– Насколько я понимаю, эти ноги должны быть по разные стороны кровати?

– Естественно. Иначе… – Гидеон представил, в каком положении они должны находиться, и рассмеялся.

– Иди ко мне. Гр-р-р! – Лора стремительно бросилась на Гидеона и повалила на диван.

Пружины удивленно, жалобно скрипнули.

Она дотянулась до мочки его уха и прикусила ее.

– Кубок, – выдохнул он, ослабевшей рукой указывая на драгоценную вещь.

Лора коротко и ясно объяснила, что он может делать с этим кубком. Гидеон вполне резонно возразил, что это просто невозможно физически.

Лора просунула руку между ними и соблазняюще поглаживала низ его живота.

Гидеон закрыл глаза. Она смотрела, как затрепетали его веки, и затем увидела знакомую затуманенную глубину синих глаз, и ее соски набухли в сладостном предвкушении.

– Если ты будешь продолжать, – предупредил он, – то тебя ждут неприятности, девушка.

– Обещания, обещания, – насмешливо прошептала Лора, опуская голову и целуя его, вкладывая в поцелуи всю силу страсти.

Когда она наконец оторвалась от Гидеона, он глубоко и судорожно вздохнул.

– Мы должны поговорить, – сказал он, но Лора, деловито раздевавшая его, так была поглощена занятием, что не обратила внимания на слова.

– В самом деле? О чем? – рассеянно спросила она. Затем в ее голосе появились насмешливые нотки. – Знаешь, меня потрясает, как вы, ученые, можете говорить, говорить и говорить даже в самый неподходящий момент. Неужели ты не видишь, я занята, я соблазняю тебя? Теперь замолчи и не мешай мне.

– Это ты все говоришь. – Уэллес вздрогнул, когда она добралась до его обнажившейся кожи.

Он снова закрыл глаза, ее горячие губы прижались к чувствительной коже его груди, и он дернулся, чуть не сбросив ее на пол.

– И все-таки, – с трудом произнес Гидеон, – мы должны… п-поговорить…

– О, ради Бога! – сказала Лора приглушенным голосом, ибо в этот момент забралась языком в его ухо. – О чем?

– О нас, – простонал Гидеон. – О будущем.

Руки Лоры уже ласкали его тело внутри брюк, и Гидеон выгнулся, сумев при этом опереться на локоть. А затем ему почти удалось сесть, и он, тяжело дыша, откинулся на подлокотник дивана.

Когда Лора взглянула на него, то увидела красные пятна на его скулах и лихорадочный блеск глаз.

– Мужчины, – с отвращением сказала Лора, поудобнее устраиваясь верхом на его коленях.

Ей было приятно ощущать твердость его бедер. Она соблазняюще потерлась о них.

– Так говори, – предложила она и притворно зевнула, изображая скуку и как бы зная заранее, что он будет говорить.

С чисто женским удовлетворением сознавая, что в этот момент у него просто не хватит дыхания для разговора.

– Говорить? О чем? – наконец пробормотал Гидеон и одним ловким движением запустил руки ей под свитер и положил ладони на ее грудь.

У Лоры перехватило дыхание.

– Вот это мне нравится! По твоим подлым низкопробным штучкам можно было предположить, что ты весь в пене от стараний обсудить наше будущее, – упрекнула она.

Ей это нравилось. Ей нравилась в нем игривость, сексуальность, свобода от условностей. Если он такой всего лишь через несколько недель, то каким любовником он станет через пару лет?

– Я, – рассеянно сказал Гидеон, следя за своими руками, ласкавшими ее груди под свитером. – В пене, так сказать. Чтобы поговорить.

– Гидеон.

– Что?

– Ты собираешься заниматься со мной любовью?

– А как ты называешь это?

– Издевательством. – Она стянула через голову свитер и расстегнула лифчик.

Гидеон поцеловал нежную ложбинку между ее грудей и вдохнул ее аромат.

– Я люблю тебя, – с нежностью сказал он.

Лора закрыла глаза, чтобы сдержать слезы, и осторожно убрала волосы с его влажного лба.

– Спасибо, – тихо сказала она. – Я тоже тебя люблю.

– И мы действительно поженимся, правда? – Он провел рукой по ее бедрам и, дернув сзади за юбку, молча попросил снять ее.

Лора послушно-расстегнула молнию и позволила Уэллесу спустить юбку.

– Кажется, мы оба так решили, насколько я помню, – согласилась она, в то время как он стягивал с нее трусики. – Тебе надо еще что-то узнать? Или мы можем перейти к делу?

– Нет. Существует еще одна вещь. Брачный контракт, – сказал он, и Лора мгновенно похолодела.

Он тотчас же почувствовал ее реакцию.

– Что? – переспросила она слабым голосом, из которого исчезло все веселье.

– Брачный контракт, – повторил Гидеон, спокойно глядя на нее. – Я знаю, ты склонна смотреть на нас, оксфордских ученых, как на слепых кротов, обитающих на седьмом небе или в каком-то викторианском коконе, но некоторые из нас время от времени высовывают голову, чтобы подышать свежим воздухом и познакомиться с культурой двадцать первого века. Поэтому я знаю, что такое брачный контракт.

– Так расскажи мне, – с трудом произнесла Лора.

Вопреки ее слабой попытке вернуть то самое игриво-сексуальное настроение, только что владевшее ею, в голове громко прозвучал предупреждающий сигнал.

Она еще не могла заставить себя забыть свое первое увлечение. Но зато теперь она знала, что такое настоящая любовь.

Он ничего не хотел от нее, кроме денег. Однако ей повезло, тогда Лору охраняла семья.

И вот теперь Гидеон в наивысшую минуту страсти говорит о деньгах.

Ей это не понравилось. Совсем не понравилось.

– Ты хочешь обойтись без него, полагаю? – бесстрастно спросила она. – Это своего рода проверка? Если я действительно люблю тебя, то выйду за тебя, юридически не защитив свои интересы, потому что мы никогда не разведемся, и зачем беспокоиться об этом? – спросила она с некоторой обидой.

Странное выражение появилось на лице Гидеона. Неожиданно он замер.

– И ты бы так поступила? – тихо спросил он.

Почему-то казалось, что вся его жизнь зависит от ее ответа. Вероятно, потому, что так оно и было.

Лора не спускала с него взгляда, и вся ее жизнь – жизнь с Гидеоном – промелькнула в ее голове.

Как она врезалась своим велосипедом в его «морган» и затем очнулась в больнице и увидела перед собой его лицо.

Их споры.

Их любовь.

Как всего несколько часов назад они вместе чуть не погибли.

Как он полностью изменил ее жизнь.

Когда она впервые очутилась в Оксфорде, она была печальной маленькой принцессой, оплакивающей своего отца и в то же время до абсурда мало знающей реальность окружающей жизни.

Сейчас у нее был человек, которого она могла любить и за которого могла выйти замуж. Иметь с ним детей и состариться с ним. И когда придет время, умереть вместе с ним.

И в обмен за все это он просит всего лишь ее доверия.

Неужели так трудно сделать это?

Все, что было в ее прошлой жизни, убеждало в этом. Насколько ей было известно, все в ее семье заключали браки, обезопасив себя надежными брачными контрактами. Ее богатые друзья поступали точно так же, и это было печальным, но точным отражением образа жизни, который вели серьезные, очень состоятельные люди, всегда готовые поверить, что кто-то собирается их обмануть.

Те же, кто женился на бедных, те, кто женился по любви, или те, кто женился слишком поспешно, чтобы потом пожалеть об этом, были презираемы людьми ее круга.

Но это было в прошлой жизни.

Теперь у нее новая жизнь.

Лора взглянула Гидеону в лицо – его сильное, прекрасное, благородное лицо – и встретила спокойный взгляд синих глаз.

– Да, – услышала она свой голос, – да, я выйду за тебя без брачного контракта. Я выйду за тебя завтра. В хижине. Как ты скажешь, любовь моя.

Гидеон приложил палец к ее губам.

– Довольно, – мягко произнес он. И последний кусочек льда, покрывавшего сердце ледяного истукана, наконец растаял. – А теперь, если позволишь мне вставить слово и сказать то, что я собирался сказать до того, как ты перебила меня. Об этом брачном контракте. Я хочу, чтобы ты составила его. Поговори со своим адвокатом. Что бы вы с ним ни придумали, я подпишу его. Ибо, если это будет зависеть от меня, эта бумага никогда не увидит свет.

Лора изумленно смотрела на Уэллеса, не зная, ударить его или расцеловать.

– Гидеон! – наконец воскликнула она. – Ты мог бы избавить меня от этого копания в душе и сразу так и сказать! – Она бы от радости задушила его. Или залюбила до смерти. – Кроме того, не знаю, нужен ли мне какой-то контракт, – сказала она, сознавая, что говорит как капризный ребенок, но ей было все равно. – А почему же тебе он нужен? – с любопытством спросила она.

– Потому, что у меня нет золотых приисков, – просто сказал он. – Я не хочу, чтобы ты содержала меня, и я мог бы привыкнуть к такому стилю жизни. Я хочу, чтобы мы жили вместе как равные. Партнеры. Ты можешь быть богатым партнером, а я – умным.

Лора улыбнулась:

– Ха, спасибо. Я могу быть красивым партнером, а ты безобразным.

– Я могу стать Нобелевским лауреатом, а ты манекенщицей.

– Я буду первой женщиной-миллиардершей, а ты можешь уйти на покой.

– На покой уходят бабушки, а не преподаватели Оксфорда, – педантично поправил ее Гидеон.

– Бывшие преподаватели Оксфорда, – теперь поправила она. – Ты не забыл, что бросишь все это, уедешь и будешь жить со мной в Штатах, купаясь в декадентской роскоши? – Но затем тень пробежала по ее лицу, и она снова задумалась. – Гидеон, шутки в сторону, ты уверен? Ты действительно уверен? Во всем. Это такой важный шаг.

Гидеон тянул вниз ее трусики и смотрел на ее вспыхнувшее лицо.

– О да, я уверен, – убежденно сказал он. – Знаешь, у тебя удивительное чувство времени, – заметил он. – Хочешь болтать, вместо того чтобы заняться любовью. – С этими словами он ловко положил ее на себя. – А я-то думал, ты собиралась соблазнить меня?

– О да, да, – заверила Лора, стараясь стянуть с него брюки.

Он услужливо приподнял бедра.