У нее на лице появляется зловещая, расчетливая ухмылка и в этот момент я четко вспоминаю, почему мы друзья.

— Кеннеди, не опускайся до ее уровня. Ты лучше, чем она, — умоляет меня Лорелей.

Она сделала отличное заявление, чтобы попытаться хоть как-то остановить нас, но я не лучше Пейдж. Я борюсь с тем, что Гриффин может выбить меня из игры, и я проиграю пари. И я схожу с ума от того, что каждый раз, когда прижимаюсь или даже не прижимаюсь к нему, единственное, о чем в состоянии думать — насколько мне хорошо и что я совершенно не могу представить себя с кем-то другим никогда.

Плюс ко всему этому за вечер я выпила почти одиннадцать с четвертью бокалов вина, и, прямо могу сказать, мои навыки принятия решений находятся сейчас не совсем в нормальном состоянии.

Поэтому протянув руку к Пейдж, я присоединяюсь к ее темной стороне.

— Я возьму нож, а ты — клей.

ПБ вино туманивший мозг.

Глава 15

Его ладонь скользит вверх по моим голым бедрам, приподнимая мою ногу и кладя себе на бедро. Я чувствую каждый твердый дюйм его обнаженного тела своей спиной, и мне хочется еще больше прижаться к нему, его эрекция вжимается в мою задницу.

— Я хочу тебя так долго все восемнадцать лет, — бормочет он мне в шею, прикусывая кожу зубами.

Я хочу сказать ему, чтобы он не говорил такие вещи, потому что это полностью убивает все настроение, но не могу произнести ни слова, когда кончик пениса скользит в меня.

— Ты же знаешь, что все полнейшая ложь, правда ведь? Я говорю все это, только лишь потому, чтобы поймать МакФаддена, — шепчет он, медленно двигаясь внутри меня.

Я хочу вырваться из его рук и стереть эту нахальную ухмылку с его лица, я знаю, что он ухмыляется там, у меня за спиной, но с ним я чувствую себя слишком хорошо, и все мое тело внезапно утрачивает способность двигаться.

Он дразнит, проталкиваясь еще чуть-чуть внутрь, а потом выходит, от чего я громко стону протестуя.

— Ш-ш-ш, все хорошо. Я заставлю тебя чувствовать себя хорошо, великолепно. Я заставлю тебя кончать до тех пор, пока ты не забудешь свое имя, а потом оставлю тебя в постели, чтобы схватить МакФаддена. Ты правильно вычислила — я все время знал, где именно он скрывается. Я просто хотел посмотреть, как ты гоняешься за ним, пытаясь победить меня. Ты никогда не победишь, и тебе просто следует свыкнуться с этим.

Я начинаю тревожиться, и мне однозначно нужно попробовать собрать все свои силы и выбраться из этой чертовой кровати, но у него есть волшебный пенис, и я почти уверена, что он применил ко мне какую-то магию вуду, потому что я не в состоянии двигаться и что-либо сказать. Мне кажется, что я должна беспокоиться по этому поводу. Я должна по идеи ругаться на него матом, но почему-то, когда открываю рот, ничего не выходит, только стон.

Он начинает толкаться глубже, и это чувствуется так хорошо, что я перестаю переживать о чем-либо, кроме как иметь его внутри себя. Что со мной не так? В голове звонит предупреждающий сигнал, который я начинаю слышать, он становится все громче и громче, переходя в звонок. Откуда идет этот звонок? Звонок не утихает, а становится еще громче, пока Гриффин не переставая шепчет мне на ухо разные колкости.

Со всей силой, на которую только способна, я, наконец, заставляю свою руку двинуться по направлению к этому непрекращающемуся звону. Рука хватает что-то маленькое, он выходит из меня и готовится войти снова, я наконец нахожу свой голос и кричу, что есть мочи:

— ПОДЛАЯ КРЫСА, УБЛЮДОК, МУДАК! Я НАДЕЮСЬ, ЧТО ТВОЙ ПЕНИС ОТВАЛИТСЯ!

— И тебе тоже доброе утро, — отвечает Гриффин хихикая.

Глаза моментально открываются, пытаясь сфокусироваться, я подскакиваю на постели судорожно оглядываясь, я одна в своей спальни с прижатым к уху телефоном.

Сон? Это был чертов сон?

— Мне кажется, что именно я должен кричать проклятия в этот момент, — говорит он в трубку, пока я стараюсь окончательно выкинуть этот сон из головы. — Любая идея, как произошло, что все клавиши на моей компьютерной клавиатуре перепутаны и стоят в неправильном месте?

По крайней мере, это уже не сон.

— Или, возможно, ты знаешь, как двести стикеров с нарисованным пенисом очутились приклеенными почти на каждый сантиметр моего стола? — спокойно спрашивает он.

Упс.

В своем сне я не могла говорить, теперь же, когда я уже не сплю, просто не хочу. Да, я знаю, я вела себя немного по-детски прошлой ночью, но это не моя вина. Это виновато вино.

— На самом деле, в этом нет ничего страшного, поскольку я печатаю слепым методом, но я послал сегодня письмо в Главное управление государственной полиции, которое выглядело, как «gfpwq7 восклицательный знак звездочки» со своей новой подписью «Гриффин Кроуфорд, Король всех Пенисов», — добавляет он.

— Ну, так тебе и надо, нужно проверять свою корреспонденцию прежде чем отправлять, — наконец, говорю я.

Я слышу, как он вздыхает на другом конце линии, и начинаю чувствовать себя не очень хорошо от нашей пьяной выходки прошлой ночью.

— Кеннеди?

Произносит он мое имя мягко и сладко, и я тут же забываю о плохом сне, который у меня был.

— Да? — тихо отвечаю я немного улыбаюсь.

— Теперь спи чутко, детка. Игра началась.

Я слышу, как он кладет трубку и водворяется тишина на линии, и впервые в своей жизни боюсь вылезать из кровати и идти на работу.

Это добром не кончится.


* * *

Весь следующий день я трачу, чтобы опрашивать всех и каждого, кто когда-либо знал МакФаддена, даже включая его друзей детства. Никто не видел и не слышал о нем несколько месяцев, следовательно, они просто не в состоянии предоставить никакой информации, где он может находиться. И со всем этим, я постоянно оглядываюсь себе за плечо, ожидая Гриффина, готового выскочить из-за кустов с электрошокером на меня, тем самым пытаясь отомстить за трюк с суперклеем, который мы провернули.

Входя в дверь нашего офиса «Единожды солгав» с самым большим размером стаканчика кофе с привкусом лесных орехов, я сразу же слышу телефонные звонки и вижу Пейдж бегающую взад-вперед между столами и хватающую трубку, чтобы ответить.

— Да, у меня есть ваше имя и номер телефона, и вам перезвонят в ближайшее время. Да, я записала, что это чрезвычайно важно. Ладно. Да, у нас есть блондинки, которые здесь работают… почему это важно? — спрашивает Пейдж, ее ручка замирает над блокнотом для записи. — Эй, это отвратительно! Что с вами?

Она бросает трубку и смотрит на меня, сжимая в руке исписанный блокнот.

— Что, черт возьми, происходит? — спрашиваю я, но телефон сразу же начинает звонить снова, и когда я бросаю взгляд на телефоны на своем столе, то вижу, что все двенадцать линий сердито мигают.

— Это продолжается уже час с того момента, как я сюда пришла. Люди звонят по поводу предоставляемых нами услуг, как с цепи сорвались. И позволь сказать, то, что они просят по крайней мере является незаконным в пятнадцати Штатах, — говорит она.

Выхватив из ее рук записи, я просматриваю и вижу, что каждый просит немедленно сломать нашу заднюю дверь.

— Какого черта? Наша дверь сломана? Нужно вызвать слесаря? — спрашиваю я ее.

— Я не знаю. Всякий раз, когда я спрашиваю их, они просто смеются и говорят, что хотят именно то особенное, что есть в объявлении. Ты давала рекламу?

Я размещала объявление в местной газете о том, что собиралась начать бегать на этой неделе, и то лишь только потому, что новым клиентам давалась 10-процентная скидка. В этом не было никакого смысла.

«Теперь спи чутко, детка. Игра началась.»

Гриффин явно приложил руку ко всем этим телефонным звонкам сегодня утром.

— О нет, — шепчу я, дверь открывается и входит отец с утренней газетой в руках.

— Кеннеди, если тебе нужны были деньги, ты могла бы прийти ко мне, — говорит он.

Я вырываю газету у него из рук и открываю на странице с объявлениями. Прямо в середине страницы большим жирным шрифтом написано «Единожды солгав», а дальше идет текст: «Вы хотите хорошо провести время?! Позвони «Единожды солгав» 555-205-7201, мы исполним любые ваши желания, эскорт по потребности. У нас есть блондинки, брюнетки, и рыжие. Обязательно спросите по поводу — Особенной Разбитой Задней Двери!» (Задняя дверь на сленге – анус, задница)

— СУКИН СЫН! — ору я, сминая газету и выкидывая ее в мусорное ведро.

— Парни из сообщества «Ветераны войны» хотят знать, могут ли они получить скидку, как друзья семьи. Скажи мне правду, Кеннеди. Этот твой бизнес является прикрытием для проституции? — требует отец. — Ты проститутка? И когда ваша задняя дверь сломалась? Это игра слов или что?

Прежде чем я собираюсь ответить, ощущаю, как мой телефон вибрирует в заднем кармане. Вытащив, я вижу имя Гриффина на дисплее, рычу в трубку, принимая вызов:

— Ты в большой, большой беде.

Он смеется, а я сжимаю зубы так сильно, что боюсь пару сломаю, наблюдая за своим отцом, направляющимся за пустой стол Лорелей и отвечающим на звонок.

— Вы хотите заплатить, сколько? Вау. Скажите мне ваше имя и номер, я перезвоню, — говорит отец.

— Кеннеди! — шепотом говорит он мне, прикрывая трубку рукой. — Этот парень говорит, что готов заплатить полторы тысячи долларов, чтобы разбить заднюю дверь. Я не знаю почему он столько платит, чтобы разбить дверь, но собираюсь ему ответить, что вы в игре. Мы всегда можем ее позже починить. Я не понимаю, как проститутки могут делать столько денег за такие странные вещи. Мне всегда казалось, что они просто доставляют оргазм. Я явно занимаюсь не своим делом, мне нужно стать сутенером.