– Даже дрожь берёт! – поморщился Андрей, – приторно, – добавил он, уходя и глядя при этом на Джона.

– Твой брат не поэт, не так ли? Позволите? – спросил Джон, указывая на диван, как бы спрашивая разрешения для того, чтобы сесть.

– Что за вопрос? Конечно, садись, – улыбаясь, ответила Александра, хлопая ладонью рядом с собой, – Андрей умён, но он солдат с головы до самых пят своих. Как спалось Вам на новом месте, герцог?

– Не плохо, спасибо, – любезно отозвался Джон, беспрестанно почёсывая свою тонкую шею, которая теперь была красной, покрытой волдырями.

– Что с твоей шеей? – спросила княжна, подвигаясь ближе, – это из-за крапивы! – осенило её.

– Боюсь, что так. Особенности восприятия.

– Боже мой, Джон, прости меня, пожалуйста, я даже не могла подумать…

– Чего уж там, всё было честно. К тому же потом я обманул тебя, так что…

– Кстати, – снова вспомнила Александра, – почему ты сказал именно «Распутин»? Ты знал, что я… Ты знал?

– Знал что? Нет, – недоумевая, ответил Джон, – просто перед приездом в Россию, я видел его в какой-то газете и запомнил, потому что он мне жутко не понравился.

– Правда?!– Александра ужасно обрадовалась, но Джон снова начал чесать шею, – Надо что-то сделать с этим, пойдёмте! – сказала Алекс и направилась куда-то из гостиной, Джону оставалось только проследовать за ней.

«Интересная, всё-таки, особа, – подумал Джон, следуя за княжной вниз, – Ещё вчера она была такой резкой, задиристой и язвительной, а теперь что? Милая и отзывчивая, но всё такая же решительная и настойчивая. Большая редкость – столь незаурядная открытость для девушек в наши дни. Особенно для столь прелестной девушки» – в своих размышлениях герцог не заметил даже, как дошли они до кухни, и как Александра стала искать что-то в шкафчике с лекарствами.

– Где же ты, чёрт, где? – бормотала она себе под нос, – Нашла! – вскрикнула княжна и разогнулась так резко на столе, что чуть не упала с него.

– Аккуратнее, – воскликнул Джон, но Александра уже спрыгнула на пол и подходила к нему. В руках княжна держала маленькую стеклянную ёмкость с бело-прозрачной субстанцией внутри.

– Эта мазь должна помочь, – провещала Александра, – от твоей, гм, – она ненадолго задумалась, – аллергии!

– Читала Рише?45

– Нет, Сахарова.46

– Не дурно, – заметил Джон. «Она ещё и умна».

– Сама знаю, к тому же мне Владимир оскомину набил, рассказывая о нём и его трудах.

– Владимир? Это тот, который приходится двоюродным братом императору? – спросил Джон.

– Точно, вы знакомы?

– Отнюдь, однако Андрей и Алексей мне много рассказывали о нём. И в высших кругах говорят, что достойный молодой человек.

– Это правда, замечательный, лучший! – воскликнула Александра, вспоминая любимые черты лица, но вдруг припомнила, что Джон стоит рядом, – он должен приехать вскоре – познакомитесь.

– Почту за честь, – сказал Джон, намазывая шею густой, душистой мазью.


Глава двадцать вторая.

Владимир действительно приехал в скором времени, захватив с собой Олега, с которым они к тому времени стали практически неразлучны. Князь Олег был отправлен из армии домой на побывку, чем, честно говоря, был изрядно раздосадован. Узнав о том, что друг его находится на пути из Павловска, где находился Лейб-гвардии Гусарский Его Величества полк, в котором служил Олег, Владимир решил перехватить его по дороге и привезти к Масловым.

О плохом расположении духа князя Олега говорило всё тело его, начиная с нахмуренных тёмно-русых бровей и заканчивая руками, которые были сжаты в кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели.

То, что долгожданные гости приедут восемнадцатого июля, анонсировано не было, потому вся усадьба жила своей обычной, довольно суетной жизнью. Суббота июльская выдалась мрачной, слякотной и достаточно прохладной, в общем, день не сулил обитателям Петровского острова ничего приятного. Дождливая погода навеяла долгий сон всем жителям усадьбы, даже неспокойной Александре, которая сегодня смогла разомкнуть глаза лишь в половине десятого утра. Однако и после своего пробуждения она не смогла быстро встать с уютной перины, потому пролежала в кровати ещё некоторое время, потягиваясь безмятежно со сна.

Вдруг чуткий музыкальный слух Александры, который частенько досаждал ей тем, что улавливал тишайшие звуки, или же то, что происходило далеко от неё, донёс до неё тихий скрип колёс на улице, а после шум распахивающейся двери и голоса в холле. «Приехал!» – воскликнула она, вскакивая с кровати и наскоро одеваясь. Наскоро одевшись, Александра пулей понеслась по ступеням вниз, где её мать и дворецкий, встречали дорогих гостей.

– Мама! – окликнула княгиню Алекс, быстро спускаясь по ступеням, – Приехал? Приехал, мама?!

Ответа не понадобилось. Спустившись вниз и быстро выбежав в длинный холл, княжна почти столкнулась с Владимиром, который заходил в комнату с сумками в руках.

– Владимир! Наконец-то! – вскрикнула она, игнорируя чемоданы и буквально прыгая на Владимира, чтобы обнять, но, уже обнимая его, подняла голову и тихо сказала, – ты такой мокрый, будто бы только из речки вылез.

– Конечно, – угрюмо заворчал Олег, – там, на улице, чёрт поймёт, что с погодой творится, то дождь, то град, то непонятно что! Das ist unmöglich, – пробормотал он, снимая китель, промокший насквозь, и отряхивая его,– Ich hasse den regen!47

– Олег! – воскликнула Александра, ещё, будто, боле обрадовавшись и подбегая к Олегу, – ты тоже приехал!

– Ты и так мокрая, Александра, ты же заболеешь! – но Алекс это не остановило, и она припала к сильной княжеской груди.

– После такого внимания к твоей особе, Олег, – заговорил Владимир, когда юноши поднимались в выделенную им спальню, – моё желание привозить тебя в этот дом резко угасает, – Олег, который был явно не в настроении шутить, только фыркнул в ответ.

– Как только на службу пустят, сразу же уеду, не беспокойся.

– Да полно тебе уже ворчать, Олег, я ведь не всерьёз, – проговорил Владимир и положил руку на плечо своему другу.

Разместившись, князья спустились к завтраку в столовую, где все к тому времени собрались. Во-первых, это была Ольга Николаевна – единственный взрослый человек из двух семей; далее Пётр Ильич – дворецкий, Мия – молодая австрийская гувернантка Андрея по немецкому языку; так же здесь жили Андрей и Александра Масловы, и Алексей, Анастасия и Мария Романовы, и Джон. Десять человек, подавляющее большинство из которых дети, громко разговаривали, сидя за длинным деревянным столом, дожидаясь завтрака. Сидели не так, как это обычно было в Царском Селе, а хаотично, так, как сами того хотели или же просто, как сложилось. Александра, видимо, позже остальных пришла в столовую, так как сидела она на краю: рядом с Джоном с одной стороны и с двумя пустыми стульями для прибывших князей с другой.

– Князья! – воскликнула она, вскакивая с места, и сигнально размахивая руками, когда молодые люди вошли в комнату, но, заметив на себе удивлённый взгляд всех сидящих, притихла и села, тихо похлопывая ладонью по стулу; юноши подчинились, – Джон, – шепнула Алекс, пихая локтем сидящего рядом с ней герцога в бок, – Джон, это они.

Джон, видимо, только отходил от бессонной ночи, потому он не взглянул даже на прибывших и безлико воззрел на Александру, которая кивнула головой и что-то прошептала, наклонившись ближе к нему.

– Как те самые? – спросил он, выпрямляясь и глядя на князей поверх головы Алекс, – Так это они! – взволновался он, – Доброе утро, – произнёс он уже совсем другим, весёлым голосом, немного отодвигая Александру, чтобы протянуть руку юношам для рукопожатия, – Здравствуйте! Какая честь для меня, вы не представляете, как мы ждали вас, как лично я, – засуетился Джон, но, собравшись и сделав серьёзное лицо, продекламировал, – Джонатан Мортимер. Знакомству очень рад.

Олег принял рукопожатие и вновь вернулся к своему крепкому кофе, а вот Владимир оставил завтрак и обратил светлое лицо к герцогу.

– Честь имею, – сказал он, – так вы тот самый герцог Мортимер? Занятно. Я думал, что Вы гораздо старше.

– То есть как, Вы слышали обо мне, prince? – удивился Джон и пододвинулся ближе, так, что он практически сидел с Александрой на одном стуле, но, видимо, им обоим это не приносило никакого неудобства.

– Ха, Вы смеётесь? Вы, Джон, произвели неизгладимое впечатление на Андрея и Алексея. Общаясь с ними в той степени, что и я, нельзя было не узнать о Вас, герцог, к тому же с самых лучших, пожалуй, сторон.

– Польщён, правда. О Вас, могу Вас заверить, я слышал так же только весьма лестные вещи, которые не могли не заставить меня восхищаться Вашей натурой.

–Ну что Вы…– хотел, было, ответить Владимир, но Александра, сидящая меж беседующих, прервала «премилый» диалог.

– Уф! Что за формальности? Вы ведь не на светском рауте, так общайтесь как нормальные люди!

– Oh, princess, are we annoying you?48– спросил Владимир, несколько забыв даже, что рядом сидит британец.

– Ho, prince, amazing accent! Is it the posh English? I am impressed.49– сказал Джон, снова пожимая руку князю.

– Спасибо. Вынужден сказать, что Ваш русский тоже очень хорош, герцог. Давно учите?

– Год, он учит русский только год! – выпалила Александра, вновь прерывая разговор и придвигаясь к Владимиру, – Володя, как дела твои?

– Алечка, ну неужели ты действительно хочешь обсуждать это здесь и сейчас? В этот раз у меня большой отпуск, так что мы сумеем ещё обсудить всё, – проговорил Владимир, кладя свою руку на ладонь Александры и сжимая её.

Завтрак окончился лишь в двенадцатом часу дня. Погода не способствовала весёлым развлечениям, так что все жители усадьбы остались в тепле дома.

Оставшись в одиночестве, после того, как все разбились на «группы по интересам», Александра, не долго раздумывая, взбежала по лакированным ступеням, поскальзываясь на поворотах, и, пробежавшись по длинному коридору второго этажа, застыла у последней двери.