— Ну почему, почему. Августа?! — вскричал он. — Тебя ведь могли убить! Эти люди угрожали тебе, а, не получив денег, они, наверняка, пошли бы на крайние меры.

Однако неожиданностью для Ченнинга-старшего было не только странное заявление Августы, но и поведение Лайонелла, который вдруг протестующе взмахнул рукой:

— СиСи, погоди!

Но Кэпвелл не унимался:

— Я настаиваю на том, чтобы мы привлекли к этому делу ФБР. Не лишним окажется и участие городской полиции. Я должен немедленно позвонить инспектору Кастильо. Если мы быстро поднимем на ноги полицейских, то преступникам не удастся долго скрываться.

Локриджу пришлось повысить голос, чтобы заставить Кэпвелла умолкнуть:

— СиСи, послушай же меня! — закричал он. — Моя жена перенесла тяжелое испытание, этот кошмар продолжался несколько дней. Августа должна придти в себя. Неужели ты не видишь, в каком состоянии она сейчас находится? Сейчас не время подвергать ее утомительным полицейским допросам. Повторяю тебе, сначала ей нужно отдохнуть и придти в себя, а уже потом встречаться с инспектором Кастильо и сотрудниками ФБР.

СиСи хмуро опустил голову:

— Я все понимаю, Лайонелл, мне тоже очень жаль Августу — она действительно многое перенесла. Однако, если мы хотим поймать преступников, то нам нельзя терять ни секунды. Лайонелл, время идет, и с каждым мгновением мы упускаем драгоценные возможности.

Но СиСи не удалось переубедить Лайонелла:

— Я знаю, что ты хочешь вернуть деньги. Однако Августа сейчас не в состоянии отвечать на вопросы полицейских. Уверяю тебя, что я приложу все свои силы к тому, чтобы как можно скорее вернуть тебе этот долг. Я смогу найти миллион долларов.

— Интересно, как? — мрачно буркнул СиСи. — Вырастишь золотое дерево?

Локридж оскорбленно вскинул голову:

— Не язви, СиСи, сейчас не время для этого. Здоровье жены для меня дороже этих денег. Разве ты не видишь, что сейчас она находится в состоянии шока, и если мы будем столь немилосердны, что позволим полицейским допрашивать ее, то грош нам цена. Я этого не допущу.

Локридж сочувственно взглянул на Августу, которая, ощутив его поддержку, благодарно кивнула:

— Я хочу быстрее оказаться у себя дома, — устало произнесла она, — я слишком долго этого ждала.

Ченнинг-старший так тяжело вздохнул, что Софии пришлось успокаивающе погладить его по плечу.

— СиСи, не бойся, — повторил Локридж, я верну тебе твои деньги. Я постараюсь сделать это как можно быстрее. Только, пожалуйста, не нужно звонить в полицию — Августе нужен отдых.

СиСи раздраженно махнул рукой:

— Как знаешь, Лайонелл. Но, поверь мне, ты совершаешь большую ошибку.

Локридж взял жену под руку:

— Давай поговорим об этом завтра. Сейчас я хочу поскорее отвести ее домой, чтобы она могла забыть об этом кошмаре.

София понимающе посмотрела на Августу:

— Спокойной ночи, дорогая. Все уже позади, сейчас тебе уже больше ничего не угрожает.

Та благодарно кивнула:

— Да, спасибо, София, спасибо, СиСи. Я пойду.

Вместе с Лайонеллом они направились к двери. Джулия, на мгновение задержавшаяся в холле, виновато взглянула на СиСи и торопливо последовала за сестрой:

— Мы все тебе очень благодарны, София, — торопливо пробормотала она, — и вам, мистер Си.

Когда двери за ними закрылись, Ченнинг-старший еще долго молчал. София не решалась прервать эту паузу до тех пор, пока СиСи не выругался:

— Черт возьми!

Она с сожалением посмотрела на него:

— Что случилось, милый? Тебя что-то беспокоит?

Он еще раз с подозрительностью взглянул на дверь и, шумно вздохнув, сказал:

— Не нравится мне все это, я чувствую в этом какой-то подвох. Все это смахивает на какой-то спектакль, правда, весьма недурно разыгранный. Возможно, я ошибаюсь, однако какое-то шестое чувство говорит мне, что что-то тут не так.

София нахмурилась:

— Ты подозреваешь Лайонелла?

СиСи задумчиво потер подбородок:

— Я еще не знаю. У меня складывается такое впечатление, как будто кто-то из этих троих играл не по правилам. Но я пока не готов точно сказать, кто именно.

София укоризненно покачала головой:

— СиСи, ты становишься слишком подозрительным. Неужели деньги так испортили тебя?

Он с некоторым удивлением приподнял брови:

— Миллион долларов — немалая сумма. За свои деньги я хотел бы, чтобы со мной играли честно. Если кто-то из них виноват, то я на полном основании смогу привлечь его к ответственности. Но мне очень не хотелось бы, чтобы мои подозрения оказались правдой. Честное слово, София, я очень хочу ошибиться, но слишком уж это все неестественно выглядит: уже два дня Локридж водит меня за нос, не позволяя обращаться ни к частному детективу, ни к полиции, ни к ФБР.

София пожала плечами:

— А что в этом удивительного? Ведь Августу могли убить. Как бы ты потом доказывал ему, что вмешательство полиции было необходимо? Ведь передача выкупа сорвалась уже однажды, и больше рисковать было нельзя.

СиСи ухмыльнулся:

— Да? А почему, в таком случае, и теперь Августа возражает против того, чтобы я обратился в ФБР? Ведь она больше других должна быть заинтересована в том, чтобы преступники не ушли безнаказанными.

София развела руками:

— Но это-то как раз понятно — она очень многое перенесла и сильно устала. Я уверена, что разговоры с полицией и работниками ФБР не доставят ей сейчас никакого удовольствия. Ей просто нужно отдохнуть. Пусть придет в себя, восстановит силы, попытается вспомнить то, что видела. Сейчас, сразу после перенесенной ею психологической травмы, она даже толком ничего сказать не сможет. Ты видел, как у нее дрожат руки? А в глазах по-прежнему царит испуг. Думаю, что ты напрасно настаивал на том, чтобы немедленно подключить к этому делу полицию и ФБР. Ей действительно это сейчас не нужно.

СиСи озабоченно взглянул на жену:

— София, мне не нравится твое всепрощенческое настроение. Последнее время ты проявляешь слишком много милосердия даже там, где в этом нет необходимости. Не беспокойся. Августа сможет позаботиться о себе. Тем более — с ней рядом Лайонелл. К тому же, я обратил внимание не только на то, что она сильно напугана и взволнованна, но и на то, что у нее вполне здоровый румянец и отнюдь не изможденное лицо. От всего этого попахивает чем-то дурным.

Но София, едва скрывая раздражение, отмахнулась от подозрений мужа:

— Ты склонен видеть во всем только подвох. Уверяю тебя, Августа просто сильно перенервничала. И потом — почему она должна быть бледной после того, как ее освободили?

СиСи возмущенно засопел, но больше не стал проявлять своего недовольства:

— Ладно, давай закончим этот разговор, — сдержанно сказал он. — Тем более, что скоро должен придти Мейсон и эта его новая знакомая — Лили Лайт. Мне совсем не хотелось бы, чтобы они увидели нас ссорящимися.

София тут же радостно улыбнулась:

— Ты молодец, СиСи, именно этого хочу и я. Так что давай не будем пререкаться, а приготовимся к встрече с мисс Лайт.

Он чмокнул ее в щеку и, положив руку на плечо, повел Софию во внутренний двор:

— Кстати, а шатер в саду уже стоит? — спросил он.

— Да, Мейсон распорядился об этом еще днем. Кстати, они притащили туда какую-то световую аппаратуру и громкоговорители.

СиСи скептически ухмыльнулся:

— Да, представляю себе, что за зрелище нас ожидает — белый шатер, музыка, свет… Наверное, все там будет, как в передвижной церкви.

— СиСи… — предостерегающе протянула София. Он тут же вскинул ладони:

— Все, молчу, молчу.


Почувствовав, что объем его желудка явно не достаточен для продолжения обильной трапезы, Круз отставил в сторону тарелку с рыбным ассорти и, взмахнув рукой, как обычно подзывают официанта, воскликнул:

— Девушка, я больше не могу это есть. У меня пропал аппетит.

Иден мгновенно вынырнула откуда-то из-за угла с большим подносом в руках. Круз даже икнул от неожиданности. Ошеломленно разглядывая огромное блюдо со свежими вишнями, длинную зажигалку и маленькие розетки с ложками, он спросил:

— А это что такое? По-моему, раньше я и слыхом не слыхивал о таком блюде.

Он потянул носом воздух и, принюхавшись, сказал:

— По-моему, это вишни, плавающие в виски. Я угадал?

Она хитро улыбнулась:

— Да, мистер Кастильо, это ваш десерт.

Круз потрясенно покачал головой:

— Феноменально… Глазам своим не верю. И что ты собираешься с этим делать?

Иден подняла вверх палец:

— Сейчас увидите, сэр. Заметьте, вас обслуживают по высшему разряду. Такое блюдо подается в нашем ресторане только самым дорогим гостям. Я думаю, что вы не забудете его до конца жизни. Это настоящее украшение вашего стола.

Она принялась колдовать над блюдом, помешивая вишни длинной серебряной ложкой. Круз с нежностью взглянул на нее.

— Иден, — тихо сказал он и, обняв ее за талию, притянул к себе.

Она уронила ложку, и, задев большое блюдо с вишнями, расплескала его содержимое на поднос.

— Круз, ну что ты делаешь? — рассмеялась Иден. — Это ты виноват.