— Если он умрет, я лично прослежу за тем, чтобы тебя перестали принимать в приличном обществе, Говард! — Меррик не стал говорить ему, что Кассандра сидит в карете всего в сотне ярдов отсюда. Так что пусть Руперт отправляется в Париж один. На этот раз ему не одурачить очередную наивную жертву. Ладно, с Рупертом он еще рассчитается, подумал Меррик и, резко повернувшись, зашагал к Берти — тот уже поднял брата на руки. Раненому срочно требовался врач, да и Кассандру надо немедленно переправить в надежное место, а уж потом разделаться с этим гнусным негодяем Рупертом.

Меррик даже не подумал о том, что будет делать с потрясающе прекрасной, но уже потерявшей невинность леди Кассандрой.


Что же касается прекрасной леди Кассандры, то она отнюдь не собиралась ждать, пока герои вернутся домой. И хотя по ее щекам все еще катились слезы, она довольно спокойно оторвала подол подвенечного платья и села верхом на лошадь Берти. Карета понадобится, чтобы отвезти домой истекающего кровью Томаса.

В том, что произошло, несомненно, есть ее вина. Она не подумала о последствиях своего поступка. И теперь из-за нее Томас умирает, лежа на холодной земле.

Кассандра устала заниматься самобичеванием. Вскоре Руперт вновь явится за ней. Значит, ей нужно как можно скорее исчезнуть из города. Он ни за что не согласится на расторжение брака. Не станет участвовать и в ее планах разорить Дункана. Кассандра намеревалась отомстить брату за то, что он выдал ее замуж, не спросив на то согласия. Господи, как она была наивна, полагая, что Руперт услышит ее мольбы и не тронет ее. Наивна? Да нет, просто глупа. Она повидала в жизни такое, чего не видела ни одна уважающая себя леди, побывала в местах, куда не осмелится войти ни один уважающий себя джентльмен. Но при этом не знала ни жизни, ни людей.

Подъехав к конюшне позади дома Руперта, беглянка спешилась. Все лошади были на месте, значит, хозяина еще нет. Что ж, быть может, ей повезет и она сумеет сбежать, прежде чем он вернется.

Лотта испуганно вскрикнула, увидев Кассандру. С дивана тотчас вскочила высокая, худощавая фигура. Кассандра презрительно посмотрела на горничную и ее худосочного любовника. Эти двое не теряли времени и, вместо того чтобы оплакивать исчезновение хозяйки, предались любовным утехам.

— Быстро собери все мои вещи. Мы уезжаем.

У нее не осталось ни времени, ни сил, чтобы отчитать горничную за скандальное поведение. По крайней мере эти двое хотя бы одеты. И на том спасибо. Кассандра подошла к платяному шкафу и вытащила оттуда то, что могло сойти за дорожное платье.

— Куда мы? — переполошилась Лотта. Подбежав к комоду, она принялась собирать белье хозяйки. Слава Богу, вещей было не много. Лакей тем временем бросился на поиски дорожной сумки.

— Пока не знаю. — Кассандра сбросила с себя то, что еще час назад было подвенечным платьем, и взяла старую накидку для верховой езды. Накидка, хотя и оказалась мала, была теплой. Кто знает, вдруг им придется идти до Кента пешком?

Кассандра уже надела юбку, когда лакей негромко постучал в дверь. Лотта впустила его и вопросительно посмотрела на хозяйку.

— Как мы будем добираться?

Кассандре нельзя было отказать в изобретательности, но и она не была волшебницей, чтобы тотчас подать к крыльцу карету. Лотта же не имела ни малейшего понятия о том, что произошло ночью. Правда, кровоподтек на лице девушки говорил о многом. Лотта была готова следовать за хозяйкой хоть на край света, но хотела знать, куда именно они отправятся.

Кассандра принялась один за другим выдвигать ящики комода. Она не сомневалась, что это спальня Руперта. Вряд ли в планы мужа входило выделить ей ее собственную комнату.

Тощий лакей беспристрастно наблюдал за тем, как Кассандра выбрасывает на пол содержимое ящиков. Высокий, ростом более шести футов, поджарый, с изможденным лицом, он казался гораздо старше своих лет. Лакей сразу сообразил, что она ищет.

— В боковой стенке письменного стола есть дверца, миледи. Там вы найдете шкатулку с деньгами.

Кассандра бросила в сторону лакея благодарный взгляд и пробежала пальцами по полированному дереву. Вскоре она нащупала небольшой запор — точно такой же когда-то имелся в столе ее отца. Дверца тотчас открылась. Кассандра просунула внутрь руку и вытащила шкатулку. На ее счастье, Руперт не хранил деньги в банке, используя для этой цели кошелек. Кассандра, не пересчитывая монеты, схватила его, поставила шкатулку на место и закрыла потайную дверцу.

— Пойдемте.

Спрятав кошелек, подхватив полы накидки, не обращая внимания на растрепанные волосы, падавшие на глаза, Кассандра шагнула к двери. Горничная, бросив на лакея вопросительный взгляд, последовала за ней.

— Как мы поедем, миледи? Мы не можем путешествовать одни, без провожатого.

Кассандра смерила Лотту презрительным взглядом.

— Нашим провожатым станет Руперт, если мы не поторопимся уйти отсюда. Так ты идешь со мной?

Вперед выступил тощий лакей и, отвесив поклон, сказал:

— Миледи, в гардеробе есть пистолеты.

Кассандре стало не по себе.

— Их там больше нет, — произнесла она глухо и, не оборачиваясь, зашагала к двери.

Лотта бросила на лакея умоляющий взгляд. Тот пожал плечами и последовал за ними.

Глава 9

— Уайатт! Ты меня не слушаешь? — Старая графиня возмущенно вздернула усыпанный бородавками подбородок и сердито посмотрела на единственного сына, вернее, на его темную шевелюру, ибо лицо его было скрыто газетой.

— Нет, мама, — рассеянно ответил граф.

— Уайатт, немедленно отложи газету и выслушай меня! Ты слишком долго отсутствовал и сейчас должен исправить ситуацию. Она поступила подло. Ты должен ее остановить! Ты ведь магистрат, это твоя первейшая обязанность!

— Да, мама. — Граф пропустил мимо ушей гневную тираду матери и, потягивая кофе, продолжил просматривать утреннюю газету. Скандал, вызванный женитьбой сэра Руперта и исчезновением леди Кассандры в первую же брачную ночь, наконец утих, хотя первые дни не сходил со страниц светской хроники. Замять эту историю не удалось: Многочисленное семейство Томаса устроил о шум на всю Боу-стрит, требуя наказать виновного. Вопрос ставился даже в парламенте. Слуги Руперта, рассчитывая заработать лишний шиллинг, рассказывали о своем хозяине репортерам газет всевозможные небылицы. Дункан заявил, что ему ничего не известно, что еще больше возмутило как благородное семейство, так и прочую публику. Меррик со вздохом отложил газету. Оставалось лишь надеяться, что Кассандра не угодила в устроенную Рупертом западню. Дункан клялся, что баронет отплыл в Париж один. Последние дни Дункан ходил мрачнее тучи, и граф склонен был ему поверить.

Меррик отложил очки и повертел в руках пустую чашку. В принципе какое ему дело до того, куда исчезла леди Кассандра? И все-таки его не оставляли дурные предчувствия. В ту ночь они вместе с Дунканом вернулись в дом Руперта, однако Кассандры там не нашли, вместе с ней исчезли горничная и лакей. Меррик настоял, чтобы наняли сыщиков — следовало убедиться, что девушку не увезли силой.

За последние две недели сыщики раздобыли самые противоречивые сведения. В настоящий момент Меррику было точно известно лишь, что Кассандра не уехала с Рупертом в Париж, а посылать туда сыщиков — дорогое удовольствие. Он стал подниматься с места, когда снова услышал материнские упреки:

— Опять куда-то собрался? Ее следует отправить назад к брату или же к этому монстру, за которого она вышла замуж. Не пойму, почему Шеффинги не требуют ее ареста?

— Чьего ареста, мама? — удивился Меррик.

В ответ графиня наградила его возмущенным взглядом.

— Этой своенравной девицы. Извини, Уайатт, но мне порой кажется, что ты меня не слушаешь. Я уже давно жду, когда ты съездишь к ней домой и все уладишь. Признайся честно, что ты намерен предпринять?

Меррик наконец заставил себя прислушаться к словам матери, и ему стало не по себе. Последние недели он только тем и занимался, что прочесывал Лондон вдоль и поперек, в то время как эта чертовка была у него едва ли не под носом. Невозможно! Кэтрин ее никогда не пустила бы к себе, Шеффинги моментально поставили бы его в известность. Так что вряд ли она поселилась в деревне.

— Что я должен предпринять, будь добра, объясни, — устало произнес он. Мать вполне могла попросить его скупить все газеты, которые писали о разразившемся скандале, но, поскольку замужество Кассандры Говард никак не могло отразиться ни на состоянии, ни на репутации Мерриков, Уайатт сильно сомневался, что она имеет в виду именно это. Не иди речь о Кассандре, разве стал бы он слушать мать? Да и вообще — какое ему дело до того, что она говорит о девушке? Мол, не прошло и суток с момента бракосочетания, а из-за этой чертовки уже стрелялись. Слава Богу, он тут ни причем.

— Итак, что ты намерен предпринять в связи с тем, что Кассандра Говард поселилась в полуразрушенном доме и переманивает к себе наших арендаторов, раздавая направо и налево обещания, которые не в состоянии выполнить?

Графиня четко проговаривала каждое слово, словно обращалась к малому ребенку.

— Не смеши меня, мама. Даже цыгане и те обходят стороной это место. Кто-то наговорил тебе небылиц.

С этими словами Меррик сложил газету и вышел из комнаты. Не может быть, чтобы Касс поселилась среди груды замшелых камней и полуобгоревших досок. Правда, она вполне могла поселиться где-то поблизости. Что ж, может, стоит съездить туда и проверить?

В юношеские годы он изредка прислушивался к материнским наставлениям, касавшимся управления поместьем или его личной жизни. А теперь мать никак не может понять, что он больше не нуждается в ее советах. Последний раз он внял ей, когда сделал предложение Кэтрин Монткрифф, но лишь потому, что это совпадало с его собственными планами. Однако недавно граф сильно засомневался в своей способности выбрать супругу, но пока воздерживался сообщить об этом матери. Ведь та уже давно подталкивала его к женитьбе на Кэтрин.