Томми ничего не сказал родителям о Джоанне, потому что знал, как резко реагирует мать, когда имя молодого доктора произносят в доме. Для его матери Бертрам Томас был словно красная тряпка для быка. И все же Томми не мог пустить все на самотек. Джон был его лучшим другом, которого Джоанна откровенно предавала. И это несмотря на то, что она уже приняла его предложение руки и сердца, о чем Томми недавно узнал от самого Джона. В общем, что-то тут было не так, и Томми решил не сидеть сложа руки, наблюдая за тем, как собственная сестра обманывает его лучшего друга. Джон по уши влюбился в Джоанну. Поэтому Томми этим вечером пригласил Джоанну на небольшую прогулку на яхте, чтобы поговорить с ней наедине. О причине он, конечно, не распространялся, понимая, что тогда сестра точно не согласится. Но, оказавшись на лодке, Джоанна вряд ли от него сбежит, в этом он был уверен.

Томми как раз собирался переодеться для прогулки, но тут в дверь комнаты постучали. Это была мама.

— Просто хотела сказать, что я очень рада, что ты пригласил Джоанну на яхту. Я ведь знаю, у вас отношения не самые лучшие.

Томми взял мать за руку.

— Тебе не надо благодарить меня. Джоанна нуждается в совете старшего брата, а у меня, поверь, есть на то свои причины. Я не такой уж альтруист.

Люси внимательно посмотрела на него.

— Какие еще причины?

— Ты в самом деле хочешь узнать? — рассмеялся Томми.

— Нет, я не хочу показаться слишком любопытной.

— Ах, мама, мне тяжело утаить от тебя какие-то секреты. Это касается моего друга Джона. Я не хочу, чтобы Джоанна причинила ему боль.

— Но почему она должна это делать? Ты не находишь прекрасным, что они встречаются друг с другом? Я, честно говоря, чрезвычайно этому рада. Я бы очень хотела видеть молодого человека своим зятем.

— А я бы как хотел видеть его свояком!

— Вот я и спрашиваю, почему ты хочешь вмешаться?

Томми сомневался, стоит ли говорить правду матери.

— Над чем ты ломаешь голову, мой мальчик?

— Она приняла его предложение руки и сердца, — проворчал он.

— Но это же чудесно! Теперь все будет в порядке! — воскликнула Люси и всплеснула руками от радости.

— Мама, пообещай, что ты никому не расскажешь об этом.

Люси озадаченно взглянула на сына.

— Ради Бога, ну говори уже, что случилось?

— Ты пообещаешь, что не расскажешь Джоанне?

— Обещаю! — выдохнула Люси.

— Я видел Джоанну вместе с Бертрамом Томасом возле нашей входной двери. И у меня не возникло сомнений, что они влюблены друг в друга.

Люси опустилась на стул.

— А я так надеялась, что он наконец-то отстанет от нее.

— Я думаю, у них обоих рыльце в пушку. И я считаю, что это нехорошо. Мне очень жаль бедную женщину с маленьким ребенком, и я охотно желал бы Джоанне другого мужчину, но в этой ситуации я больше всего переживаю за Джона. Он славный парень и безумно влюблен в нее. Вот я и спрашиваю себя, почему она выходит за Джона, если явно любит другого? Или тебе кажется, что все нормально?

— Нет, мне кажется, что она видит в этом поступке единственную возможность выбросить доктора из головы.

— Именно это я и хочу выяснить. Я ни в коем случае не допущу, чтобы она использовала Джона в своих мелких интрижках.

В этот момент в дверь снова постучали.

— Ты уже готов? — спросила Джоанна, стоя в коридоре.

— Да, уже иду, — ответил Томми и, вздохнув, поцеловал мать в щеку. — Не переживай. Я проверю нашу молодую даму на прочность и, если понадобится, призову к порядку.

— Ах, я бы так хотела, чтобы Джон Кларк стал нашим зятем!

— Еще есть надежда, мама. Может, она признается мне, что любит его, а с доктором у нее был всего лишь прощальный вечер.

— Я терпеть не могу этого напыщенного индюка! — выпалила Люси.

— Я тоже, мама. Не понимаю, почему этот тип пользуется таким успехом у женщин! В конце концов, в Нейпире много привлекательных парней! — Томми встал в позу и поиграл мускулами.

Люси рассмеялась. Ей нравилось это в сыне. Она никогда не чувствовала себя подавленной в сложной ситуации: Томми, несмотря ни на что, удавалось развеселить ее.

— Тогда и я тебе признаюсь: мне бы очень уже хотелось внуков.

— Тебе их мало? У тебя теперь целый детский приют, — рассмеялся Томми. — Но если тебя это так уж интересует, есть одна чудесная девушка в Мини, с которой я хочу покататься на яхте на следующих выходных и предложить ей руку и сердце. Правда, она этого еще не знает!

— Кто она? Какая из себя? Из какой семьи? — Люси так и засыпала сына вопросами. Ее щеки заалели от волнения.

— Ты очень обрадуешься. Ее мать — маори…

Лицо Люси помрачнело.

— Я не знаю, есть ли в этом повод для радости. Как только подумаю, сколько колкостей я наслушалась в свой адрес от Джоанны…

— Мама, прекрати! Это все тупость остальных, а не твоя вина. Ты думаешь, мне ничего не кричали вслед, когда я был еще ребенком? Но я либо пускал в ход кулаки, либо обзывал их прыщавыми бледнолицыми. И что ты думаешь, это быстро прекратилось! Джоанна сама виновата: она считает себя лучше других, поэтому я хочу сейчас посадить избалованную сестрицу на качающуюся палубу.

Томми еще раз поцеловал Люси в щеку и ушел.

Люси еще некоторое время посидела в его комнате. У нее в голове все перепуталось. Как бы она хотела поговорить с Томом о Джоанне! Но этого нельзя было делать. Новый врач строго-настрого велел избегать всяких волнений. Том даже не догадывался о том, почему они сменили доктора. Муж считал, что Люси сделала это потому, что ему не нравился молодой доктор Томас. Жена не стала его переубеждать. Если бы он только узнал, какими близкими были отношения его дочери и этого нахала…

Тому, как и Томми с Харакеке, тоже очень пришелся по сердцу Джон Кларк. Всем нравился надежный привлекательный молодой человек. «Что она только нашла в этом докторе?» — спрашивала себя Люси. Ей казалось, что Джон намного симпатичнее Бертрама Томаса. Но о том, что происходило в голове Джоанны, она, наверное, никогда не узнает. Хотя она и любила девушку как собственную дочь, с того дня, три года назад, их отношения становились все хуже и хуже. Джоанна четко дала понять: она надеется, что слухи о том, что Люси не ее настоящая мать, окажутся правдой. Но после скандала в доме миссис Мак-Мюррей никто больше не говорил об этом. Мать Розалин даже извинилась перед Люси. И все же Люси не нравились тесные отношения двух девушек. Розалин никогда не приходила в их дом, Джоанна обычно сама навещала подругу. Иногда она несколько дней проводила в доме миссис Мак-Мюррей и даже ночевала там. Люси сомневалась, действительно ли дочь была у подруги… Этой мысли Люси очень боялась и все же не могла выбросить ее из головы. Что, если Джоанна использовала Розалин как прикрытие, чтобы беспрепятственно встречаться с доктором? Люси вздохнула. Даже если это так, она никогда не узнает правды, потому что никто не решится подтвердить ее подозрения. К тому же Люси очень беспокоилась, что Джоанна еще больше отдалится от нее. «Буду надеяться, что хоть Томми сможет до нее достучаться», — подумала Люси. Вдруг она подумала о девушке, упомянутой сыном. Ее тронуло, что Томми влюбился именно в девушку-полукровку. Люси от всего сердца желала, чтобы Томми избежал всевозможных трудностей, которые выпали на долю его отца, когда тот женился на маори. Она непременно собиралась поддержать сына, чтобы тот как можно скорее представил свою избранницу родителям.


Нейпир, декабрь 1908 года

Стояла прекрасная погода для прогулки под парусом. Ветер был как раз таким, чтобы лодка элегантно скользила по лагуне. Сначала они хотели немного покататься, а потом встать на якорь на другой стороне, у песчаного пляжа. Стелла собрала для Томми корзинку для пикника и вдобавок положила бутылочку вина по вкусу Джоанны. Томми надеялся, что сестре понравится плавание под парусом, но надежды его не оправдались. Поднявшись на борт, Джоанна все время брюзжала. То качка ей казалась слишком сильной, то ей было холодно, то слишком мокро. Но Томми это не волновало — он наслаждался прогулкой по лагуне.

— Как думаешь, не взять ли нам небольшую паузу? — спросил Томми у сестры, которая угрюмо поглядывала на него.

— Я не против, — проворчала она. — Как можно получать от этого удовольствие?! Тут слишком мокро и холодно!

Томми рассмеялся.

— А как это может не нравиться?

Когда пляж оказался совсем рядом, он опустил парус и бросил якорь в воду. Здесь ветра почти не было, поэтому лодка лишь слегка покачивалась. Вдруг он услышал громкий стон: Джоанну сильно рвало, лицо ее просто позеленело. Она свесилась за борт.

— Бедняжка, — с сочувствием произнес он. — Это и в самом деле не твой вид спорта. Может, поднять парус и доставить тебя на спасительный берег как можно скорее?

— Нет, давай просто сделаем перерыв. У меня уже ничего не осталось в желудке.

— Тогда я из солидарности не притронусь к корзине для пикника, — вздохнул Томми.

— Кто сказал, что я ничего не собираюсь есть? — Джоанна наклонилась и вытащила корзину из-под лавки. Она решительно достала банку маринованных овощей ассорти — домашний деликатес от Стеллы — и с жадностью стала уплетать маленькие огурчики. Томми недоверчиво покачал головой.

— Возьми кусок пирога, его мама сама пекла.

— Пироги мамы мне не нравятся! — невозмутимо ответила Джоанна.

— Почему ты никогда не отзываешься о маме хорошо? Она так о тебе печется, а ты в ответ только язвишь! — упрекнул ее Томми.

Джоанна закатила глаза.

— Вот только снова не начинай! Я стараюсь быть с ней полюбезнее, но она такая чужая для меня.

— Да ты даже не пыталась! Она самый заботливый и любящий человек в мире!