Меррику претила сама мысль о том, чтобы удержать ее с помощью коварства и обмана. Именно поэтому он и пришел к ней с письмом его адвоката в кармане. Кассандра — жена Руперта и если захочет вернуться к мужу, он не сможет ей помешать. Он должен дать ей свободу. Выбор за ней.

Дверь открылась, и Кассандра бросилась в его объятия. Уайатт ощутил горечь потери даже в это мгновение счастья. Он крепко прижал Кассандру к себе, но это было все равно что ловить ветер. Видимо, он обезумел, поверив, что она останется с ним навсегда.

Прежде чем лечь в постель, он отдал ей письмо с адресом Руперта. Кассандра побледнела и, не читая его, положила на каминную полку. Повернувшись к Уайатту спиной, она произнесла слова, которые мысленно прокручивала всю неделю:

— Ты заставил меня дать обещание, что я скажу тебе, когда приму решение уехать. Сейчас я ухожу от тебя, Уайатт. Будет лучше для нас обоих, если ты позволишь мне уехать одной.

Графу показалось, будто его полоснули ножом по сердцу. Меррик ждал от нее этих слов, знал, что они справедливы, но не мог отпустить ее просто так, без борьбы.

— Мы однажды уже говорили об этом. Касс, объясни, почему ты изменила свое решение? Неужели я этого не заслужил?

Она избегала его взгляда, чтобы он не прочел в ее глазах страдание. Он просто теряет любовницу. Она же отказывается от своего счастья. Она никогда не обманывала себя. Она уйдет от Уайатта, потому что так будет лучше для них обоих. Но счастливее от этого она не станет. Напротив, будет бесконечно несчастна.

— Как я могу сказать то, что ты должен знать сам? — Кассандра вперила невидящий взгляд в пламя свечи. — Тебе нужна верная, любящая супруга, а я не могу ею стать. Думаю, тебе сейчас лучше уйти.

Это была полная чепуха, и они оба это прекрасно понимали. Уайатт подошел к Кассандре, ему хотелось положить руки ей на плечи и целовать до тех пор, пока она не одумается, не придет в себя. Граф терпеть не мог душераздирающих сцен. Кассандра с ним холодна, что же, он последует ее примеру.

— Если ты настаиваешь, я уйду. Но я не поверил ни единому твоему слову. Я уверен, тебе небезразличны мои ласки, и не только ласки. Тебе вообще со мной хорошо. Я уйду, но вернусь.

Господи, только бы он не вернулся в самый неподходящий момент. Кассандра не обернулась и не посмотрела графу вслед. Каждый его шаг был подобен удару кинжалом в сердце. Она услышала, как за ним закрылась дверь. По щекам покатились предательские слезы, Кассандра оперлась о каминную решетку, сотрясаясь от рыданий. Она знала, что поступила жестоко. Впервые в жизни. Почему же, приняв правильное решение, она чувствовала себя такой несчастной?

Глава 22

К утру Кассандра упаковала свой единственный саквояж. Письмо с адресом Руперта лежало у Джейкоба в кармане сюртука. Кассандра всеми силами пыталась уговорить слуг остаться дома, но те слушать ее не желали. И она смирилась.

— Надеюсь, в почтовой карете места хватит всем, — проворчала Кассандра, когда Лотта вошла с еще одним саквояжем в руках.

Джейкоб никак не отреагировал на слова хозяйки и открыл дверь.

— Это самая сумасбродная из всех ваших затей. Руперт не достоин ни времени, ни денег, которые вы собираетесь потратить, и я не понимаю, почему вы так торопитесь к нему.

Кассандре уже не раз приходилось выслушивать подобные нравоучения. Взяв саквояж, она быстрым шагом вышла из дома. После того как Уайатт ушел от нее прошлой ночью, Джейкоб перечил ей буквально во всем. В какой-то момент Кассандра подумала, что лакей вознамерился прочитать ей мораль, и поспешила объяснить, какое отношение ко всей этой истории имеет Дункан и почему она не может выйти замуж за Уайатта. Джейкоб умолк и заметно помрачнел. У Кассандры же не было ни малейшего желания возобновлять вчерашние споры. К тому.же она не была уверена, что сможет сейчас вспомнить все свои доводы. Ей не хотелось задумываться о том, от чего она отказывается. Она уже выплакала все слезы.

Выйдя на улицу, Кассандра испуганно вскрикнула. Ее взору предстал Уайатт, восседавший на лошади. За ним следовал запряженный четверкой лошадей экипаж.

Вид у графа был довольно хмурый. Он церемонно приподнял шляпу, отвесил поклон и без лишних слов распорядился погрузить багаж Кассандры в свою карету. Кассандра отметила про себя, что он даже не удосужился спешиться, когда слуга помог ей сесть в экипаж. Что бы ни думали об этом путешествии кучер и слуга, вряд ли они узрели в нем нечто романтическое. Кассандра и Уайатт обменялись самое большее парой слов, после чего граф дал сигнал к отправлению кареты.

Около полудня начался дождь. Легкий туман не мешал им ехать быстро. У Кассандры появились неприятные ощущения в желудке задолго до того, как они остановились на отдых. Вскоре они сделали остановку на постоялом дворе. Уайатт снял отдельную комнату, где они могли бы пообедать вместе, но Кассандра отказалась составить ему компанию. Прошлой ночью она сожгла все мосты, и в ее намерения не входило восстанавливать прежние отношения.

Кассандра понимала, что Уайатт раздражен. Он вышел из комнаты и приказал конюхам поменять лошадей. Кассандра сжала руки на коленях и устремила взгляд прямо перед собой, на противоположные сиденья. Лучше гнев, чем печаль. Пусть он гневается. Так, пожалуй, быстрее избавится от нее.

Когда дождь усилился, Кассандра подумала, что Уайатт спешится и сядет к ней в карету, но он лишь велел кучеру ехать быстрее. Карету трясло на неровной дороге, и Кассандра опасалась, что ей вот-вот станет дурно. Стало темнеть, но на этот раз они не остановились в гостинице — лишь сменили лошадей. Вскоре показались огни Дувра. Кассандра уже сказала графу, что покидает его. И не ее вина в том, что он отказывается воспринимать ее слова всерьез. Если он думает, что Кассандра и впредь будет делить с ним постель и находиться в его обществе, то глубоко ошибается. Своего решения она не изменит.

Когда карета наконец остановилась, Кассандра отправила Джейкоба в ближайшую гостиницу договориться насчет ночлега. Уайатт подошел к ней, чтобы помочь выйти из экипажа, но она отказалась подать ему руку. Граф удивленно посмотрел на нее. Он совершенно промок, вода со шляпы стекала ему на шею.

—Ты собираешься спать в экипаже?

—Я собираюсь спать в гостинице, и притом одна. Я не нуждаюсь в твоем обществе.

—Мы уже говорили об этом, Кассандра. Я не вижу никакой причины менять наши планы. На борту пакетбота есть дне хорошие каюты. Я намерен занять одну из них. Ты можешь остаться здесь на ночь, но утром, когда корабль отчалит, я отправлюсь без тебя. Нам с твоим мужем есть о чем поговорить. После этого ты тоже встретишься с ним.

С этими словами Меррик повернулся и зашагал к докам.

Уже давно он не разговаривал с ней таким тоном. Кассандра едва сдержала слезы, глядя ему вслед. Она не хотела, чтобы все было именно так. Напротив, ей хотелось, чтобы друг о друге у них остались лишь приятные воспоминания. Ну почему мужчины так непонятливы, так тяжелы в общении?

Когда вернулся Джейкоб и сообщил о том, что ни в одной гостинице нет свободных мест, Кассандра чертыхнулась. Выпрыгнув из кареты, она направилась в порт, к готовившемуся к отплытию пакетботу. Что еще ей оставалось делать? Она не допустит, чтобы Меррик первым приехал в Париж.

Прежде чем она успела подняться по трапу, послышались какие-то крики, и Кассандра увидела двух всадников. Их голоса показались ей знакомыми, и она чуть замешкалась. Джейкоб взял ее под руку и повел вперед. Лотта оглянулась, чтобы посмотреть, почему ее спутники задерживаются. Кассандра пыталась высвободиться. Всадники спешились и побежали к порту.

Вскоре крики стали слышны более отчетливо, а из тени выросла высокая фигура. Уайатт! Кассандра задрожала и инстинктивно шагнула в его сторону. Крики стали громче, и она услышала, как граф грубо выругался. При ней он никогда не позволял себе этого. Кассандра удивленно посмотрела на него — не обращая на нее внимания, он торопливо спускался вниз.

—Джейкоб, быстро отведи Кассандру на корабль! — приказал граф, но в планы беглянки не входило, чтобы от нее так легко избавились. Высвободив руку, она повернулась, чтобы видеть, куда он направляется.

—Это безобразие, Меррик! Ты не можешь так поступить! — Всадник, тот, что пониже ростом и пошире в плечах, остановился перед графом.

Берти! Не успела Кассандра и глазом моргнуть, как второй, что был повыше ростом, бросился вперед и ударил Меррика.

— Ублюдок! — В этом крике слышались скорее слезы, нежели гнев.

У Кассандры болезненно сжалось сердце, и она бросилась к мужчинам.

— Томас! Томас, немедленно прекрати! — закричала она на бегу. Удар пришелся Уайатту прямо в живот, но граф даже не попытался дать отпор нападавшему. Разгневанный юноша ударил снова, но крики Кассандры отвлекли его, и он промахнулся. Уайатт протянул руку, чем предотвратил падение Томаса на мокрый деревянный настил. Ослабев после бешеной скачки, юноша схватился за руку противника, стараясь сохранить равновесие.

— Я не допущу этого! Он не имеет права так поступить! — запротестовал Томас, когда Кассандра приблизилась к ним. Он сбросил со своего плеча руку Уайатта и, спотыкаясь, подошел к девушке.

Берти встал между Уайаттом и Кассандрой.

— Касс, зачем тебе это понадобилось? Ты можешь поехать к нам, все будут тебе рады. Моя мать всегда сокрушалась из-за того, что у нее лишь одна дочь. Она с радостью примет вторую.

Томас оттолкнул Берти и воскликнул:

— Я женюсь на вас, леди Касс! Я найду Руперта и убью его! Вам не пристало быть чьей-то любовницей.

Кассандру душили слезы. Она не могла вымолвить ни слова, лишь дотронулась до плеча Томаса и покачала головой. Боже, чем она заслужила такую преданность с его стороны? Не иначе как он тронулся умом. Однако храбрость юноши не могла не вызвать у нее умиления. Когда Томас, воспользовавшись моментом, заключил Кассандру в объятия, она лишь прижалась лицом к его широкой груди, пряча слезы.