Ахоранги внимательно прислушивалась к словам мужа. Она поняла их, и они вселили в нее страх.

«Вдруг он никогда не будет удовлетворен тем, что имеет?» — мелькнула тревожная мысль.

— Я думаю, что у нас чудесная жизнь, — тихо произнесла она. — Главное, что мы любим друг друга. У нас есть свои доходы, и наши дети будут здоровы!

— Конечно, моя малышка! Но, пожалуйста, дай мне помечтать о том, что я обойду всех в семье. Я должен сделать это. Понимаешь? Я должен добиться большего, чем они!

Ахоранги молчала. Она не знала, что ответить на это. Конечно, она очень хотела, чтобы муж, родившийся вторым, сумел добиться успеха. И все же Ахоранги неприятно удивило то, как Том ожесточенно говорит, что должен добиться большего, чем брат.

— Может, пойдем домой? — нежно спросила она.

— Ты права. Мы наконец должны доделать то, о чем мечтали весь день! — ответил он и притянул ее к себе.

Ахоранги все еще была озабочена тем, что сказал Том. Она понимала, что Том хочет большего, но ее обижало и ранило то, что ему недостаточно всего, чего он до сих пор достиг.

Когда они вошли в дом, муж первым бросился в спальню.

— Иди сюда, моя любимая! — весело воскликнул Том.

Ахоранги последовала за ним, забыв, что его тщеславие огорчило ее. Однако когда она проходила мимо столика в передней, ее сердце замерло. Там лежал, переливаясь зеленым светом, ее хей-тики. Это нефритовое украшение в виде человеческой фигурки она надела в день свадьбы, принесла его в дом Тома и оставила на столике в прихожей — отгонять злых духов. Ахоранги могла лишь надеяться, что вождь Канахау не заметил этого знака ее присутствия в доме. Ни у кого из женщин пакеха не могло быть украшения с национальным орнаментом маори. Ахоранги носила его на шее всю жизнь. Его сделали специально для нее. Ахоранги схватила хей-тики, ощутила его теплую энергию и помолилась богам, чтобы те не выдали ее. Потом она отнесла украшение в спальню и незаметно положила в ящик туалетного столика.


Нейпир, декабрь 1930 года

Весь день после обеда Ева ломала голову, принимать ли ей приглашение на день рождения от Адриана или нет. В конце концов она решила игнорировать праздник по-своему: она просто осталась в комнате, в надежде, что никто не заметит ее отсутствия.

И все же в дверь постучали. Девушка удивилась и хрипло крикнула:

— Да, войдите!

Она надеялась, что это Адриан ищет ее, но в щель просунулась голова Даниэля. Его лицо с рыжими веснушками невозможно было спутать с каким-либо другим.

— Куда же ты пропала, German Lady? — нетерпеливо спросил он.

— Я себя плохо чувствую, — сиплым голосом ответила Ева и подтянула одеяло до самой шеи: она лежала в постели одетая.

— Ты заболела? — испуганно спросил он.

— Нет, нет, просто у меня легкое недомогание, — сказала девушка.

— Этого недостаточно, чтобы отвертеться от празднования дня рождения моего сводного брата, — рассмеялся Даниэль и стащил с Евы одеяло. — Ух ты! — воскликнул он. Ева лежала на кровати в шелковом платье, которое перешила для нее Харакеке. Оно удивительно подчеркивало фигуру девушки. — Это же будет платье вечера! — восторженно воскликнул Даниэль.

Ева в раздражении выхватила одеяло и снова прикрылась им.

— Оставь, пожалуйста! — зашипела она.

— Извини, — пробормотал Даниэль и виновато взглянул на нее.

Но Ева уже пожалела о том, что ответила так резко. Она сбросила одеяло и присела на кровать.

— Я просто не люблю этого, — ответила она более миролюбиво.

— Чего ты боишься?

— Я чужая этим людям, — простонала Ева. — Они…

— Ты боишься Береники? Брось!

— Нет!

— Докажи мне!

— Хорошо, хорошо, я пойду вместе с тобой! — немного нервно ответила Ева.

— Это меня невероятно радует. Храбрая девушка! То, что я тебе скажу, пусть останется между нами: Береника не кусается, — улыбаясь, пошутил Даниэль.

— Очень смешно, — возразила Ева и провела рукой по своим светлым густым волосам, прежде чем решительно последовать за Даниэлем. «Действительно, будет глупо, если я останусь в своей комнате, — подумала она. — А если я не буду обращать внимания на Беренику, то смогу насладиться прекрасным вечером. Кроме того, я наверняка весь вечер старалась бы тайно, из-за занавесок в своей комнате, взглянуть на Адриана».

Даниэль взял девушку за руку, сказав при этом:

— Это лучшая защита от колких замечаний Береники.

Вскоре они добрались до сада, где все было празднично украшено и где их встретил именинник. Ева не могла не отметить, что праздничный костюм, в который был облачен Адриан, великолепно сидел на нем. Он окинул Еву оценивающим взглядом, но не сказал ни единого слова. Она надеялась, что Даниэль наконец-то отпустит ее руку, потому что была несколько обескуражена столь интимным жестом, но тот вел себя как ни в чем не бывало.

Так они теперь и стояли, взявшись за руки, перед Адрианом. Даниэль и не думал выпускать ее руку, и такая их близость явно смутила Адриана.

— Поздравляю с праздником, Адриан, — сказала Ева, энергично высвобождая руку. — Мой подарок я хотела бы преподнести тебе тет-а-тет, — тихо добавила она.

Мысль о том, что Адриан начнет перед всеми распечатывать ее идеи в отношении интерьера гостиной для винодельни, не доставляла девушке удовольствия. Люси в подробностях описала ей усадьбу в Мини, и Ева включила фантазию. Когда она предварительно показала эскизы Люси, та, вскрикнув от восторга, заверила, что дом будет слишком хорош, чтобы его продавать.

— Но только сегодня, пожалуйста, — мягко заметил он.

— Я очень заинтригован, — рассмеялся Даниэль. — Вы не хотите отправиться наверх прямо сейчас и вместе им восхититься?

— Я охотно возьму тебя с собой, мой любимый сводный братец, но Ева ведь сказала «тет-а-тет». — Адриан с такой важностью произнес это, что Даниэль не мог скрыть известной досады.

В этот момент к ним подошла Береника. На ней было красное вечернее платье с большим вырезом, так что ее женские прелести смотрелись достаточно выгодно. Она положила руку в перчатке на плечо сводному брату и промурлыкала:

— Даниэль, золотце, ты идешь танцевать?

— Одну минуту! — коротко ответил он и, широко улыбаясь, повернулся к Адриану: — Спасибо, братец, за отказ. А я думал, мы одна команда, но скажу между нами, я бы свой подарочек тоже распаковал с Евой тет-а-тет.

Потом он развернулся и увел Беренику на танцплощадку.

— Я действительно не хотел его обижать, — пробормотал Адриан. — Его трудно на самом деле воспринимать всерьез. Но я и вправду рад, что ты подумала обо мне, и жду не дождусь, когда же смогу увидеть подарок. Как думаешь, будет заметно, если хозяин на какой-то момент исчезнет?

Ева огляделась. Гости были увлечены беседой.

— Тогда давай быстрее! — шепнула она.

Они уже шли по коридору, когда им преградила дорогу молодая женщина.

— Адриан, как же я рада снова видеть тебя! — пропела она звонким голосом.

Он остановился как вкопанный. На его лице отразилось невероятное удивление.

— Мэгги?

— Да! Кто же еще? Меня давно так никто не называл. Все называют меня Маргарет. Неужели я так сильно изменилась?

— Дай-ка взглянуть, — рассмеялся Адриан и оглядел ее с головы до ног. — Непостижимо! Еще два года назад ты была упитанным розовощеким ребенком, а теперь — настоящая английская леди. Нет, ты теперь точно не Мэгги — леди Маргарет. — Он изумленно присвистнул. — Не могу в это поверить!

В этот момент появилась тетка Джоанна под руку с какой-то утонченной дамой, своей ровесницей.

— Разве это не превращение куколки в бабочку? — в восторге воскликнула Джоанна.

Дама возле нее гордо улыбнулась.

Ева наблюдала за всем этим со смешанным чувством. Ей казалось, что она уже где-то далеко отсюда. Мэгги не удостоила ее и взглядом. Но тетка Джоанна, по крайней мере, обратилась к ней с просьбой:

— Эвелин, будь так любезна, принеси нам поднос с четырьмя бокалами шампанского. Я ведь должна отпраздновать встречу со своей старой подругой как следует.

Ева нехотя выполнила то, о чем просила тетка. Как бы там ни было, девушка чувствовала себя не в своей тарелке. Не то чтобы она чуралась работы по хозяйству, но ей не нравилось, что с ней стали обращаться как с прислугой. И это было словно само собой разумеющимся в присутствии юной леди, платье которой наверняка шилось не в Нейпире. И, разумеется, его не перекраивали из старого вечернего платья. К тому же у девушки было несколько заносчивое выражение лица, которое, впрочем, не умаляло ее красоты. А густые вьющиеся волосы, ниспадавшие большими светлыми локонами на плечи, и ярко накрашенные губы еще больше подчеркивали ее привлекательность. Еве нечего было противопоставить этому. В сравнении с юной леди Ева сама себе казалась неуклюжей простушкой. Но она все же попыталась надеть маску безразличия, когда протянула хозяевам дома поднос с бокалами.

— Вы, конечно же, еще незнакомы? — спросил Адриан, прекратив на несколько секунд восторженное любование своей гостьей, чтобы представить Еву. — Это моя дальняя родственница, кузина Ева Шиндлер из Германии. Она у нас будет жить некоторое время.

— Да, у ее отца были неприятности, и он переехал в Америку. Когда он там заработает достаточно денег, Эвелин поедет к нему, не так ли? — Джоанна ободряюще улыбнулась Еве.

Ева же, напротив, поджала губы. Очевидно, матери и сыну было недостаточно того, чтобы просто представить ее, — им понадобилось рассказать, что она бедная родственница. Ева с трудом улыбнулась.

— Если все будет хорошо, мой отец пришлет мне деньги на билет до Америки к Новому году. В Нейпире я действительно не задержусь надолго. Так сказать, промежуточная остановка на другом конце света. Я не могу дождаться, когда же наконец увижу Калифорнию. Америка, должно быть, грандиозная страна. Там мы осядем надолго, — заверила Ева с подчеркнутой манерностью.