Пенни Рейд - Притяжение

— Что это было?

Его глаза остановились на моем лице и я словно попала в плен. Его взгляд был горячим и жарким и... интенсивным. Я начинала понимать, почему кровь тысячи девственниц была принесена в жертву на алтарь его сексуального мастерства.

Я попыталась сглотнуть. Но у меня не получилось.

— Это было необходимо, — наконец сказал он. На самом деле, он прорычал это.

— Необходимо?

— Да. Это должно было произойти.

— Неужели?

Он кивнул и наклонился, будто собирался сделать это снова. Я напряглась, руками уперевшись в его грудь, и помешав повторению. Потому что, если бы он начал целовать меня, это было бы как Армагеддон. Кроме того, я была очень далеко от моего уровня комфорта, словно в другом измерении.

— Нет, нет, нет, — я покачала головой, упершись руками в его внушительную мускулистую грудь. — Мы не будем делать этого снова. Я не целуюсь с недоступными парнями, это одно из моих правил.

Он потянул меня за волосы — я и забыла, что он обернул их вокруг своей руки, - и целиком прижал меня к черному лабораторному столу. Его другая рука, которая все еще была под моей рубашкой, полностью обернулась вокруг меня.

— Да. Мы сделаем это ещё раз.

— Нет. Мы не будем. Мы не будем делать ничего, что не включает в себя измерение состава микроэлементов в поверхностных водах.

— Паркер, — он отпустил мои волосы и скользнул рукой под футболку, обхватив живот.

— Потому что мы партнеры по лабораторной, а партнеры по лабораторной не целуются.

— Тогда мы больше не партнеры.

— Ты не можешь поменять партнера по лабораторной в середине семестра.

— Я только что сделал это.

Я попыталась поймать его запястья, потому что его руки были на пути ко второй базе. И успешно перехватила их.

— Не-а. Я не делаю этого.

— Не делаешь чего? — прошептал он, уткнувшись носом в мою шею. Он должно быть прекрасно понимал, что от его прикосновений мои внутренности таяли. Я представила себе, как он проводит методические исследования по быстрому способу женского возбуждения.

— Я не одна из твоих легкодоступных и обидчивых девочек, — мой голос дрогнул, и я прочистила горло. — Я даже почти не девушка. Я больше похожа на парня. Думай обо мне как о парне.

— Это невозможно.

— Это правда. Ты целуешь парней? Если нет, тогда ты с кем-то меня путаешь.

Он замер и не шевелился целую минуту. Потом опустил руки и отошел, а я немного пошатнулась вперед, чувствуя потерю чего-то и одновременно облегчение.

— Ты лесбиянка, — его слова звучали так, будто объясняли тайну, которую он пытался решить много лет.

Мой взгляд встретился с ним. Он стоял на расстоянии четырех футов и наблюдал. Если бы я не знала его, подумала бы, что он разочарован и в отчаянии.

Я сглотнула, облизала губы, затем покачала головой. Его замешательство не ускользнуло от меня.

Мой первый и единственный парень был геем. Я просто не догадывалась об этом, пока мы встречались в старшей школе.

Я все еще пыталась отдышаться, когда сказала:

— Нет. Я не лесбиянка. Я просто не заинтересована в тебе.

Это была правда — потому что я стала свидетелем его опустошенности.

Но это была и ложь — потому что я была более чем заинтересована в нем, но не хотела, чтобы дошло до момента, где он скажет, что секс был бессмысленным, заставив меня плакать, и объяснив, что я получила то, что хотела.

Его брови взлетели вверх после моего тихого заявления.

— Не заинтересована... — повторил он.

Я шагнула в сторону, подальше от стола и потянулась за сумкой. Закинув ее на плечо, начала обдумывать план бегства. Его слегка суженные глаза следили за моими движениями.

— Я знаю, окей? — я старалась говорить так, будто осуждала себя, что было не трудно, потому что я действительно так думала. — Кто я?! Я никто.

— Ты не никто, — возразил он. — Твоя мама сенатор, а дед был астронавтом.

Я съежилась. Ненавижу, когда люди трогают мою семью.

— Только то, что моя семья знаменита, не означает, что я тоже что-то значу.

Он шагнул вперед и с удивительной горячностью воскликнул.

— Точно! Вот именно!

— Я знаю, понятно? — согласилась я. — Посмотри, я совершенно обыкновенная. А ты это ты, и я уверена, привык, что от твоего взгляда девчонки снимают нижнее белье. Но я так не могу, даже для Геракла. Конечно, я буду думать об этой возможности позже, когда буду одна в постели, но никогда, вот тебе крест, я не путаю реальность с фантазией.

— Когда ты одна в постели?

Я не признала его слова, потому что была... слишком подавлена.

Вместо этого сказала:

— Я не легкомысленная и безответственная девочка. Я скучная и спокойная. Которая знает, как и когда остановиться.

Он моргнул после потока моих слов. Я даже не пыталась прочитать его выражение лица, потому что была сосредоточена на том, чтобы выйти из комнаты.

— Уже уходишь? — спросил он.

— Ага, — я перебросила ремешок сумки через плечо. — Мне нужно идти. И не переживай за эксперимент. Я приду на весенних каникулах и все закончу. И когда мы увидимся после каникул, все будет как прежде. Мы сможем забыть все, что случилось. И больше не говорить об этом. — Мой голос дрогнул на последнем слове.

— Паркер...

— Хорошо провести каникулы.

— Кэйтлин, - он сделал два шага вперед, будто собирался помешать мне уйти, но остановился, услышав хруст стекла под ногами. Он посмотрел под ноги, только сейчас заметив разбитую пробирку. — Что за черт?

Я воспользовалась возможностью сбежать, пока он отвлекся.

На самом деле я мчалась по коридору как сумасшедшая и успела заскочить в лифт до того, как он закрылся.

Я бежала до общежития и только когда пересекла его порог, смогла немного расслабиться. Затем пробежала еще три этажа и закрылась в своей комнате.

Бросив сумку в угол комнаты, я упала на кровать и потерла ладонями глаза. Снова и снова, проигрывая в уме сцену в лаборатории — то, как он касался меня, целовал, почесывал там, где у меня зудело.

И только через несколько минут, я поняла, что не рассказала ему о подслушанном заговоре.

— Не могу поверить, что ты согласилась на это.

— Заткнись, Сэм.

Я заправила длинные, выпрямленные утюжком волосы за ухо. Затем неловко поправила юбку своего короткого черного платья, которое подруга уговорила меня надеть, в двадцатый раз раздражаясь от того, что оно было слишком коротким.

—Ты выглядишь как горячая шлюшка. Просто признай это, — Сэм подтолкнула меня локтем и скривила рожицу.

Если бы кто-то спросил меня 24 часа назад, что я буду делать в последнюю пятницу перед весенними каникулами, я бы сказала, что буду лежать в кровати, свернувшись калачиком, попивая чай с коржиками и читая.

Даже если бы я захотела, то не смогла бы представить себя, идущую к дому братства, одетую в кружевную кофточку поверх черного платья до середины бедра, на высоченных каблуках, с выпрямленными волосами и макияжем.

Хорошо. Макияж. На моем лице. С блестящими тенями на глазах.

К тому же я выщипала брови. Выщипала! Хах!

Я раздраженно закатывала глаза, мне нравилось быть отшельником. Я бы лучше сходила в магазин нижнего белья, чем в дом братства на вечеринку, где придется много говорить.

— Ой, ну давай, Кэти. Нельзя идти на вечеринку в футболке и мужских брюках. На вечеринку ходят только в юбках.

В самом начале вечера я узнала, что на вечеринку в братство пускали девушек только в мини-юбках. Услышав эту новость, я решила предоставить Мартину решать все самому. Но, в конце концов, не позволила моя совесть.

Дурацкая совесть. Всегда заставляла меня что-то делать.

— Ты выглядишь так, будто наряжаться это пытка, — продолжила она. — Хотя смотришься горячо, — Сэм, которая, как я подозревала, ждала такого шанса еще со времен старшей школы, абсолютно не жалела меня.

— Я не выгляжу горячо. Я выгляжу нелепо.

— Ты красотка.

— Заткнись.

— Горячая красотка. А парни хотят именно таких, — она указала на мою грудь и задницу, — особенно такую задницу.

Я проворчала что-то под нос. В душе в сотый раз проклиная себя за то, что не смогла раньше предупредить Мартина о подслушанном разговоре в лаборатории химии. Если бы я запретила себе думать об этом, то сейчас лежала бы, свернувшись калачиком с книгой в руках, а не шла в логово разврата, одетая как девчонка.

Хотя мы были в двух кварталах от места вечеринки, я уже слышала музыку. И напряглась, а руки стали влажными.

План был предельно прост: я найду Мартина, расскажу ему все, что подслушала, и потом мы уйдем. Сэм не состояла в братстве, как и любая другая девчонка. Да, она любила наряжаться, но сама называла девчонок из женского клуба "клубоститутки", а парней "братилы". Она словно ставила на них метку "группа мыслителей" и утверждала, что они страдают от стадного инстинкта.

Она осуждала тех, кто вступал в общины.

Я не вступала в женский клуб и много не думала о братстве, потому что... не было смысла.

— Я до сих пор не понимаю, почему у тебя нет его номера телефона. Он же твой партнер по лабораторной, так? Он ведь был твоим партнером и в прошлом семестре тоже. — Сэм перекинула свои светлые кудри через плечо.

Подруга была немного ниже меня и училась в университете по теннисной стипендии. Она была полна решимости поступить в Гарвардскую школу права и следовательно, как и я, была сосредоточена на своей цели, мало времени проводя прожигая жизнь и веселясь. Ее отношение к учебе сделали ее идеальным лучшим другом и соседкой по комнате.