

— Ты сейчас похожа на четырнадцатилетнюю девочку. Меня могут арестовать за мои сексуальные мечты.

— Алекс, не надо связываться со мной. Я — девушка не твоего типа.

— С чего это ты взяла?

— Мне подсказывает моя интуиция. Кстати, почему ты в тридцать пять лет еще не женат?

— Это что, признак какой‑то болезни? — спросил он.

— А, я поняла — ты гей, — подколола его она.

Не раздумывая, Алекс повалил ее на землю и стал целовать. Он целовал ее страстно, не оставляя сомнений в своей сексуальной ориентации. Дженифер не разжала губ, тогда Алекс раздвинул их языком, но не стал исследовать бархатную пещеру ее рта, показывая, что весьма опытен в любовных делах. Он дразнил ее, крепко прижимая к себе.