Как раз, когда он выходил, мальчик начал заводить в конюшню вновь прибывшую пару рабочих лошадей. С.Т. глянул на них мимоходом и решил, что они классом выше тех, которых обычно видишь в трактирах, занимающихся извозом. Проходя, он шлепнул одну из них по крупу, отдавая ей должное.

Потрепанная, вся забрызганная грязью, дорожная карета стояла рядом с конюшней, ее оглобля была прислонена к водопойному корыту. Дверь в «Двойное пиво» была открыта настежь, и он увидел темные силуэты хозяйки и вновь прибывшего гостя.

Он стащил шляпу с головы и пригнул ее, собираясь войти.

— Надо же, — произнес радостный голос. — Кого я вижу? Клянусь душой… С.Т. Мейтланд! Быть не может!

С.Т. замер, с ногой занесенной над порогом. Уклониться не было никакой возможности. Медленно он положил перчатки в снятую шляпу и поднял голову. Джентльмен, в розовом камзоле с кружевами и в высоком кудрявом парике, улыбался ему во весь рот.

— Клянусь Богом, так и есть. Как поживаете? Сколько же лет я не видел этой физиономии? Последний раз это было у Боба Ферри в «Веселом Подвале». Да?

С.Т. наклонил голову. «Лорд Льютон», — вспомнил он. — Вы видели какие здесь водятся? — Льютон повел бледными глазами в сторону стоявших у очага Голубки и Чести, — лучших и в Лондоне не найти.

Он похлопал С.Т. своей украшенной лентами тростью по плечу.

— Что вы здесь делаете? Я только что вошел. Замерз ужасно, ехать против этого ветра был сущий ад. Садитесь к огню, разделим бутылочку из Тулона и вы расскажете мне, какое беспутство привело вас в эту глушь.

С.Т. не видел возможности выкрутиться, Льютон был так же необуздан, как и порочен. Он развалился в кресле и, поставив на скамеечку ноги, выставил напоказ высокие красные каблуки и ленты своих итальянских туфель. Разговаривая, он поправлял манжеты и открыто разглядывал девушек. Уголки его аристократического рта загибались в довольной усмешке.

— Куда вы направляетесь? — спросил С.Т., взяв у хозяйки бутылку и наливая им обоим.

— Я никуда не тороплюсь, — Льютон понюхал вино и сморщил нос, не отрывая глаз от Голубки и Чести, которые застенчиво прятали лица и старались отвернуться от него. — Может, поживу здесь немного.

С.Т. фыркнул.

— Вы пожалеете. Это всего-навсего таверна для возчиков. Совсем не в вашем стиле.

Льютон улыбнулся и поднял стакан.

— За добрые старые времена, — сухо сказал он, внимательно глядя, как С.Т. поднял стакан в ответ и осушил его. — Хотите, чтобы я не стоял у вас на дороге, старый дружище?

С.Т. со значением глянул в сторону девушек.

— А вы как думаете, старый дружище? — Льютон, закинув голову, рассмеялся.

— Что вы себялюбивый поганец и пес шелудивый! Никуда я не поеду.

С.Т. мрачно посмотрел на него. На мгновение улыбка Льютона дрогнула, но потом он снова отхлебнул вина.

— Нет, нет, — повторил он. — Нечего смотреть на меня своим дьявольским взглядом. Можете вызвать меня на дуэль если хотите, но я не поеду. У меня здесь дело.

Он помолчал, глядя в стакан, потом искоса задумчиво посмотрел на С.Т.

— Может быть, мы здесь по одному делу, а?

— Может быть, — уклончиво ответил С.Т.

— Вас Дэшвуд сюда направил?

Земля под ногами С.Т. заколебалась. Его обеспокоил приезд Льютона, но имя сэра Френсиса Дэшвуда было просто ударом между глаз. Услышанное из уст такого распутника, как Льютон, оно сразу наводило на мысль о родовитых хулиганах из клуба «Адского племени» и нечестивых монахах Мед-менхэма.

— Я приехал сам по себе, — произнес он.

— Неужели? — голос Льютона был подчеркнуто безразличен.

— До меня дошел слух, — продолжал С.Т. на удачу (Льютон был здесь так неуместен, что С.Т. хотел знать причину приезда). — Мне хотелось бы поучаствовать в вашем деле.

Бледно-голубые глаза Льютона, не мигая уставились на С.Т. Затем он поднял свою белую руку и задумчиво приложил палец к губам. Темный рубин светился на указательном пальце.

— Вам может понадобиться защитить спину, — проговорил С.Т., кивая на драгоценность. — В этих местах на дорогах грабят.

Это встряхнуло Льютона. Он привстал.

— Черт побери, неужели?

— Да, да. А вы со всеми вашими камешками…

Льютон выругался.

— Грабители. Только этого не хватало.

С.Т. криво усмехнулся.

— Моя рука — ваша, — произнес он, — я неплохо фехтую.

— Знаю. Видел, как вы дрались с беднягой Бэйли в Блэк-хасе.

Собеседник глубоко вздохнул. Он продолжал медленно вертеть в руках стакан.

— Так, значит… Дэшвуд с вами разговаривал, не правда ли?

— Слухи, — сказал С.Т., — только слухи. И я подумал… — он помолчал и осторожно продолжал, — что стоит потратить немного времени.

Взгляд, который бросил на него Льютон, говорил о многом.

С.Т. понял, что подобрался к какому-то очень важному секрету. Дэшвуд и Льютон, и Литтлтон, Бьют и Дорсет и другие такие же… на протяжении трех поколений они наслаждались всеми пороками на грани дозволенного. Сам С.Т. тоже был не вполне чист, его это пламя тоже слегка обожгло. В ранние бесшабашные дни своей юности он как-то попал на черную мессу Дэшвуда в меловой пещере Западного Уайкомба. Ему было двадцать лет от роду, законов никаких он не признавал и, страстно желая доказать, на что способен, готов был сойтись с нечестивыми дэшвудскими «монахинями» и с восторгом наслаждался непристойностью обрядов.

Очень юный и очень впечатлительный.

Интересно, помнил ли все это Льютон.

И еще очень интересно, что за дело у Льютона теперь здесь. Что может привлечь и развлечь человека после стольких лет разврата?

— Выйдем, — предложил Льютон, — пройдемся по воздуху.

С.Т. встал, натянул перчатки, глядя, как Льютон надевает на себя верхнее платье. Это обстоятельство, что человек, так привыкший к удобствам, как Льютон, путешествует без камердинера и своего кучера, было чрезвычайно любопытно.

Выйдя из таверны, Льютон стал осторожно переступать по двору, его высокие каблуки скользили по булыжникам.

— Расскажите, — он невозмутимо продолжил разговор, — где вы были все эти годы?

— Путешествовал, — на это ответить было легче всего.

С.Т. немедленно повернул прочь от конюшни и Мистраля. — Пойдемте в эту сторону. Здесь лучше дороги. Лыотон следовал за ним охотно.

— Вы были на континенте?

— Да. Франция, Италия. Немного в Греции.

— Я считал вас давно пропавшим. В Париже никто не упоминал вашего имени.

— Я предпочитаю жить в деревне. Мне лучше на юге Франции, чем в Париже.

— Лион? Авиньон?

С.Т. был невозмутим.

— И там, и там. В разное время.

— Я путешествовал по Провансу, — трость с лентами ритмично постукивала по булыжнику, — там есть около Люберона одна любопытная деревенька. Лакоста. Может быть слыхали это название?

Осторожно-небрежный тон вопроса заставил С.Т. насторожиться.

— Кое-что слышал, — солгал он небрежным тоном. Трость поднялась, замерла на весу и снова опустилась. Льютон оперся на нее.

— Какие именно?

С.Т. стал судорожно придумывать что-нибудь правдоподобное. Поглядел искоса на болота.

— О некоторых необычных вещах, — он глянул на Льютона, прикидывая, что может привлечь человека с его репутацией, — слухи называют их… противоестественными.

Ледяные глаза скрестились с его глазами. Льютон улыбнулся.

— А вы их так не называете?

Но С.Т. решил, что втемную больше играть нельзя.

— Я только слышал разговоры.

И, припомнив внезапно одно имя, имя человека, который мог быть знаком с путешествующим англичанином-аристократом льютоновских наклонностей, бросил его как карту на стол.

— Маркиз де Сад говорил об интригующих вещах. Вы с ним знакомы?

Это сработало. Льютон бросил на него пронзительный жадный взгляд.

— Вы разговаривали с де Садом? — в его голосе зазвучало возбужденное облегчение. — Когда?

— Помнится, в ноябре, — теперь С.Т. полностью овладел вниманием собеседника, — он был очень стеснен, когда я видел его в последний раз.

— Стеснен? Кем?

С.Т. улыбнулся.

— Его невзлюбила французская милиция.

— Этого еще не хватало! Они его поймали?

Воспоминания о маркизе, припертом к стене Немо, рычащим в его искаженное ужасом лицо, заставило С.Т. отвести глаза в сторону. Он обвел глазами окрестности.

— Когда я оставил его, милорд благополучно находился на Савойской стороне границы.

— Боже мой! Я счастлив слышать это. Много месяцев мы не получали никаких известий о нем. Я просто изнервничался. Я подумал, что может он потерял вкус к этой затее? Хотя он так с ней носился. Но он ведь все еще с нами? Не так ли?

— Могу поклясться в этом, — фальшивые клятвы С.Т. давались без малейшего угрызения совести.

— А вы? — Льютон с любопытством посмотрел на него. — Как вам кажется, ваши правила позволят вам пройти весь путь до конца? Я не очень-то много о вас знаю, Мейтланд. Ваш брат был один из самых азартных людей, кого я знал, и всегда готов на любые бесчинства, но вы появлялись и исчезали самым странным образом.

С.Т. пожал плечами.

— Мой брат был безумец.

Льютон откашлялся и нахмурил брови.

— Приношу свои извинения, — пробормотал он, — я не должен был упоминать то, что вас может расстроить.

— Мне это все равно, — С.Т. облокотился на низкую стену. — Весь мир знал, что он негодяй и убийца, и что он разорил отца дотла. Если бы ему шею не сломала шлюха, то дело дошло бы до палача, — он ухмыльнулся. — Что из того? Я никогда не видел ни своего отца, ни его сына.

Слабая улыбка заиграла на губах Льютона.

— Вы чертовски спокойно об этом говорите.

— Может быть, я и сам слегка сумасшедший.

Льютон медленно кивнул, продолжая улыбаться.

— Это хорошо, — сказал он, — я люблю сумасшедших. Мне нравился ваш брат. Он был прекрасный, неукротимый зверь. Очень жаль, что он не смог удержаться в пределах рассудка.

— Пожалуй. Возможно, кровь нашего семейства проклята. Одна цыганка предсказала мне, что мне еще повезет, если я кончу виселицей, — С.Т. скрестил руки на груди и, закинув голову, посмотрел в небо, — но пока я еще собираюсь наслаждаться жизнью.