Это был еще один их маленький ритуал. Эбби практически каждый день задерживалась на работе, часто приходила туда в выходные, если кому-то из сотрудников срочно нужно было получить что-то из архива, и тем не менее Стивен считал своим долгом указывать ей даже на секундные опоздания.

– Итак. Наша вчерашняя встреча с Кристиной многое прояснила, – сказал он, когда Эбби села.

На лице его блуждала самодовольная улыбка. Эбби старалась не думать о сексуальности своего босса – до недавнего времени она даже не знала, кого он, собственно, предпочитает в этом плане – мужчин или женщин. Такое ее неведение длилось до момента, когда в ККИ появилась Кристина Вей. Теперь же Стивен приходил в телячий восторг при одном лишь упоминании ее имени.

– Итак, – повторил он, цепляя на нос очки, – хорошая новость состоит в том, что Кристина пригласила на открытие выставки представителей прессы, и многие из них приняли приглашение.

– Фантастика! – сказала Эбби, приходя в радостное возбуждение от мысли, что ее усилия могут быть по достоинству оценены в какой-нибудь центральной газете.

– Более того, – продолжил он, подняв руку, – «Кроникл» посылает к нам одного из своих лучших журналистов, чтобы он сделал репортаж. И если они сочтут наши снимки впечатляющими, под этот материал дадут четыре страницы в воскресном выпуске.

– Тогда лучше, чтобы у нас все было классно, – сказала Эбби, чувствуя, как к возбуждению подмешивается нервозность.

– Верно. На самом деле будет правильно, если я сегодня попозже сам посмотрю твой шорт-лист, чтобы мы уже могли сделать окончательный выбор фотографий. Если к нам идет пресса, экспозиция эта должна быть волнующей. Она должна петь, моя дорогая Эбигейл.

Эти слова ей кое о чем напомнили.

– Кстати, – сказала она, роясь у себя на столе, – я хотела попросить тебя помочь мне разобраться с одним снимком.

– Валяй, – снисходительно произнес Стивен.

Она взяла конверт и, вынув оттуда фотографию, протянула ее боссу.

– Я нашла это в хранилище вчера вечером, – сказала она, наклоняясь вперед. – Перу, 1961 год. Экспедиция Блейка… Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Доминик Блейк, – кивнул Стивен. – Он составлял карту отдаленной части амазонских джунглей – по крайней мере это было заявленной целью его экспедиции. Конечно, ходили всякие слухи…

– Слухи?

– Ну да. Слухи о том, что на самом деле он искал Пайтити – затерянный город, предположительно напичканный сокровищами. – Он мельком взглянул на фотографию и вернул ее Эбби. – Полная чушь. Разумеется, это что-то вроде Эльдорадо, одна из бабушкиных сказок, которые быстро превращаются в легенды просто потому, что людям очень хочется во все это верить.

– Так он не нашел его?

– Он вообще ничего не нашел, – сказал Стивен. – Более того, он так и не вернулся.

Эбби тихонько охнула.

– Он погиб?

– Так считается, – пожал плечами Стивен. – Я полагаю, что это был последний официальный снимок, сделанный в той экспедиции. Потом он углубился в джунгли и больше его никто не видел.

Эбби почувствовала, как у нее начали дрожать руки. Она сама не могла понять, почему это ее так шокировало и почему ей вдруг стало так грустно.

– В чем дело? – спросил Стивен.

– Ни в чем, – тихо ответила она. – Мне кажется, что это обстоятельство делает фотографию более впечатляющей и более подходящей.

– Подходящей – для чего? – строго спросил Стивен.

– Для нашей выставки.

– Не смеши меня! – фыркнул он. – Это больше похоже на иллюстрацию из журнала «Джеки».

Но Эбби была намерена отстаивать свою точку зрения.

– Мы признали, что экспозицию нужно сделать как можно более убедительной, и это как раз такой кадр, которой мог бы стать самой ее сердцевиной.

– Эбби, как путешественник Блейк ничего собой не представлял – по общему мнению, он был скорее плейбоем. Надеюсь, тебе не нужно напоминать, что выставка наша называется «Великие британские путешественники». И наша с тобой задача состоит в том, чтобы отметить лучших. Самых лучших.

Поддаться уверенности Стивена было очень легко, но Эбби внезапно стало обидно за эту фотографию Блейка.

– У нас есть масса снимков, запечатлевших триумф исследователей и первопроходцев: Эверест, Северный и Южный полюсы, Бартон на озере Танганьика, Северо-Западный проход[13]. Но лично мне кажется, что человеку с улицы трудно понять, сколько мужества и стойкости требуется для таких вещей. Покорение Эвереста пятьдесят лет тому назад имело совсем не тот резонанс, что сейчас, когда каждый встречный-поперечный знает кого-нибудь, кто пробегал марафонскую дистанцию или поднимался на вершину Килиманджаро в благотворительных целях. Это поколение навигаторов и GPS, Стивен. Путешественники никого больше не впечатляют. Люди их просто не понимают. В отличие от тебя.

Поколение GPS. Эбби самой понравилось это выражение, и она отметила, что попала в точку. Стивен выглядел угрюмым и приунывшим.

– Это депрессивный взгляд на вещи. Но, полагаю, в этом есть резон, – наконец сказал он, задумчиво потирая подбородок.

Эбби кивнула.

– Эта выставка не должна быть посвящена только победам и триумфам, только первым. Она также должна рассказывать о потерях, о мужестве, о горячих сердцах. – Она порывисто прижала ладонь к груди, сама удивившись, сколько чувства вложила в этот жест.

Стивен молча размышлял, а потом кивнул.

– Хмм… – Склонив голову, он разглядывал фото. – Думаю, этот экспонат мы могли бы поместить рядом с письмом жены капитана Скотта.

– Да, мне кажется, ты все очень тонко уловил, – затаив дыхание, подхватила Эбби. Опыт подсказывал ей, что хрупкому эго Стивена необходима была уверенность в том, что каждая удачная идея принадлежит ему.

– Хорошо. Добавь фотографию Блейка в раздел, касающийся исследований Южного полушария, и попробуй побольше узнать о женщине на этом снимке.

Улыбнувшись, Эбби подняла трубку телефона и набрала внутренний номер.

– Алло? – послышался сиплый голос.

– Вот я тебя и поймала, сексуальная ты наша, – рассмеялась Эбби.

– А, это ты, – угрюмо отозвалась Лорен.

– А ты рассчитывала, что это Джордж Клуни срочно разыскивает карту плато Дарфур?

– Просто надеялась, что это может быть Алекс.

– Прости, что разочаровала. Я подумала, не могла бы ты помочь мне найти что-нибудь про Доминика Блейка. Путешественник шестидесятых годов двадцатого века. Особенно меня интересует, был ли он женат.

– Я тут сижу себе, валяю дурака и втихомолку почитываю журнал мод, – уже более радостно отозвалась Лорен.

– Стивен хочет получить эти материалы как можно скорее.

– Ладно, ладно. Загляни ко мне попозже, а я пока посмотрю, что можно для тебя накопать об этом Блейке.


– Познакомься, – сказала Лорен, открывая том Питера Мэя «Три столетия исследований» – библии материалов о разных экспедициях. Положив книгу на стол Эбби, она показала ей фото красивого мужчины в куртке с капюшоном. – Наверное, неправильно симпатизировать умершему, как думаешь?

– Он был очень привлекательным, – заметила Эбби, читая текст комментария.

– Живи он в наши дни, у него было бы уже свое шоу и линия по изготовлению, к примеру, спальных мешков, – сказала Лорен. – Ты о нем что-нибудь знаешь? Это по-настоящему грустная история.

Доминик Блейк позировал фотографу с мотком веревки на плече, на склоне горы на фоне сваленного в кучу оборудования. Поза его была несколько напряженной, но он явно рисовался, глядя прямо в объектив, словно хотел сказать: «Я-то да. А как насчет вас?» На губах его даже была заметна тень улыбки.

– Где это он? – спросила Эбби.

– Каракорумский перевал, – сказала Лорен, прочитав подпись под фото.

– Он был известной личностью.

– Ты себе даже не представляешь насколько. Я звонила своей маме, она у меня в шестидесятых вращалась в обществе сильных мира сего. Так вот, по ее словам, он переспал с половиной дамочек из высшего общества. А откуда такой интерес к его персоне?

– Мне хотелось бы использовать его фотографию в нашей экспозиции.

– Позвоню-ка я своей мамочке. Возможно, приведу к вам еще одну его почитательницу.

– А как насчет его жены? Нам нужен какой-то сопроводительный текст к фото.

– О ней мне ничего не удалось найти. Про Доминика есть страница в Википедии, но там мало информации. Учился в Кембридже, издавал давно умерший журнал «Капитал», написал несколько книжек, путешествовал по миру. Похоже, женат он не был.

– Здесь он выглядит очень даже влюбленным, – сказала Эбби, показывая Лорен фотографию, которую принесла с собой.

Взглянув на нее, Лорен шумно вздохнула:

– Вау! Многое бы я отдала за то, чтобы мужчина вот так смотрел на меня. Повезло тетке.

Эбби молча с ней согласилась.

– Вот еще несколько фото из архива, – сказала она. – На этой лицо женщины можно рассмотреть получше.

– Давай проверим, сможем ли отследить ее другим способом, – сказала Лорен, выходя на начальную страницу Google и вбивая в строку поиска «Доминик Блейк», «журнал “Капитал”» и «подруга».

На экране появилось несколько картинок. На них был изображен тот самый Доминик Блейк.

– У нас тут есть подшивка старых светских журналов. Можно еще посмотреть в Интернете архив «Спектейтора»[14].

Эбби пошла в хранилище библиотеки. Это было впечатляющее место, где тянувшиеся от пола до потолка стеллажи были забиты всевозможными книгами обо всем, что могло бы заинтересовать партнеров или сотрудников института, от геологии до птиц, населяющих арктическую тундру.

Взяв один из аккуратно переплетенных томов подшивки, на котором было написано «Журнал «Байстендер», 1958–1962», она положила его на рабочий стол для чтения. На губах ее появилась улыбка: люди, о которых говорилось в этом светском журнале, были, вероятно, друзьями и родственниками многих родовитых клиентов их института. Она открыла номер за январь 1961 года и нашла в нем множество фотографий развлекающихся сливок общества. Если не обращать внимания на давно вышедшие из моды наряды и крупное зерно снимков, их вполне можно было принять за взятые из светской хроники сегодняшнего «Татлера». Те же самые сияющие лица, те же коктейли, те же роскошные особняки на заднем плане. Она просмотрела номер за февраль, потом за март, апрель, май, июнь и июль. Красивое мужественное лицо, которое искала, обнаружилось в последнем из материалов репортажа о Гран-при Монако 1961 года. Это, без сомнения, был тот самый Доминик Блейк, он сидел с сигаретой, закинув руку на спинку дивана. Рядом с ним сидела смеющаяся женщина. Эбби замерла. Это была она. Под снимком имелась подпись: «Путешественник Доминик Блейк и Розамунда Бейли. 14 мая 1961 г.»