Андрей доехал до коттеджного поселка, погруженный в свои мысли, и уже у ворот дома Синельниковых вспомнил, что забыл сделать. Он стукнул по рулю с досады, написал Лесе через мессенджер, в котором они договорились общаться тайно, с паролем:

> мне нужна ваша фотография, показать тестю и теще.

Ответ пришел сразу:

> поняла, поищу.

Андрея это немного взбесило: зачем искать? У каждой современной девушки в телефоне хранится куча селфи и фоток с легкой руки любимой подружки. Через несколько минут Леся прислала снимок. Андрей взвыл — время, которое было отведено на общение с Маней, уже начало отсчет.

> вы на ней кто?!!!

Молчание. Ответ:

> пятая слева, в сером платье. Это после концерта

> вас там не видно нифига за букетом! все равно спасибо, но что-нибудь поживее. только не «ню», пока рано.

> вы это о чем?

> простите, нервничаю. у меня мало времени

Телефон пискнул. Андрей выругался. На фото Леся улыбалась, и довольно мило, но видно было, что со снимка кого-то вырезали — руки девушки уходили за край фотографии, ее явно там держали за руки.

> с Марком?

Опять молчание.

> да

> но вы же понимаете, что я себя вырезать не стал бы! лесенька, милая, сделайте селфи, прямо сейчас! умеете?

> умею

Ясно, обиделась. Хоть бы не прислала что-нибудь… крокодильское. Неужели Марк ее никогда не фотографировал? А она ему не посылала своих…хм… домашних, интимных, вот готовлю тебе ужин, жду тебя, вот в этом платье буду на свидании. Ах, да! Там же жена. Наверняка бдительная и зоркая. За восемь лет любая догадается, что у мужа шашни.

Телефон снова загудел. Ну вот, наконец-то! Леся сфотографировалась с букетом, Андрей видел его у нее в гостиной. Она сказала, что ей всегда дарят много цветов после концертов. Наверное, она поставила мобильный на фортепиано. На фото Леся сидела на диване, скрестив ноги, и улыбалась, наклонив голову к цветам. Темные розы придавали ее щекам красивый оттенок, похожий на натуральный румянец.

> отлично! и еще одна нижайшая просьба: в течение двух следующих часов присылайте в наш с вами официальный мессенджер разные милые сообщения. как вам удобнее меня называть?

Пауза.

> может, мой крольчонок?

Андрей недоверчиво уставился на экран. Это что, подкол?

> давайте что-нибудь не из мира животных. я буду называть вас любимая.

> тогда милый?

> сойдет

> что мне писать?

> какие-нибудь глупости, про то, что я хочу на ужин, про подружек, про покупки. упомяните моего кота, его зовут маркиз.

> ого! вы будете это куда-то транслировать?

> меня будут сканировать

> понятно, хорошо, удачи!

Андрею очень повезло. Олег Сергеевич, дедушка Мани, забирал внучку с изостудии по пробкам, поэтому семья только садилась обедать. Андрея любезно попросили за стол, он посчитал это большой удачей, хотя у Синельниковых, еще со времен их брака с Ларисой, ему никогда не лез в горло кусок. Да и готовила приходящая домработница тестя и тещи неважно, зато по всем канонам сбалансированного питания. Маня иногда просто отставляла тарелку и зажимала рот рукой, и попробуй ее уговори. Вот и сейчас она капризничала: суховатая отварная телятина, брокколи и бурый рис. Андрею дочь было жалко.

— Мария, ешь пожалуйста, — выговаривала внучке Виктория Семеновна. — Ты же знаешь, мы все в нашей семье по женской лини склонны к полноте. Лучше не запускать. Вспомни маму. Как она теперь борется с лишними килограммами! А все потому что в свое время пустила питание на самотек.

Виктория Семеновна с укоризной посмотрела на зятя. Но Маня выровняла счет:

— Я маму вообще не помню! И она не толстая! Она норррмальная!

Тещу «ничья» не устроила:

— Лапочка, как же ты можешь это утверждать, если не помнишь маму? Вы противоречите самой себе, юная леди.

— Она не толстая! Кррррасивая!

От Леси за столом пришло первое сообщение, вибрация у телефона Андрея была громкая, Виктория Семеновна с облегчением перевела внимание на анти-этикетное поведение зятя.

— Андрей, вы не могли бы отключить ваш телефон. Мы все-таки за столом. Машенька и так сегодня взвинченная и непослушная.

— Со всем уважением, Виктория Семеновна, но меня как раз спрашивают, что я хочу на ужин.

— Татьяна Денисовна? — теща подняла татуированные бровки.

— Нет, не мама. Невеста, — Андрей сделал паузу. — Я же, кажется, уже говорил вам, что скоро женюсь. С вашего позволения я отвечу.

Он начал набирать ответ в телефоне, краем глаза наблюдая за реакцией Синельниковых. Реакция последовала. Олег Сергеевич даже оторвался от тарелки.

> не знаю, любимая. на твое усмотрение

> тогда потушу крольчатину.

Андрей скрипнул зубами: в сообщении стоял смайлик — кролик с загнутым ухом.

> люблю тебя милый, скучаю, считаю часы.

Ладно, реабилитирована.

> скоро буду, любимая.

Андрей положил телефон так, чтобы видно было сообщения и аватарки. На аватарку Леси он поставил ее ту самую, с обрезанными руками, все равно в маленьком кружке было видно только лицо.

— Ой, зайчик! — сказала Маня, перегибаясь через стол.

— И кто же эта твоя очередная… невеста?

— Не очередная, — Андрей благодушно улыбнулся, — единственная. Ее зовут Олеся. Она пианистка. Часто выступает в нашем городском театре, аккомпанирует… на рояле.

— Где же вы с ней познакомились? — бровки снова поползли вверх, удивленно.

— На концерте.

— Ты ходишь на концерты классической музыки?

— Это был джазовый концерт.

Леся говорила, что в качестве исполнителя-фрилансера ее часто приглашают участвовать в выступлениях джаз-бандов — многие джазмены ценят ее как хорошего импровизатора.

— Еще Леся работает в музыкальной школе. Преподает сольфеджио.

Наживка была закинута, теща ее заглотила.

— В нашей? В нашей музыкальной школе? На Песчаной?

— Да, но на полставки. У нее слишком много предложений по концертной деятельности.

— Андрей, ты же знаешь, нам опять не удалось в этом году записаться на прослушивание! Такая очередь! Такой жесткий отбор! А учительница музыки в садике утверждает, что у Машеньки феноменальный слух!

Учителя в Машенькином садике отмечали феноменальные таланты у всех детей, даже у расторможенного мальчика Никиты, который кроме как кидаться разноцветным песком в других детей на занятиях с психологом, ничего другого не умел. Еще бы, за пятьдесят штук в месяц! Столько стоил Манин садик.

— Я поговорю с Лесенькой. Возможно, она согласится послушать Маню, — Андрею стоило больших усилий скрыть торжество.

— Поговори! И познакомь нас с ней, обязательно!

— Непременно! — Андрей вытер руки салфеткой, пощелкал в телефоне, протянул его теще через стол. — Моя Лесенька.

— Очень, очень милая!

* * *

Леся пришла раньше Андрея, тот запаздывал, но она не обижалась: в кофе-баре было очень интересно. Такой антураж Леся до этого видела только в Европе: книжные полки с журналами о мировой кофейной культуре на разных языках, виниловые пластинки на стэндах, постеры с росписями известных посетителей бара — вот иероглиф Шклярского (Леся обожала «Пикник»), вот закорючка скрипача Сергея Томы — Леся однажды выступала с ним в одном концерте. Из колонок играла приятная музыка. Справа от стойки была небольшая сцена с барабанной установкой. Вечерами, как гласило объявление на входе, в баре проводились концерты живой музыки. Андрей работает в интересном месте. Леся жила на Гагарина с юности, но редко заходила в этот переулок у набережной, привычные пути ее лежали в другой части квартала. Оказывается, кофе-бар существовал уже шесть лет. Леся пыталась вспомнить, чем были наполнены эти ее последние шесть лет. Выходило, что только Марком, им самим, а во время его гастролей — инстаграмом, ю-тьюбом «Сибаритов». У нее даже подруг нормальных не было, только коллеги: сил не было на девичью дружбу, все отнимала необходимость прятаться, юлить, выискивать возможности видеться с любимым.

В баре работал рыжий бородач с наколками на руках. Его брутальная внешность добавляла заведению определенный шарм. Девушки за соседним столиком бросали на него заинтересованные взгляды — бородач застенчиво улыбался. К Лесе подошел молодой человек в черном фартуке, обвязанном крест-накрест вокруг талии.

— Кофе? Чай? Сегодня наша пекарня открывается в одиннадцать, из-за санитарного часа.

— Нет, пока ничего. Я жду Андрея… Андрея Берестова.

— А, шефа? Он скоро будет, звонил.

— Я знаю, спасибо.

— Если что, я рядом.

Леся принялась читать названия видов кофе, написанные на черной доске мелом. Она знала на слух хорошо если половину, а пробовала вида четыре.

В дверь вошел Андрей, повесил свое синее пальто на деревянную вешалку у входа, подошел к Лесе, чмокнул ее в щечку. Она заставила себя приветливо улыбнуться.

— Привет, прости, что опоздал. Проклятый замок, каждый раз забываю посмотреть, что там с ним.

Андрей сиял. Он уже отписался Лесе вечером, что выжал из их «помолвки» все, что мог. Лесе придется помочь Андрею с Маней, но она была не против: ей самой скоро предстоит выставить «жениху» большой счет.

Молодой официант подошел снова:

— Шеф, что-нибудь принести?

— Любимая, будешь заказывать? Возьми себе что-нибудь, ты же в первый раз в мо… нашем заведении.

— Посоветуй, Андрюша, — они на «ты», не забыть бы, не забыть!

— Данил, давай нам два рафа и по фирменной ватрушке, когда будут готовы. Кухня открылась? Сколько там осталось? Без двадцати? Подождем, Лесенька? Подождем.