– Я более чем согласна с этим, – ответила я и улыбнулась.

Честно говоря, теперь я жила и в согласии… с собой. Я принимала свое несовершенство, зная, что я –  это неоконченная работа. Бывали моменты, когда мне становилось невмоготу и хотелось опустить руки, как недавно, когда мне предстояло выступить с еще одним докладом. Порой меня терзали сомнения, особенно когда я думала, что меньше чем через год буду учиться в колледже. Или когда мои мысли возвращались к Джейдену. Смерть по‑прежнему пугала и ошеломляла. А когда я думала о том, что ждет Эйнсли в будущем, меня опять накрывала паника.

Мне предстояло проделать еще очень большую работу, но это была моя  работа, потому что я хотела, чтобы мой голос был услышан, если мне будет что сказать. Никто не мог сделать ее за меня. Я сама должна была лидировать на финише, пересекая черту. И я знала, что, когда опускаются руки и пропадает желание пытаться, надо просто помнить о том, что это чувство не вечно. Оно не навсегда.

Вечность.

Когда‑то я верила, что ее не существует. Это слово пугало меня в детстве и еще долго преследовало потом. Но теперь я знала, что вечность и есть настоящее, и перестала ее бояться. Маленькая девочка не может вечно прятаться. Робкая школьница не может вечно сидеть тенью на задних партах в классе. Нельзя вечно делать то, что ждут от меня Карл и Роза, вместо того, чтобы самой распоряжаться собственной жизнью. Нельзя вечно считать себя заменой их дочери и бояться их подвести. И нельзя вечно нуждаться в чьей‑то защите.

Вечность – это не про боль и горе.

Вечность – это не проблема.

Вечность – это биение моего сердца, и это надежда на завтрашний день. Вечность – это лучик солнца в каждом темном облаке. Вечность – это осознание того, что минуты слабости не бесконечны. Это признание собственной силы. Вечность – это Карл и Роза, Эйнсли и Кейра, Гектор и Райдер. И Джейден навсегда останется частью моей вечности. Вечность – это огнедышащий дракон внутри меня, который отбросил страх подобно змее, сбрасывающей кожу. Вечность – это обещание большего.

Вечность – это непрекращающаяся работа над собой.

И я не могла ждать вечно.


Благодарности


Задумывая роман, в котором звучит тема пренебрежительного и жестокого обращения с детьми и его долгосрочных последствий, я понимала, что предстоит окунуться в мир, куда многие предпочли бы не заглядывать. Мир, в котором страдания Мэллори и Райдера многие хотели бы считать художественным вымыслом. Скажу сразу, было нелегко соблюсти баланс, представляя все хорошее, что существует в социальных службах, призванных защищать наших детей, и признавая серьезные огрехи в работе системы, проистекающие из недофинансирования и нехватки квалифицированных кадров.

Некоторые спрашивают, почему я выбрала местом действия романа город Балтимор. Я выросла в его окрестностях, а для своих произведений практически всегда стараюсь выбирать места, мне хорошо знакомые, к тому же я много раз бывала в Балтиморе. Но я полагаю, что город – это больше, чем просто декорация и фон для сюжета. В каком‑то смысле Балтимор – еще один персонаж, который так же, как Райдер, Мэллори, Джейден, Эйнсли, Гектор, Кейра и другие действующие лица этого романа, исполнен красоты и надежды, хотя он незаслуженно обделен вниманием нашего народа.

Роман «Проблема с вечностью» дался мне нелегко. Мэллори не похожа ни на одну из героинь моих предыдущих произведений, но, как я поняла в конце книги, немного «Мыши» живет в каждом из нас. Поэтому мне бы хотелось поблагодарить тех, кто поверил в эту историю и помог вылепить из нее книгу.

Кеван Лион, спасибо тебе за поддержку и за то, что ты всегда была и остаешься потрясающим и удивительным литературным агентом. Этой книги никогда бы не случилось, если бы не Марго Липшульц и вся команда издательства Harlequin TEEN . Спасибо вам, Мэллори Додж и Роза, за то, что разрешили мне использовать ваши имена.

Не могу не отметить людей, которые оказали особенную помощь в моей работе над романом. Прежде всего, это Эшлинн Кинг, которая, не жалея глаз, вычитывала самые черновые наброски. Думаю, я должна поблагодарить и ее мать, Тиффани Кинг, которая придумала меткое прозвище для этой книги, назвав ее одним из моих «крестражей»[61]. Хотя вроде бы за мной не тянется шлейф великого зла. Я так думаю. Огромное спасибо Вилме Гонзалес за то, что, прочитав первоначальный вариант рукописи, она не рассмеялась мне в лицо, зато подсказала много идей, как сделать книгу лучше. Я никогда не забуду Дамарис Каринали, которая помогла мне со всеми пуэрториканскими штучками и сохраняла терпение со мной, когда у меня оно лопалось из‑за того, что пуэрториканцы привыкли одну и ту же вещь выражать тремя разными способами. Спасибо Джен Фишер, которая помогла с информацией по домашнему обучению и, по прочтении вариантов рукописи, всегда честно высказывалась о своих чувствах… или их отсутствии. Большое спасибо Даниэль Эллисон за идею названия в стиле Twitter DM .

Отдельное спасибо вам, мои читатели. Ничего бы у меня не получилось без вас и вашей поддержки.

И спасибо Марджери Уильямс за «Плюшевого кролика» – сказку, которую я и ненавидела, и обожала, когда была маленькой. Я думаю, что все мы, по большому счету, просто хотим быть настоящими и любимыми.