Нервы в этот раз подвели Имоджен, и только один из ее бросков принес очко, но зато Рене был более аккуратен, и они выиграли матч по очкам. Когда судья подсчитал очки, оказалось, что в финал вышли команда Бастараша и команда Le Bleu.

– Ненавижу играть против Рене, – сказала Селин после объявления результатов. – Он всегда должен быть лучшим. Когда мы поженились, каждый раз, когда я чему-то новому училась, он тут же должен был тоже научиться и сделать непременно лучше! Чтобы обогнать меня. Я жутко от этого устала.

– Да уж, нелегко, наверное, было.

– Труднее всего было решиться на то, чтобы все это закончить, – призналась Селин. – Но, если бы я этого не сделала, он бы меня задавил. Он не хотел, но так само получилось бы.

Как это знакомо, подумала Имоджен, хотя, глядя на Рене и Селин, никогда бы не подумала. Они так непохожи на нас с Винсом. По крайней мере внешне.

– Я все еще к нему неравнодушна, – добавила Селин. – Но жить с ним было невозможно тяжело. Он всегда хотел, чтобы все было только по его.

– Мужчины такие, – согласилась Имоджен.

Селин коротко взглянула на нее. Что-то в тоне Имоджен ее удивило. Но та уже отвернулась и смотрела на духовой оркестр, музыканты которого снова поднесли свои инструменты к губам и заиграли какой-то бравурный марш.

Рене собрал свою команду вокруг себя: «Очень важно сконцентрироваться на финальном матче. Не только потому, что я хочу одолеть. Но и потому, что нам не помешают лишние деньги для наших благотворительных целей. Ок?»

– Ок, – ответила Энжи. – Хотя мы можем особо не волноваться. Мы лучше, тем более что теперь у нас есть такая звезда, как Имоджен.

– Ой, пожалуйста, не надо так говорить, – горячо запротестовала Имоджен. – Я могу промахнуться в любую минуту. И, скорее всего, таки промахнусь.

– Чепуха! – махнул рукой Рауль. – Мы все равно не проиграем, они нас не смогут догнать.

Музыка вдруг смолкла, а потом заиграла снова.

– Финал соревнований, – объявил рефери. – Лучшие по итогам трех игр – команда «Бастараш» против команды Le Bleu. Le Bleu бросает первой.

Бернар встал на позицию и бросил кошонет, который полетел довольно далеко.

– Он предпочитает длинные броски, – пояснил Рене. – Думает, что нас можно этим взять.

– И, возможно, у него есть на это шанс, – пробормотала Энжи, когда Бернар бросил первый буле и тот приземлился рядом с кошонетом.

– Хм, посмотрим.

Но, когда пришла очередь Рене, ни один из его шаров не упал внутри шаров Бернара, и его бывший свекор самодовольно улыбнулся.

– Следующая ты, Имоджен, – сказал Рене. – И ты закинешь их внутрь.

Она с тревогой смотрела на цель, тщательно прицеливалась, но ее буле тоже приземлились слишком близко. И команда Le Bleu выиграла партию.

– Еще одна, и победа, – заявил Бернар.

– Не говори гоп, Бернар… – Рене выразительно пожал плечами, а Энжи и Имоджен обменялись встревоженными взглядами.

Они обе начинали чувствовать напряжение, хотя Рауль был совершенно расслаблен, и Арт, баюкающий свою поврежденную руку, тоже не выглядел взволнованным. Селин и ее мать тоже не разделяли азарта мужчин.

– Это всего лишь игра, – заметила Флоранс.

Ее муж фыркнул: «Вперед!»

На этот раз команде «Бастараш» удалось заработать очки, и в игре счет сравнялся.

– Ты так потеешь, будто мы играем на чемпионате мира, – прошептала Селин Имоджен. – Ну или по меньшей мере Турнир большого шлема.

– Давай договоримся, что в любом случае останемся подругами, – прошептала в ответ Имоджен. И Селин рассмеялась.

– Конечно, – кивнула она.

Последняя партия была весьма драматичной, преимущество переходило от одной команды к другой, толпа одобрительно приветствовала то одну команду, то другую. И вот настал решающий момент.

– Поверить не могу, – пробормотала Имоджен, когда Флоренс положила свой последний шар прямо справа сзади от кошонета, выведя команду Le Bleu в лидеры. Бернар из-за этого чуть не задушил ее в своих объятиях.

– Теперь все зависит от тебя, – сказал Рене. – Тебе нужно кинуть как можно ближе.

– Но тогда я его задену, – возразила Имоджен.

– Тебе нужно сдвинуть ее шар и положить вместо него свой, – решительно сказал Рауль.

– Но шансов на это практически ноль! – в голосе Имоджен слышалось отчаяние.

– Ты сможешь.

Ты не сможешь. Ты безнадежна, Имоджен.

Она резко обернулась, уверенная, что Винс стоит у нее за спиной, потому что она могла поклясться, что слышала, как он произносит эти слова вслух. Но за спиной у нее никого не было.

Ты хочешь понравиться всем этим людям, хочешь им угодить. Но ты им безразлична. Только я забочусь о тебе.

Ей показалось, что она сейчас упадет в обморок. Она закрыла на секунду глаза.

– Имоджен? – голос Рене звучал тревожно. – Ты в порядке?

– Я… —

Она не могла это сделать. Винс был прав: она только притворялась. Притворялась, что может сбежать. Притворялась, что может стать частью чего-то, что что-то собой представляет, а на самом деле она аутсайдер.

– Давай, Имоджен! – крикнула ей Селин. Имоджен открыла глаза. Хозяйка кафе послала ей подбадривающую улыбку: – Если выиграете, фрикадельки за мой счет всю неделю!

«Хотя, – добавила она и подмигнула, – не думаю, что вы выиграете».

Имоджен слабо улыбнулась. Она посмотрела на буле в своей руке, а затем вступила в очерченный круг.

– Вперед, Имоджен! – кричал Рене. – Вперед, команда «Бастараш»!

Он начал медленно хлопать в ладоши, и ему стала вторить вся толпа.

Имоджен даже не думала сейчас о том, чтобы положить шар поближе к кошонету – ей бы вообще бросить его хоть как-нибудь. Голова у нее кружилась, она боялась, что в любой момент может просто упасть. Она покрепче сжала пальцами серебряный шар.

– Allis! – ревела толпа.

– Давай, Имоджен! – кричала Энжи.

Этот буле у нее в ладони, он жег ей руки, как будто был целиком из огня. Ей нужно его бросить. Коротко вздохнув, Имоджен кинула шар.

Он упал очень близко. Слишком близко. Ужасно.

– Ничего, – успокоил ее Рене, похлопывая по спину, хотя шар упал так близко от нее, что Имоджен понимала: он даже не будет засчитан. – Давай следующий.

Она сглотнула и немедля бросила шар. На этот раз он приземлился в ярде от кошонета. Из толпы понеслось насмешливое мяуканье и улюлюканье.

– Не то чтобы я на тебя давил… – сказал Рене. – Но…

– Я стараюсь, – ответила она резковато. – Правда, стараюсь! Я же говорила, что безнадежна. Простите.

– Нет, нет, это ты меня прости, – Рене старался говорить как можно мягче. – Иногда я перегибаю палку. Не волнуйся, Имоджен. Просто брось шар и предоставь все остальное Богу.

Он сжал ей плечо: «И если он решит, что сегодня не наша очередь выиграть, ничего, я это переживу».

Имоджен повернулась к нему. Его голубые глаза поблескивали, когда он послал ей подбадривающий кивок. Она вдруг поняла, что ждала, что он будет сейчас как Винс, что будет злиться на нее за то, что она не оправдала его ожиданий. В голове у нее звучало снова и снова: «Ты безнадежна, Имоджен. Ты безнадежна». Но ведь Рене ничего такого не говорил. Он вообще ничего не говорил. Он просто смотрел на нее ласково и подбадривающе.

Она набрала побольше воздуха в грудь, сжала буле в ладони и метнула его в кошонет. Он чуть стукнулся о него, чуть подвинул его в сторону от шара Флоранс и лег прямо между теми, которые они с Рене положили там раньше. За спиной у себя она услышала триумфальный возглас, а затем Энжи, стукнув по спине, накинулась с объятиями.

– Мы победили! Победили! – кричала она. – Вот это бросок! Просто супер, Имоджен!

Имоджен стояла как вкопанная. Она не могла сказать им, что и не думала делать такой бросок. Не могла сказать, что это всего лишь удача, везение. Разделяя их радость от победы, она послала Селин извиняющийся взгляд. Но та улыбнулась, кажется вовсе не расстроенная проигрышем.

– Мне вообще все равно, – объяснила она Имоджен попозже, когда они сидели за столиком на веранде кафе и пили вино. – Это же просто благотворительность прежде всего. Но мой отец… Он всегда хочет одолеть Рене. Даже когда мы были женаты, они все время соперничали.

– Уверена, что твоему браку это пошло не на пользу.

– Нет, к моему отцу это не имело отношения, – сказала Селин. – Борьба за первенство во всем всегда была и между мной и Рене.

– Он пытался тебя контролировать?

Селин покачала головой.

– Ах, нет, – сказала она. – Как я говорила, он просто любит быть лучшим. Всегда давал мне советы, которых я не просила. Я его не слушала. Я ведь самостоятельная женщина вообще-то. Ну и…

Она испытующе взглянула на Имоджен: «Кстати, у вас с ним все может быть совсем иначе».

– Что? – Имоджен решительно затрясла головой. – Нет, нет, между мной и Рене совершенно ничего нет. Даже не знаю, что навело тебя на такие мысли!

– Прости, прости! – Селин подняла руки. – Не хотела тебя расстраивать. Просто мне показалось, что между вами пробежала искра.

– Никаких искр, – заверила ее Имоджен.

– Как скажешь, – пожала плечами Селин. – Может быть, со временем?

– Сомневаюсь, что пробуду здесь достаточно времени для этого.

– Собираешься нас покинуть?

– Пока нет. Но… – Имоджен кивнула. – Мне нужно будет найти настоящую работу в какой-то момент. Не потому, что уборка мне не подходит.

Она поспешно добавила на тот случай, если Селин вдруг подумает, что она считает эту работу слишком грязной или непрестижной: «Просто мне кажется, она непостоянная и скоро закончится».

– И чем ты хотела бы заняться? – спросила Селин.

– А я не знаю, – призналась Имоджен.

– А что ты раньше делала?

Имоджен рассказала ей о том, как работала с профессорами и потом в «Шандон Леклерк», и это очень удивило Селин.

– И, несмотря на это, здесь ты работаешь уборщицей?