Не в моем случае, — вздохнула Алехина.

Неожиданно Аню окликнул охранник дя­дя Петя. Когда она подошла к нему, он достал из-под стойки букет тюльпанов и протянул девушке.

Вот, тут тебе просили передать.

Мне? — удивилась Аня. — А кто?

Просили не говорить. — Дядя Петя вспомнил просьбу Антона Маркина, оставившего букет. — Сама разбирайся со своими поклонниками.

Ничего не понимаю. — Аня понюхала цветы и посмотрела на Женю. — Кто это может быть? Матвей?

Аня, это точно он. — Алехина просияла от радости за подругу. — Счастливая...

В этот момент как раз позвонил Матвей.

Привет еще раз, — весело сказал он. — Как директор, не сильно свирепствовал? А у меня для тебя сюрприз.

Спасибо, я его уже получила. — Аня улыб­нулась.

Не понял, ты о чем?

О цветах. Они такие красивые!

Но я не передавал тебе цветы, — удивленно сказал Матвей. — Я только что от Ларисы, хотел рассказать о нашем разговоре. Только тебя очень плохо слышно. Я сейчас приеду и все расскажу.

Ну что? — нетерпеливо спросила Женька, когда Аня положила трубку.

Говорит, цветы не от него.

Может, просто стесняется признаться?

Может, — вздохнула Аня. — А еще он обе­щал договориться о нашем выступлении на пре­зентации косметики.

Ого, что же ты молчала? — Женя подпрыг­нула на месте от восторга. — Это же офигенно!

Лера ходила взад-вперед возле дома Маши, пе­риодически пританцовывая, чтобы не замерзнуть

окончательно. Наконец она заметила «Палящее солнце» около подъезда и побежала к ней.

Здравствуй, Лера, что-то случилось? — не­сколько официальным голосом спросила Ма­ша. — Что-то с Андреем Васильевичем?

Не волнуйтесь, с ним все в порядке, — заве­рила Лера. — Почти...

Не пугай меня, что значит «почти»?

Лера замешкалась, собираясь с мыслями, и вы­дала на одном дыхании:

— Маша, возвращайтесь, пожалуйста, папе без вас очень плохо.

Василий Данилович пошел открывать дверь и вернулся с Мариной. Увидев женщину, Кулемин опешил и приподнялся с дивана.

Это вы? Куда же вы пропали?

Простите меня, Петр Никанорович, я вас обманула. Но я не хотела причинить вам вред, — объяснила Марина. — Понимаете, я не могла поступить по-другому. Там в Нигерии среди за­ложников есть один человек... Я была готова на все, чтобы его освободить. Поэтому, когда мне предложили забрать у вас те самые бумаги в об­мен на большую сумму денег, я не раздумывая согласилась.

У вас получилось?

Нет, меня обманули. Но я пришла, чтобы вернуть вам документы. — Марина протянула Кулемину папку. — Я отдала другие бумаги. Ре-

шила, что не имею права так поступать с Верой и Никитой.

А если эти люди узнают, что бумаги не те? Вы не боитесь, что они вас найдут? — обеспоко-енно спросил Петр Никанорович.

Ну и пусть. — Марина скорбно опустила го­лову. — Простите, что говорю это, но я потеряла всякую надежду на то, что заложников когда-ни­будь освободят. А раз так, то мне все равно, что со мной будет.

Не смейте так говорить! Их освободят, слы­шите? Обязательно освободят!

Разволновавшись, дед Лены схватился за серд­це, и Василий Данилович попросил Марину уйти. По телевизору как раз начался выпуск новостей, и Кулемин сделал погромче. Похоже, в душе он был не только фантаст, но и волшебник, и у его слов была огромная сила. Как будто в подтверждение того, что Петр Никанорович сказал Марине, дик­тор сообщила, что россиян в Нигерии освободили и они летят домой. Веря и не веря своему счастью, Петр Никанорович расплакался.

— Столько времени держался, и вот, — сму­щенно сказал он, вытирая слезы и глядя на улы­бающегося Василия Даниловича.

На перемене у Лены зазвонил телефон. Она сняла трубку, поговорила с кем-то и замерла по­среди коридора.

Лен, что с тобой? — Наташа подергала ее за руку. — Что случилось-то?

Наташка, маму с папой освободили, — тихо сказала Кулемина, приходя в себя от услышанно­го. — Я пойду, ладно?

Степнов тренировал в зале баскетбольную команду, когда к нему подошла Светочка с та­релкой, накрытой салфеткой. Ученики зашу­шукались и захихикали, глядя на влюбленного библиотекаря.

Всем отрабатывать броски! — скомандовал Степнов, краснея. — Что вам, Светлана Михай­ловна?

Принесла вам сырники, ваши любимые. — Света сняла с тарелки салфетку и продемонстри­ровала горку сырников.

Спасибо, конечно, только я творог с детства не переношу а сырники вообще терпеть не мо­гу, — извиняющимся тоном сообщил физрук.

Но вы же сами говорили, я слышала... — растерянно произнесла Светочка.

Вы, наверное, что-то перепутали. Но вы не расстраивайтесь, отнесите их Агнессе Юрьев­не — она любит.

Хорошо, отнесу Агнессе Юрьевне. — Света пошла к выходу, еле сдерживая слезы.

В дверях она столкнулась с Леной Кулеминой, которая влетела в зал и кинулась на шею к Степнову.

Виктор Михайлович, маму с папой осво­бодили!

Кулемина, это же замечательно! — Физрук взял девушку за руки и улыбнулся.

Не вынеся этого зрелища, Светочка кинула сырники и убежала в библиотеку. Там она достала книгу про замужество, порвала ее на несколько частей и выкинула в мусорную корзину, а потом . села на стул и зарыдала.

Матвей, как и обещал, после уроков приехал к школе. Он стоял, прислонившись к стене, и что-то рисовал в блокноте, но, завидев девчонок, подошел к ним. Не стесняясь своих чувств, Мат­вей поцеловал Аню в щеку. Девушка смутилась и, обернувшись, заметила, что за ними издалека следит Антон. «Неужели ревнует?» — подумала Аня, но тут же отогнала эту мысль.

Ну что, у меня неплохие новости, — сооб­щил Матвей. — Организатору шоу понравился ваш диск. Но Лариса хочет вас прослушать лично и заодно познакомиться. Сегодня вечером она придет к вам на репетицию.

Классно. Спасибо! — сказала Аня, светясь от счастья и гордости за своего нового друга.

Кстати, на этом шоу должны быть какие-то крутые музыкальные продюсеры. Может, вас заметят и куда-нибудь еще пригласят. И начнется ваша звездная карьера! Ой, не пугай и так страшно, — улыбнулась Аня.

А что нам надо будет делать сегодня, когда эта Лариса придет? — спросила Женя.

Сыграйте те песни, которые готовите для презентации. Ладно, я побегу, мне еще кое-что в оформлении доделать надо.

Матвей повернулся к Ане и нежно посмотрел на нее.

— Созвонимся тогда. А цветочки и правда кра­сивые...

Когда он ушел, девчонки погрустнели — про­блем было выше крыши.

Как же мы сегодня вечером будем играть без Леры и Лены? — растерянно спросила На­таша.

Боюсь, и меня родаки вечером из дома не выпустят, — вздохнула Женя. — Что-нибудь при­думаем... Все, я побежала домой.

Алехина заскочила в гардероб за курткой и на­ткнулась на Платонова.

— Хочешь, фокус покажу? — предложил Коля.

Он достал из кармана красный платок, взмах­нул им, и оттуда вылетело шоколадное яйцо с сюрпризом.

Это тебе. — Он протянул яйцо Жене.

Спасибо... А откуда ты знаешь, что я их люблю?

Алехина подняла глаза и увидела, что Платонов исчез. Она нетерпеливо открыла яйцо и просия­ла — внутри было сердечко.

Андрей Васильевич вошел в прихожую и уви­дел, что Лера уже встречает его.

Пап, ты где был? — сердито спросила она.

На работе, — хмуро ответил Новиков, сни­мая пальто.

Неправда, я звонила, тебя там не было. Ска­зали, что ты заболел.

Гулял, какая разница?

А у меня для тебя сюрприз. — Лера хитро сощурилась.

Что еще за сюрприз? Только этого не хвата­ло, — испугался Лерин папа.

Вот именно — не хватало.

Из кухни запахло чем-то вкусным, и в коридор вышла Маша. Андрей Васильевич замер, не веря своим глазам.

— Это и есть мой сюрприз, — улыбнулась Лера.

Аня и Наташа шли по улице и обсуждали пред­стоящую репетицию.

— А Игорь Ильич все-таки оптимист, — сказа­ла Липатова. — У нас сегодня, может, полгруппы на прослушивание не придет, а он: «Не паникуй­те, прорвемся...»

Ты Лере звонила? — спохватилась Аня.

Тысячу раз. Она сказала, что не может гово­рить, и бросила трубку.

Понятно. Что же нам делать? Что я скажу Матвею? Он так старался, договаривался.

Ань, а этот Матвей, он кто? — осторожно спросила Наташа.

Художник. Я с ним недавно познакомилась.

Надо же, познакомилась, а он уже концерты нам устраивает, — удивленно заявила Липато­ва. — Он в тебя влюбился, точно.

Не знаю, он мне ничего такого не говорил, — ответила Аня и почему-то покраснела.

А цветы? А концерт? Тебе мало? — наседала Наташа. — А он тебе нравится?

Нравится.

Липатова хитро посмотрела на Аню, как будто что-то задумывая.

— Он прикольный, — сказала она с увереннос­тью. — Я бы на твоем месте в него влюбилась.

Женя вернулась домой в прекрасном настро­ении. В кармане у нее лежало сердечко от Коли Платонова, и ничто не могло разрушить эту сказ­ку, даже мамин гнев.

Как все прошло у директора? — поинтере­совалась Елизавета Петровна.

Отлично, нам всем поставили двойки по поведению.

А чему ты радуешься? Что ты отцу ска­жешь? — воскликнула Женина мама.

Что получила двойку! — Женя невозмутимо прошагала в свою комнату.

Ты подумала, как эту двойку будешь ис­правлять? Что теперь будет с твоей медалью? — не унималась мама. — Тебе даже не стыдно? Хоть бы вид сделала. Что ты все время улыба­ешься?