— Мы опоздали, — прошептала Влада, и я внезапно понял, что за чувство нарастало с момента, как попал на территорию больницы. Это было не просто беспокойство за нее, но и ощущение поражения. Но пока соглашаться с ним я отказывался.

— Быстрее можно? — не особо вежливо поторопил я женщину, неспешно ведущую нас по коридору, и она чуть прибавила шаг, зыркнув на меня при этом так, будто хотела по стене размазать. Должен сказать, что у нее были все шансы на успех, застигни она меня врасплох.

Наконец она отперла облезлую дверь, выводя нас в замкнутый внутренний двор, который больше походил на тюремный, где бесцельно передвигались пятеро больных в уродливых казенных стеганых длинных бушлатах и одна медсестра, халат которой был наброшен прямо поверх яркой куртки.

— Машка, Христов где? — грозно рявкнула медсестра, заставив невольно шарахнуться пациентов.

— За сигаретами побежал. Забыл он их, — взгляд Смирновой виновато заметался, будто она мечтала сквозь землю провалиться, избегая пристального внимания медсестры.

— Да вы совсем тут поохренели, — еще больше взвинтила громкость та, упирая мощные руки в бока. — Он оставил тебя одну с больными из-за сигарет? Да с каких пор он курит вообще?

Влада права — мы опоздали. Но я не хочу сдаваться.

— Как он мог выйти, если не через вас? — рявкнул, обрывая вопли с нотациями и угрозами всевозможных взысканий.

— Никак. У нас что, шарашкина контора? — окрысилась медсестра. — У нас тут знаете, какой контингент лечится?

Замечание, что у них и работают личности, недалеко от пациентов ушедшие, я оставил при себе.

— Не бывает таких мест, где никак, — надавил я.

— Через подвал можно, там прачечная есть и дверь техническая, через которую белье скидывают из других отделений, — осторожно подала голос провинившаяся Смирнова. — Пару лет назад у нас один так сбе…

— Так, — гаркнула медсестра, затыкая ее, и, развернувшись, практически внесла нас обратно в коридор, захлопывая дверь во двор. — Покажу сейчас.

— Это бесполезно, — покачала головой Влада и, естественно, оказалась права.

Следующие несколько часов ушли на обшаривание здания от крыши до подвала, при участии почти всего персонала, в то время как чоповцы прочесывали территорию под руководством подтянувшегося Васька. Ничего. Христов ушел. Я и прежде сталкивался с феноменом какого-то сверхъестественного чутья у преступников, особенно у тех, кто убивал неоднократно. Не верующий я, конечно, но такое чувство, что это им был какой-то темный дар, что ли, купленный чужой кровью, или лишение кого-то жизни дает некие свои способности, позволяющие узнать о приближении погони. Господи, да я в последнее время уже во что угодно поверить готов. А может, тупо ищу себе оправданий. Факт остается фактом: Бергман-Христов не просто сбежал, он даже успел очистить свой рабочий шкафчик, оставив в нем единственный лист бумаги с надписью: "Исцеление близко".

Усталый, голодный, злой и разочарованный, я усадил Владу в машину, Василий — такой же взъерошенный и хмурый, как я, забрался назад, и мы молча поехали ко мне. Так же без единого слова поднялись в квартиру и организовали быстрый ужин на троих. И только когда разочарование и чувство поражение осели, придавленные тяжестью в желудке, Влада положила руки ладонями вниз посредине стола и посмотрела на нас пристально и решительно. И я уже знал, что она скажет.

— Больше нет выбора. Я звоню Леониду, и мы идем за Экзорцистом.

ГЛАВА 36

Наверное, я мог бы найти тысячу слов для возражения или хотя бы попросить некоторое время нам всем на отдых и раздумья. Но нечего душой кривить — никто из нас не сможет ни расслабиться, ни перестать думать об одном и том же по кругу, пока мозги набекрень не съедут. О том, что сегодня мы могли добраться до Экзорциста, но не сделали это. Доводы о разумных причинах и оправдания могут сгодиться для других, но никогда не сработают наедине с собой. Поэтому единственное, что я ответил Владе:

— Только если ты сама готова.

Однако ответ Гарденина был категоричен.

— Сейчас абсолютно не время для подобных действий, — услышали мы на громкой связи.

Не сказать, что я был удивлен. Господину наставнику действительно нужно, чтобы задержание маньяка мы провели уже под его официальным руководством.

— Ты мне не запретишь, — Влада не повысила голос, но я видел, как сузились в гневе ее глаза.

— Именно это я и делаю, Арифеева. Никаких действий без моего присутствия и разрешения.

— Ну, тогда тебе лучше приехать и дать мне это разрешение, потому что мы сделаем это в любом случае. Тянуть нельзя — он убьет снова, — произнеся это, она прервала вызов и, закусив губу, посмотрела на нас, будто спрашивая, действительно ли мы с Васьком готовы.

— Обрадуй меня, что последнее ты сказала, чтобы прочистить ему мозги, — попросил я, хотя ответ уже, собственно, знал еще до того, как девушка покачала головой.

— Я видела это вокруг него, — вздохнув, подтвердила худшее Влада. — Не знаю когда, но очень-очень скоро. Ощущалось как нечто уже сформировавшееся, почти происходящее, а значит, неизбежное, если не остановить все в ближайшее время.

— Что это еще за заявления, Влада? — Гарденин совершенно невежливо отпихнул Василия от двери и помчался в комнату.

К этому времени мы какое-то время провели вдвоем на диване, Влада верхом на мне, ее голова на моем плече, пальцы перебирали волосы на затылке, в то время как я, поглаживая ее спину, старался полностью расслабиться, пропитаться нашим контактом настолько, насколько вообще это себе представлял. На столе стоял уже включенный ноутбук, и мы собирались посмотреть запись с Экзорцистом, совсем немного, чтобы Влада успела установить связь, но не впала в совершенно неконтролируемое состояние. Проследить, когда следует остановиться, было моей обязанностью. Ну, по крайней мере, таков был первичный план. Планировалось, что Василий сыграет роль видеорегистратора, причем на этом настаивала именно Влада, хотя мне такое нисколько не нравилось. Я не идиот, чтобы не догадаться — она хотела обеспечить меня долбаным спасательным кругом на тот случай, если что-то пойдет не так и она пострадает. Черта с два я позволю ей себе навредить.

На появление наставника Влада никак не прореагировала, даже головы не повернула.

— Леонид, не готов присоединиться и помочь — просто уйди, — равнодушно ответила она.

Гарденин с минуту стоял пристально и недобро пялясь на нас, но потом, видимо, просчитав все варианты, выдохнул и уставился на Василия.

— Это еще кто?

— Верный оруженосец, — нахально фыркнул парень, рассматривая господина наставника так, будто хотел на глазок определить, чем же отличается так называемый творец нового витка эволюции от человека обыкновенного.

— Вы же не думаете, что из вашей идеи без моей помощи хоть что-то выйдет, кроме неприятностей? — потеряв интерес к Василию, Гарденин опять уставился на нас.

Меня так и подмывало съязвить по поводу его комплекса собственной исключительности, но быть сейчас полностью сконцентрированным на Владе казалось гораздо важнее.

— И, в конце концов, я же говорил вам, Чудинов, что для ваших соседей подобные выбросы Влады чистое издевательство, — не получив ответа продолжил он. — Вы меня хоть слушали?

А вот тут и правда как-то упустил из виду.

— И что вы предлагаете? Взять ноутбук и переместиться куда-нибудь в парк, от людей подальше?

— Хотя бы так.

— По вашей милости на улице нас вполне могут поджидать некие любопытные личности с камерами. Нам сейчас вот прям очень кстати будет их внимание, — не постеснялся уколоть я, но на лице Гарденина и тени раскаяния не промелькнуло.

— Нет их там. Я предусмотрительно направил их порыть в другом месте.

— Гарденин, уверены, что не хотите предложить нам более удобные условия для эксперимента? — поддел я, устраиваясь рядом с Владой на лавочке в ближайшем сквере. — Например, в центр свой пригласили бы нас.

— Владе там будет некомфортно, и попытка может ничего не дать, — без запинки соврал засранец. Ага, хрена с два его волновало то, как Влада будет себя чувствовать. Все дело в том, что это придало бы всему вроде как официальную окраску, а значит, возможная неудача в процессе оказалась бы значимее. А может, это я уже стараюсь в каждом его слове и действии усмотреть нечто нелестное. Но он сам нарвался, между прочим.

— Так, сейчас мы сделаем следующее, — Гарденин, естественно, решил перетянуть на себя руководство процессом, но я пока возражать не собирался. Это территория больше его, чем чья бы то ни было, если кто и знает, что делать — то он, и в успехе заинтересован не меньше нашего. — Мы включим видео, но без звука, Влада попробует установить связь с объектом с целью однократно взглянуть, в какой обстановке он на данный момент пребывает. Не более этого, — последнее он почти рявкнул. — Все время вы, Чудинов, станете говорить с ней, задавать наводящие вопросы или болтать о чем угодно; цель — постараться удерживать Владу от полного соскальзывания в связь с объектом. Скорее всего, ни к кому другому она будет невосприимчива в своем состоянии. Я достаточно понятно для вас выражаюсь?

— А не пойти бы вам в задницу, Гарденин, — вежливо предложил я.

— Влада, от тебя тоже потребуются усилия, — продолжил он. — Ты должна очень-очень постараться не упускать контакт с Антоном, и в идеале — сама вернуться сразу же, как только увидишь все достаточно четко. На первый раз будет достаточно и этого. Затем мы сядем и проанализируем, что получилось и стоит ли делать еще один заход.

— Не ты решишь, когда достаточно. Прямо сейчас это работа моя и Антона, ты здесь, чтобы страховать и подсказывать, — Влада не грубила и не была агрессивна, и не пыталась вступить в выяснение вопроса, кто здесь главный, она лишь четко обозначивала свою позицию, и в этот момент показалась мне абсолютно потрясающей. И, само собой, раздражение, промелькнувшее на роже Гарденина, было крошечной вишенкой на торте моего ею восхищения. А что ты думал, наставник гребаный? Это тебе больше не ею одной помыкать, теперь нас двое, и Влада знает, что я за ее плечом, так что кушай, не обляпайся, что заказывал, и не жалуйся, что хапнул больше, чем проглотить сможешь.