Августа осторожно вышла из очерченного им круга и вернулась на свое место. Она не осмеливалась поднять глаза на теперь уже по-настоящему бывшего мужа.

— Так, значит, его зовут Джозеф? — наконец, произнес он слабым голосом.

Она тяжело вздохнула.

— Да.

Уныние, охватившее Локриджа, было столь велико, что Августа стала опасаться за его душевное здоровье. Она деликатно погладила его по руке и виновато сказала:

— Я познакомилась с ним еще задолго до этого похищения. Лайонелл, пожалуйста, не надо так укорять себя!.. Дело ведь не в тебе, а во мне. Это я изменилась. Такое бывает с людьми и довольно часто.

Он едва сдерживался, чтобы не заплакать.

— Но как?.. Почему?..

— Мы решили уехать из города, но я не могла бросить тебя в столь бедственном положении. Я переговорила с Джозефом и мы придумали, как вернуть деньги, которые СиСи отнял у тебя.

Не в силах спокойно переносить рассказ жены, Локридж прикрыл глаза рукой.

— Значит, ты сделала все это ради меня? — безнадежно спросил он. — Интересно, кому из вас это пришло в голову?

Она терпеливо повторила.

— Мы с Джозефом решили, что так будет лучше. Неважно, кому первому пришла в голову эта мысль. Главное сейчас, что деньги у нас. Ты должен их забрать. Покупай дом, который принадлежал твоей матери, и открывай новое дело…

Он опустил руку и холодно спросил:

— Неужели ты думаешь, что я возьму эти деньги? Как после этого я смогу смотреть в глаза СиСи?

Августа возбужденно всплеснула руками.

— Лайонелл! Ты не понимаешь! Я не могу оставить тебя одного нищим. Ты что, забыл? Ведь мы всегда помогали друг другу! Даже после того, как мы с тобой развелись, я никогда об этом не забывала.

Локридж тоскливо покачал головой.

— Нет, мне кажется, что на этот раз ты забыла. Забыла все… Мы близкие люди, а ты почему-то решила откупиться от меня деньгами.

Она натянуто улыбнулась.

— Нет, Лайонелл, все обстоит совершенно не так. Ты извращаешь мои намерения. Я не собиралась откупаться от тебя.

Локридж сверкнул глазами.

— Неужели? Для меня твои намерения совершенно очевидны. Что я могу подумать, если моя жена на самом деле не любит меня? Ты решила заплатить мне за свою свободу. Тебе не кажется, что я прав?

Если поначалу он говорил холодным отчужденным тоном, то последние слова прозвучали как злобный рык. Локридж снова возбужденно вскочил со стула и бросился к Августе.

— А ну-ка, идем назад! Идем снова со мной в круг! Ты опять что-то скрываешь от меня!.. Пойдем, ты должна сказать мне правду, и ничего, кроме правды! Мы снова поиграем в нашу игру.

— Лайонелл, прекрати! — в панике закричала Августа. — Сколько ты еще будешь мучить меня?

Он поставил ее посреди круга и рявкнул:

— Стой здесь! Ты вступила в круг правды! Я хочу услышать правду! Не надо лгать! Ты должна рассказать мне все!..

Августа потеряла самообладание. Рыдая, она размазывала слезы по щекам и бессильно повторяла:

— Я не могу, Лайонелл. Прошу тебя… Отпусти меня… Не надо больше этого…

Новый окрик Локриджа заставил ее умолкнуть.

— Августа, прекрати истерику! Я не требую от тебя ничего сверхъестественного. Ты должна лишь сказать мне правду. Посмотри мне в глаза! Ты стоишь в круге правды! Говори…

Она громко всхлипнула.

— Что говорить? Я тебе уже все сказала. Я сказала тебе, как его зовут, как давно мы познакомились. Я сказала тебе, что собираюсь уехать из Санта-Барбары. Что тебе нужно еще?

Локридж судорожно сглотнул.

— Ты хочешь расстаться? Ты больше не любишь меня? Теперь ты любишь его?..

Августа до того расстроилась, что помимо своей воли обратилась к мужу, как к возлюбленному.

— Послушай, Джозеф…

Тут же, осознав свою ошибку, она испуганно умолкла. Локридж помрачнел еще больше.

— Да, его зовут Джозеф, — сухо констатировал он. — Я навсегда запомню это имя.

Августа снова заплакала.

— Прости, Лайонелл. Но тебе придется с этим смириться. Я уже не могу бороться с этим чувством! Оно выше меня. Ты должен принять это как должное

Его глаза метнули молнии.

— Смириться? Принять как должное? — возмущенно воскликнул он. — Нет, любимая, я никогда не смирюсь с этим! У меня отнимают жену, а я должен лишь принять это к сведению? И все? Нет! Это исключено! Я не отрицаю свою вину. Конечно, я далек от совершенства. У меня были романы на стороне, но я всегда любил тебя и больше никого. Это — истина. Это то, что я никогда не подвергал сомнению. Я дорожу твоей любовью больше, чем своей жизнью.

Он надеялся, что его горячие слова смогут найти дорогу к сердцу Августы. Лайонелл все еще не верил, что после стольких лет любви и привязанности, пусть даже омраченных разводом. Августа сможет бросить его, по-девичьи влюбившись в кого-то другого. Он ждал от Августы объяснений и уверенный в том, что все на самом деле обстоит не так. Может быть это просто увлечение, которое она по ошибке приняла за любовь? Локридж был готов сейчас простить Августе все. Лишь бы она сказала, что не покинет его.

Однако его ждало горькое разочарование.

Утерев платком слезы, катившиеся из ее глаз. Августа немного успокоилась и грустно сказала:

— Долгое время, даже после развода, я все еще любила тебя. Но потом произошел какой-то незаметный перелом, все изменилось. Я очнулась словно от какой-то долгой болезни. Любовь прошла. Воспоминания перестали терзать меня. И я… — она вдруг умолкла. — И я поняла, что больше не люблю тебя. Прости меня, Лайонелл…

Августа снова не совладала с чувствами и, содрогаясь от рыданий, опустила голову.

Локридж порывисто обхватил ее за плечи и притянул к себе.

— Посмотри мне в глаза, — сухо сказал он. Но это было уже излишне.

Когда она, спустя несколько мгновений, повиновалась, Лайонелл увидел в ее темных зрачках лишь одно — тьму.


Пряча улыбку в уголках рта, Мейсон подошел к Джине и тихо сказал:

— Ты удивлена? Но в этом нет ничего таинственного.

Джина натянуто улыбнулась.

— Я не припоминаю, чтобы у меня в детстве была сестра-близнец.

— А ты вспомни сказку про Алису и Зазеркалье, — мягко возразил Мейсон. — Возможно, после этого тебе станет все понятно.

Обведя взглядом всех присутствующих. Лили Лайт спустилась с подиума и стала по очереди обходить всех гостей.

— Здравствуйте, мистер Кэпвелл, — поздоровалась она с СиСи.

Тот сдержанно кивнул головой. Добрый вечер.

— Здравствуйте, миссис Армонти.

София с достоинством пожала протянутую ей руку.

— Здравствуйте, мисс Лайт.

Демонстрируя завидную осведомленность, Лили Лайт с радостной улыбкой остановилась перед Джулией.

— А это самый знаменитый адвокат Санта-Барбары? Я рада вас приветствовать у себя в гостях, мисс Уэйнрайт.

Джулия растерянно хлопала глазами.

— Здравствуйте, мисс Лайт.

Она еще попыталась что-то спросить, но мисс-проповедница уже здоровалась с окружным прокурором.

— Добрый вечер, мистер Тиммонс.

Его лицо расплылось в такой широкой улыбке, как будто это была действительно самая радостная и неповторимая встреча в его жизни.

— Добрый вечер, мисс Лайт! — восторженно воскликнул он. — Я даже не представлял, что такое возможно.

Мейсон, который маячил за спиной Лили Лайт, словно ее тень, тут же с радостью отреагировал на восклицание окружного прокурора.

— Я говорил, что это будет самой незабываемой встречей в вашей жизни.

Лили обернулась и с благодарностью посмотрела на него.

— Спасибо, Мейсон. Теперь у меня в этом городе появится много новых друзей.

Джина, о которой, казалось, все незаслуженно забыли, надув губы, отвернулась. Сейчас у нее был такой вид, как у ребенка, которого пригласили на день рождения к другу, но не угостили праздничным пирогом.

Будто только сейчас вспомнив о том, что она присутствует здесь, Лили обратила на Джину внимание.

— А вас, кажется, зовут Джина? — сердечно воскликнула она. — Я очень рада познакомиться с вами!

Джина ядовито улыбнулась.

— Мне бы хотелось, чтобы вы называли меня миссис Кэпвелл, — блеснув глазами, сказала она.

Лили словно и не слышала обращенных к ней едких слов. Джина мысленно отметила, что в этом у них есть несомненно сходство с Лили Лайт.

— А почему вы пришли сегодня сюда?

Джина многозначительно взглянула на Мейсона.

— Он меня уговорил. Держу пари, что Мейсон хотел пошутить надо мной. Это ведь его стиль.

Мисс Лайт сделала серьезное лицо.

— Мейсон не шутил. Мы с ним выполняем весьма ответственную миссию. Все это очень серьезно.

Джина скептически усмехнулась.

— Серьезно для вас…

— Нет-нет! — поспешно воскликнула Лили. — Вы не понимаете, насколько это важно для вас, Джина! Это ваш последний шанс на спасение. Это ваш последний шанс на новую, лучшую жизнь.

Джина смерила надменным взглядом стоявшую перед ней белоснежную парочку апостолов.

— А кто сказал, что я плохо живу? У меня все в порядке. И никаких особенных проблем у меня нет.