— Господин граф, — настойчиво вмешался Шавен, — я еще раз повторяю вам, что это человек.

— Я уже слышал все, что ты можешь сказать. Но можешь повторить еще раз. — Уайтхоук повернулся к Николасу. — Если бы я не был полностью убежден, что все это во власти дьявола, то с интересом послушал бы.

Шавен откашлялся.

— Милорд, — начал он, обращаясь к Николасу, — в последнее время я очень много думал обо всех происшедших событиях. Лорд Уайтхоук имеет злейшего врага в лице Лесного Рыцаря.

— Шавен, ближе к делу! — не выдержал граф. — Иначе тебе потребуется целых две недели, чтобы изложить свою байку. Его белая грива метнулась к Николасу. — Хью полагает, что вернулся Черный Шип.

— Неужели? — удивился барон. Карие глаза Шавена с трудом сфокусировались на лице Николаса.

— В долине Арнедейл Лесного Рыцаря зовут и другим именем, милорд! Охотник Торн, или Черный Шип.

Николас уставился в золотистую жидкость в своем бокале, приказывая себе сохранять спокойствие.

— Так вы считаете, что Черный Шип и есть Лесной Рыцарь?

— Мои люди видели леди Эмилин с человеком — лесником или крестьянином, вооруженным большим луком. Она явно была его пленницей. Воины хотели освободить ее, но он убил одного из них. По описаниям он напоминает Черного Шипа. И в то же время Лесной Рыцарь препятствует свободному передвижению наших отрядов по долине — точно так, как это делал Черный Шип. И исчезать они умеют одинаково — растворяются, словно дым. Именно так исчезли неделю назад леди Эмилин и этот человек.

Уайтхоук потер короткую белую щетину на подбородке.

— Крестьяне упорно настаивают на смерти Черного Шипа, но трупа его никто никогда не видел.

— Но ведь о нем не было ни слуху, ни духу в течение целых восьми лет, — заметил Николае, сжимая кубок.

— Скорее всего, он почел за благо на какое-то время прекратить свои налеты на графа, — пояснил Шавен. — Возможно, он путешествовал или воевал во Франции или Святой земле, или обзавелся семьей и где-то тихо жил. — Он пожал плечами. — Но сейчас он снова вернулся, чтобы лишить нас покоя. Если Черный Шип и есть тот самый Лесной Рыцарь, тогда мы имеем дело не с дьяволом, а с человеком, — А если это существо — дух, привидение? — снова тихо спросил Николас.

Уайтхоук сжал губы и нахмурился.

— Ну, тогда, видит Бог, я постараюсь держаться подальше. Он охотится за душами? Придется прислать священника, чтобы тот определил суть Лесного Рыцаря. — Граф в упор посмотрел на Николаса. — Но если Черный Шип жив, тогда мне придется сражаться сразу с двумя врагами: с человеком, с которым бороться мне вполне по силам, и с демоном, с которым вступать в спор бессмысленно. Нет никакого сомнения в том, что леди Эмилин сейчас в плену у одного из них. Был момент, когда мои люди решили, что она умерла, но этому не нашлось достаточного подтверждения. Мы скоро найдем ее.

— Вы полагаете, что Черный Шип снова бросил вам вызов? — Николас перевернул кубок и начал самым тщательным образом изучать клеймо.

— Возможно. — Уайтхоук грузно повернулся в кресле. — Святые небеса! Когда я был моложе, у меня хватало сил и злобы, чтобы сражаться с этим щенком. Но теперь, — он тяжело пошевелил кованым сапогом, — у меня нет ни малейшего желания возиться с этим мошенником. Если он где-то поблизости, то хочу, чтобы он как можно скорее сдох, и дело с концом. — Граф внезапно выпрямился. — Шавен! Найди их! Злодея и девчонку.

— Конечно, милорд! Мы не прекращаем поисков. Уайтхоук презрительно фыркнул.

— Наверное, было бы больше пользы, если поручить это дело собакам. Возможно, я еще и сделаю это.

Николас поставил кубок на стол. Какое-то странное покалывание не позволило ему больше сидеть молча. Он встал.

— Милорд! — решительно произнес он. — Нет никакой необходимости продолжать поиски леди Эмилин.

— Почему? — пораженно рявкнул Уайтхоук. — Что ты знаешь обо всем этом?

Николас выпрямился, расправил плечи и заставил себя смотреть прямо в пустые и холодные голубые глаза отца.

— Она вышла замуж за другого. Уайтхоук с минуту стоял неподвижно.

— Что? — наконец прорычал он.

— К тому времени, как король Джон дал своё согласие на ваш брак, она уже была помолвлена с другим. Право первенства!

Граф сощурился. На щеках его появились красные пятна.

— Поясни! — потребовал он.

— Леди Эмилин несколько недель назад стала моей женой.

Шавен едва не задохнулся.

— Этого не может быть!

Уайтхоук шагнул вперед, в упор глядя на сына.

— Поясни! — опять механически повторил он.

— Я уже давно в долгу перед Роже Эшборном. В качестве ответного шага четыре года тому назад я просил руки его дочери, — произнес Николае. — Тогда свадьба не могла состояться из-за молодости невесты — она еще находилась на обучении в монастыре. А, кроме того, отлучение Папой Римским Англии от католической церкви не позволило тогда совершить обряд. Позже барон Роже скончался, а наследник не имел возможности выполнить договор.

Он замолчал, ожидая, пока отец сумеет воспринять сказанное. Взгляд его перешел на Хью, который невольно скользнул рукой по пустым ножнам.

— Останови свою руку, кузен, — предупредил он, — твой меч отдыхает под присмотром начальника караула!

В тишине раздался резкий звук: бокал графа упал на пол, пиво вылилось пенистой струёй.

— Что ты натворил? — наконец обрел голос Уайтхоук. — Ты предал меня! Стать рогоносцем по вине собственного сына!

В какое-то мгновение казалось, что Уайтхоук сейчас нападет на Николаса и придушит его. Но что-то удерживало графа, хотя и лицо, и шея его напряглись и покраснели, а глаза превратились в почти белые льдинки.

Николас спокойно стоял лицом к лицу с отцом. Его волнение, напряжение и страх проявлялись лишь в резком дыхании да нервном подрагивании тонких ноздрей. Он сжал кулаки.

— Я женился на ней как первый, с кем она была обручена. Она убежала от конвоя только для того, чтобы избежать свадьбы с вами. Поклялась, что не вернется, и приняла решение похитить из этого дома своих братьев и сестру. А я ни секунды не сомневался в том, что когда вы найдете ее, то будете обращаться с ней не как со своей нареченной, а как с испорченным товаром.

— Именно так! Я бы швырнул ее в монастырь и запер до конца жизни за то, что она посмела так опозорить меня! И видит Бог, я еще могу это сделать!

— Сейчас леди Эмилин под моей защитой, — спокойно возразил Николае.

— Так это ты и отбил ее у конвоя! — продолжал обвинения Уайтхоук. — Вовсе не лесное чудовище и не Черный Шип. — Хью попытался было что-то возразить, но Уайтхоук ледяным взглядом заставил его замолчать. — Это ты был с ней возле водопада и убил там одного из моих воинов?

— Но, сэр, конвойные сразу узнали бы барона, — вмешался Шавен. Он взглянул на Николаев. — А она ничего не говорила вам о леснике? Где вы нашли ее?

— Она заблудилась в лесу после того, как убежала от конвоя. Ее нашли крестьяне и помогли ей.

— Выходит, вы прекрасно знаете тех, кто помогал девчонке. И сможете навести нас на след Черного Шипа.

Николас лишь пожал плечами.

Граф не выдержал:

— Ради всего святого, где же она сейчас?

— В полной безопасности, и судьба ее никоим образом не должна вас больше волновать.

— Будь уверен, я еще разберусь в правомерности твоих действий. А девка эта, без сомнения, сможет поведать нам много полезного о Черном Шипе. Лучше отдай ее добром, иначе я сам доберусь до нее. Но почему же она убежала тогда?

— У вас слишком крепкая репутация замечательного мужа, — сквозь зубы процедил Николас.

— Чертов парень! — Лицо графа потемнело, даже стало заметно, как покраснела кожа у корней белоснежных волос. — Ты достойный сын своей матери; раз смеешь со мной так разговаривать! Я обманут! — В ярости он стукнул кулаком по столу. Шавен же в испуге отскочил.

— Я еще раз повторяю: не извольте больше беспокоиться о судьбе леди Эмилин, — проговорил Николас. — Уверен, что она сама никогда вас не интересовала, а вздумали жениться на ней вы лишь из-за Эшборна.

Уайтхоук повернулся и долго молча смотрел на Николаса. Но и Николас не спешил отвести взгляд.

— Эшборн останется моим, — наконец прервал молчание граф, — никакое предательство не сможет этого изменить.

Он скрестил руки на груди и уселся на край стола. Дыхание его становилось все более затрудненным и шумным. Он медленно покачал головой. Потом провел ладонью по липу и волосам.

— Что ты скажешь на это, Хью? Никто теперь не убедит меня в том, что король разрешил эту помолвку в награду за мою преданность, а не для того, чтобы поиздеваться над Хоуквудами!

Шавен нервно кивнул.

— Нечего возразить, милорд!

— Поскольку король, без сомнения, знал о моей помолвке, подобный поступок, конечно, не случаен, — заметил Николае. — Но так как первая помолвка обладает преимуществом, то, сэр, кто же кому пытался наставить рога?

Глаза Уайтхоука превратились в щелки.

— Своим поступком ты уже отплатил за любую возможную несправедливость. Как же ты, должно быть, ненавидел меня в тот самый день, когда сопровождал в Эшборн! — неожиданно добавил он.

Николас не сказал ни слова, пытаясь сохранить самообладание.

Уайтхоук взглянул на Шавена.

— Эта леди действительно хороша, Хью. Ладное тело, огонь в голосе и в движениях. Я думаю, что лишь похоть заставила меня принять эту помолвку. Хотя достаточно скоро она показала свой нрав. — Он засмеялся коротким лающим смехом. — Ты сделал плохую партию, Николас. У нее ни приданого, ни земли; лишь предатель-брат да целый выводок никому не нужных детей. А что до ее красоты — все равно со временем она превратится в сварливую бабу, которая будет, не переставая, пилить мужа. Я рад, что избежал этого.

Николас молчал, кусая губу. Уайтхоук продолжал:

— Ну, предположим, что это все к лучшему. Я получил земли, избавившись от девчонки. Но все равно — то, что ты сделал, достойно порицания.