– «Прежде чем певицей стать молоденькой, паспорт свой открой и посмотри-и», – с издевкой пропела Ирина, переиначив веселенькую песенку. – Лёля, тебе уже за тридцать! А еще лет пять на вокал, потом еще столько же на раскрутку… И выйдешь ты на сцену с клюкой и со вставным зубным протезом…

– Ха! Да кто ж согласится ее петь учить, когда она врет все время?! – веселились девчонки.

В таких разговорах свои заботы Ирина отпустила. И даже не обеспокоилась, когда Лёлька вдруг в конце рабочей смены подбежала к ней и жалобно сморщила нос.

– Ир, я, наверное, домой пойду, ага? А то у меня что-то так зуб заболел. Вот ты как сказала про вставные протезы, так все зубы и заныли. Пойду я, у меня и клиентов нет, да и до конца смены остался всего час.

– Да иди, конечно, – пожала плечами Ирина.

В своей смене ее всегда оставляли за старшую, и Ирина особенно девчонок не расслабляла. Но если кому-то срочно надо было сбежать, и это было не постоянно, да и клиентов не намечалось, то Ирина не злобствовала, отпускала.

Весь оставшийся час девчонки только и говорили о том, кого заселят в соседнюю гостиницу, и придумывали себе новые наряды. Волей-неволей Ирина тоже поддалась этому волнительному процессу. А чего? У нее и в самом деле уже давненько не было обнов. Только халат новый, который она купила для первой семейной ночи…

После работы она прошлась по магазинам, нарядов себе не купила, но зато набрала полные пакеты продуктов. Сегодня решила сама готовить ужин. А то прямо неудобно. Нет, конечно, она раньше думала, что Юрию все равно делать нечего и он так хочет отблагодарить хозяев за временный приют, но оказывается, благодарил он совсем иначе. Да еще при этом и на кухне крутился, некрасиво получается… Нет, совершенно определенно, сегодня же надо… надо настряпать блинов, нажарить котлет, запечь курицу в духовке… и, черт с ним, испечь свою фирменную шарлотку, да, вот так!

Домой Ирина доплелась чуть живая – уже отвыкла таскать тяжелые сумки. Мужа на час иметь под рукой было комфортно!

Возле дверей она долго приноравливалась – неудобно было держать будущий ужин на одной руке, а другой ковыряться ключом, который никак не хотел открывать двери, прямо заело его в самый неподходящий момент!

Наконец с той стороны двери замок защелкал, и двери распахнула раскрасневшаяся Лёлька.

– Та-а-а-ак… – недобро протянула Ирина. – У тебя, кажется, проблемы с зубами?

– Да ты знаешь, а зубы прошли, – обрадовала подругу Лёлька. – Вот не поверишь – никаких проблем нет!

– Сейчас будут… – запыхтела Ирина, забрасывая ужин на кухню.

Вот уж никак она не ожидала встретить у себя дома Лёлечку! Но на кухне она удивилась еще больше – за столом восседала носатая Зинаида Лукинична, подруга свекрови, и хлебала чай из здоровенной чашки.

– Ну, здравствуй, Ирина, – грустно покачала она головой.

– Ну, здравствуйте. Вы к нам одна или с Павлиной Леонидовной?

– Я не с Павлиной, я одна. Спасибо – эта милая девушка меня впустила, – и Зинаида Лукинична одарила Лёльку благодарным взглядом.

– И как это, интересно, эта милая девушка прокралась в чужой дом? – сурово спросила Ирина, убивая драгоценную подругу взглядом.

Та искренне возмутилась такому некорректному вопросу. Прямо даже задохнулась от возмущения.

– И чего это, Ирочка, чужой?! – отчаянно хлопала она ресницами. – Да мне эти твои стены ближе своих!

– Вот это и печалит. Кто тебя впустил? – спросила Ирина. – Опять Юрию плакалась, что у тебя проблемы?

– Да и не было тут никакого Юрия! – оправдывалась Лёлька. – Я пришла, звонила, звонила, думала – он дома. А его и нет! Ну, думаю, раз уж пришла, не уходить же! Позвонила к соседке, взяла запасные ключи. Она меня знает, вот и дала! А потом вот эта дамочка пришла! Спросила Павлину Леонидовну, а я сказала, что такая тут и не проживает, а что эта самая Павлина только твоя свекровка! А она на меня еще и накричала!

Зинаида Лукинична до этого момента сидела, крепко сцепив губы, и лишь после жалобы Лёльки выкатила белесые глаза и аккуратно возмутилась:

– А как же я могла на вас не наорать, если вы насильно вселились в квартиру моей знакомой, да еще и выписали с жилплощади несчастную женщину?!

Ирина уже разложила все продукты по местам, налила себе чай и уселась напротив носатой гостьи.

– Зинаида Лукинична, – спокойно начала она. – Павлина Леонидовна здесь никогда не проживала. Никогда! Здесь проживала только я! Мне папа эту квартиру купил, потому что свою разменял. Вот я и проживала здесь в гордом одиночестве. А потом…

– Потом ее как-то угораздило влюбиться в этого тетерева Терентия, хотя даже не влюбиться, а так, решила замуж сбегать, – пояснила Лёлька. – А тот и рад стараться. Мигом сюда перебрался!

– Погодите… вы что-то путаете, – остановила лопотунью Зинаида Лукинична. – Терентия я великолепно знаю, он холостяк и временно жениться не может. Потому что ему тогда комнату не дадут. Что вы мелете, голубушка?

Лёлька снова вытаращила свои пуговичные глаза и постаралась ответить вежливо:

– Я не мелю! Конечно, мне бы тоже хотелось, чтобы моя подруга вышла замуж не за такого урода, прямо стыдно за нее, ей-богу! Но уж любовь, сами понимаете, накроет, как лавина, полюбишь и пингвина, я бы сказала…

– То есть… погодите-ка… – отвесила челюсть Зинаида Лукинична. – Получается… Вы хотите сказать, что Терентий ваш муж?

– Да боже избавь! Какой это муж! По мне, не подходит ни к одному платью! – махнула рукой Лёлька. – Вот у меня Викеша!..

– Это мой муж, – упрямо произнесла Ирина. – Только мы с ним в загс не ходили…

– Потому что он считает, что любовь не терпит штампов, так ведь? – горько усмехнулась Зинаида Лукинична.

Лёлька испугано прикрыла рот рукой.

– Ирка! Он и на этой бабушке женат бы-ы-ыл! – еле пролепетала она.

– О чем вы говорите… – сурово сверкнула на нее глазами Зинаида Лукинична. – Для меня он слишком молод и вертляв. А вот для моей дочери…

– А она на вас похожа? – не могла успокоиться Лёлька.

– Ада? Н-не знаю… кажется, в ней больше отцовской породы… – нахмурилась пожилая женщина и посмотрела на Ирину. – Он с ней был знаком долгие годы. Они учились вместе. Сначала в школе, потом… Адочка была младше его на два года…

– И она его полюбила, да? – спросила Ирина.

Женщина неопределенно качнула головой:

– Вернее, это он ее полюбил. Во всяком случае, он просто не давал ей проходу. Я отговаривала Аду, как могла, но… разве нас, родителей, кто-то слушает…

И Зинаида Лукинична рассказала весьма интересную историю.

Ада, ее дочь, вместе с Терентием с самого рождения жили в одном поселке. Их родители жили там же. А потом родители как-то в одночасье решили уехать в большой город, чтобы строить лучшую жизнь. Поселились рядом – кучкой легче было пробиваться сквозь жизненные трудности. Прошло какое-то время, детки пошли в школу, а родители стали реже встречаться, у них появились свои новые друзья, коллеги по работе, короче, жизнь их, что называется, разбросала. Но Ада и Терентий продолжали учиться в одной школе, однако тогда они друг друга просто не замечали. Правда, Зинаида Лукинична вместе с Павлиной Леонидовной состояли в общешкольном родительском комитете, встречались несколько раз в году, вспоминали былые годы, и этого им было достаточно. После школы Терентий пошел на курсы, чтобы стать умелым сантехником, а Ада сдала экзамены в технический вуз. Закончила его весьма недурно, и ее, как краснодипломницу, оставили работать здесь же – в местной жилконторе, заместителем начальника ЖЭКа. А через год старый начальник ушел на пенсию, и его место заняла весьма перспективная, умненькая Адочка. И вот тут и произошла встреча двух молодых людей. Молодой интересной начальницы и молодого, но уже опытного слесаря – золотые руки, он даже ночью не мог забыть о работе. Они просто не могли не встретиться! Тем более что у них была ну такая маленькая конторка, работники жаловались, что друг у друга по головам ходят. Они встретились, и Терентий просто ослеп от неземной красоты Адочки. Девушка была высока, стройна, длиннонога и длиннорука и ждала квартиру, что придавало ей особый шарм.

От этого факта любовь Терентия просто захлестывала. Он приходил на работу со скромным букетиком пыльных бархатцев, содранных с соседней клумбы, и, прячась от посторонних взглядов, совал их в дверную ручку начальства. Она приходила на работу, с умилением прятала лицо в грязные растения, по ее щекам ползала тля и счастливая улыбка.

Может, и разгорелась бы это робкое чувство в пылкую семейную страсть, ежели бы не жуткая несправедливость. Не успели еще Адочке выделить отдельную квартиру, как оказалось, что она очень скоро станет мамой. А это умелого слесаря совсем не радовало. А ну как девушке и вовсе квартиру не дадут? А ребеночек уже есть! В общем, любовь в сердце Терентия стала погибать. А вот у Адочки как раз напротив – чем больше менялась фигура, тем чаще она старалась схватить Терентия под руку, прильнуть к нему горячей щекой или и того хлеще – рассказазать, что ей прописал гинеколог! А у Терентия вдруг стала умирать бабушка, и любимый внук возжелал проводить ее в последний путь. Причем бабушка не нашла ничего лучшего, как скончаться в ближнем зарубежье. Терентию пришлось уволиться и уехать к умирающей. Адочка проводила любимого на крыльце родного ЖЭКа, дальше он ее не пустил, но зато на прощание крепко поцеловал и пообещал, что бабуся непременно перепишет на него все свое состояние.

Прошло три года, и Адочка вдруг поняла, что ее любимый возвращаться не думает, так что воспитывать крошечную дочурку ей придется одной. К чести молодой мамаши, она не стала о нем больше вспоминать – квартира у нее теперь была, на работе в очередной раз подняли зарплату, а впереди маячил карьерный и душевный рост. Терентий в такую замечательную жизненную схему теперь вписывался с трудом. Да к тому же его бегство было таким низким, что Ада просто вышвырнула его из своего сердца. Чего нельзя сказать о Зинаиде Лукиничне. Женщину вдруг снова потянуло к земле, правда, теперь она всерьез решила обустроиться под жарким кубанским солнцем, переселиться в домик почившей Терентьевой бабушки и выращивать черешню. И то, что Терентий никак не спешит к ним с этим самым домиком, волновало ее немало. Зинаида Лукинична уже приходила к нему домой, но там сообщили, что теперь здесь такие не проживают. Собирала справки, да только все безуспешно. И вот тебе на! Судьба наконец улыбнулась даме широкой белозубой улыбкой! Зинаида Лукинична забежала к троюродной сестре мужева зятя – та на неделю взяла сумку на колесиках, а сама не отдает третий месяц! И вот, поднимаясь по лестнице, вдруг увидела, как ее землячка Павлина Леонидовна – матушка этого мерзавца – открывает дверь в квартире напротив! Конечно же, Зинаида Лукинична и минуты не стала ждать – позвонила, едва за Павлиной Леонидовной захлопнулась дверь. Ой, что тут началось! Павлина ужом вилась возле своей несбывшейся родственницы, предлагала чай и сахар, а сама не забывала утирать глаза платочком – Терентий весь в делах и никак не может разобраться с наследством. А все потому, что вокруг него одни враги! И никто не хочет Терешиного счастья! Но уже совсем скоро Тереша наконец сделает все бумаги, и вот тогда!..