— Любимая моя, глупенькая! Надо же было выдумать такое! Смешное до последней крайности!

— Не могла представить себе иную причину, по которой ты захотел бы меня купить.

Он засмеялся снова.

— Значит, ты никогда не смотрелась в зеркало, радость моя! Но мне и в голову не приходил подобный абсурд.

— Значит, ты очень важная персона, — сказала Эйлида задумчиво. — Поэтому первый министр и назначает тебя заместителем министра иностранных дел.

— Я предпочитаю думать, что обязан этим назначением собственным заслугам, — возразил Доран.

Эйлида, смущенная своей не слишком, удачной фразой, зашептала:

— Я хочу быть с тобой… Не хочу потерять тебя, когда ты станешь очень важным и будешь все время занят.

— Не потеряешь ни в коем случае, — сказал Доран. — Как государственный деятель, я буду очень нуждаться в жене-помощнице, милой и красивой жене, которая станет ухаживать за мной.

— Постараюсь быть такой…

Эйлида вдруг спохватилась:

— Слушай, но если теперь у тебя есть дом твоего дяди, то есть будет у тебя, то зачем же тебе Блэйк-холл?

— Я купил ваш дом, дорогая, не только потому, что он самый красивый из всех, какие мне довелось видеть, но еще и потому, что никогда не стану жить в бывшем дядином доме. Если получится, то ноги моей там не будет. Сама мысль о нем наводит на воспоминания о пережитых мучениях. К тому же дом этот невероятно уродлив и находится во владении семьи не так уж давно.

— Так ты хочешь жить в Блэйк-холле?

— Мы с тобой восстановим его в первоначальном виде, а имение сделаем образцовым. Ты поможешь мне, любимая, сделать, мое родовое имя уважаемым и чтимым.

— Ты знаешь, что я сделаю все, о чем ты меня попросишь, но, пожалуйста, дорогой, люби меня, люби! Я только теперь понимаю, какой одинокой была после смерти папы. Мне оставалось одно: бороться за жизнь… без денег и даже без надежды.

— Все это позади, — сказал Доран. — Мы с тобой создадим новую жизнь для себя, и она будет иной, чем та, которой жил прежде каждый из нас.

— Это звучит восхитительно!

— Оно и будет восхитительным. Я уверен, что мы устроим собственное счастье и счастье наших детей.

Он подчеркнул последнее слово, и Эйлида покраснела. Она собиралась снова спрятать лицо у него на груди, но он удержал ее и сказал:

— Я люблю тебя! Боже, как я люблю тебя и хочу сейчас поблагодарить за твой первый подарок.

Он крепко обнял ее и начал целовать долгими, властными поцелуями.

Это продолжалось много времени, и когда Доран перевел дыхание, Эйлида проговорила:

— О Доран… я люблю, люблю, люблю тебя!

Он гладил ее грудь и бедра, она задрожала от его ласки, и он сказал:

— Я поблагодарил тебя за первый подарок, а теперь хочу получить второй.

— Какой? — шепнула она.

— Хочу, чтобы ты подарила мне свое сердце.

— Оно твое!

— И душу…

— Она тоже твоя!

Эйлида почувствовала, как сильно бьется сердце Дорана, когда он произнес:

— Остается еще только одно…

Эйлида ждала, и он продолжил:

— …твое обожаемое, прекрасное, желанное тело!

— Оно принадлежит тебе! — отозвалась Эйлида. — Люби меня… прошу тебя, мой чудесный, мой обожаемый муж… люби меня!

И Доран взлетел с нею к небу, и солнечный свет зажег в ней пламя, и божественное сияние озарило обоих.

Они вместе вошли в тот рай, который создан Богом только для любящих.


Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.