В тот вечер члены «Лиги» были на высоте. Алина танцевала с Амери, с Джойслином и Ником. И с Чэннингом тоже. Они вчетвером ангажировали ее на танцы, не подпуская других партнеров, чтобы избавить ее от расспросов любопытствующих о сегодняшнем происшествии.

И конечно, они охраняли ее. Эти мужчины стали ее стражей, хотя едва ли кто-нибудь осмелился бы угрожать ей на балу. Алина считала, что это маловероятно, но, судя по всему, Чэннинг придерживался другого мнения. Он был напряжен, и ему с трудом удавалось сохранять видимость прежней беззаботной веселости.

– Мне надо в дамскую комнату, – прошептала Алина на ухо Чэннингу после очередного танца.

– Возьми с собой Кассандру или Аннору, – потребовал Чэннинг.

Алина покачала головой:

– Со мной все будет в порядке. Просто мне необходимо немного побыть одной. – И это была правда. Алина ужасно устала от притворства, от необходимости изображать перед посторонними людьми, что у нее все хорошо. Она хотела остаться одна.


К счастью, в дамской комнате никого не оказалось. Близилось время вечернего вальса, и все гости вернулись в танцевальный зал. Она могла побыть одна. И дело не в том, что ей надоела забота Чэннинга. Она просто оказалась не готова к тому, что столько людей станут одновременно о ней заботиться. Ей просто необходимо время, чтобы привыкнуть.

Алина присела на банкетку перед зеркалом и принялась осматривать прическу. На самом деле прическа, сделанная Селестой, не нуждалась в тщательном осмотре. Все было безупречно. Алина глубоко вздохнула, закрыла глаза и устало опустила плечи.

– Графиня де Шаренте? – нарушил тишину робкий голосок.

Алина выпрямилась и открыла глаза. Ну конечно, стоит ей хоть чуть-чуть расслабиться, как обязательно кто-нибудь появляется. Наверное, это Чэннинг отправил к ней служанку.

Служанка оказалась совсем юной, возможно, леди Хогтон наняла ее исключительно на этот вечер. Она протянула Алине конверт и неловко сделала реверанс.

– Это прислали для вас. Просили немедленно передать.

Алина осторожно взяла конверт. Это выглядело необычно, и, судя по всему, имело отношение к сегодняшним неприятностям. Алина попыталась взять себя в руки и сосредоточиться.

– Благодарю. Посыльный дожидается моего ответа?

– Нет, миледи.

Конечно нет. Если бы посыльный дожидался ответа, ему пришлось бы столкнуться с Чэннингом и другими членами «Лиги». Стоит ей рассказать о письме, и тут же начнутся бесконечные расспросы. Алина отпустила служанку и достала лист бумаги из конверта.

Письмо было кратким и понятным. Алина смяла листок в руке. Она ничего не расскажет Чэннингу. Он никогда не согласится с тем выбором, который ей предстояло сделать. Она сама решит эту проблему, пока не случилось беды.

Алина сжала в ладони скомканное письмо. Сеймур пытался заставить ее бросить все попытки вывести синдикат на чистую воду, а взамен обещал не причинять вреда Чэннингу. Что ж, теперь у нее появится шанс встретиться с ним один на один и уничтожить его. Алина аккуратно расправила письмо и убрала в сумочку. Она устала оттого, что ее любимых людей постоянно использовали, чтобы навредить ей. Из-за нее страдали ее родители и сестра. Чэннинг готов был умереть ради нее, но она этого не допустит. Она просто не достойна этого. Алина глубоко вздохнула. Что бы она ни испытывала к Чэннингу, все кончено. Эти чувства должны исчезнуть, и она все для этого сделает. Она проведет рядом с Чэннингом последнюю ночь, а затем навсегда распрощается с ним.

* * *

Вернувшись в зал, она танцевала с лордом Деверилом. Это был последний вальс, после него гостей приглашали на ужин.

– Нам обязательно оставаться на ужин? – спросила она Чэннинга. – Думаю, нас не сочтут невежливыми, если мы уедем раньше. Мы выполнили свой долг.

Он улыбнулся:

– Встретимся у тебя дома через час. Мне надо кое-что обсудить с тобой.

Алина вспомнила о письме в своей сумочке. У нее оставалось двадцать четыре часа, чтобы встретиться с Сеймуром лицом к лицу, прежде чем он осуществит свою угрозу. Теперь уже не важно, что ей скажет Чэннинг, они должны расстаться. Им не суждено быть вместе. Алина должна помнить об этом всю оставшуюся жизнь.


– Наконец-то мы одни. – Чэннинг взял бокал с шампанским, который протянула Алина, и поцеловал ее в щеку. – Ты была великолепна сегодня вечером. Я знаю, тебе нелегко пришлось. – Чэннинг сбросил пальто и галстук. Его рубашка была небрежно расстегнута на груди, а рукава закатаны до локтей.

Алина вдруг представила, как они вместе будут возвращаться домой после каждого бала. Все будет именно так: шампанское и непринужденный, домашний вид.

Чэннинг сел на диван и, отставив бокал, принялся снимать с нее туфли. Он медленно провел рукой по ее ступне, а затем принялся массировать ее осторожными движениями.

– Как ощущения?

– Это восхитительно. – Алина вздохнула. Слишком восхитительно. Ей было невыносимо трудно отказаться от него, но что ей еще оставалось? Если она не распрощается с Чэннингом, этот выбор будет стоить ему жизни. Она не могла защитить его от пули. И даже если «Лига» сумеет разоблачить Сеймура, это не гарантирует безопасности для Чэннинга.

На самом деле все может оказаться еще хуже. Сеймур ясно дал ей это понять. Он не был наемным убийцей. Но убийцей мог стать какой-нибудь парень, которому неплохо заплатят, чтобы решить эту проблему, если Алина не обратит внимания на последнее пре дупреждение. После этого игра пойдет по правилам. Возможно, Чэннинга убьют не сразу, а немного позже. Так что у Алины остался один-единственный шанс, чтобы не допустить трагедии.

– Думаю, это необходимо прекратить, – тихо начал Чэннинг.

– Конечно. Это становится слишком опасно, – медленно ответила Алина, пока не понимая, куда клонит Чэннинг. Она слишком погрузилась в собственные мысли и пропустила что-то важное.

– Я не о Сеймуре. – Чэннинг взглянул на нее, перестав массировать ее ступни. – Я имею в виду нас, то как мы прячемся в библиотеках, в Аргози-Хаус, в твоем доме, за деревьями в парках, в экипажах.

– Это так будоражит, – настороженно откликнулась Алина. Теперь он окончательно сбил ее с толку.

– Мне это тоже нравится, потому что мы вместе, – продолжал Чэннинг, завершив массаж. – Я думал о том, чтобы больше времени проводить вместе, и решил, что хочу всегда быть с тобой, не прятаться по углам, не скрываться от посторонних глаз, боясь, что кто-нибудь узнает о нас и раздует из этого скандал. Я хочу быть вместе с тобой на законных основаниях. Хочу танцевать с тобой больше двух раз, хочу приезжать на приемы вместе с тобой и уезжать тоже вместе и не искать для этого никаких причин и оправданий.

– О чем ты говоришь? – У Алины закружилась голова. Она не сомневалась, что знает ответ, но хотела услышать эти слова от него, в надежде, что все-таки ошиблась. Она не хотела сейчас всех этих душевных откровений, сейчас, когда должна оставить его. Но понимала, что все необходимо решить раз и навсегда.

– Я говорю, что хочу жениться на тебе. Ты окажешь мне эту честь? – Чэннинг пристально посмотрел ей в глаза; его глубокий и проницательный взгляд, казалось, проникал в самые потаенные уголки ее души. Так и было. Но он был обречен услышать совсем не то, чего ожидал.

Она попыталась отдернуть ногу, но он крепко держал ее.

– Не пытайся ускользнуть, Алина. – Его голос сделался хриплым, выдавая глубокое волнение. – Это не связано с Сеймуром и скандалами вокруг тебя.

Алина проглотила подкативший к горлу ком. Она не хотела причинять ему боль. Сможет ли он это понять? Возможно, позже. Она сомневалась, что он сумеет понять это сейчас, когда открывал перед ней свое сердце, но не могла не попытаться убедить его.

– Ты не хочешь жениться на мне, Чэннинг. Ты хочешь спасти меня. – Она слегка улыбнулась и покачала головой. – Я ценю это, но мне не нужно спасение. Я сама могу о себе позаботиться. – И могу спасти тебя, если только ты позволишь.

– Дело не в спасении, – прервал ее Чэннинг.

– Именно в нем, – огрызнулась Алина. – Именно этим ты и занимаешься. Вспомни об агентстве. Ты спасаешь беспризорников, забирая их с улицы и обучая, давая им достойное будущее. Ты спасаешь молодых джентльменов, оказавшихся на грани нищеты, с которой они не в состоянии справиться, и помогаешь им добиться успеха в жизни. Ты даришь женщинам мгновения радости, озаряющие их жизнь, полную одиночества. И это ты хочешь сделать, чтобы защитить меня. Когда минует опасность, ты будешь мной тяготиться, не понимая зачем. Сейчас тобой движет страх, вызванный сегодняшним происшествием.

– Дело не в том, что я хочу тебя спасти, Алина. Дело в любви, – мягко ответил Чэннинг.

Услышав эти слова, она резко отдернула ногу и спрятала ее под пышной юбкой. Если он еще хоть раз прикоснется к ней, она не сможет противостоять ему. Алина думала, что он станет кричать и спорить с ней. Она хотела разозлить его, хотела бороться с ним, возможно, даже чем-нибудь запустить в него. На столе стояла чудесная ваза, как раз подходящая для этой цели. Ей гораздо легче будет уйти, если она разозлится. Но он не желал играть по ее правилам. Он произнес слово «любовь». Это слово впервые было произнесено между ними за все время их знакомства.

– Ты не должен любить меня, Чэннинг. Я этого не стою.

– Назови мне хотя бы одну причину, – настаивал Чэннинг.

Алина вдруг поняла, что он знает ее гораздо лучше, чем она его. Он понимал, что она станет упорствовать. И даже знал, в чем станет упорствовать.

– Я лучше сразу начну с главного. С агентства. Тебе придется оставить его. Женатый мужчина не может быть членом «Лиги осторожных джентльменов».

– Я отойду от дел, – спокойно ответил Чэннинг и глазом не моргнув. – Я уже давно об этом подумываю. Что еще?

Алина никак не ожидала такой безоговорочной капитуляции.

– В свете пойдут разговоры. Будут говорить, что ты неудачно женился. Разгорится скандал.