Даниэла Стил - Путешествие

Всю ночь она пролежала без сна, а наутро позвонила в отдел социальной опеки и сказала, что хочет усыновить Энди. Женщина, с которой она уже общалась, поздравила ее и сообщила, что начинает оформлять документы. Этот момент показался Мэдди едва ли не самым волнующим в жизни. Она даже заплакала от радости. Потом позвонила Биллу и Лиззи. Оба порадовались за нее, Конечно, у Билла есть основания для опасений, и она, Мэдди, готова его понять. Но даже ради него она не откажется от своей мечты. Да он этого и не позволит. Просто он пока не может сказать, захочется ли ему в семьдесят лет тренировать бейсбольную команду малолеток. Мэдди же отчаянно надеялась на то, что ее решение принесет счастье им всем, и прежде всего, конечно, маленькому Энди.

В этот день она покинула больницу. В одежде, купленной Биллом, отправилась прямо к нему домой. Она все еще чувствовала себя слабой. По-видимому, общее состояние ее организма из-за перенесенного было не вполне сносное. Однако, несмотря на чувство усталости, она позвонила на студию и пообещала в понедельник приступить к работе.

Несколько раз звонил Элиотт, в ужасе от происшедшего и в то же время безмерно счастливый, так как Мэдди осталась жива. И казалось, все ее знакомые почли своим долгом прислать ей в больницу цветы.

Она с облегчением переступила порог тихого уютного жилища Билла. Утром она думала поехать в свой прежний дом за вещами, невзирая на слова Джека о том, что ей там ничего не принадлежит. На всякий случай она наняла знакомого охранника с телестудии, чтобы тот сопровождал ее в поездке. Интересно, что с того самого момента, когда она сообщила Джеку, что уходит от него, Мэдди ничего не слышала о муже.

Вечером они с Биллом сидели перед камином, слушали музыку, разговаривали. Он сам приготовил обед и подал его при свечах. Мэдди думала о том, как он ее балует, но ей это нравилось. Оба не могли до конца поверить своему счастью. Она в его доме! Она освободилась от Джека! Все произошло так неожиданно... А впереди у них новая жизнь. Как странно, думала Мэдди. Джека словно никогда и не было, вся их совместная жизнь отступила на второй план.

Она подняла глаза на Билла. Ее лицо озарилось улыбкой.

– Я думаю, решающую роль тут сыграли женщины из группы. Все, я теперь большая!

Хотя порой прошлое все-таки возвращалось. Иногда она тревожилась за Джека, беспокоилась, не слишком ли он переживает ее уход, чувствовала себя виноватой и неблагодарной. Она не знала, что этот уик-энд Джек провел с двадцатидвухлетней девушкой, с которой познакомился и переспал в Лас-Вегасе. Мэдди многого не знала о Джеке.

– Понадобилось всего-навсего взорвать рождественский базар, чтобы привести тебя в чувство, – поддразнил ее Билл, чтобы скрыть свои чувства при мысли о том, чем это могло кончиться. – Кстати, когда ты собираешься забрать Энди?

– Пока точно не знаю. Мне позвонят. – Она помолчала, прежде чем задать вопрос, который вертелся у нее на языке с той самой минуты, когда она решилась усыновить Энди. – Ты согласишься быть его крестным отцом... если не станешь для него кем-то иным?

– Почту за честь. – Он поцеловал ее. – И кстати, я ведь еще не сказал, что не собираюсь стать для него кем-то иным. Это нам еще предстоит решить. Но вот что, Мэдди: ребенок не может взяться невесть откуда, для этого надо кое-что предпринять.

Мэдди весело рассмеялась. Она сразу поняла, что Билл имеет в виду.

Они положили тарелки в посудомоечную машину, погасили свет и медленно пошли наверх. Билл обнял ее за талию. Мэдди робко шла в его спальню. Свои вещи она на всякий случай отнесла в комнату для гостей, чтобы Билл не чувствовал себя связанным. Насколько она могла судить по его словам, после смерти Маргарет у него не было женщины. Прошло чуть больше года с тех пор, как ее не стало. Годовщину смерти жены он переживал очень тяжело, однако Мэдди заметила, что после этого у него словно полегчало на душе.

Она села на кровать. Они еще немного поговорили – о взрыве, о его детях, о Джеке, о том, что ей пришлось пережить. Оказалось, что у них нет секретов друг от друга.

Глядя на Мэдди с любовью, он медленно привлек ее к себе.

– С тобой я снова ощущаю себя юнцом, – прошептал ей Билл в самое ухо.

Боится... Так же как и она. Хотя с ним ей бояться нечего.

Они забылись в поцелуе. Казалось, прошлое куда-то ушло вместе со всеми горестями и радостями. Осталось только настоящее. Мэдди словно вступала в новую жизнь с человеком, бывшим ей другом так долго, что она уже не могла вообразить без него свою жизнь. С человеком, предназначенным ей судьбой...

– Люблю... – шептали они друг другу и заснули, не размыкая объятий. Им казалось, будто они ощущают на себе Божье благословение. Их путешествие навстречу друг другу оказалось длинным и трудным, однако долгая дорога, горести и потери, которые обоим пришлось пережить, были не напрасны.

На следующий день Мэдди встретилась с нанятым ею охранником и объяснила, что ей нужно всего-навсего заехать в дом, где она раньше жила, и забрать свою одежду. Пустых чемоданов там достаточно, а для перевозки она наняла пикап, который отвезет ее вещи в квартирку, которую она сняла для Лиззи. Все остальное – мебель, картины, произведения искусства и прочее – она оставит Джеку. Ей нужны только одежда и личные вещи. Все очень просто. Вернее, казалось простым, пока они не подъехали к дому Джека.

Охранник сидел за рулем пикапа. Билл тоже хотел с ней поехать, но Мэдди его отговорила. Почему-то ей показалось, что это неловко. Биллу совершенно не о чем беспокоиться, заверяла она. Много времени это не займет, и поедут они, когда Джек наверняка будет на работе.

Однако, подойдя к входной двери и вставив ключ в замок, Мэдди поняла: что-то не так. Дверь не открывалась. Ключ как будто подходил идеально, однако проворачивался в замке, не открывая его. Может быть, что-то неладно с замком?.. Мэдди пробовала еще и еще. Охранник сделал попытку помочь ей, после чего сообщил, что в двери поменяли замок. Ее ключ не подходит.

Стоя у двери своего бывшего дома, она позвонила по мобильному телефону в офис Джека. Секретарша сразу же соединила ее с боссом. В первую секунду Мэдди испугалась, что Джек не станет с ней разговаривать.

– Я приехала забрать свои вещи. Но ключ не подходит. Ты, наверное, поменял замок? Можно заехать к тебе в офис и взять ключ? Я его тебе сразу же верну.

В ее просьбе не было ничего страшного. Ее голос звучал вежливо и ровно, хотя руки дрожали.

– О чем ты? В моем доме ничего твоего нет.

– Я хочу взять только свою одежду, Джек. Все остальное можешь оставить себе. Да, и еще возьму свои драгоценности. Больше ничего.

– Ни твоей одежды, ни драгоценностей в моем доме нет, – проговорил Джек ледяным тоном. – Это все принадлежит мне. У тебя же есть только то, что на тебе сейчас надето, Мэд. За все, что ты считала своим, платил я, и все это мое.

Все как прежде, когда он любил повторять, что она принадлежит ему... Но ее гардероб и драгоценности, накопленные за семь лет жизни... Можно ли быть таким мстительным!

– Что ты собираешься с этим делать? – спросила она, стараясь говорить спокойно.

– Драгоценности я два дня назад отправил на аукцион «Сотбис», остальные твои вещи велел уничтожить в тот же День, когда ты сообщила, что уходишь от меня.

– Ты шутишь?

– Нисколько. Тебе ведь не понравилось бы, если бы кто-то другой носил твою одежду, правда, Мэд? Так что теперь в моем доме нет абсолютно ничего твоего.

Даже ее украшения не представляли для него большой ценности. Он не дарил ей ничего по-настоящему ценного, просто красивые вещички, которые ей нравились.

– Как ты мог это сделать!

– Я ведь тебя предупредил, Мэдди. Захотела убраться – плати.

Подонок!

– Я и платила все те годы, что жила с тобой, Джек. Она произнесла это ровным тоном, хотя ее всю трясло.

В эту минуту она чувствовала себя ограбленной.

– Ты еще далеко не все знаешь, – проговорил он таким чудовищно злобным голосом, что ей стало дурно.

– Прекрасно!

Мэдди повесила трубку. Когда она вернулась в дом Билла, он взглянул на нее с испугом:

– Что случилось? Почему так быстро? Он что, сам уложил все твои вещи?

– Как бы не так. Он все уничтожил, так, по крайней мере, сказал. Я не смогла попасть в дом: он поменял замки. Позвонила, и он сообщил, что мои драгоценности будут проданы на аукционе «Сотбис», а вся одежда уничтожена.

Она чувствовала себя как после пожара... Теперь у нее ничего нет. Как это жестоко и как мелочно...

– Подонок! Пошли его куда подальше, Мэдди. Ты купишь себе новые вещи.

– Да... конечно.

И, тем не менее, у нее появилось ощущение, будто она снова подверглась насилию. Кроме того, покупка всего нового гардероба обойдется недешево.

И все же, несмотря на неприятности, они с Биллом хорошо провели уик-энд. Хотя внутренне Мэдди уже готовила себя к понедельнику и к неизбежной встрече с Джеком. Она знала, как трудно ей теперь будет с ним работать. Но она любит свою работу и не собирается от нее отказываться.

Билл думал иначе:

– Я считаю, что сейчас самое разумное для тебя – это подать заявление об уходе. Есть масса других телекомпании, и все они за тебя ухватятся.

– Знаешь, я пока хочу сохранить статус-кво.

Билл не стал с ней спорить. Ей за эту неделю и так досталось, начиная со взрыва и кончая тем, что ее ограбил муж. Слава Богу, скоро его можно будет назвать бывшим мужем.

Однако Мэдди оказалась совершенно не подготовленной к тому, что произошло в понедельник утром. Билл отвез ее на студию по дороге к своему издателю. Мэдди вошла в вестибюль с напускной храброй улыбкой на лице. Подошла к металлическому детектору. Краем глаза увидела руководителя службы безопасности. Тот, очевидно, поджидал ее. Отвел в сторону и сообщил, что ей запрещено появляться на телестудии.