Мне доводилось иметь дело с любителями порки, но Лавинг отличался своим неповторимым стилем. Отвесил мне ряд отличных ударов, некоторые из которых вызвали у меня волны дрожи, но главной целью было все же наказать за то, что я вилял задом. Он охаживал его то так, то эдак и каждый раз по-разному. Я бы подумал, что ему просто нравилось, с каким смачным звуком его ладонь опускается на мою плоть.

Мне тоже это нравилось. А в итоге Лавинг начал прямо месить мои булки, то широко открывая расщелину, разводил их до предела, то смыкал, обминая по-всякому. Потом он опять ущипнул меня. Боже, синяков завтра будет не счесть!

В какой-то момент добавилась смазка, так как внезапно я почувствовал, что в заднице стало влажно и скользко. В меня вновь внедрились два пальца, резко и глубоко, и моя голодная дырка приняла их настолько легко, что Лавинг без колебаний добавил третий. Я все еще был тугой, но знал, как расслабиться. Вскоре меня стал подразнивать четвертый палец, но я далеко не был уверен, что способен впустить больше, во всяком случае, не сегодня, не после такого долгого перерыва. К счастью, Лавинг это уразумел, я даже сказал бы, что заставил его задуматься, прежде чем задать свой вопрос:

- Ты разрешал кому-нибудь делать тебе фистинг?

- Да, - признался я.

Его пальцы погрузились глубже:

- Понравилось?

Я поёрзал, притираясь к его руке.

- Отчасти. – По правде сказать, под кайфом все как в бреду, я помнил только то, что мне было очень хреново на следующий день.

- Я такого еще никому не делал, - произнес Лавинг. - Но читать читал. И много. - Он пошевелил во мне пальцами. – Хотелось бы попробовать. С тобой. Как-нибудь.

«Как-нибудь». Словно мы собирались заняться этим снова. Лично я пока еще не испытывал уверенности, но не собирался портить момент и просто спокойно ждал.

А вот Лавинг думал иначе:

- Ты бы желал ощутить в себе мой кулак?

- Да - Я согласился, потому что да, желал.

Он начал проталкиваться настойчивее, раскрывая меня и размазывая лубрикант.

- Твоя задница поглотит мою кисть. Ты почувствуешь ее целиком глубоко внутри.

- Я буду очень стараться для вашего кулака, - пообещал я ему. – Кряхтеть, стонать и благодарить за то, что вы засунули в меня руку. Буду вашей шлюхой.

Он принялся наяривать пальцами жестче.

- Да, ты еще тот развратник. Хоть на панель выставляй. Позволишь мне драть тебя всеми способами, какими только мне вздумается, да?

- Да, сэр.

- Я собираюсь трахнуть тебя. Вот только надену презерватив и оприходую эту задницу. Прямо сейчас.

- Пожалуйста, сэр... – запаниковал я, потому что он почти уже втиснул кулак ко мне в зад. - Пожалуйста, сделайте это членом, мистер Лавинг.

Я испугался было что все пропало, однако напрасно, потому что ощутил, как его прошила дрожь. А потом он куда-то ненадолго отлучился. Вернувшись, вцепился в мои бедра, заставляя расставить колени во всю ширь, и в следующий момент ворвался внутрь.

Меня еще в жизни не трахали так сокрушительно. Я сам высокий, но Лавинг вдобавок крупный, и очень сильный. Член у него толстенный. Хоть я и не рассмотрел его тогда, но отлично чувствовал. Сообщить бы об этом Лавингу, чтобы знал, как распирает меня - да зубы не разжимались. Я хватался за покрывало, опасаясь, что тут же пулей улечу через всю постель на пол.

Ну, еще он не шутил насчет порки. Потому что то и дело нахлестывал меня по бокам точно лошадь, понукая скакать быстрее. До этого я еще как-то держался, но потом стал резко вскидываться навстречу, а он все наяривал, пока я не начал низко ворчать и порыкивать.

- Вот так, - отрывисто бросил он. – Давай, подзадорь меня. Ты псина? Ебливая псина? Моя сучка? - Он снова хлестнул меня. – Отвечай, щенок!

Мой лай больше походил на блеяние, однако эффект оказался мгновенным: не только я ощутил себя грязным и затраханным, но и Лавинг в полной мере прочувствовал, что он хозяин — мой господин на тот момент. И я урчал, мурлыкал, скулил, тявкал для него всякий раз, когда получал шлепки, пока внезапно тот не засадил с такой мощью, что я чуть язык не откусил; Лавинг, сотрясаясь, кончил. А я от всей души жалел, что не прямо в меня, что на нем резинка и из дырки не потекло ручьем, когда он вынул член.

Несколько минут он тяжело дыша лежал у меня на спине, а я наслаждался и ждал, по-прежнему каменно-твердый, изнывающий от желания, но довольный. Все, от ранчо и работы до жизни в целом, отодвинулось на второй план, я был просто сучкой Лавинга, которая ловит каждую команду, чтобы немедленно выполнить.

Передохнув, он уложил меня на подушку и, глядя прямо в глаза, начал мне дрочить. При этом высоко задрал мои ноги, прижав колени к груди и выставив задницу напоказ, а сам просто дергал рукой и сверлил горящим взглядом своих карих глаз, накачивая ствол все резче и резче.

Затем без предупреждения приказал:

- Кончай. – К собственному удивлению, я кончил. И, черт побери, этого с лихвой хватило, чтобы обильно полить ему руки, себе живот, частично его живот, даже мой подбородок. Не упуская ни одной детали зрелища, он принялся скармливать это мне, а я тщательно облизывал его пальцы. Когда все было съедено, он обвел большим пальцем мои губы.

Потом склонился и поцеловал.

Его язык напористо нырнул внутрь, и мы несколько раз погоняли сперму изо рта в рот. Затем Лавинг опять начал домогаться моих бедных сосков, которые уже достаточно настрадались, но он терзал их снова и снова. С силой всосал кожу на одной груди, оставляя багровый след. Другим украсил живот, затем перевернул меня и на каждой половинке оставил по засосу. Распластал на спине, развел ноги, проделал то же самое с внутренней стороной бедер. Вогнал в меня палец - и хотя там нещадно саднило, я принял его, бесстыдно раскорячившись, чтобы мы оба видели, как тот снует туда и обратно.

Наконец Лавинг наигрался и устроился позади меня «ложечкой».

- Завтра я хочу трахнуть тебя еще, - сказал он.

Я кивнул.

Осознавая, что поступаю против моих же правил, я остался с Лавингом, заснув рядом с боссом, весь расцвеченный после сегодняшнего кинкфеста его метками, засосами, синяками и ссадинами, мечтая, чтобы все повторилось.

* * *

Утро мы встретили минетом.

Я мало что соображал, когда Лавинг подтолкнул мою голову к своей промежности, но это было прекрасно. А еще прекраснее стало, когда он развернул меня спиной и потянул на себя, придавив коленки руками. Пока я отсасывал ему и массировал шары, он орудовал в моей заднице, время от времени облизывая её.

Лавинг быстро усек, насколько мне это нравится, и довольно скоро я уже сидел над ним на корточках, держась за спинку кровати, которая громко поскрипывала, когда его язык вонзался внутрь.

На дверце гардероба висело зеркало; мы трахнулись прямо перед ним и смотрели, как я, оседлав его, скачу вверх-вниз на члене. Потом он взял меня у открытого настежь окна — никто не увидел, но я почувствовал себя прямо блядью, и мы оба не на шутку распалились. Когда он наконец разрядился, то уделал мне всю спину и пошло расставленные ноги, хотя на сей раз я кончил первым.

После мы сделали небольшой перерыв. Перекусить каждый из нас отправился самостоятельно.

По-моему, он боялся выпустить меня из поля зрения, поэтому я пообещал с ним поужинать. Мне просто требовалось немного времени. Главным образом я спал, потом принял душ. Старательнее, чем обычно, промыл свой задний план, потому что нас наверняка ждал тщательно и не один раз спланированный вечер, насколько я рассудил по вчерашнему опыту.

Ужин был в самом деле великолепен. Лавинг отвез меня в стейк-хаус, и на пару часов мы стали обычными парнями, которые просто заглянули в ресторан. Болтали о ранчо. Чертовски долго обсуждали овцеводство - тема не очень сексуальная, однако в ней он превзошел самого себя. Хорошо хоть за столом не завел разговор о фистинге.

Но едва только мы вернулись в гостиницу… Ох, ну твою ж мать!

Лавин освободил меня от одежды и уложил на постель меньше чем за минуту, честное слово, хотя сразу не накинулся. Просто подложил мне под поясницу все подушки, высоко подняв зад, встал передо мной на колени в изножии кровати и закинул мои ноги к себе на плечи. Я словно рожать собрался, это было странно, но нереально пахабно. И до крайности возбуждающе. Потом он взял лубрикант, потянулся к моей заднице и… о, господи. Блядь. Блядь, блядь, блядь...

Он развлекался с моим задом не меньше часа, точно. Один палец. Два. Три. С обеих рук по одному. Большому пальцу. Вдобавок заставлял меня самого смотреть еще и сжиматься вокруг них. Будто на каком-то извращенском медосмотре. Я, наверное, правда чокнутый, потому что испытывал удовольствие.

Наконец во мне осталась только одна рука и четыре пальца.

Трудно. Трудно такое вытерпеть, я шипел, задыхался, стонал. Не знаю, почему, но три пальца дают просто офигенное ощущение, с четвертым в тебя как ракета врывается, а тут... Лавинг соединил пальцы в форме конуса, однако суставами можно добиться очень многого, тем более с такими-то ручищами. Я просто был не готов к ним.

Он дал мне передохнуть, но совсем недолго.

- Прими столько, сколько сможешь. Скажи «нет», когда надо приостановиться, но не прекращай брать.

Так я и сделал. И все время смотрел - это было классно. Зад растянулся до отказа. И вся эта непристойная картина отражалась в зеркале, а Лавинг иногда отклонялся в сторону, чтобы не закрывать обзор. Я видел, что уже почти поглотил его руку. Но дальше у меня никак не получалось. И я просто продолжал впускать его пальцы, пока влезали, наблюдая, как они исчезают во мне, чувствуя настойчивый напор костяшек, но так ничего и не вышло. Лавинг вынул руку. Впрочем, ничего еще не закончилось. Велев мне оставаться на месте, он прошел к своему чемодану и принес самый длинный искусственный пенис, из всех мною виденных. И толстый.