Оксана Сергеева - Райская птичка

- Вот, - Лаура подала ему другую, детскую. – Она любит есть этой, - сказала она со слезами. Данте отбросил первую и взял ту, что подала сестра.

Миа с аппетитом проглотила пару ложечек лакомства, а потом начала баловаться и капризничать. Данте вручил ей баночку с пюре и ложку, и малышка начала увлечённо в нём ковыряться, пытаясь есть самостоятельно. Но большая часть еды оказывалась на столе.

Данте повернулся к сестре:

- В следующий раз ты меня не остановишь.

- Он не хотел… он просто выпил, - пыталась она оправдать мужа. Как и всегда.

- Выпил? – язвительно усмехаясь, повторил он. - В который раз? Лаура! – он тряхнул её за плечи. - Ты посмотри на себя! Посмотри!

- Что мне на себя смотреть…

- А ты посмотри, в кого ты превратилась! Ты забыла, кто ты! Забыла, кто твои родители и кто ты есть! Забыла, кто тебя воспитал!

- Я не забыла! – вскричала она.

- Нет? Тебе двадцать три года! Ты молодая, красивая, а живёшь с каким-то уродом, - еле сдерживаясь, выдавливал он из себя слова. - У тебя образование, воспитание… у тебя есть всё!

- Я люблю его… - жалобно сказала она.

- Люблю… - он презрительно скривился. - Тогда какого хрена ты каждый раз приходишь в слезах и рвёшь сердце матери? Вот и живи, значит… - осёкся, потому что поднял тон, и малышка среагировала на это, скривила личико собираясь заплакать. - Да мне плевать! Я его зарою и собственноручно землёй присыплю! Живи, как хочешь, но не нужно делать из собственного ребёнка психа! Таким, как вы, вообще нельзя плодиться!

- Что ты такое говоришь? – Она уставилась на него карими глазами, которые снова наполнились слезами. Нервным движением отвела волосы от лица.

- А что мне говорить? – Он продолжал удерживать её за плечи, нависая над ней. - У тебя есть всё! Всё, что только можно пожелать! А ты где-то откопала это дерьмо! Ещё и родила от него. Забыла, кто ты есть. Строишь из себя жертву. Чуть-что… бежишь жаловаться родителям, плачешься, залечиваешь свои синяки, а потом возвращаешься снова к нему! Да, я бы давно убил его, но ты… только ты и останавливаешь меня… каждый раз… И все терпят. И отец молчит, а мать только плачет в подушку, надрываясь. И только ты, дура, этого не понимаешь. Это твоя жизнь. И я вижу, что тебе уже это нравится, - зло и беспощадно говорил он. Удерживал её, не отпускал взгляда. - Нравится вот так… и ты с удовольствием всё терпишь, чтобы все снова тебя пожалели. Ведь ты младшая дочь. Долгожданная девочка, которой всё позволено! Что ты делаешь, а? Лаура… Что ты делаешь? – вымученно проговорил он. Она залилась слезами и уткнулась ему в грудь. Не рыдала. Сдавленно плакала, чтобы не напугать дочь.

Он обнял её за плечи. Потом, чуть расслабившись, поцеловал в макушку и погладил по голове. Лаура обняла его и крепко прижалась. Как в детстве. Когда жаловалась ему о своих бедах. Всё же он не смягчил тон:

- Я отвезу малышку к родителям. Собери её вещи. Она будет жить с ними. Мама ею займётся. Как положено.

- Нет… - Сестра подняла заплаканное лицо.

- Я сказал «да». Собери её вещи. И не смей спорить. Я сделаю, как сказал, и не позволю этому ублюдку изуродовать ребёнка. А ты как хочешь. Можешь оставаться.

Она высвободилась и вытерла слёзы:

- Я… я тоже поеду… - вздыхая, проговорила.

Миа раскидала всё пюре и сбросила баночку и ложку на пол, и с довольным видом принялась теребить свои забавные хвостики, снимая резиночки с головы.

- Иди собирайся. Я на днях уезжаю. Но если вдруг, когда я вернусь, ты заберёшь ребёнка или это дерьмо хоть пальцем прикоснётся к девочке… Вы пожалеете. Вы оба об этом пожалеете.

Лаура со страхом взглянула в решительное лицо брата. Поёжилась от его колючего взгляда. Вытерла слёзы и вышла из кухни.

- Ну, что, моя маленькая любовь, - со вздохом и с нескрываемой нежностью проговорил он, - теперь тебя придётся мыть с головы до ног. Но этим пусть займётся бабушка. - Он подхватил девочку и, зажав подмышкой, принялся умывать её перемазанное личико и грязные ручки над кухонной раковиной.

01.57. Именно это время показывали электронные часы на её прикроватной тумбочке. Энджел потянулась и нащупала очки. Потом ещё раз сверилась с горящими зелёными цифрами. Точно! Так и есть. Почти два часа ночи.

И какому идиоту понадобилось трезвонить в дверь в такое время?

Она уже видела десятый сон и спала так крепко, что в первые несколько секунд, открыв глаза, не могла понять, что её потревожило. Будто застряла где-то между сном и явью.

Натянув на плечи тоненький халатик, она вышла из спальни и с опаской подошла к двери. Ничего не боялась, так как уже давно, и практически всё время, жила одна, но подобные ночные визиты не могли не смутить. Глянув в глазок, она сначала отпрянула - за дверью высилась мощная фигура мужчины. Лица она не разглядела, потому что он стоял слишком близко к двери, чуть опустив голову и облокотившись на косяк. Однако уже через секунду она быстро отперла все замки и защёлки, хранившие её безопасность, и мало того, запищала почти во весь голос, едва открыв дверь.

- Рич!

Рич бросил на пол большую спортивную сумку и подхватил Энджи в крепкие объятья.

- Привет, пушистик! – смешливо произнёс он и чмокнул её в щёку.

- Ричард, ты сказал, что прилетаешь завтра! – с ходу возмутилась она.

- Завтра уже наступило, - констатировал он. – Сейчас два часа ночи, потому «завтра» уже давно наступило.

- Так и знала, что ты устроишь какую-нибудь подлянку!

Рич снова взял свою сумку и шагнул в квартиру.

- Никаких подлянок. Сплошной сюрприз, - счастливо улыбнулся он. – Правда, уже на пути к тебе мне пришла в голову мысль, что ты можешь быть не одна...

- …но это тебя не остановило, - дополнила Энджи мысль брата.

- Конечно, нет, - подтвердил Рич. – Даже подстегнуло. С удовольствием испортил бы настроение твоему… засранцу. – Было совершенно ясно, кого он имел в виду. В имени не было необходимости.

- Не переживай, этого засранца ты больше не увидишь. Ты голоден?

- Я всегда голоден, - отозвался Ричард и поставил сумку на кровать в той комнате, которую всегда занимал, когда гостил у сестры. Редко, но Ричард оставался у неё на ночь. Как правило, это происходило по приезду из аэропорта.

Энджи с довольной улыбкой наблюдала, как он с сосредоточенным видом шарит в сумке.

- У тебя есть пять минут, пока я в душе, чтобы приготовить что-нибудь поесть. – Он стянул куртку и расстегнул рубашку.

- А что, во время полёта вас не кормили?

- В самолётах только стюардессы аппетитные, а еда там отвратительная.

- Узнаю своего брата, - ухмыльнувшись, сказала Энджел и оставила его одного.

Пять минут…

Зная Рича, она всерьёз полагала, что больше отведённого срока у неё, действительно, нет. Задумчиво придерживая дверцу холодильника, она прошлась взглядом по полкам. Есть всё для вкусного ужина, вот только времени на это нет. Подавив зевок, она насыпала в кофеварку несколько ложек кофе. Не для себя. Пить кофе в такой час она не собиралась, иначе точно не заснёт, а хотелось в оставшиеся пару часов поспать, а не лежать, глядя в потолок. Но, в отличие от неё, Ричард пил кофе в любое время дня и ночи и спал при этом, как младенец.

- Да-да-да, - одобрительно сказал Ричард, появившийся на кухне как раз в тот момент, когда Энджи выливала взбитые в омлет яйца с кусочками колбасы и сыра в сковороду.

- С петрушкой? – Она знала, что Рич любил зелень, а в особенности петрушку.

- И петрушечки побольше, - кивнул он и довольно похлопал себя по голому животу. Не стал утруждать себя долгими одеваниями и вышел на кухню в одних шортах и с полотенцем на шее. Душ немного освежил и даже разогнал сон.

- Столько? – Она отделила пучок зелени и улыбнулась, глядя, как он устроился на стуле, постукивая пальцами по столу, жадно поглядывал на шипящий омлет.

- В самый раз.

Энджи быстро порубила петрушку, и отправила её в сковороду.

- Налей себе кофе, Ричард, а я ещё сделаю для тебя бутерброды с курицей.

- И с горчицей, - последовало уточнение. Он смахнул капельки воды с груди и повесил полотенце на спинку стула.

- И с горчицей, - согласилась она.

- Ты будешь? – спросил он про кофе.

- Нет, я хочу заснуть, и может быть, выспаться. Мне вставать рано. Лучше чаю, - Энджи намазала тосты тонким слоем острой горчицы и уложила ломтики холодного куриного мяса.

- Ты ходишь в очках?

- Иногда. – Инстинктивно Энджи поправила очки на переносице и поставила бутерброды на стол. - И только дома. Не стала я в два часа ночи надевать линзы.

Ричард выдвинул стул для сестры, и она присела рядом с ним.

- Как себя чувствуешь?

- Так же, - неопределённо ответила она.

- «Так же» - это как? – То, что он ел омлет, не мешало ему задавать вопросы.

- Питаюсь хорошо. Пью витамины и стараюсь не нервничать. Конечно, улучшений никаких. Но в этом месяце я линзы не меняла. Посмотрим, что скажет врач ещё через месяц. Надеюсь, до следующего приёма я не ослепну, - невесело пошутила она.

- Это уже хорошо. Ты, главное, не переживай, - бодро сказал он, не обращая внимания на последнюю фразу.

- Я не переживаю, - машинально ответила она, но это было неправдой. – У меня столько работы, что и головы поднять некогда. – Она заметила, что Рич поставил пачку с чаем не туда, где она была. Тут же поднялась и вернула её на место. Ричард проследил, как она передвинула ещё несколько вещей, расставив всё по местам.

- Извини, - сказала он. – Я забыл.

- Ничего страшного. Я иногда и сама чувствую себя идиоткой, но по-другому не могу, - слабо улыбнулась. – Я должна быть уверена, что в любое время смогу найти всё на своих местах. Мало ли… - она пожала плечами.