Водитель поглядывает на меня через зеркало заднего вида, когда мой смех переходит в истерический. Мне всё равно. Я за пределами особняка. Я на самом деле за пределами особняка. Не было никакого шока. Не было никакой боли. Ошейник по-прежнему выключен, как и обещал Стоунхарт. Я счастлива.

Два дня назад я находилась в темноте, не зная увижу ли я когда-либо еще белый свет.

И вот я здесь - на заднем сидении лимузина, близка к свободной женщине, о чем я и надеяться не могла.

Через полчаса мы приезжаем на частный аэродром. Неподалеку стоит небольшой реактивный самолет. Бортпроводник забирает мои сумки из багажника и несет их на борт. Поднявшись следом, я оглядываюсь вокруг.

Также роскошно, как я себе и представляла. Даже больше. Сидения богатого красного цвета. Бар изготовлен из черного дуба. За стойкой стоит стюардесса. Когда наши глаза встречаются, она улыбается мне.

- Доброе утро, мисс Райдер, - объявляет она четким и бодрым голосом. - Хотите что-нибудь выпить?

Она знает, как меня зовут? Конечно же Стоунхарт подстраховался.

Я смотрю на бутылки за её спиной. Голова до сих пор пульсирует от выпитого вчера вечером вина. Кроме того, я хочу быть полностью трезвой, когда через пару часов увижу Стоунхарта.

- Воды. Спасибо, - говорю я и занимаю место.

Она приносит мне мой стакан, я беру его с благодарной улыбкой, но не пью.

Находиться в таком месте одной без Стоунхарта просто нереально. Более того у меня такое ощущение, будто я вошла без разрешения. Я не принадлежу тем местам, которые, как правило, зарезервированы для богатых и знаменитых. Мне не место в салоне великолепного частного самолета.

Еще одна стюардесса поднимается по трапу и герметизирует дверь. Самолет выруливает к взлетно-посадочной полосе, и спустя несколько минут мы набираем высоту.

Я не боюсь высоты, но я никогда не была большим поклонником летать. Каждый раз мое тело напрягается от перепадов высот. Я расслабляюсь только тогда, когда мы набираем высоту.

Не успев оглянуться, как мы уже оказываемся в Портленде.

Большую часть полета я смотрю в окно. Я не вижу ничего, кроме белых облаков. Они представляют собой обещание настоящей, подлинной свободы.

- Ветер нам на руки, - говорит мне один из обслуживающего персонала. - Прилетим на полчаса раньше.

Она улыбается так, будто это самая лучшая новость в мире.

Мы приземляемся. Приземление немного неровное, но, в целом, лучше, чем взлет. Двери открываются, и мне в лицо ударяет холодный воздух.

Сейчас я благодарна Розе за пальто, которое она всунула мне перед отъездом. Я накидываю его на плечи и спускаюсь по ступенькам. Мои сумки уже погружены в черный лимузин, что ждет меня. Этот короче того. Раньше я не задумывалась о таких вещах. Кажется, лимузины бывают разных размеров.

Водитель - обычный человек с седыми волосами. Он открывает мне дверь. Я благодарю его легким кивком головы и рада наконец укрыться от холода внутри.

Но меня ждет сюрприз, когда я обнаруживаю Стоунхарта по другую сторону от себя. Он говорит по телефону.

Откинувшись назад, одна его рука покоится на спинке сидения. Он воплощение мужской непринужденности.

Наши глаза встречаются. Он быстро улыбается и отводит взгляд, продолжая разговаривать. Дверь за мной закрывается, отчего я чуть не подпрыгиваю. Стоунхарт замечает это, и в его взгляде проскальзывает веселье.

Я думала он весь день проведет на встречах. Тем не менее, он нашел время, чтобы встретиться со мной.

Автомобиль начинает двигаться. Я делаю вид, будто мне интересно происходящее снаружи, но на самом деле ничто не может быть интереснее, чем подслушивать разговор Стоунхарта. Он что-то говорит об акциях, проданных при игре на понижение. Я не знаю контекста, но всё, что связано со Стоунхарт Индастриз вызывает во мне глубокий интерес.

Любой лакомый кусочек, услышанный сейчас, может оказаться жизненно важным в будущем. Побег, думаю я. Я выбралась из особняка. Следующий шаг - уйти от него.

К сожалению, телефонный звонок заканчивается раньше, чем хотелось бы.

- Прости, - говорит он. - Ты прилетела раньше. Это было грубо с моей стороны.

Я улыбаюсь.

- Всё в порядке.

- Хорошо долетела? - спрашивает Стоунхарт. - Шарлин не доставила неприятностей?

Я морщу нос.

- Кто такая Шарлин?

- Мой пилот, - говорит Стоунхарт, на мгновение растерявшись.

- Она не представилась?

Я качаю головой.

- Нет, - я смотрю на него. - У тебя есть женщина-пилот?

Он отвечает мне со смехом.

- В это так трудно поверить?

- Не думаю, - говорю я. - Просто...несколько против обычного стереотипа.

- Да, - уступает Стоунхарт.

- Кстати, спасибо, что позволил поспать подольше, - говорю я. - Я сказала Розе, что это очень мило с твоей стороны.

- И что же Роза сказала на это?

- Она сказала, что ты можешь быть внимательным человеком.

Я делаю паузу, колеблясь, стоит ли сказать другую часть. Всё же я решаюсь.

- Для правильных людей.

- И ты, моя дорогая, безусловно принадлежишь к этой категории людей, - говорит он без намека на издевательство или сарказм.

Я улыбаюсь.

- Но я должен извиниться, - продолжает Стоунхарт. - Мы почти подъехали к отелю, но у меня назначены встречи. Я хотел поприветствовать тебя. Кроме того, боюсь, сегодня нам не удастся провести достаточно много времени вместе. Прежде чем мы расстанемся, я хотел бы обсудить правила.

Мое сердце сжимается. Я знала, что так будет, но надеялась, что он отложит это. От иллюзии свободы я снова возвращаюсь в жестокую реальность.

- Но сначала, - говорит он, опуская руку в карман пальто. - Подарок. Для тебя. Рождество в конце концов.

Он достает небольшую черную коробочку и держит её перед собой.

О Боже. Я сглатываю. Надеюсь, он не возвращает мне подарки.

- Открой, Лилли, - говорит он.

Я беру её из его протянутой руки. Она довольно плотная.

Я чувствую взгляд Стоунхарта на себе. После минутного колебания я всё же открываю её.

Внутри оказывается красивая, украшенная драгоценными камнями брошь в форме бабочки. Крылья усыпаны красными рубинами и зелеными изумрудами. Туловище сделано из серебра или платины.

- Рождественские цвета, - говорит Стоунхарт. - Я подумал, что она хорошо подойдет для праздников.

Я задерживаю дыхание.

- Позволь мне одеть её тебе.

Я поворачиваю коробочку ему, чтобы он мог взять её. Он наклоняется вперед. Его руки двигаются уверенно и быстро, когда он расстегивает мой пиджак, чтобы выставить напоказ блузку.

Разведя лацканы в сторону, он фокусируется на моей груди и прицепляет брошь.

Вспыхивает сексуальная энергия. У меня возникает непреодолимое желание поцеловать его.

Но прежде, чем я совершу ошибку, он откидывается назад, вырывая меня из транса.

- Хорошо смотрится, - тихо говорит он.

- Спасибо, Джереми, - отвечаю я.

- Пожалуйста, - говорит он.

Он поднимает палец.

- Теперь, правило номер один. Ты будешь носить брошь на протяжении всей поездки.

Страх пробегает по моей спине. Я догадывалась, что здесь что-то не так. Этого правила бы не было, если бы оно не имело под собой значения.

- Зачем? - спрашиваю я, даже если я не хочу знать ответа.

- Затем что, - Стоунхарт улыбается. - Внутри находится небольшой чип. Он передает сигнал ошейнику.

Он проводит пальцами по экрану телефону и откидывается назад в явном удовлетворении.

- В данный момент он активен. До тех пор, пока брошка остается в пределах трех футов от тебя, ты свободна ходить, где угодно. Но когда ты выходишь из диапазона...? - он замолкает. - Думаю, я не буду продолжать, ты итак всё знаешь.

Я разгневана и разочарована. Делаю серию вдохов, чтобы подавить эти чувства.

На самом деле, Лилли. Говорю я себе. Всё не так уж и плохо. Ты действительно думала, что Стоунхарт позволит тебе гулять по Портленду без каких-либо ограничений?

Я выдавливаю улыбку, которую, как надеюсь, он принял за искреннюю. Я снова в его плену.

- Ладно, - говорю я. - Брошь остается на мне. Что еще?

Брови Стоунхарта взлетают.

- Что это? Никаких протестов? Никаких возмущений?

Я пожимаю плечами.

- Неа.

Он ухмыляется.

- Хорошо. Я рад, что мы продвинулись дальше. Хотя, боюсь, что ты будешь против информации, что последует дальше.

Я смотрю прямо на него.

- Выкладывай!

- Причина, по которой ты должна носить брошь, состоит в том, что внутри встроен микрофон. Он записывает всё, что сказано с момента, как ты открыла коробку. Каждое слово, сказанное тобой в этой поездке...всё, что ты слышишь..., - он постукивает по наушнику. - Я тоже.

Он делает паузу, чтобы оценить мою реакцию, и продолжает.

- Это всего лишь мера предосторожности. Я предлагаю тебе беспрецедентную свободу, и не хочу, чтобы соблазн позволил тебе принять опасные решения. Ты понимаешь, о чем я говорю, Лилли?

Я всё прекрасно понимаю. Он не хочет, чтобы я обратилась в полицию или позвала на помощь.

- Помни, что я контролирую твой ошейник, - говорит он. - Неправильные слова слетят с этих губ, хватит одного нажатия кнопки..., - он поднимает телефон, чтобы показать мне. - И ты будешь корчиться на полу. Но я не хочу, чтобы ты думала об этом. Включи свой здравый смысл, и мы избежим неприятных случаев.

- Сейчас, очевидно, у меня нет времени, ни желания подслушивать каждое твое слово сегодня, или завтра, или в любой другой день этой поездки. Поэтому эта задача была делегирована Розе.

Его глаза движутся навстречу моим.

- Я тебя уверяю, - говорит он мягко. - Ты не захочешь проверять ее верность ко мне. Но если всё же захочешь...