— Да, он точно будет полезен, — согласилась женщина. — Даже если девочки сами не общались, рассказать в сети о Кате с ее способностями могли ровесники, одноклассники. Сейчас тысячи всяких закрытых сообществ, где общаются на абсолютно любые темы.

— Все верно. И вполне может быть, что наш маньяк там пасется, подыскивая новые объекты, а не выискивает их на улицах, узнавая с первого взгляда, — По тому, как застыла, а потом отмерла Влада, я понял, что ей мысль о том, что убийца находит жертв в интернете, а не пользуясь собственным даром, понравилась гораздо больше. Ай-яй-яй. Я ведь просил не проводить никаких личных аналогий.

— В общем, нам, как ни крути, пригодится Васек. Он и шарит в этих вопросах, и по возрасту ближе к этим школярам. Если опрашивать их придется, он быстрее с ними общий язык найдет и разговорит.

— Да, тут ты прав. Тогда что мы еще делаем?

— А мы сейчас в местный морг, я на тела гляну, — вспомнив о том, что сделал убийца с одной из сестер, я заколебался: — Тебе вовсе не обязательно меня сопровождать.

— Спасибо. — На лице Влады явно читалось облегчение, да и я был рад, что она не стала изображать стойкую железную леди и не спрятала от меня свою уязвимую сторону.

Вернувшись из морга, я застал Владу и Никиту в его кабинете, и она выглядела так, словно ей неуютно, что тут же меня напрягло совершенно непроизвольно.

— Антох, я тут предлагаю вам с твоей… коллегой у нас в коттедже сегодня заночевать, — преувеличенно бодро сообщил мне с порога бывший однокашник.

— С чего бы? — поднял я бровь, перехватывая хитроватый взгляд Варавина, и заметил, как порозовели бледные щеки Влады при его нарочитой заминке при озвучивании ее статуса.

— Вам же по-любому надо дом потерпевших осматривать? — Я сдержанно кивнул. — А нам тут еще канцелярии на пару часов, ночь уже будет. Так давай поездку в Немово до завтра и отложим? Айда ко мне. Баня, ужин нормальный, разговоры за жизнь.

— Нам бы не хотелось вас стеснять, — покачала головой Влада, а я зацепился сознанием за естественно произнесенное "нам".

— Да какое стеснение. Дом-то с расчетом на то, что родители с нами жить будут, строили, и в вашем распоряжении одна половина, — Никита стал подмаргивать мне, и у меня у самого чуть глаз не задергался от усилий не заржать от его намекающих гримас. — Дело-то оно никуда уже не денется. Моя Ольга только "за" обеими руками. Она у меня гостей просто обожает.

Я вопросительно посмотрел на Владу и понял, что ее смущает. Она видела этого пройдоху Никиту с его топорными сватовскими ужимками насквозь, а еще прекрасно понимала, что и я тоже в курсе, о чем речь на самом деле. Вот же дурень, Варавин. Он что думал, что нам только местечка для того, чтобы предаться разврату, не хватало?

— Если Влада не против, то я не откажусь. Только без бани, — пошевелил я спеленутой рукой.

— Вот я, блин, балда, — шлепнул себя по лбу сводник без стажа и погрустнел. Похоже, его идеальный план нашего с Владой совместного совращения без бани трещал по швам. М-дя-а, бедный Никитос.

Я уже больше не мог сдерживаться, рот так и расползался. Влада за его спиной тоже улыбнулась, и в ее глазах появился какой-то совершенно новый огонек. Что-то весьма похожее на вызов или… обещание? Черт его знает, но на это моментально откликнулась моя неугомонная нижняя, мать ее, чакра. И в этот раз у меня не нашлось доводов, чтобы приструнить ее чрезмерные ожидания.

Спустя несколько часов, пары рюмок хорошего коньяка и душевных посиделок на Варавинской огромной кухне за столом, который ломился от всяких божественных угощений, сотворенных Ольгой, нас с Владой, уже изрядно разморенных, технично спровадили-таки во вторую пустующую часть дома.

— Эх, жаль все же, что ты мою баню не оценишь по достоинству, — горько вздохнул Никита, провожая нас.

— Да ладно, в другой раз, Никита, — похлопал я его по плечу.

— Да чур меня, — потряс он головой. — Тебя же кроме как по делу не вытянешь, а мне такого на моей земле не надо больше. И это по гроб жизни сниться будет.

— Размяк ты тут. Хотя на таких-то харчах, какими твоя Ольга потчует, кто хочешь размякнет, — я пихнул его здоровым плечом, поддевая. — Эх, вот и достаются же кому-то такие чудо-женщины. Отбить, что ли?

— Я те, Чудо, за мою Ольгу голову отобью. И еще могу чего не сильно нужное оторвать, — почти всерьез насупился Варавин, но тут же оттаял и ехидно ухмыльнулся: — Себе вон под нос посмотри. Сладких вам, Влада.

Оставшись наедине, мы с ней стали оглядывать приличных размеров гостиную, оформленную в простоватом кантри-стиле, но очень уютную. Вообще все в довольно большом деревянном доме Варавиных было буквально пропитано этим ощущением домашнего тепла и ничем не нарушаемого спокойствия.

— Что, снова будем спорить, кому достанется диван? — спросил я, рассматривая этот предмет мебели, чтобы побороть невесть откуда опять пришедшую неловкость.

— А разве мы это не выяснили раз и навсегда? — усмехнулась Влада и, сделав несколько быстрых шагов, плюхнулась и посмотрела на меня довольно и торжествующе, а мне от этого живого дразнящего блеска в ее глазах будто в живот врезали комом концентрированного возбуждения. Зараза, что-то держать дистанцию становится все сложнее. Тут же вспомнился секундный полный контакт наших тел тогда у машины, и стало только хуже. Собственно, я уже толком и не понимаю, зачем корчу из себя стойкого оловянного мента, ведь Влада не слепая, да и моя на нее реакция более чем очевидна.

— Это неспортивно, госпожа экстрасенс, — упрекнул я и с тоской покосился в сторону ванной. — Баня, конечно, баней, но как же в душ охота. Я под этими повязками уже весь чешусь.

А еще неплохо бы снять напряжение единственным доступным сейчас образом, а то как бы, Антоха, чудить чего ты не начал.

— Ну, тогда у нас только одна проблема, Антон, — поднявшись, Влада подошла ко мне и стала вполне деловито расстегивать рубашку. — У нас нет сменной одежды.

Черта с два мой мигом подпрыгнувший член с ней согласился. "Ни одного презерватива с собой, вот это не проблема, а прямо катастрофа" — завопил бы он, если бы мог. Как все же хорошо, что членом мы иногда думаем, но не говорим. Вот было бы извечное позорище. По крайней мере, у меня рядом с этой женщиной точно. Болтал бы не затыкаясь небось, гад.

Когда, покончив с рубашкой, Влада взялась за мой ремень, я только и мог, что возвести очи к потолку и повторять себе, что мой стояк она уже видела, и ничего такого тут не происходило. Ага, обычное дело. А в голове зашумело от усталости, а вовсе не от того, что она опять опускалась на корточки, чтобы раздеть как маленького. Твою же дивизию, у меня никогда не было проблем с тем, чтобы донести до женщины свои желания, да так, чтобы она прониклась и пошла мне навстречу. Чего же сейчас стою тут, как соляной столб, во рту сухо и ни единой связной мысли?

— Ногу подними, Антон, — Горячие пальцы скользнули по бедру, и я со свистом втянул воздух и просто уже не смог не посмотреть вниз. Господи, да так же и от сердечного приступа помереть на месте недолго. Влада медленно поднимала глаза от моего члена, дернувшегося под боксерами прямо перед ее лицом, и потемневший взгляд ее был однозначен. Выражение сиюминутной и неподконтрольной жажды близости самого примитивного и древнего из всех возможных человеческих взаимодействия читалось безошибочно. А может видеть, а точнее, всем нутром чуять подобное — это мой личный дар? Ага, дар быть кобелем, который точно знает, где пахнет сексом.

— Я… — сглотнул, вышагивая из брючины. — Я не смогу дать тебе ничего, кроме этого. Секс ради взаимного удовольствия. Я на большее просто не способен.

Влада с этим ее откровенным, ничего не прячущим взглядом вызывала просто невыносимое желание быть честным с ней в каждом слове, прикосновении, даже если прямо сейчас это будет означать гигантский облом для меня.

— Я возьму что есть. Большего не попрошу, — с грустной улыбкой ответила она и уже намеренно нежно провела по второму бедру, напоминая, что штаны надо снять до конца, и заставляя мои яйца сжаться, а член снова задергаться в предвкушении.

Секундный вой предупреждающей сирены в мозгу я послал к чертям. Нам вместе дальше работать? Секс между такими, как мы, паршивая идея? Во что это может превратиться, пойди что-то между нами не так? Да гори оно огнем. Кого это сейчас вообще волнует.

Обхватив ее затылок, я потянул ее вверх, к своему лицу. Наклонившись, встретил дрожащие губы на полпути. Поцелуй в первый момент из-за столкновения наших ртов вышел жестким, каким-то неуклюже-варварским, соленым от капельки крови в треснувшей губе. Но едва мы выпрямились, Влада обвила мою шею и мягко потянула за волосы, на секунду тормозя мое агрессивное нападение. Твою же ж… Оголодавший и слегка дикий Антоха немного слишком для нее? Но оказалось, что этой женщине просто нужен собственный контроль. Обхватив мое лицо, она провела по моим губам своими и стала целовать мягко, начиная с едва уловимых касаний, обжигающе нежных и при этом настойчивых. Так, будто пила меня, вкушала медленно и бесконечно сладко. Черт, "сладко" — словечко не из моего лексикона. Не тогда, когда речь идет о сексе. Но сейчас по всему моему телу от каждого нового контакта наших ртов и трения языков растекалось именно это тягучее и неодолимо прекрасное ощущение. И я бы ни за что не захотел сейчас отказаться от него, сорваться в другой темп, рвануть вперед. Нет, в этом моменте времени существовала лишь эта влажная умопомрачительная ласка, взаимное смакование, поглощение и этого пока было настолько достаточно, что я не роптал бы, продлись это хоть вечность и останься без всякого продолжения. Хотя нет. Это я уже слукавил. От желания оказаться внутри этой женщины мой стояк был болезненно-каменным, а яйца уже завели тоскливую песню про синий иней. И как она могла раньше мне казаться веселой и задорной?