Лей Гринвуд - Роза

— И даже мама.

— Он сказал, что говорил ей, но она ему не поверила.

— Сказал что?

— Не выходить за него замуж. Что он низкий, ничтожный, и что он испортит ей жизнь!

— Это определение он подтвердил своей жизнью. А как он мог оправдаться за убийство Тома Бланда?

— Никак. Он так же сильно ненавидел Тома, как и любил его.

— Абсолютно бессмысленно!

— Он видел в Томе все черты, которые хотел бы иметь. И стал ненавидеть его еще больше, когда вы, его сыновья, повернулись к Тому! Его неудачи озлобляли его все больше.

— Или ты сумасшедший, или таким был отец! Никогда не слышал подобной ерунды!

— И чем лучше был Том, тем больше твоему отцу хотелось его уничтожить. Он соблазнил его сестру только затем, чтобы раздразнить его и заставить вызвать на дуэль.

— И убил его потому, что Том был слишком хорош и отец не мог вынести того, что он продолжает жить?

— Я не думаю, что он хотел зайти так далеко; спиртное одурманило его и сбило с толку!

— Его ничто не одурманивало: он был слишком злым!

— Он был не настолько зол, просто не чувствовал угрызений совести! Но он частенько что-то бормотал про Тома, понятное только ему одному.

— Не думаю, что он переживал, убив Тома, но я рад, что его хоть что-то беспокоило, мне хотелось бы, чтобы он страдал в два раза больше, чем все мы вместе взятые!

— Он страдал намного больше тебя.

Джордж не хотел больше слушать. Смирившись с тем, что у его отца не было ничего, что могло искупить его грехи, он не хотел позволять надежде возродиться снова.

— Не говори мне, что он думал обо мне после того, как не замечал меня все эти годы. Я тебе не поверю!

— Не знаю, часто ли он думал о тебе, но он гордился тобою!

Ругательства, вырвавшиеся у Джорджа, поразили бы даже Монти.

— Он говорил о тебе много, отрывками, но мы все знали, что он гордится тобой. Это была одна из причин, по которой ребята так охотно доверялись ему, полагая, что интересуясь тобой, он может быть охотнее выслушает и их!

Джорджу очень хотелось встать и уйти, он не верил ни одному слову, но что расстраивало его более всего, так это то, что он хотел верить! Ему необходимо было верить в это. Неважно, что говорит ему Солти, но он будет сидеть здесь, надеясь на что-то, что даст ему возможность уважать своего отца хотя бы самую малость!

— Твой отец знал, что он не хороший человек, но считал, что у него хороший сын.

— Солти, хватит нести эту чушь! — сказал Джордж. Он чувствовал, как в нем нарастает потребность поверить ему. Если бы он мог довериться Солти и сказать ему правду!

— Он говорил, что, будучи еще ребенком, ты уже становился тем мужчиной, каким должен был быть он. Он видел также, что ты его обожаешь, стремишься быть похожим на него, и именно тогда он решил отдалиться от тебя, чтобы дурно на тебя не повлиять!

— Надеюсь, ты не ожидаешь, что я поверю в то, что отец стал самым отвратительным человеком во всей Вирджинии лишь для того, чтобы я не стремился быть на него похожим!

— Не думаю, что он делал то, что ему не нравилось, но он действительно хотел оградить тебя. Вот почему он тебя игнорировал.

— Чтобы я смог вырасти без всякого воспитания!

— Он говорил, что ты достаточно сильный, и ты подтвердил его правоту!

Джордж почти уступил, он почти поверил, и этого было слишком много! Никогда в жизни отец не говорил ему о его силе характера, он не мог вспомнить этого. Наоборот, он всегда ругал его за слабость и за то, что он любил поговорить, когда надо было действовать. Он высмеивал его увлечения, его друзей, его манеру одеваться, его желание поступить в Вест Пойнт. Может быть, он и чувствовал угрызения совести, убив Тома, — Джорджу хотелось думать, что это было так: во всяком случае, обнаруживалась хотя бы одна песчинка человечности в его душе, — но он никогда не поверит, что его отец хоть немного любил своего сына!

— Он кое-что передал для тебя, заставив меня пообещать ему, что я вручу тебе лично.

— Откуда ты знал, где меня искать?

— Он рассказал мне, как сюда добраться, он знал, что ты будешь здесь. Он сказал, что вернешься сюда ради своих братьев, которые в тебе нуждаются.

Джордж снова балансировал над пропастью: у него бывали моменты, когда он хотел навсегда забыть вообще, что у него был отец, и теперь он хотел этого больше, чем когда-либо! Солти подошел к своему мешку, развернул его и достал шпагу. Он протянул ее Джорджу.

— Это для тебя.

Как бы сильно Джорджу не хотелось дотронуться до нее, он не мог этого сделать. Это означало бы, что он поверил и что он до сих пор уязвим! Стоит один раз сдаться, назад не будет дороги, вся боль, от которой он все эти годы отгораживался, нахлынет и погубит его!

— Зачем он передал мне свою шпагу?

— Он передал тебе еще и письмо!

Солти вернулся к своему мешку и достал из его глубин смятый конверт. Восковая печать была сильно повреждена, но все-таки не сломана.

— Он написал его той ночью, перед тем, как погибнуть.

Джордж словно окаменел, не в силах двинуться с места, он неотрывно смотрел на конверт. Ему отчаянно хотелось его взять, но он чего-то боялся. Он будто страшился какой-то пропасти, из которой ему не выбраться. Потом он вспомнил слова Розы о том, что он боится поступить не правильно, и поэтому не дает сам себе жить, лишая себя шанса иметь то, чего ему больше всего хочется. Если ему не хватит смелости прочитать последние слова отца, обращенные к нему, то хватит ли у него смелости прожить свою жизнь? И разве он заслуживает такую жену, как Роза?

Быстро, чтобы не передумать, он взял конверт, сломал печать и достал единственный листок бумаги. На нем было написано всего лишь одно: «Вспоминай, как я умирал, а не как я жил!»

Джорджу казалось, что стены рушатся и падают на него. Внутри него словно зашевелилось какое-то стальное чудовище, становясь все меньше и меньше, и вдруг ему показалось, что оно растаяло, и он освободился от чего-то неопределенного, но достаточно значимого для себя! На мгновение он почувствовал себя плохо, затем это ушло, ему становилось то лучше, то хуже, появилось ощущение разочарования и сожаления, но вместе с тем и громадного облегчения.

Может быть, в конце концов он сможет поверить?..

— Они должны быть где-то здесь, — произнес голос.

— Наверное, они уже отправились в Остин: у них была целая ночь, чтобы убежать!

— Пока мы перекапывали половину их сада.

— Я никогда не верил, что здесь есть золото, но ведь отца не убедишь! Он хотел заставить того человека сказать, где он его прячет, и говорил, что, если потребуется, он сдерет кожу с той женщины!

До последнего момента Джордж испытывал бешенство, но то, что он испытывал сейчас, было совсем иным чувством: гнев закипал в нем и выплескивался, словно прибой на скалистый берег, подхватываемый могучим приливом, который поднимает и усиливает его. Возможно, то же чувствовал его отец, когда терял самообладание. Эта мысль так встревожила Джорджа, что его гнев начал убывать.

— Мы должны сделать что-то, чтобы они убрались отсюда, иначе они нас скоро найдут, — прошептал Джордж Розе. — Мы с Солти уведем их, а ты с Заком оставайся здесь. Не двигайтесь с места, сколько бы ружейных выстрелов вы не услышали!

— А почему мы должны услышать выстрелы? — спросила Роза.

— Их не уведешь, если не привлечешь их внимание!

— Будь осторожен.

Пещера была низкая и единственное, что можно было там делать, это ползать на коленях, но Джордж все же ухитрился обнять Розу.

— Никогда у меня не было ничего, к чему бы я возвращался, но сейчас у меня есть человек, к которому я должен вернуться! Ты можешь быть уверена, что потребуется невозможное количество Макклендонов, чтобы не дать мне вернуться к тебе.

Джордж поцеловал Розу.

— Вы с Заком можете вздремнуть, так быстрее пройдет день.

— Что ты собираешься делать?

— Не знаю, попробую убедить старика Макклендона, что возвращаться сюда еще раз не очень хорошая идея.

— Как?..

— Найду как это сделать.

Затем он ушел. Вылез из пещеры и исчез. Розе было тревожно: он был не таким, как обычно, в нем появилась безжалостность, незнакомая ей в нем раньше, и решимость. Она ожидала этого, но теперь испытывала какое-то неприятное для нее чувство.

— Неужели нам даже нельзя посмотреть, что там происходит? — упрашивал ее Зак.

Они провели долгий, напряженный скучный день, прячась в глубине пещеры и ожидая возвращения Джорджа. Роза не спала, но заставляла спать Зака. Теперь в малыше бурлила энергия, а Роза с трудом удерживалась, чтобы не закрыть

Глаза.

— Не подходи к выходу, — сказала она Заку. — Ты не увидишь, когда кто-нибудь из них будет переходить реку и может услышать твой голос!

— Но они меня не поймают, ты ведь ни разу не поймала! — с вызовом ответил Зак. — И Джордж тоже!

— Может быть, это и так, — произнесла Роза. — Но сейчас мы не играем в прятки! Ты знаешь, что если это люди тебя поймают, Джордж выдаст себя им?

Мальчик кивнул.

— Они не поверят, что у нас нет золота, они убьют нас всех, ты понимаешь?

Зак кивнул снова.

— Хорошо. Почему бы теперь тебе не рассказать мне сказку. Я вряд ли смогу вспомнить какую-нибудь из них, когда у тебя в руке пистолет. Роза проснулась внезапно: она заснула, когда Зак ей рассказывал сказку о собаке, которую ему очень хотелось иметь и которую ему обещал купить Джордж, когда продадут стадо. Роза удивлялась, почему ей было так тепло, пока не поняла, что это Зак свернулся около нее калачиком. Он в самом деле милый ребенок: надо сделать для него что-нибудь особенное, когда все станет на свои места. А пока лучше поискать, что они могут поесть! В пещере было довольно темно, видно, дело к вечеру. Она села, ожидая найти рядом с собой Зака.

Он ушел.

Сначала ей захотелось отшлепать его, она не поняла еще, что случилось: может, он где-нибудь у входа? Ее охватил страх за его жизнь, дыхание ее участилось: может, ой где-нибудь поблизости? Пробираясь через лабиринт корней, она все это время проклинала себя за то, что уснула. Если бы она не уснула, Зак никогда бы не убежал! У входа в пещеру никого не было. Значит, он действительно ушел! Она должна его найти, она не простит себе никогда, если с ним что-то случится! Ей страшно было подумать о том, что почувствует Джордж! По тому, как он вел себя сегодня утром, можно предположить, что он не остановится, пока последний Макклендон не будет мертв. Погибнет Джордж — и все ее мечты! Она не может этого допустить.