– Да. Я любил. А почему ты спрашиваешь?

– Я… я просто… Знаешь, я просто не очень уверен в этом костюмированном бале и… и во всем остальном.

Улыбка приподняла уголки губ Рори.

– Значит, ты хочешь узнать о любви и о женщинах? Так?

Мартин в смущении кивнул.

– Садись, Мартин.

Костюм Бренетты доставили от портного рано утром вместе с костюмом Мариль и Меган. Девушки бросились в свои комнаты примерять их, и в ту же секунду, когда Меган увидела Бренетту в греческом наряде Афродиты, богини любви, она сразу прониклась ненавистью к своему нелепому костюму героя из детской сказки и начала плакать. Мариль не выразила никакого сочувствия, сказав ей, что она еще слишком молода, и если будет продолжать вести себя как ребенок, то вообще все пропустит, проведя все время вместо бала в своей комнате.

Хотя Бренетта немного жалела Меган, она не стала задерживать внимание на инциденте. Она была слишком довольна своим костюмом и уверена, что ни у кого не будет ничего подобного. Бренетта снова кружилась у зеркал, изогнувшись, стараясь увидеть себя со спины.

Платье было сшито из простого белого хлопка. Спадая складками по ее высокой стройной фигуре, оно обнажало икру правой ноги. Золотистый шнур красиво подчеркивал грудь, опоясывая талию, и спускался до пола вдоль левого бедра. На ногах у нее будут золотистые сандалии с такой же тесьмой, оплетающей ноги чуть ли не до колен. Она подобрала еще один золотистый шнур, решив его замысловато повязать вокруг головы, спустив концы вдоль спины.

Бренетта знала, что это довольно смелый костюм, и выход в нем привлечет к ней много поклонников. Но единственный, на кого ей действительно хотелось произвести впечатление, – так это Стюарт. Интересно, подумала она, все ли чувствуют то же самое, когда влюбляются в первый раз.

В назначенный день бала Стюарт поднялся очень рано. Он спал мало, нервы его были напряжены, мысли тревожны. Быстро одевшись и проскользнув по черной лестнице вниз, он удалился по направлению к реке. Сцепив за спиной руки, и не отрывая глаз от земли, он размышлял над своим положением, в котором оказался.

Он не мог понять всего. Ему присущ инстинкт выживания; он все время распознавал самый надежный путь к достижению своей цели и шел по нему, не обращая внимания на тех, кого приходилось отталкивать в сторону или через которых он перешагивал. Он признавал собственную жестокость в делах, имевших для него важность. Считая неизбежным злом то, что ему приходится чувствовать, он стремился выжить в этом безумном мире, в котором рожден.

Кроме того, Стюарт знал, что он – безупречный актер. Он достиг такого мастерства в создании любого желаемого чувства, что иногда задумывался, а способен ли он вообще испытывать какие-то действительно настоящие чувства. Через неделю ему исполнится девятнадцать, но, тем не менее, многие годы он поступал как умудренный опытом человек. Он вспомнил, что мальчишкой всегда использовал хитрость и сообразительность. Так как же это случилось, что девушка, почти ребенок вскружила ему голову?

Стюарт при мысли о ней, зло пнул землю ногой. Хорошенькой Меган никогда не стать тем, чем является красавица Бренетта и, возможно, она никогда не достигнет естественной легкости и шика своей старшей кузины. Она избалована, своенравна, порывиста. Сердцем он тянулся к Меган. Именно ей он желал обладать.

– Черт! – сквозь зубы выругался Стюарт.

Он не мог позволить себе думать о ней. Это разрушит все его планы. Он потеряет сосредоточенность, свою уверенность, а именно сейчас наступает решающий момент. Последнее время он ухаживал только за Бренеттой со всем старанием и пылом, на которые только способен. Он понимал, что довел ее до нужного состояния, и сегодня вечером намеревался сделать ей предложение. Если ему удастся добиться положительного ответа, он сможет полностью исправить свои финансовые дела. Как только он объявит о помолвке, кредиторы станут спокойнее. Они-то знают, что имение его тестя для них более прибыльное, чем вымученная и гибнущая плантация, в которую превратилась «Виндджэммер».

Меган проснулась рано. Возбуждение от предстоящего бала, смешанное с уверенностью, что единственный человек, которого она могла бы полюбить, потерян для нее навсегда, не давали ей снова уснуть. Думая, что в этот предрассветный час кроме нее никто еще не поднялся, накинув поверх ночной рубашки теплый халат, она вышла из комнаты, не потрудившись даже привести в порядок волосы.

Легкий мороз покрывал лужайку перед домом. Она порадовалась, что одела теплые шлепанцы и халат, хотя для ноября было крайне тепло, и Меган точно знала, что день для бала будет чудесный. Сев на каменную скамейку среди кустов роз, она закрыла глаза, обхватив руками плечи. О, как ей хотелось бы иметь своего кавалера на сегодняшний вечер. И как же ей хотелось, чтобы им оказался Стюарт.

Подняв глаза, ей показалось, что ее просьба услышана. Стюарт, глубоко задумавшись, быстрыми шагами отходил от дома. Ни секунды не задумываясь ни о приличиях, и о том как сейчас она выглядит, Меган поспешила за ним, не замечая больше бодрящего утреннего воздуха. Прислонившись к дереву, Стюарт остановился; она остановилась тот час же, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце, уверенная, что он слышит его биение. Меган смотрела на него, какое-то время, изучая его лицо, фигуру, и фантазируя, какие ощущения вызвал бы его поцелуй.

– Меган? – Он увидел ее.

Она шагнула вперед.

– Меган, что ты здесь делаешь в такую рань?

Ее вдруг охватили озноб и неуверенность. Она задрожала.

– Я не могла спать… я… я увидела, как Вы выходили, и пошла следом. Извините. Я не хотела мешать вам. Я… я пойду. – Она начала поворачиваться.

– Нет! Нет, не уходи, – остановил он ее.

– Меган.

Стюарт произнес ее имя нежно, душевно, и она повернулась, заметив, как близко находятся его глаза от нее.

– Меган, почему ты пришла?

Вся страсть ее четырнадцатилетнего сердца выплеснулась наружу, все остальные мысли безнадежно исчезли.

– О, Стюарт, я люблю тебя. Пожалуйста, не говори Бренетте. У нее так много всего. Я не хочу никого, ничего, кроме тебя. Разве ты не видишь, что без тебя мне не жить? О, полюби меня, Стюарт!

Она бросилась к нему, откинув назад голову. Стюарт колебался лишь мгновение, потом обнял ее, и губы их слились. Меган переполняли чувства, вызванные его поцелуем. Инстинктивно она крепче прижалась к его плотному телу.

– О, люби меня, Стюарт, – выдохнула она, когда он снова стал целовать ее. – Люби меня.

Да. Да, он будет любить ее. Почему нельзя иметь обеих; Бренетту ради ее денег, а Меган ради… ради ее чувств. Она желает этого. Она пришла к нему и потребовала его любви.

Стюарт ощущал сквозь одежду прикосновение ее груди и хорошо чувствовал ее изгибающееся в томлении тело. Осторожность исчезла. Единственная оставшаяся у него мысль – была та, что он хочет ее, и он будет обладать ею сейчас, прямо здесь, холодным утром, среди деревьев, которые станут их спальней и сосновых игл вместо постели.

Он немного отпустил ее, взглядом подыскивая подходящее место. Неожиданно его глаза встретились с холодным пристальным взглядом Рори О'Хара. Рывком он грубо отбросил Меган; споткнувшись, она упала.

– Стюарт! – удивленно вскрикнула Меган.

Он не ответил; так как осторожно наблюдал за медленным, но твердым приближением Рори.

– Адамс.

– О'Хара.

От удивления, Меган открыла рот. Вскочив на ноги, она потуже закуталась в халат. Ни один из мужчин не обратил на нее внимание, когда она сделала шаг в сторону Стюарта.

– Мисс Беллман, – спокойно произнес Рори, останавливая ее. – Полагаю, вам следовало бы быть в доме. Пойдемте за мной.

После этих слов дуэль взглядов закончилась. Они удалились. Стюарт запаниковал. Что, если он расскажет Бренетте?

– Мне надо подумать, – сказал он вслух. – И я должен думать быстро.

Бренетта оделась этим утром с особой тщательностью. Найдя комнату Меган уже пустой, а дом все еще погруженным в тишину, она спустилась в библиотеку. Ей хотелось освежить в памяти историю жизни Афродиты, чтобы сыграть роль со знанием дела. Выбрав книгу о греческой мифологии, она удобно устроилась в огромном кожаном кресле и принялась за чтение. В дверях появился Стюарт, слегка удивив ее.

– Я искал вас, – сказал он.

Он такой красивый, подумала Бренетта; откладывая книгу в сторону и делая ему знак присесть рядом. Она широко улыбнулась, глаза не скрывали ее чувств. И только, когда Стюарт расположился напротив нее, она заметила слишком серьезное выражение лица.

– Бог мой, Стюарт, в чем дело?

– Мисс Бренетта, я… я немного не уверен, как лучше рассказать вам то, что я должен сказать.

– Неужели это так ужасно? – спросила она, улыбаясь ему.

Он протянул руку и накрыл своими ладонями руки Бренетты, лежащие на коленях. Глядя ему в лицо, она ощутила толчок в сердце. Он действительно очень взволнован. Может быть, он уезжает. Как это было бы плохо!

– Мисс Бренетта, вы знаете, что я люблю вас. И я думаю… я надеюсь, вы тоже испытываете и ко мне.

– Вы знаете, что да, Стюарт.

– Только потому, что надеюсь, вы знаете и понимаете меня хорошо, я чувствую, что могу поговорить с вами о… неудачном стечении обстоятельств.

Бренетта находилась в полном недоумении. Что же могло заставить его так печалиться?

– Сегодня рано утром я вышел на улицу, подышать свежим воздухом, и случайно встретился с мисс Метан. – Он опустил глаза, щеки покрылись румянцем; он откашлялся и снова продолжил. – Она явно ждала кого-то и была одета в… э… довольно неприлично.

– Меган? Он привстал.

– Извините, мисс Бренетта. Мне кажется, я не должен вам рассказывать. Она – ваша кузина и подруга, и я не думаю…

– Вы сядете и расскажете мне, Стюарт.

Судя по выражению вашего лица, кто-то в семье должен знать это.